Корпус чувашского языка

Вӗсен салхуллӑ пичӗсем уҫӑлса кайрӗҫ.

Ярость оживила их унылые лица.

XXVIII. Укрепленисенче // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Пӑлхав хускатнӑ кун вӗсене хавас кӳмерӗ, чиркӗве пухӑнма чӗнекен чан сасси те сӳрӗкрех янрама тытӑнчӗ, вӑл та пулин виле пытарма чӗннӗ пек салхуллӑ янрарӗ.

Юрьев день никого не радовал, и колокол, сзывавший верующих в храм, звонил как-то скорбно, словно на похоронах.

XXV. Пӑлхав // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Ҫак килӗшӳсӗр шӳтле сӑмахне каласан, тухтӑр пациентӑн салхуллӑ сӑн-сӑпатне тинкерсерех пӑхса илчӗ.

И, отпустив эту зловещую шутку, доктор бросил испытующий взгляд на изможденное, печальное лицо пациента.

XXIII. Эмел // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Ҫак салхуллӑ пысӑк ушкӑнра вӑл ҫакӑн ҫинчен кӑна шухӑшласа пычӗ.

Мрачная и бесконечно длинная похоронная процессия вызвала у него лишь одну эту мысль.

XX. Кандов тата ытларах тӗлӗнет // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Пичӗ унӑн тӑтӑшах шухӑша кайнӑ чухнехи пек тӑрать, хай салхуллӑ, анчах хаяртарах сӑнлӑ.

Лицо ее имело неподвижное выражение задумчивости, печальной, но больше суровой.

XXII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Варьӑн тӑртаннӑ тута хӗррисенче салхуллӑ хутламсем выртаҫҫӗ, аялалла усӑннӑ куҫ хупанки тӗксӗм кӑваккӑн курӑнать.

Горестные складки лежали по углам ее припухших губ, глаза были опущены, и сине темнели веки.

XXIV сыпӑк // Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Иккӗмӗш кӗнеке. Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1963.

Ӑнланмастӑп: темле салхуллӑ эсӗ.

Не пойму: какая-то ты грустная, что ли?

XXIV сыпӑк // Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Иккӗмӗш кӗнеке. Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1963.

Кая юлнӑ уйӑх япӑх ҫутатать пулсан та, Давыдов хӗрӗн именчӗк те салхуллӑ куллине асӑрхарӗ.

Поздний ущербный месяц светил скупо, но Давыдов отчетливо разглядел на губах девушки смущенную и невеселую улыбку.

XXIV сыпӑк // Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Иккӗмӗш кӗнеке. Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1963.

Анчах вӑл юриех кӑмӑллӑн кулма тӑрӑшни унӑн ҫамки кашкӑрӑнни майлӑ пулнипе тарӑнра ларакан салхуллӑ куҫӗпе, тӑваткал пысӑк янаххипе пачах килӗшсе тӑмасть, ҫавна курса Нагульнов йӑл кулса илчӗ, Разметнов, пуҫне сулла-сулла, ҫапла каларӗ:

Но так не вязалась его наигранно-добродушная улыбка с волчьим складом лба, с глубоко посаженными, угрюмыми глазами и тяжелым, квадратным подбородком, что Нагульнов только усмехнулся, а Размётнов, покачивая головой, проговорил:

XX сыпӑк // Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Иккӗмӗш кӗнеке. Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1963.

Салхуллӑ шухӑшсем ӑна яланах ыйӑха янӑ.

От печальных дум его всегда тянуло на сон.

XVIII сыпӑк // Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Иккӗмӗш кӗнеке. Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1963.

Салхуллӑ та тӗксӗмскерсем вӗсем, хӗвелпе йӗпе-сапана пула тӗссӗрленсе кайнӑ, ҫилсем ҫисе янӑ тӑпра ҫийӗпе хӑйсен сӳсленчӗк тунисене тӑскаласа пӑрахнӑ.

Безрадостно тусклые, выцветшие от солнца и непогоды, они простирают над древней, выветрившейся почвой свои волокнистые былки.

34-мӗш сыпӑк // Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959

Ҫынни эсӗ, салхуллӑ пулин те, ӑнланма та, хӗрхенме те тивӗҫ…

Хучь ты и пасмурный человек, а должон понять и восчувствие поиметь…

31-мӗш сыпӑк // Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959

Ҫил кашланине, улӑм чӑштӑртатнине, шӑшисем ҫинҫен ҫухӑрашкаланисене тата пусӑ тараси чӗриклетнине тимлӗн итлесе ларнӑ хушӑра, Яков Лукич тӗлӗрсе кайнӑ пек пулчӗ: ҫӗрлехи мӗнпур сасӑсем ӑна таҫтан инҫетрен илтӗнекен тӗлӗнмелле салхуллӑ музыка евӗр туйӑнма пуҫларӗҫ.

Вслушиваясь в ветер, в шорох соломы, в мышиный писк и скрип колодезного журавля, Яков Лукич словно бы придремал: все ночные звуки стали казаться ему похожими на отдаленную диковинную и грустную музыку.

23-мӗш сыпӑк // Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959

Сӑн-питрен салхуллӑ курӑнакан Лушка кухньӑнала тухрӗ.

Грустная с виду, Лушка вышла в кухню.

15-мӗш сыпӑк // Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959

Вӑл выртать, Афанасий вара ун тавра сулӑнса ҫӳрет, салхуллӑ, сулхӑн кӑмӑллӑ хӑй, ассӑн сывла-сывла илет; хӑйӗнчен вара хупахри пек эрех шӑрши перет.

Он лежит, а возле бродит Афанасий, мрачный, нахмуренный, и вздыхает глубоко; а от него водкой, как из кабака.

Хупӑлчари этем // Иван Мучи. Антон Чехов. Калавсем. Чӑвашгосиздат, 1940. — 100–125 стр.

Мӗн те пулин сиксе тухмасан юрӗччӗ, хама Афанасий пусса пӑрахминччӗ, вӑрӑ таврашсем кӗрсе кайминччӗҫ, тесе шикленсе выртатчӗ, кайран чунне сиктерекен тӗлӗксемпе ҫӗрӗпе аппаланатчӗ, ирхине хӑйпе иксӗмӗр гимназие кайнӑ чухне вара салхуллӑ кӑвак сӑнлӑ пулать вал, хӑй кайма тухнӑ йышлӑ ҫынлӑ гимнази сехрине хӑпартни, ӑна вӑл пӗтӗм чунӗ-чӗринчен юратманни тата пӗччен пурӑнма ӑна йывӑрри курӑнать.

Он боялся, как бы чего не вышло, как бы его не зарезал Афанасий, как бы не забрались воры, и потом всю ночь видел тревожные сны, а утром, когда мы вместе шли в гимназию, был скучен, бледен, и было видно, что многолюдная гимназия, в которую он шел, была страшна, противна всему существу его и что идти рядом со мной ему, человеку по натуре одинокому, было тяжко.

Хупӑлчари этем // Иван Мучи. Антон Чехов. Калавсем. Чӑвашгосиздат, 1940. — 100–125 стр.

Чӗмсӗр те салхуллӑ вӑл, тем кӗтсе сехӗрленнӗ пек, хускалманпа пӗрех.

Угрюмо молчаливое, выжидательно напряженное, оно почти неподвижно.

«Мов» // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 684–692 стр.

Ҫав сасӑсем вара тӗлӗнмелле те салхуллӑ, тӗксӗм фантази ҫуратаҫҫӗ.

Эти звуки вызывают странную и мрачную фантазию.

«Мов» // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 684–692 стр.

Пӗр сатур каччӑ, кӑтра ҫӳҫлӗскер, хулӑн пиншак тӑхӑннӑскер, сцена ҫинелле кӑтартса, салхуллӑ сасӑпа сӑмах калать.

Какой-то здоровый парень с курчавой головой и в толстом пиджаке густым, угрюмым голосом говорит речь, указывая рукой на сцену.

Кичемлӗх патшалӑхӗ // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 671–683 стр.

Кичемлӗх вара, хӑйне хӑй курайманнипе тӑвӑнса ҫитсе, ҫаврӑнать, ҫаврӑнать те ерипен, вуншар пин пӗр евӗрлӗ хура ҫынсене салхуллӑ ташша сӗтӗрсе кӗрет, е ҫил пек — урамри ҫӳп-ҫапсене пӗр купана пуҫтарса, унтан каллех салатса, каллех пуҫтарса, ҫивӗч вӗрекен ҫил пек, шӑлса ывӑтать…

И кажется, что скука, издыхая под гнетом отвращения к себе самой, кружится, кружится в медленной агонии и вовлекает в свой унылый танец десятки тысяч однообразно черных людей, сметая их, как ветер — сор улиц, в безвольные кучи, и снова разбрасывая, и снова сметая…

Кичемлӗх патшалӑхӗ // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 671–683 стр.