Корпус чувашского языка

Август уйӑхӗнчи вырсарникун; хӗвел ҫути ҫӳлтен ялкӑшса юхать; таса уяр тӳпен ачаш сенкерлӗхӗнче куҫ путать.

Было августовское воскресенье; яркие лучи заливали сверху, глаза тонули в мягкой синеве чистого неба.

Гимназие вӗренме кӗни // Уйӑп Мишши. Гарин-Михайловский Н.Г. Тёмӑн ача чухнехи пурнӑҫӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951. — 164 с. — 3–157 с.

Ачи-пӑчисем ҫӑтӑк-ҫатӑк тӑхӑннӑ, таса мар, анчах сывӑ та савӑнӑҫлӑ, кун каҫах картиш тӑрӑх чупса ҫӳреҫҫӗ.

Дети — оборванные, грязные, но здоровые и веселые — целый день бегали по двору.

Тара панӑ картишӗ // Уйӑп Мишши. Гарин-Михайловский Н.Г. Тёмӑн ача чухнехи пурнӑҫӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951. — 164 с. — 3–157 с.

Пылчӑклӑ, таса мар вырӑн, тислӗкпе ҫӳп-ҫап куписемпе витӗннӗ, унта-кунта ҫеҫ уйрӑм ҫӗрпӳртсем тата черепица витнӗ лутра флигельсем лӑпчӑнса лараҫҫӗ.

Место было грязное, покрытое навозом, сорными кучами, и только там и сям ютились отдельные землянки и низкие, крытые черепицей флигельки.

Тара панӑ картишӗ // Уйӑп Мишши. Гарин-Михайловский Н.Г. Тёмӑн ача чухнехи пурнӑҫӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951. — 164 с. — 3–157 с.

Сӗтел ҫинче, авӑ, сивӗ сӑмавар, таса мар стакансем, чашӑк-тирӗксем лараҫҫӗ, сӗтел ҫивитти ҫинче ҫӑкӑр тӗпренчӗкӗсем сапаланса выртаҫҫӗ.

На столе стоял холодный самовар, грязные стаканы, чашки, валялись на скатерти куски хлеба.

Кивӗ пусӑ // Уйӑп Мишши. Гарин-Михайловский Н.Г. Тёмӑн ача чухнехи пурнӑҫӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951. — 164 с. — 3–157 с.

Бонна, мадам кӑмӑлсӑррине туять, анчах унӑн чунӗ таса.

Бонна чувствует, что мадам недовольна, но ее совесть чиста.

Каҫару // Уйӑп Мишши. Гарин-Михайловский Н.Г. Тёмӑн ача чухнехи пурнӑҫӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951. — 164 с. — 3–157 с.

Тёма, ача-пӑча пӳлӗмӗнче кантӑк янахӗ ҫине шыв юхӑмӗсем епле юхса аннине, килхушши епле шыв кӳленчӗкӗсемпе тулнине, шӑмпӑлкка тумламсемпе хӑмпӑсем пӑтранчӑк, таса мар шыв кӳлленчӗкӗсем ҫинче ташланӑ пек сиккеленине салхуллӑн сӑнаса пӑхса ларать.

Тёма уселся на окне в детской и уныло следил, как потоки воды стекали по стеклам, как постепенно двор наполнялся лужами, как бульки и пузыри точно прыгали по мутной и грязной поверхности.

Ӑнӑҫсӑр кун // Уйӑп Мишши. Гарин-Михайловский Н.Г. Тёмӑн ача чухнехи пурнӑҫӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951. — 164 с. — 3–157 с.

Вӑл ҫитсӑран ҫӗлетнӗ таса та ҫутӑ платьепе; унран чечен ҫамрӑклӑх тапса тӑрать.

Она в чистом, светлом ситцевом платье; от нее несет свежестью.

Ӑнӑҫсӑр кун // Уйӑп Мишши. Гарин-Михайловский Н.Г. Тёмӑн ача чухнехи пурнӑҫӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951. — 164 с. — 3–157 с.

Манӑн хӑрас килмест, тейӗччӗ Тёма, анчах кунашкал чаплӑ самантра вӑл хӑй хӑрани ҫинчен таса чӗреренех юлташне пӗлтерет.

И Тема бы сказал, что он хочет ничего не бояться, но в такую торжественную минуту он чистосердечно признается, что тоже боится.

Ӑнӑҫсӑр кун // Уйӑп Мишши. Гарин-Михайловский Н.Г. Тёмӑн ача чухнехи пурнӑҫӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951. — 164 с. — 3–157 с.

Еремей, кучерсем тӑхӑнакан хӑйӗн пир сӑхманне тӑхӑнать, хырӑмӗ тӗлӗнче сӑхманне ҫу лектерсе аллаппи пек паллӑ тунӑ; лӳчӗркенсе пӗтнӗ клеенка шӗлепкине пуҫӗ ҫине пусса хурать те, ларкӑч ҫине улӑхса ларать; унтан лашине хӳтерет, пылчӑклӑ картишне таса картишӗнчен уйӑрса тӑракан хапха витӗр тухнӑ чухне, яланхи пекех, ураписем унӑн хапха юпинчен ҫакланса иртеҫҫӗ.

Еремей надевает свой кучерской парусиновый кафтан с громадным сальным пятном на животе, клеенчатую с поломанными полями шляпу, садится на козлы, трогает, задевает обязательно за ворота, отделяющие грязный двор от чистого.

Ӑнӑҫсӑр кун // Уйӑп Мишши. Гарин-Михайловский Н.Г. Тёмӑн ача чухнехи пурнӑҫӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951. — 164 с. — 3–157 с.

Арӑмӗ унӑн, Наҫтаҫ, тулли те таса мар хӗрарӑм, чашӑк-тирӗк ҫӑваканскер, хӑй ӗҫне текех мӑртӑхса тӑвать, пӑсланса тӑракан пӗчӗк тазран турилккисене вӑрт-варт иле-иле ҫӑвать.

Его жена, Настасья, толстая и грязная судомойка, громко и сердито перемывает тарелки, энергично хватая их со дна дымящейся теплой лоханки.

Ӑнӑҫсӑр кун // Уйӑп Мишши. Гарин-Михайловский Н.Г. Тёмӑн ача чухнехи пурнӑҫӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951. — 164 с. — 3–157 с.

Повар, таса мар шурӑ саппун ҫакнӑскер, вӑрӑм ҫӳҫ-пуҫлӑ, наян ҫамрӑк Аким, ӗлӗк крепостной пулнӑскер, плитана чӗртме хатӗрленсе тӑрать.

Повар, в грязном белом фартуке, белокурый, ленивый, молодой, из бывших крепостных, Аким лениво собирается разводить плиту.

Ӑнӑҫсӑр кун // Уйӑп Мишши. Гарин-Михайловский Н.Г. Тёмӑн ача чухнехи пурнӑҫӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951. — 164 с. — 3–157 с.

Тёмӑна хӑйне ҫав калас тенӗ сӑмахсем питӗ ӗнентермелле, таса чӗререн тухнӑ пек, ашшӗне ӗнентермеллех пулассӑн туйӑнаҫҫӗ.

Тёме кажется, что его доводы так убедительны, так чистосердечны и ясны, что они должны подействовать.

Ӑнӑҫсӑр кун // Уйӑп Мишши. Гарин-Михайловский Н.Г. Тёмӑн ача чухнехи пурнӑҫӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951. — 164 с. — 3–157 с.

Паллах, унӑн куҫӗсем халӗ те малтанхи пекех таса, халӗ те малтанхи пекех курмаҫҫӗ.

Впрочем, глаза его оставались по-прежнему чистыми и по-прежнему незрячими.

X // Степан Апаш. Короленко В.Г. Суккӑр музыкант: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 194 с.

Сенкер-кӑвак куҫсем уҫӑ кӑмӑллӑ, таса чунлӑ пулнине пӗлтереҫҫӗ.

Голубые глаза считаются признаком ясной души.

VII // Степан Апаш. Короленко В.Г. Суккӑр музыкант: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 194 с.

Аслатиллӗ ҫумӑр иртсе каять те, тӳпе ҫав-ҫавах, малтанхи пекех таса тӑрса юлать; ӑна эпир лайӑх пӗлетпӗр, ҫавӑнпа аслатиллӗ ҫумӑра та лӑпкӑнах тӳссе ирттеретпӗр.

Гроза пройдет, а небо над нею останется все то же; мы это знаем и потому спокойно переживаем грозу.

VII // Степан Апаш. Короленко В.Г. Суккӑр музыкант: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 194 с.

Эпир тӳпене ҫавнашкал сӑн-сӑпатлӑ курнӑ самантра пирӗн ӑшра та лӑпкӑ, таса туйӑм вӑранать.

Когда мы видим его таким, в душе является ощущение спокойствия и ясности.

VII // Степан Апаш. Короленко В.Г. Суккӑр музыкант: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 194 с.

Мамӑк пек ҫемҫе юрпа витӗннӗ шӑн ҫӗр шӑпӑрт пулнӑ та ним сасӑ та памасть, анчах сывлӑш темле уйрӑмах таса та янравлӑ: ула курак кранклатни те, пуртӑ туклатни те, турат шартлатса хуҫӑлни те инҫетренех лайӑх илтӗнет.

Смерзшаяся земля, покрытая пушистым мягким слоем, совершенно смолкла, не отдавая звуков; зато воздух стал как-то особенно чуток, отчетливо и полно перенося на далекие расстояния и крик вороны, и удар топора, и легкий треск обломавшейся ветки…

V // Степан Апаш. Короленко В.Г. Суккӑр музыкант: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 194 с.

Турӑҫӑм, таса турӑ амӑшӗ!..

Господи, создателю, божья матерь, пречистая!..

III // Степан Апаш. Короленко В.Г. Суккӑр музыкант: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 194 с.

Вӗсем ӗнтӗ чылай ҫӳле улӑхнӑ; кунта вара, ансӑр чӳречерен, самай уҫӑрах сывлӑшпа пӗрле, сапаланчӑкраххӑн пулин те, чылаях таса ҫутӑ кӗрет.

Они поднялись уже довольно высоко, и в узкое окно, вместе с более свежим воздухом, проникла более чистая, хотя и рассеянная струйка света.

III // Степан Апаш. Короленко В.Г. Суккӑр музыкант: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 194 с.

Сӑнӗ те унӑнни пекех шуранка, куҫ-шӑрҫисем те унӑнни пекех таса та хускавсӑр, куҫхаршийӗсене те вӑл, темрен хӑранӑ кӑпшанкӑ мӑйракисене вылянтарнӑ пек, кашни уйрӑм сасса илтмессеренех шиклӗн хускантарса илет…

Та же нервная бледность, те же чистые, но неподвижные зрачки, то же беспокойное движение бровей, настораживавшихся при каждом новом звуке и бегавших над глазами, точно щупальца у испуганного насекомого…

III // Степан Апаш. Короленко В.Г. Суккӑр музыкант: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 194 с.