Корпус чувашского языка

Тирек йывӑҫҫисен карӑнса ҫите пуҫланӑ папакисем кӑларакан пыл тутиллӗ шӑршӑ йӗкленмелле пылак, ҫавӑнпа та хӑй калаҫма тытӑнсан Давыдова тути хӗррисем пӗр-пӗрин ҫумне ҫыпӑҫса ларнӑнах туйӑнса кайрӗ.

Медвяный аромат набухающих почек тополей был так приторно-сладок, что у Давыдова, когда он начал говорить, было такое ощущение, как будто губы его слипаются.

33-мӗш сыпӑк // Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959

Лашасен станокӗсем тӗлӗнчен иртсе пыратӑп, ҫынсен лашисене куратӑп, — хӑнк та тумастӑп, анчах хам лаша тӗлне ҫитсен, унӑн хура чӗнлӗ ҫурӑмӗ ҫине, паллӑ туса янӑ сулахай хӑлхи ҫине пӑхсан, тӳрех чӗре сурса ыратма тытӑнать, — ҫав самантра вӑл мана хамӑн арӑмран та тӑванрах пек туйӑнса каять.

Иду мимо лошадиных станков, чужие кони стоят, — мне хоть бы что, а как до своего дойду, гляну на его спину с черным ремнем до самой репки, на меченое левое ухо, и вот засосет в грудях, — кажись, он мне роднее бабы в эту минуту.

19-мӗш сыпӑк // Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959

Ҫакӑнса тӑракан лампа ҫути тилӗ тир ҫӗлӗкӗ ҫинелле чалӑшшӑн ӳкет, ҫӗлӗкӗн хӗп-хӗрлӗ ҫӑм пӗрчисем йӑлтӑртатса илеҫҫӗ те, вӗсенчен тӗтӗм тухнӑ пек туйӑнса каять.

Висячая лампа кидала косой свет на лисий треух, рыжие ворсины вспыхивали и словно дымились.

9-мӗш сыпӑк // Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959

 — Ӑна курсанах мана ӑшӑрах пек туйӑнса каять.

— От него мне зараз теплее становится.

4-мӗш сыпӑк // Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959

Ҫакӑн пек мӑшкӑл кураччен, хӑвӑн мӑйна, икӗ уруна хуҫса пӑрахсан авантарах пулассӑн туйӑнса каять, ара кун ҫинчен ӗнтӗ пӗтӗм хула пӗлӗ, директор, попечитель патне ҫитӗ, — ай, мӗн те пулин сиксе тухминччӗ.

Лучше бы, кажется, сломать себе шею, обе ноги, чем стать посмешищем: ведь теперь узнает весь город, дойдет до директора, попечителя, — ах, как бы чего не вышло!

Хупӑлчари этем // Иван Мучи. Антон Чехов. Калавсем. Чӑвашгосиздат, 1940. — 100–125 стр.

Ҫакӑ хӑй вӑйне хӑй ӗненни «Мов» питне сасартӑк сивӗ ҫил вӗрнӗ пекех туйӑнса каять.

Эта уверенность в своей силе сразу веет холодом в горячее лицо «Mob».

«Мов» // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 684–692 стр.

Сывлӑшра штыксен линийӗ пӗр тикӗс хумханни куҫа курӑннӑ — хӑшпӗр штыкӗсем ытла пи ҫӳлелле хӑпарса тӑна, хӑшӗсем ҫӗрелле тайӑлнӑ, хӑш-пӗрисем ҫеҫ ҫынсене тӳрех шӑп кӑкӑрӗнчен тӗлленӗ, пурте вӗсем ҫемҫескерсем пек туйӑннӑ, чӗтренӗ, ирӗлсе пӗтессӗнех туйӑнса кайнӑ, авӑнкаланӑ.

Было видно, что линия штыков висела в воздухе неспокойно, неровно, одни слишком поднялись вверх, другие наклонились вниз, лишь немногие смотрели прямо в груди людей, и все они казались мягкими, дрожали и точно таяли, сгибались.

Январӗн 9-мӗшӗ // Хумма Ҫеменӗ, Феодосия Ишетер. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 133–155 стр.

Йывӑҫ тӑррисене вӑйлӑ ҫил ҫапса авкаланӑ вӑхӑтра, пӗтӗм вӑрман ахӑрса шавланӑ та, ҫав сасӑ унти ҫынсен виллисене пытарас чух янӑрас юрӑ пек туйӑнса кӗрлени тата хӑрушӑрах пулнӑ.

А еще страшней было, когда ветер бил по вершинам деревьев и весь лес глухо гудел, точно грозил и пел похоронную песню тем людям.

III сыпӑк // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 50–69 стр.

Йӗкӗт ҫапла хумханни Челкаша аван маррӑн туйӑнса кайрӗ.

Челкашу стало не по себе при виде такого возбуждения в этом парне.

III сыпӑк // Ҫемен Элкер. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 20–49 стр.

Ларнӑ ҫӗртех кичем пек туйӑнса кайрӗ.

Скучно стало.

Макар Чудра // Хумма Ҫеменӗ, Феодосия Ишетер. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 7–19 стр.

Лойко, хӑйне хӑй мӑйӑхӗнчен турткаласа, шӑлӗсемпе шӑтӑр-шатӑр тутарать; куҫӗсем тӗпсӗр кӳлӗрен те салхуллӑрах пӑхаҫҫӗ, кас-кас унӑн куҫӗсенче темскер йӑлтӑртатса илет те ытлах та хӑрушшӑн туйӑнса каять.

Зубами скрипит, дергая себя за ус, Лойко, очи темнее бездны смотрят, а порой в них такое сверкает, что за душу страшно становится.

Макар Чудра // Хумма Ҫеменӗ, Феодосия Ишетер. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 7–19 стр.

Ача уншӑн, унпа килӗшсе пуҫне пӗшкӗртнӗ пек, «йышӑн, йышӑн! сан ӗҫӳ ку» тесе пӑшӑлтатнӑ пек туйӑнса кайрӗ.

Ей показалось, что мальчик кивает головой и требовательно шепчет: «Берись, берись! Твое это дело».

40-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Вӗсен сухаллӑ пуҫӗсем аялалла усӑнчӗҫ; пӗрчӗ халь-халь тӑкӑнас пек туйӑнса тӑчӗ.

Их головы клонились к земле.

37-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Ачасемшӗн халь те-ха мӗнпур инкек иртсе кайман пек, тырпулсемпе татах мӗн те пулин пулас пек туйӑнса тӑчӗ: тен, пӑр ҫапӗ е ҫӑткӑн вӗҫен кайӑксем тапӑнӗҫ, е шӑшисемпе тыркассем те чаплӑ та тулӑх тыррӑн шӑршине сиссе илӗҫ е участока йыт-качакасем кӗрсе кайӗҫ.

Ребятам казалось, что еще не все беды миновали и с посевами снова должно что-то случиться: выпадет град, налетят прожорливые птицы, пронюхают про богатый урожай суслики и мыши, заберутся на участок поросята или коровы.

37-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Ҫӳлте юлнисем пурте халех саланса пӗтес пек туйӑнчӗ ӑна, вӑл вара тӑвӑр та пӑчӑ ҫӑл тӗпӗнче ӗмӗрлӗхех пӗччен юлас пек туйӑнса кайрӗ.

Почему-то пришло в голову, что все, кто остался там наверху, на солнце, сейчас разбегутся и он навсегда останется в узком, душном колодце.

11-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Ҫӗрле сӗм вӑрман варрине лекнӗ пек туйӑнчӗ, кашни йывӑҫ е тем ӑна хурах пек, вилнӗ ҫын пек, тискер кайӑк пек туйӑнса кӑйрӗ.

Он очутился будто в лесу, ночью, когда в каждом кусте и дереве чудится разбойник, мертвец, зверь.

XVIII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Малтанах мана Олеся килте ҫук пек туйӑнса кайрӗ, хӑранипе кӑкӑрпала ҫӑварта сивӗ пулса ларчӗ, анчах тепӗр минутранах эпӗ ӑна куртӑм: вӑл питне стена еннелле тунӑ та, пуҫне минтер ӑшне пытарнӑскер, вырӑн ҫинче выртать.

Сначала мне показалось, что Олеси нет дома, и у меня даже в груди и во рту похолодело от страха, но спустя минуту я ее увидел, лежащую на постели, лицом к стене, с головой, спрятанной в подушки.

XIII сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

Вӑл тата мӗн-тӗр питӗ пӗлтерӗшлине те ырӑ марскерне хушса калассӑн пулнӑ пек туйӑнса кайрӗ мана, пичӗ тӑрӑх унӑн хаяр кулӑ та мӗлтлетсе илнӗнех курӑнчӗ.

Мне почудилось, что он хочет еще что-то прибавить, очень важное для меня и неприятное, мне показалось даже, что по лицу его скользнуло беглое выражение злой насмешки.

XII сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

Маларах ку мана, кирлӗ пулсан, ҫапла тума пулать, ҫакӑ пирен хутшӑнӑвӑн тӗрӗс, ултавсӑр вӗҫӗ пулӗ, тенӗ пеклӗнрех туйӑнса тӑратчӗ, вӑл та пулин сайра хутра кӑна.

Сначала она лишь изредка представлялась мне как возможный, на крайний случай, честный исход из наших отношений.

XI сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

Ҫак ароматпа пӗрлех канӑҫсӑррӑн кӗттерекен те тӗтреллӗн систерекен ҫурхи тунсӑх та, пылак та ачашскер, юхса кӗнӗ пек туйӑнса кайрӗ манӑн чуна, — мӗнпур хӗрарӑма; хӑвӑр куҫӑр умӗнчех илемлетсе яракан, иртнӗ ҫуркуннесем тӗлӗшпе яланах темле, ӑнланса пӗтермелле мар ӳкӗнӗҫпе шутлаттаракан ярӑлти ҫунатлӑ тунсӑх.

Мне казалось, что вместе с этим ароматом вливалась в мою душу весенняя грусть, сладкая и нежная, исполненная беспокойных ожиданий и смутных предчувствий, — поэтическая грусть, делающая в ваших глазах всех женщин хорошенькими и всегда приправленная неопределенными сожалениями о прошлых вёснах.

IV сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.