Поиск

Шырав ĕçĕ:

пӳлӗм сăмах пирĕн базăра пур.

пӳлӗм (тĕпĕ: пӳлӗм) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Вӑл ҫӗрӗпех ҫывӑраймарӗ: салхуллӑн, шухӑша кайса, пӳлӗм тӑрӑх унталла-кунталла утса ҫӳрерӗ; шурӑмпуҫӗ килсен килтен тухса кайрӗ, Нева хӗррипе, урамсем тӑрӑх ҫӳрерӗ, турӑ пӗлет вӑл мӗн ҫинчен шухӑшланине, мӗнле туйӑмсем пулнине…
Он не спал всю ночь: грустный, задумчивый проходил он взад и вперед по комнате; на заре ушел из дома, ходил по Неве, по улицам, Бог знает, что чувствуя, о чем думая…

V сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Ашшӗ, аллисене хыҫалалла тытса, пӳлӗм тӑрӑх каллӗ-маллӗ уткаласа ҫӳрет е кресла ҫине пырса ларать, кӑштах ларать те, хӑй ури сассипе тимлӗн итлесе, каллех уткаласа ҫӳреме пуҫлать.
Отец, заложив руки назад, ходит по комнате взад и вперед, в совершенном удовольствии, или присядет в кресло и, посидев немного, начнет опять ходить, внимательно прислушиваясь к звуку собственных шагов.

IX сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Илья Ильич вара хуллен, шухӑшласа, пӳлӗм тӑрӑх уткаласа ҫӳрерӗ.
А Илья Ильич медленно и задумчиво прохаживался по кабинету.

VIII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Пӳлӗм тӑрӑх иртнӗ чух вӑл сӗтеле е пукана, е урипе, е аякӗпе перӗнет, ҫурри уҫӑ алӑка та яланах тӳррӗн пырса кӗреймест, хулпуҫҫийӗпе тепӗр хуппине ҫитсе ҫапӑнать, вара ҫакӑншӑн икӗ хуппине те, е ҫурт хуҫине, е алӑк хупписене тунӑ платнике вӑрҫса тӑкать.
Проходя по комнате, он заденет то ногой, то боком за стол, за стул, не всегда попадает прямо в отворенную половину двери, а ударится плечом о другую, и обругает при этом обе половинки, или хозяина дома, или плотника, который их делал.

VII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Вӑл тӗлӗннипе ҫӑварне карса пӑрахать, аллинчи япаласем ҫине мар, ӳкекеннисем ҫине пӑхса тӑрать, ҫавӑнпа та патнусне чалӑштарать, япаласем ҫаплах ӳкеҫҫӗ, — ҫапла вара вӑл, тепӗр чухне, пӳлӗм тепӗр вӗҫне пӗр черккине е пӗр турилккине ҫеҫ илсе ҫитерет, тепӗр чухне тата, ятлаҫса та ылханса, аллинче мӗн юлнисене те хӑех пӑрахать.
Он глядит, разиня рот от удивления, на падающие вещи, а не на те, которые остаются на руках, и оттого держит поднос косо, а вещи продолжают падать, — и так иногда он принесет на другой конец комнаты одну рюмку или тарелку, а иногда с бранью и проклятиями бросит сам и последнее, что осталось в руках.

Вӑл пӳлӗм тӑрӑх пӗр купа савӑт-сапа е урӑх япаласем йӑтса пырать пулсан, пӗр утӑм ярса пуссанах унӑн ҫӳлти япалисем урайне ӳкме пуҫлаҫҫӗ.
Если он несет чрез комнату кучу посуды или других вещей, то с первого же шага верхние вещи начинают дезертировать на пол.

Кунашкал чухне эпӗ, пач йӳтенӗскер, — чӗркуҫҫисем сурса ыратаҫҫӗ тата вӗсем вӑйсӑр, — пӳлӗм тӑрӑх аран-аран сӗнкӗлтеткелесе ҫӳрекелетӗп; пӑртак кӑна хыттӑнрах хусканкалама хӑтлансанах юн пуҫа хӗрӳ хумпа пырса тӑвӑлать те куҫ умӗнчи мӗнпур япалана пӗтӗмпех хура сӑрпа хупласа лартать.
Тогда, совершенно изнуренный болезнью, я еле-еле бродил по комнате с болью и слабостью в коленях; при каждом более сильном движении кровь приливала горячей волной к голове и застилала мраком все предметы перед моими глазами.

IX сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

Малтанах, ашшӗ-амӑшӗ ҫӗре кӗриччен, вӑл хӗсӗкрех пурӑннӑ, икӗ пӳлӗм йышӑннӑ, ялтан хӑйпе пӗрле илсе килнӗ Захар ятлӑ тарҫипех ҫырлахнӑ; анчах ашшӗ-амӑшӗ вилсен, Ази ҫывӑхнеллех вырнаҫнӑ инҫетри кӗпӗрнесенчен пӗринче пурӑнакан виҫҫӗр аллӑ хресченӗн пӗртен-пӗр тивӗҫлӗ хуҫи пулса тӑнӑ.
Сначала, при жизни родителей, жил потеснее, помещался в двух комнатах, довольствовался только вывезенным им из деревни слугой Захаром; но по смерти отца и матери он стал единственным обладателем трехсот пятидесяти душ, доставшихся ему в наследство в одной из отдаленных губерний, чуть не в Азии.

Вӑл хӑйне майлӑ пуранас тесен, урӑхла каласан, чӗнмесӗр выртас, тӗлӗрес, е пӳлӗм тӑрӑх уткаласа ҫӳрес тесен, Алексеев пӳртре пулман пекех туйӑнать: вӑл та шарламасть, тӗлӗрет е кӗнеке тытса ларать, куҫҫулӗ тухичченех анаслакаласа, картинӑсемпе тӗрлӗ япаласене пӑхкаласа ҫӳрет.
Если он хотел жить по-своему, то есть лежать молча, дремать или ходить по комнате, Алексеева как будто не было тут: он тоже молчал, дремал или смотрел в книгу, разглядывал с ленивой зевотой до слез картинки и вещицы.

III сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Алексеев пӳлӗм тарӑх каллӗ-маллӗ уткаласа ҫӳреме пуҫларӗ, унтан пин хут та курнӑ картина умӗнче чарӑнса тӑчӗ, кӑштах чӳречерен пӑхса илчӗ, этажерка ҫинчен темле япала илсе аллинче ҫавӑркаларӗ, ӑна пур енчен те пӑхкаласа тухрӗ те каллех вырӑнне хучӗ, унтан шӑхӑркаласа ҫӳреме тытӑнчӗ, — ҫакна йӑлтах вӑл Обломова тӑрса ҫӑвӑнма кансӗрлес мар тесе турӗ.
Алексеев стал ходить взад и вперед по комнате, потом остановился перед картиной, которую видел тысячу раз прежде, взглянул мельком в окно, взял какую-то вещь с этажерки, повертел в руках, посмотрел со всех сторон и положил опять, а там пошел опять ходить, посвистывая, — это все, чтоб не мешать Обломову встать и умыться.

II сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Ун ҫуррине пире уйӑрса пачӗ, вуникӗ пӳлӗм; сӗтел-пукансем хыснан, хутассипе ҫутасси те ҫавах, пурӑнма пулать…
Он нам целую половину отвел, двенадцать комнат; мебель казенная, отопление, освещение тоже: можно жить…

Обломовшӑн пӳлӗм таса пултӑрччӗ, анчах ҫав тасалӑх сисмесӗрех пулса пытӑрччӗ; Захар пур — ӑна тусан шӑлма, урай ҫума хушсанах, ялан хирӗҫме пӑхать.
Обломову и хотелось бы, чтоб было чисто, да он бы желал, чтоб это сделалось как-нибудь так, незаметно, само собой; а Захар всегда заводил тяжбу, лишь только начинали требовать от него сметания пыли, мытья полов и т. п.

I сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

— Кам пӗлет ӑна, тутӑр ӑҫтине? — мӑкӑртатрӗ Захар, пӳлӗм тавра ҫаврӑнса; пукансем ҫинче ним те ҫукки ахалех курӑнать пулин те, вӑл кашни пуканах хыпашласа тухрӗ.
— А кто его знает, где платок? — ворчал он, обходя вокруг комнату и ощупывая каждый стул, хотя и так можно было видеть, что на стульях ничего не лежит.

Вӑл, пӳлӗм варринче ҫурма ҫаврӑнса, Обломов ҫине хӑяккӑн пӑхса тӑчӗ.
Он стоял вполуоборот среди комнаты и глядел все стороной на Обломова.

Пӳлӗм хуҫи вара ҫак япаласем ҫине ҫав тери сиввӗн те тимсӗррӗн: «Кам илсе килсе лартса тултарнӑ кунта кусене?» тенӗ евӗр пӑхать.
Сам хозяин, однако, смотрел на убранство своего кабинета так холодно и рассеянно, как будто спрашивал глазами: «Кто сюда натащил и наставил все это?»

Илья Ильич выртнӑ пӳлӗм ҫиелтен пӑхма лайӑх тирпейленӗ пек курӑнать.
Комната, где лежал Илья Ильич, с первого взгляда казалась прекрасно убранною.

Ҫӳлелле ҫӗкленӗ куҫӗсем ун пӳлӗм стенисем тӑрӑх ӳрек-сӳрӗккӗн сапаланса куҫкаларӗҫ, пӳрнисем сӗтеле хыттӑн тӑкӑртаттарчӗҫ.
Глаза его, поднятые кверху, рассеянно бродили по стенам комнаты, а пальцы громко барабанили по столу.

VIII сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

Пӳлӗм варринчи пысӑк мар сӗтел ҫинче Крылов хӑй вӑхӑтӗнче шухӑшласа кӑларнӑ приборсенчен хӑшӗ-пӗрисем, ҫӳлӗксем ҫинче темӗн чухлӗ кӗнеке пулнӑ.
В глубине комнаты на небольшом столе — некоторые из приборов, изобретенных в свое время Крыловым, а по стенам — очень много книг.

Вӑтӑрмӗш пай // Галина Матвеева. Яновская, Жозефина Исаковна. Карап ӑсти: повесть; вырӑсларан Г. Матвеева куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 2012. — 205 с.

Пӳлӗм варринче пысӑк сӗтел ларать.
Посредине комнаты стоит большой стол.

Вунҫиччӗмӗш пай // Галина Матвеева. Яновская, Жозефина Исаковна. Карап ӑсти: повесть; вырӑсларан Г. Матвеева куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 2012. — 205 с.

Ҫапларах туйӑнма пуҫларӗ вара мана: ҫулсем, вуншар ҫул хушши тӑсӑлӗ ҫак пӑсӑк каҫ, ман вилӗм ҫитичченех тӑсӑлӗ, ҫакнашкалах чӳрече тепӗр енче ҫил ӗхӗрӗ, симӗс тӗслӗ начаркка абажур айӗнче ҫав-ҫавах лампа тӗксӗммӗн ҫунӗ, эпӗ хам пӳлӗм тӑрӑх ҫакӑн евӗрлех пӑлхавӑррӑн каллӗ-маллӗ утӑп, кӑмака патӗнче ҫаплах чӗмсӗр те тӗмсӗлсе тӗсенӗ Ярмола ларӗ — ӑнланса пӗтерме ҫукла, маншӑн ютшӑнчӑк чӗрчун, тӗнчери пур япала тӗлӗшпе те сӳрӗкскер: килӗнче ҫемйи выҫӑ ларни те, ҫил ахӑрса алхасни те, мана чун-чӗре таранах хырса ҫиекен тунсӑх пусса илни те ним мар уншӑн.
И начинало мне представляться, что годы и десятки лет будет тянуться этот ненастный вечер, будет тянуться вплоть до моей смерти, и так же будет реветь за окнами ветер, так же тускло будет гореть лампа под убогим зеленым абажуром, так же тревожно буду ходить я взад и вперед по моей комнате, так же будет сидеть около печки молчаливый, сосредоточенный Ярмола — странное, чуждое мне существо, равнодушное ко всему на свете: и к тому, что у него дома в семье есть нечего, и к бушеванию ветра, и к моей неопределенной, разъедающей тоске.

II сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика