Двуязычный корпус чувашского языка

Вӗсем ҫирӗп кӗлеткеллӗ, ҫирӗп сывлӑхлӑ ачасем, санӑн сывлӑху ун пек мар, сана чӗре чирӗ кансӗрлет.

Помоги переводом

16 сыпӑк // .

Учитель ачасене нӑрӑ ҫинчен каласа тӗлӗнтерчӗ, унӑн калавӗнче вӑл чӗре нӑрӑ пекех туйӑнакан пулчӗ: нӑрлатнӑ пек, вӗҫнӗ пек курӑнчӗ, садри йывӑҫсене сиен тӑвать пек, ачасем хӑваланинчен тарать пек, акӑ вӑл тинех тепӗр хут коробкӑна килсе выртрӗ.

Помоги переводом

11 сыпӑк // .

— Малютин чӗре чирӗпе аптрать, — ӑнлантарчӗ Митя.

— У Малютина порок сердца, — строго сказал Митя.

5 сыпӑк // .

Чӗркуҫҫийӗсене чӗре-чӗре упаленсе, вӗсем рабочисем ан курччӑр тесе, вагонсем айне пытанчӗҫ.

Обдирая на коленках чулки, они пролезали под вагонами и прятались за колесами, чтобы не попасться на глаза рабочим.

4 сыпӑк // .

Чӗре.

Сердце!

Пӗрремӗш пайӗ // .

Йӗри-тавра шӑпах, хамӑн чӗре тапнине те илтместӗп.

Полнейшая тишина царила в галерее, я не слышал даже биения моего сердца.

XXVIII сыпӑк // .

Ҫак сӑмахсем манӑн чӗре тӗпнех пырса тиврӗҫ, мӗншӗн тесен эпӗ хаяр профессортан ун пек ачашшӑн каланӑ ҫепӗҫ сӑмах илтме хӑнӑхман.

Слова эти тронули меня, ведь суровый профессор не баловал меня нежностями.

XXI сыпӑк // .

Воропаев ирсерен Серёжка патне кӗрсе тухнине курсан, манӑн чӗре ыратса каять, Варя.

Знаешь, Варя, сердце кровью обливается, когда я вижу, как он поутру забегает к Сережке.

Вунпӗрмӗш сыпӑк // .

Халӗ ӗнтӗ, хам мӗн калас тенине каларӑм та, ҫакна куратӑп эпӗ — шӑпам ман тухман-ха, вӑл пӗтӗмпех малта, чӗре ыратать пулин те, ҫын шӑпи урлӑ утса каҫасшӑн мар эпӗ.

А сейчас как все высказала, вижу — судьба моя еще не сказана и впереди вся, и хоть болит сердце, а через чужую долю перешагнуть не хочу.

Тӑххӑрмӗш сыпӑк // .

Чӑннипе каласассӑн, чӗре шӑписем ҫинчен шухӑшлама вӑхӑчӗ те ҫук, мӗншӗн тесен унӑн ӗҫӗ питӗ ӑнса пыма пуҫларӗ.

По совести говоря, и времени-то не было для обдумывания сердечных судеб, потому что работа ее приняла отличное направление.

Тӑххӑрмӗш сыпӑк // .

Халӗ ӗнтӗ Софья Ивановна ӑна пӑхӑнса тӑмасть, ҫакӑн пирки те вӑл халӗ Ленӑн мӗнпур чӗре ыйтӑвӗсем ҫине пӳрне витӗр тенӗ пекех пӑхать.

Теперь Софья Ивановна не зависела от него, и уж одно это обстоятельство делало ее почти равнодушной ко всем сердечным проблемам Лены.

Тӑххӑрмӗш сыпӑк // .

Икҫӗр миллион чӗре ҫине хутланӑ пӗр ӗмӗт пулнӑ пирӗн.

У нас было одно желание, помноженное на двести миллионов сердец.

Тӑххӑрмӗш сыпӑк // .

Унтан вӗсем иккӗшӗ те, сылтӑм аллисене чӗре тӗлне тытса, пире пилӗк таранах пуҫ тайрӗҫ.

Затем, приложив правую руку к сердцу, они отдали нам глубокий поклон.

XIII сыпӑк // .

Вӗсем чӗре япаласем пекех туйӑнаҫҫӗ; юри ҫеҫ ӳсентӑрансем пек курӑнма тӑрӑшаҫҫӗ тейӗн.

И казалось, что они живые существа и только прикидываются растениями.

Иккӗмӗш сыпӑк // .

Васкаса протезне майлаштарчӗ те рюкзакне хулпуҫҫи ҫине ҫакрӗ, вара ҫирӗм ҫулхи йӗкӗт пек, Кисловодскра тахҫан чӗре чирӗнчен те сывалса пурӑнман, Киров пурӑннӑ вӑхӑтра Астраханьте те йывӑр тиф чирӗпе выртман, Яссыне те штурмпа илмен, тата туберкулез та ураран ӳкеричченех ӳсӗрттермен пек, ҫӑмӑллӑн ури ҫине сиксе тӑчӗ, — хӗрарӑмсемпе ачасем ун ҫине чӑр! пӑхса илчӗҫ.

Наскоро заправив протез и взвалив на плечи рюкзак, он легко поднялся под взглядами женщин и ребятишек, будто ему было двадцать лет и это не он лечился когда-то в Кисловодске от болезни сердца, не он леживал в жестоком астраханском тифу при Кирове, не он брал штурмом Яссы, не его валил кашель туберкулеза.

Пӗрремӗш сыпӑк // .

Вӑл, тен, хӑй ывӑлӗ пирки хӑйӗн туйӑмне ӑнланмасӑрах мӑнкӑмӑлланчӗ пулӗ, анчах амӑшӗ ку туйӑма тӳссе курнӑ, ҫавӑнпа та вӑл унӑн сӑмахне хирӗҫ ырӑ кулӑпа, шӑппӑн тавӑрчӗ: — Ҫамрӑк чӗре яланах чӑнлӑх патне ҫывӑхрах… — терӗ.

Она, видимо, гордилась своим сыном, быть может, не понимая своего чувства, но ее чувство было знакомо матери, и она ответила на ее слова доброй улыбкой, тихими словами: — Молодое сердце всегда ближе к правде…

XXIV // .

— Лайӑх калатӑр, — чӗре сирӗн сӑмах хыҫҫӑн туртӑнать.

— Хорошо говорите, — тянет сердце за вашей речью.

XVIII // .

Амӑшӗн куҫӗ умӗнче текех Рыбина хӗнесе асаплантарни курӑнса тӑчӗ, унӑн сӑнарӗ амӑшӗн пуҫӗнчи пур шухӑша та сӳнтерчӗ, ҫыншӑн чӗре ыратни, кӳренни пур туйӑма та картласа лартрӗ, вӑл ӗнтӗ чӑматан ҫинчен те, нимӗн ҫинчен те шухӑшлама пултараймарӗ.

С неумолимой, упорной настойчивостью память выдвигала перед глазами матери сцену истязания Рыбина, образ его гасил в ее голове все мысли, боль и обида за человека заслоняли все чувства, она уже не могла думать о чемодане и ни о чем более.

XVII // .

Миллионшар ҫын эпир тӑвас тенӗ ӗҫех тӑвасшӑн пулнине пӗлсен — чӗре ырӑ кӑмӑллӑрах пулса тӑрать.

Когда вот знаешь, что миллионы хотят того же, что и мы, сердце становится добрее.

VI // .

— Ӗлӗк чух, ҫынна чӗре патӗнчи сӑмаха калас пулсан, ун тавра ҫаврӑнаттӑм-ҫаврӑнаттӑмччӗ, халӗ вара — пӗтӗм чун уҫӑ, ӗлӗк шухӑшлама та пултарайманнине те тӳрех каласа хуратӑп…

— Бывало — ходишь, ходишь около человека прежде чем что-нибудь скажешь ему от души, а теперь — всегда душа открыта, и сразу говоришь такое, чего раньше не подумала бы…

II // .