Поиск

Шырав ĕçĕ:

вунӑ сăмах пирĕн базăра пур.

вунӑ (тĕпĕ: вунӑ) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

— Тепӗр чухне вунӑ хут та каллӗ-маллӗ чупатӑн, — пӳлчӗ Захар.
— В ину пору раз десять взад и вперед сбегаешь, — перебил Захар.

VIII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

— Сакӑр хут вуннӑ та вунӑ хут вуннӑ — вунсаккӑр, тата икӗ хут вуннӑ…
— Восемь десятков да десять десятков — восемнадцать, да два десятка…

Ҫаксене пӑхмасӑрах, урӑхла каласан, Захар ӗҫме, сӑмах сарма юратсан та, Обломовӑн вунӑ пуслӑхӗсемпе пилӗк пуслӑхӗсене илкелесен те, тӗрлӗрен савӑт-сапасене ватса-ҫӗмӗрсе пӗтерсен те, кахаллансан та, вӑл — пурпӗрех хӑй улпутне чӗререн парӑннӑ тарҫӑ.
Несмотря на все это, то есть что Захар любил выпить, посплетничать, брал у Обломова пятаки и гривны, ломал и бил разные вещи и ленился, все-таки выходило, что он был глубоко преданный своему барину слуга.

VII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Вӑл ирхине сӑмавар лартать, улпут тасатса пама ыйтнӑ атӑпа кӗпене тасатать, анчах тасатса пама хушманнине пачах тытмасть, хуть ҫав тум вунӑ ҫул ҫакӑнса тӑтӑр.
Он утром ставил самовар, чистил сапоги и то платье, которое барин спрашивал, но отнюдь не то, которое не спрашивал, хоть виси оно десять лет.

Захар пысӑк укҫана вӑрламасть, тен, хӑйне мӗн кирлине вунӑ пуслӑхсемпе те гривнӑсемпе виҫет пулӗ, е хуҫа сисесрен хӑрать, анчах, епле пулсан та, ку вӑл тӳрӗ кӑмӑллӑ пулнинчен мар.
Важнее сумм он не крал, может быть потому, что потребности свои измерял гривнами и гривенниками или боялся быть замеченным, но, во всяком случае, не от избытка честности.

Анчах кун хыҫҫӑн кун иртнӗ, ҫул хыҫҫӑн ҫул килнӗ, унӑн янахӗ ҫинчи ҫемҫешке тӗк вырӑнне шӑрт пек сухал тухнӑ, ҫиҫсе тӑракан куҫӗсем тӗксӗмленнӗ, пилӗкӗ сарӑлнӑ, ҫӳҫӗ ҫав тери йӑшма пуҫланӑ, хӑй вӑтӑр ҫула ҫитнӗ, анчах нимле ӗҫре те пӗр утӑм тӑвайман, унчченхи пекех хай ӗмӗчӗсен алкумӗнче вунӑ ҫул каялла пулнӑ вырӑнтах тӑнӑ.
Но дни шли за днями, годы сменялись годами, пушок обратился в жесткую бороду, лучи глаз сменились двумя тусклыми точками, талия округлилась, волосы стали немилосердно лезть, стукнуло тридцать лет, а он ни на шаг не подвинулся ни на каком поприще и все еще стоял у порога своей арены, там же, где был десять лет назад.

V сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Вӑл ӗлӗкхи пилӗк пинлӗх тупӑш вырӑнне ҫичӗ пинрен вунӑ пине ҫити тупӑш илсе таракан пулнӑ; вара унӑн пурнӑҫӗ те улшӑнса, лайӑхланса кайнӑ.
Он вместо пяти получал уже от семи до десяти тысяч рублей ассигнациями дохода; тогда и жизнь его приняла другие, более широкие размеры.

Тарантьев кайсан пӳлӗмре пӗр вунӑ минута яхӑн шӑпах пулчӗ.
С уходом Тарантьева в комнате водворилась ненарушимая тишина минут на десять.

IV сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

— Вунӑ тенкӗрен юлашки юлать-ҫке сан унта.
— Ведь у тебя останется сдача от красненькой.

— Мадера ҫичӗ тенкӗ тӑрать, — терӗ вӑл, — кунта вунӑ тенкӗ.
— Мадера семь рублей стоит, — сказал Обломов, — а тут десять.

Обломов ещӗкре вунӑ тенкӗлӗх хӗрлӗ хут укҫа шыраса тупрӗ.
Обломов порылся в ящике и вынул тогдашнюю красненькую десятирублевую бумажку.

Ҫапла пӗр вунӑ минут иртсе кайрӗ.
Так прошло минут десять.

II сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Ашшӗ действительнӑй статски советник, вунӑ пин парать, хваттерӗ хыснан.
отец действительный статский советник; десять тысяч дает, квартира казенная.

— Эсӗ ӗлӗк вунӑ сехет тӗлне…
— Бывало, ты с десяти часов…

Унпа пӗрле ялта чечек пуҫтарма, кимӗпе ярӑнма — аван; анчах пӗр кун хушшинче вунӑ ҫӗре ҫитмелле — телейсӗрскер!» — хӑй шухӑшне вӗҫлерӗ Обломов, ҫурӑмӗ ҫине ҫаврӑнса; хӑйӗн ҫавнашкал ниме тӑман шухӑш-ӗмӗт ҫукшӑн, хӑй тертленсе ҫӳременшӗн, акӑ ҫакӑнта хӑйӗн этем тивӗҫлӗхне, канӑҫне упраса выртнӑшӑн хавасланчӗ вӑл.
В деревне с ней цветы рвать, кататься — хорошо; да в десять мест в один день — несчастный!» — заключил он, перевертываясь на спину и радуясь, что нет у него таких пустых желаний и мыслей, что он не мыкается, а лежит вот тут, сохраняя свое человеческое достоинство и свой покой.

«Пӗр кун хушшинче вунӑ ҫӗре ҫитмелле — телейсӗрскер! — шухӑшларӗ Обломов. —
«В десять мест в один день — несчастный! — думал Обломов. —

Манӑн тата вунӑ ҫӗре ҫитмелле.
Мне еще в десять мест.

Тепӗр вунӑ утӑмсем тӑвайнӑччӗ кӑна — каллех пӗтӗм кӗлеткепе тӑсӑлса та выртрӑм.
Еще десять шагов, и я вторично растянулся во весь рост.

V сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

Степан вунӑ ҫулта чухне ашшӗне Амур ҫинчи Николаевск хулине куҫараҫҫӗ.
Степану было десять лет, когда отца перевели в Николаевск-на-Амуре.

Вунулттӑмӗш пай // Галина Матвеева. Яновская, Жозефина Исаковна. Карап ӑсти: повесть; вырӑсларан Г. Матвеева куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 2012. — 205 с.

«Тухатмӑш ман ҫуртран пӗр вунӑ ҫухрӑмсенче ҫеҫ пурӑнать… чӑн-чӑнни, чӗрри, Полесье тухатмӑшӗ!»
«Ведьма живет в каких-нибудь десяти верстах от моего дома… настоящая, живая, полесская ведьма!»

II сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика