Поиск

Шырав ĕçĕ:

тӗрлӗ сăмах пирĕн базăра пур.

тӗрлӗ (тĕпĕ: тӗрлӗ) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Тӗрлӗ сӑлтава пула вӗсен йӑлинче кирек мӗнле улшӑну пулсан та, вӗсем пӑшӑрханнӑ пулӗччӗҫ.
Им бы жаль было, если б обстоятельства внесли перемены в их быт, какие бы то ни были.

IX сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Мӗн чухлӗ вӑхӑт иртнине вӗсем праҫниксем тӑрӑх, ҫулталӑк вӑхӑчӗ тӑрӑх, ҫемьере е кил-ҫуртра пулса иртнӗ тӗрлӗ ӗҫсем тӑрӑх шута илсе пыраҫҫӗ, нихҫан та хӑш уйӑхне те, хӑш кунне те асӑнмаҫҫӗ.
Они вели счет времени по праздникам, по временам года, по разным семейным и домашним случаям, не ссылаясь никогда ни на месяцы, ни на числа.

Амӑшӗ вара хӑй умне те, няньки умне те пӗр тӗллев лартать: ачана сывӑ ӳстермелле, вӑл шӑнса пӑсӑласран, унӑн куҫӗ йӑмӑхасран тата тӗрлӗ усал-тӗсел ересрен сыхламалла.
Мать задавала себе и няньке задачу: выходить здоровенького ребенка, беречь его от простуды, от глаза и других враждебных обстоятельств.

Обломов хӑй паллакан сӑн-питсене те курать, тӗрлӗ йӑла йӗркисене тунӑ чухне вӗсем пит-куҫӗсене мӗнле пӗркелентернине, мӗнле тӑрӑшнине, хӗвӗшсе ҫӳренине те курать.
Ему представлялись даже знакомые лица и мины их при разных обрядах, их заботливость и суета.

Унта ырӑ кӑмӑллӑ асамҫӑ карчӑк та пур, — пирӗн патӑмӑрта вӑл тепӗр чухне ҫӑрттан пулӑ евӗр курӑнать, — ҫав асамҫӑ карчӑк мӗнле те пулин юратнӑ ҫынна, лӑпкӑ та йӑвашскерне, урӑхла каласан, пурте кӳрентерекен мӗнле те пулин услапа суйласа илет те, ӑна нимсӗрех тӗрлӗ ырлӑх-пурлӑх парса тултарать, услап вара пӗрмаях ҫиет тата янтӑ тумтирсем тӑхӑнса капӑрланать, унтан вӑл мӗнле те пулин ҫав тери чипер пикене, Милитриса Кирбитьевнӑна, качча илет.
Там есть и добрая волшебница, являющаяся у нас иногда в виде щуки, которая изберет себе какого-нибудь любимца, тихого, безобидного, другими словами, какого-нибудь лентяя, которого все обижают, да и осыпает его, ни с того ни с сего, разным добром, а он знай кушает себе да наряжается в готовое платье, а потом женится на какой-нибудь неслыханной красавице, Милитрисе Кирбитьевне.

Вӗсем ҫине пӑхни йӑпатать ӑна, вӗсем каланӑ тӗрлӗ пуш сӑмахсем тӗлӗнмелле пек туйӑнаҫҫӗ.
Весело ему смотреть на них, любопытен кажется ему всякий сказанный ими вздор.

Йӑлтах вилнӗ, кашни кӗтесрен тӗрлӗ сасӑпа харлаттарни ҫеҫ илтӗнсе тӑрать.
Все мертво, только из всех углов несется разнообразное храпенье на все тоны и лады.

Антип пичкепе шыв тиесе таврӑнсанах, картишӗнче хӗрарӑмсемпе кучерсем тӗрлӗ кӗтессенчен тухса витресемпе, валашкасемпе, кӑкшӑмсемпе ун патне пухӑнаҫҫӗ.
На дворе, как только Антип воротился с бочкой, из разных углов поползли к ней с ведрами, корытами и кувшинами бабы, кучера.

Сосновкӑран пӗр пилӗк ҫухрӑм яхӑнта Верхлева сали ларать, темиҫе пӳрт тӗрлӗ ҫӗрте сапаланса вырнаҫнӑ; ҫав сала та ӗлӗк-авал 0бломовсен пулнӑ, анчах тахҫанах урӑх алла куҫнӑ.
Верстах в пяти от Сосновки лежало сельцо Верхлёво, тоже принадлежавшее некогда фамилии Обломовых и давно перешедшее в другие руки, и еще несколько причисленных к этому же селу кое-где разбросанных изб.

Анчах мужиксем итлемен, вырӑна ҫитиччен аллӑ чалӑш юлсан хӑрушӑ япалана тӗрлӗ сасӑпа кӑшкӑрса чӗнме пуҫланӑ; вӗсене хирӗҫ чӗнекен пулман; вӗсем чарӑннӑ, унтан каллех малалла утма тытӑннӑ.
Но мужики пошли и сажен за пятьдесят до места стали окликать чудовище разными голосами: ответа не было; они остановились; потом опять двинулись.

Вӗсем пӗр-пӗринчен ҫывӑхра лараҫҫӗ тата хӑватлӑ алӑ ӑнсӑртран пӑрахнипе тӗрлӗ еннелле сапаланса кайнӑ пек туйӑнаҫҫӗ, — вӗсем ку тарана ҫитиех ҫавнашкал юлнӑ.
Они лежали недалеко друг от друга и были как будто случайно брошены гигантской рукой и рассыпались в разные стороны, да так с тех пор и остались.

Пӗлӗт унта пачах урӑхла, ҫӗр ҫывӑхнерех лӑпчӑннӑн туйӑнать, анчах аҫа-ҫиҫӗм вӑйлӑрах ҫаптӑр тесе мар, ҫӗре юратса, ӑна хытӑрах ыталаса илессишӗн кӑна пулӗ: вӑл суйласа илнӗ кӗтесе, тӗрлӗ хуйхӑ-суйхӑран сыхлама тесе, атте-анне ҫурчӗн шанчӑклӑ ҫивиттийӗ евӗр хупласа тӑрать.
Небо там, кажется, напротив, ближе жмется к земле, но не с тем, чтоб метать сильнее стрелы, а разве только чтоб обнять ее покрепче, с любовью: оно распростерлось так невысоко над головой, как родительская надежная кровля, чтоб уберечь, кажется, избранный уголок от всяких невзгод.

Тинӗсре пурнакан тискер кайӑка кӑтартакансем, тӗрлӗрен ҫимӗҫ сутакансем тем тӗрлӗ сасӑпа кӑшкӑрса иртме пуҫларӗҫ.
Приходили показывать и зверя морского, приносили и предлагали на разные голоса всевозможные продукты.

VIII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Захар Обломов ҫине икӗ тӗрлӗ пӑхнӑ пулӗ, тен, вӑл улпут кӑмӑлне тӗпчесе вӗренни ун шухӑшне тепӗр майлӑ ҫавӑрнӑ пулӗ.
Может быть, даже это чувство было в противоречии с собственным взглядом Захара на личность Обломова, может быть, изучение характера барина внушало другие убеждения Захару.

VII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Ун пек чухне вӑл ватма, тӗрлӗ япаласене ҫӗре ӳкерме, савӑт-сапа ҫӗмӗрме, пукансене тӳнтерсе яма пуҫлать те, ӑна вара пӳлӗмрен хӑваласа кӑларса яма тивет, е вӑл хӑех ятлаҫса, ылханса тухса каять.
Начиналась ломка, паденье разных вещей, битье посуды, опрокидыванье стульев; кончалось тем, что надо было его выгнать из комнаты, или он сам уходил с бранью и с проклятиями.

Вӑл темиҫе ҫул хушши, ывӑна пӗлмесӗр план тӑвать, шухӑшлать, утса ҫӳренӗ чухне те, выртнӑ чухне те, ҫынсен хушшинче те уйлать; е хушса хурать, е тӗрлӗ статьясене улӑштарать, е ӗнер шухӑшласа тупса ҫӗрле манса кайнине астуса илет; тепӗр чухне тата сасартӑк, ҫиҫӗм ҫиҫнӗ пек, кӗтмен ҫӗртен ҫӗнӗ шухӑш килсе тухать те, ун пуҫӗнче шухӑшсем вӗреме тытӑнаҫҫӗ, вара — ӗҫ каять!
Он несколько лет неутомимо работает над планом, думает, размышляет и ходя, и лежа, и в людях; то дополняет, то изменяет разные статьи, то возобновляет в памяти придуманное вчера и забытое ночью; а иногда вдруг, как молния, сверкнет новая, неожиданная мысль и закипит в голове — и пойдет работа.

VI сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Нимле чее майсемсӗрех, кашни кун ҫемйипе, тӗрлӗ хӑнасемпе виҫесӗр апатланмалӑх тупӑш илсе тӑрсан, вӑл турра тав тунӑ, ҫакӑнтан ытларах тупӑш илме тӑрӑшнине ҫылӑх вырӑнне шутланӑ.
Получая, без всяких лукавых ухищрений, с имения столько дохода, сколько нужно было ему, чтоб каждый день обедать и ужинать без меры, с семьей и разными гостями, он благодарил Бога и считал грехом стараться приобретать больше.

Этемсемпе тискер кайӑксен кӗлеткисенчен, ландшафтсенчен, чи тӗлӗнмелле ӳкерчӗклӗ те тӗрлӗ тӗслӗ япаласенчен, сӑмахсемпе пуплевсенчен пулса кайнӑ, — вӗсен пӗлтерӗшне ӳт-пӗвӗн мӗнпур сисӗмӗпе туйса тӑратӑн, — лӑкӑртатса вӗрекен темле ҫавра ҫилччӗ ҫакӑ…
Это был какой-то кипящий вихрь человеческих и звериных фигур, ландшафтов, предметов самых удивительных форм и цветов, слов и фраз, значение которых воспринималось всеми чувствами…

IX сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

Е мана тӗрлӗ тӗслӗ те пит илемлӗ кӗлеткеллӗ темлерех ещӗксене уйӑра-уйӑра пайланӑ пек туйӑнать; эпӗ вӗсене пӗр-пӗрин ӑшӗнчен кӑларатӑп, пысӑкраххинчен — пӗчӗкреххине, унтан тата пӗчӗкреххине, хам вара, ҫакӑ йӗрӗнтерсех ҫитернӗ пулин те, ӗҫе ниепле вӗҫлесе пӗтерейместӗп.
То мне казалось, что я разбираю какие-то разноцветные, причудливых форм ящики, вынимая маленькие из больших, а из маленьких еще меньшие, и никак не могу прекратить этой бесконечной работы, которая мне давно уже кажется отвратительной.

Вӑл хӑйне майлӑ пуранас тесен, урӑхла каласан, чӗнмесӗр выртас, тӗлӗрес, е пӳлӗм тӑрӑх уткаласа ҫӳрес тесен, Алексеев пӳртре пулман пекех туйӑнать: вӑл та шарламасть, тӗлӗрет е кӗнеке тытса ларать, куҫҫулӗ тухичченех анаслакаласа, картинӑсемпе тӗрлӗ япаласене пӑхкаласа ҫӳрет.
Если он хотел жить по-своему, то есть лежать молча, дремать или ходить по комнате, Алексеева как будто не было тут: он тоже молчал, дремал или смотрел в книгу, разглядывал с ленивой зевотой до слез картинки и вещицы.

III сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика