Двуязычный корпус чувашского языка

Тепӗр кунне, Тёмӑна гимназире пӑхӑнасси ҫинчен тӗрлӗ канашсем парса, хальхинче пӗчченех гимназие ӑсатрӗҫ.

Помоги переводом

Гимназие вӗренме кӗни // .

Ҫав купасем тӗссӗрӗн, тусанлӑн курӑнса выртнӑ, хӗвел ҫинче унта асамат кӗперӗн пур тӗрлӗ тӗспе те йӑлтӑртатса тӑракан кантӑк ванчӑкӗсем ҫиҫнине курсанах ача-пӑча чӗри савӑнса каять.

Помоги переводом

Тара панӑ картишӗ // .

Унӑн пуҫне темӗн чухлӗ шухӑш килсе капланать, Жучкӑна епле ҫӑлмалли ҫинчен шухӑшланӑ май, тем тӗрлӗ плансем вӗлтлетсе иртеҫҫӗ, вӑл пӗр шухӑшран тепри ҫине куҫать, вара, хӑй сисмесӗрех, ҫывӑрса каять.

Мысли роем теснятся в его голове, у него мелькает масса планов, как спасти Жучку, он переходит от одного невероятного проекта к другому и незаметно для себя снова засыпает.

Кивӗ пусӑ // .

Тахҫанах вӑл пусса тӗрлӗ тасамарлӑхсем кӑларса тӑкакан шӑтӑк туса хунӑ.

Колодезь, давно превращенный в свал всяких нечистот.

Кивӗ пусӑ // .

Тёмӑн ӑшӗ вӑркать, тем тӗрлӗ шухӑш та пур унӑн.

Тёма взволнован и переполнен всевозможными чувствами.

Ӑнӑҫсӑр кун // .

Кӑнтӑрти вырӑс ҫыннисем хӑйсем ҫуралнӑ ҫӗршывӑн кӗввисене яланах юратса хаклаҫҫӗ, анчах кунти «контрактсен» нумай тӗрлӗ ушкӑнӗ те чӗререн тухакан кӗвӗсен ытамне харӑсах кӗрсе ӳкрӗ.

Южно-русская публика вообще любит и ценит свои родные мелодии, но здесь даже разношерстная «контрактовая» толпа была сразу захвачена глубокой искренностью выражения.

Эпилог // .

Анчах таҫта инҫетре, аялта-аялта, гаммӑсен тӗрлӗ сассисем янӑраса кайрӗҫ, умлӑн-хыҫлӑн илтӗнсе тӗттӗмлӗхе касса ҫурчӗҫ те, вӗсем те тӗпсӗрлӗхе кусса анса пӑчланчӗҫ.

Только где-то далеко, внизу, зазвенели переливы гаммы, пестрыми рядами прорезали тьму и тоже скатились в пространство.

II // .

Ку таврари тусенчен пӗрин тӑрринчен кам та пулин ҫак халӑх кӗтӗвӗ ҫине пӑхас пулсан, ҫакӑ вӑл, чавсанай умӗнчи ҫул ҫине тӑсӑлса выртнӑ тем тӑршшӗ тискер кайӑк е ҫӗлен, тенӗ пулӗччӗ, — вӑл тӑсӑлса выртнӑ та — тапранмасть, вӑхӑтран вӑхӑта ҫеҫ хӑйӗн тӗрлӗ тӗслӗ хупписене хускантарса илет.

Тому, кто посмотрел бы на это зрелище с вершины одного из холмов, окружавших местечко, могло бы показаться, что это гигантский зверь растянулся по дороге около часовни и лежит тут неподвижно, по временам только пошевеливая матовою чешуей разных цветов.

VIII // .

Шӑпах праҫник кунне вара, «каплицӑн» икӗ енӗпе, ҫула тӑрӑх тем тӗрлӗ те тумланнӑ халӑх таҫта ҫитиех тӑсӑлса каять.

В самый день праздника по обе стороны «каплицы» народ вытянулся по дороге несметною пестрою вереницей.

VIII // .

Тусанлӑ ҫулпа юрттарса каҫхи тӗтреллӗ инҫетлӗхре ҫухалакан вырӑссен тройкин тӗрлӗ сасӑллӑ шӑнкӑравӗсем ҫапла янӑраҫҫӗ — хуллен, тикӗссӗн, хӑлхана лӑпкаса, унтан хуллентерех те хуллентерех, вара, лӑпкӑ хирсен шӑплӑхӗнче, пачах илтӗнми пулаҫҫӗ.

Так звонит набор колокольцев под дугой русской тройки, удаляющейся по пыльной дороге в вечернюю безвестную даль, тихо, ровно, без громких взмахов, все тише и тише, пока последние ноты не замрут в молчании спокойных полей.

VII // .

Ирсерен вӑрансан, унӑн шӑм-шакӗ яланах ҫӑмӑл; кухньӑна кӗрекенсен ура сассийӗсенчен, алӑк чӗриклетнинчен, пӗтӗм пӳрте сарӑлакан сивӗ сывлӑшран, картишӗнче ура айӗнчи юр нӑтӑртатнинчен тата тӗрлӗ сасӑсем унта уйрӑмах «сивӗ» пек илтӗннӗрен — вӑл хӗл ҫитнине туять.

Просыпаясь утром, он ощущал всегда особенную бодрость и узнавал приход зимы по топанью людей, входящих в кухню, по скрипу дверей, по острым, едва уловимым струйкам, разбегавшимся по всему дому, по скрипу шагов на дворе, по особенной «холодности» всех наружных звуков.

V // .

Ставрученкӑсен аслӑ ывӑлӗн тӗрлӗ музыка инструменчӗсем чылай нумай пулнӑ та, вӑл ҫав инструментсемпе каласа пӑхать, вӗсем ӑна ҫав тери интереслентереҫҫӗ — кашниех хӑйне уйрӑм сасӑллӑ, чӗрери кӑмӑл-туйӑма кашни хӑйне евӗр уҫса кӑтартма май парать.

Пробовал играть на новых для него инструментах, коллекция которых у старшего из сыновей Ставрученка была довольно обширна и которые очень занимали Петра — каждый со своим особенным голосом, способным выражать особенные оттенки чувства.

IV // .

Унӑн чунӗнче шавлакан хумсем евӗр тем тӗрлӗ туйӑмсем те ҫӗкленеҫҫӗ.

В его душе подымались, как расколыхавшиеся волны, самые разнообразные ощущения.

IX // .

Ун ҫийӗпе, ун тавра, пур ҫӗрте те вӗҫӗ-хӗррисӗр тӗттӗмлӗх кӑна; унӑн вичкӗн туйӑмлӑ чун-чӗри, туртса карӑнтарнӑ хӗлӗх евӗр, пур тӗрлӗ ҫӗнӗ туйӑмсене хирӗҫ те хуравласа чӗтренме хатӗр.

Над ним, вокруг него, всюду протянулась тьма, без конца и пределов: чуткая, тонкая организация подымалась, как упруго натянутая струна, навстречу всякому впечатлению, готовая задрожать ответными звуками.

I // .

Ҫапла ӗнтӗ, тулаш енчен ачан чӗринче тӗрлӗ туртӑмсем вӑратма пултаракан япаласене сирсе пыма Макҫӑм тем териех тӑрӑшнӑ пулин те, ҫав хӑй тӗллӗнех ҫуралнӑ туртӑмсем ача чӗрине шалтан тапса йывӑрлатса тӑнине вӑл нихҫан та тӗппе пӗтерсе лартма пултарайман.

Таким образом, сколько бы ни старался Максим устранять все внешние вызовы, он никогда не мог уничтожить внутреннего давления неудовлетворенной потребности.

V // .

Тен, куҫа ӑна, хамӑр таврари ҫутӑ тӗнчене, унӑн мӗнпур тӗрлӗ илемне кӑтартса, чуна килентерме пултарнӑ пирки, чӳрече кантӑкӗпе танлаштарсан, тӗрӗсрех те пулӗ.

Быть может, вернее было бы сравнить их с окнами, которыми вливаются в душу впечатления яркого, сверкающего цветного мира.

IV // .

— Куратӑн-и, — пуҫларӗ вӑл именереххӗн, — аистӑн икӗ тӗрлӗ тӗсне кӑштах чухлатӑп, тет вӑл, анчах уйрӑмлӑхӗ мӗнре — ҫавна уҫҫӑнах ӑнланаймасть…

— Вот видишь ли, — заговорила она смущенно, — он говорит, что различает некоторую разницу в окраске аиста, только не может ясно понять, в чем эта разница…

III // .

Турӑш кӗтессинче, кӑчкӑ тата гробницӑпа пӗрле Агнешкӑн тӗрлӗ курӑксем, курӑк тымарӗсем тултарнӑ хутаҫҫи упранса тӑнӑ, ҫав имҫамсемпе вӑл упӑшкине тата ялти арҫынсемпе хӗрарӑмсене тӗрлӗ чирсенчен сыватнӑ.

В углу, занятом иконами, перевитыми плющом, у Яскульской вместе с вербой и «громницей» хранились какие-то мешочки с травами и корнями, которыми она лечила мужа и приходивших к ней деревенских баб и мужиков.

III // .

Ачана ҫӗршыв историйӗпе паллаштарма та Макҫӑм музыкӑпах усӑ курчӗ, вара мӗнпур истори суккӑр куҫӗ умӗнче тӗрлӗ сасӑсем витӗр илтӗнсе-курӑнса иртрӗ.

Максим пользовался им, чтобы знакомить мальчика с историей его страны, и вся она прошла перед воображением слепого, сплетенная из звуков.

II // .

Ҫапла ҫине тӑрсах музыкӑпа интересленни унӑн ӑс-тӑн аталанӑвӗнче тӗп вырӑн йышӑнса тӑчӗ, вӑлах унӑн ытларахӑш вӑхӑтне йышӑнчӗ, унӑн пурнӑҫне тӗрлӗ енлӗ тума пулӑшрӗ.

Это увлечение музыкой стало центром его умственного роста; оно заполняло и разнообразило его существование.

II // .