Поиск

Шырав ĕçĕ:

ӗҫме сăмах пирĕн базăра пур.

ӗҫме (тĕпĕ: ӗҫме) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Эрех-сӑра, кофе ӗҫме пачах тенӗ пек юрамасть, аш таврашӗ, ҫуллӑ е уҫӑ апат ҫиме юрамасть, ун вырӑнне хуллен ҫӳрес пулать, каҫсерен кӑна виҫеллӗ ҫывӑрмалла.
Водка, пиво и вино, кофе, с немногими и редкими исключениями, потом все жирное, мясное, пряное было ему запрещено, а вместо этого предписано ежедневное движение и умеренный сон только ночью.

IX сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

— Акӑ хурлӑхан эрехне ӗҫме кӑмӑл тумастӑн-и?
— Вот, не хочешь ли смородинной водки?

VI сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

— Ку ром мар, ӗҫме юрӑхсӑр! — терӗ те пальто кӗсйинчен хӑйӗн бутылкине туртса кӑларчӗ, ӑна уҫса тарҫа шӑршлаттарчӗ.
— Это не ром, а гвозди! — сказал он и, вынув из кармана пальто свою бутылку, откупорил и дал понюхать половому.

III сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Мӗншӗн-ха вара Обломов сывалнӑ хыҫҫӑн та, хӗлӗпех салхуллӑ чух, унпа аран ҫеҫ калаҫнӑ чух, ун пӳлӗмне кӗмен чух, вӑл мӗн тунине пӗлесшӗн мар чух, унпа шӳтлесе кулман чух — вӑл начарланчӗ, мӗншӗн сасартӑк сӳрӗкленчӗ, йӑлтах сивӗннӗ пек пулчӗ: кофе авӑртать-и — мӗн тунине те астумасть, е цикорий ярса тултарать те кофине ӗҫме ҫук — хӑй, чӗлхи ҫӗтнӗ пекех, ним те туймасть.
Отчего же, когда Обломов, выздоравливая, всю зиму был мрачен, едва говорил с ней, не заглядывал к ней в комнату, не интересовался, что она делает, не шутил, не смеялся с ней — она похудела, на нее вдруг пал такой холод, такая нехоть ко всему: мелет она кофе — и не помнит, что делает, или накладет такую пропасть цикория, что пить нельзя — и не чувствует, точно языка нет.

I сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

— Хуҫа уҫӑлса ҫӳреме хӑваласа кӑларса ячӗ, сӑра ӗҫме укҫа та пачӗ…
— Барин гулять прогнал и на пиво дал…

VII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Пӗррехинче, ирхине, Обломов ним пӑлханмасӑр вӑранса, кофе ӗҫме ларнӑччӗ ҫеҫ, сасартӑк Захар кӗперсем хывни ҫинчен пӗлтерчӗ.
Однажды, лишь только Обломов беззаботно проснулся утром и принялся за кофе, вдруг Захар донес, что мосты наведены.

Ольга капӑр тумлӑ ҫынсене театртан чей ӗҫме чӗнчӗ, тепӗр хут каватина юрласа кӑтартма пулчӗ, Обломова та пыма хушрӗ.
Она звала франтов из театра пить чай, обещала повторить каватину и ему велела приехать.

IV сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Илья Ильич ирхине тӑхӑр сехет тӗлнелле вӑранать, хул хушшине хут пакет хӗстерсе ӗҫе каякан кил хуҫи арӑмӗн пиччӗшне хӳме решетки витӗр курса юлать, вара кофе ӗҫме ларать.
Илья Ильич встанет утром часов в девять, иногда увидит сквозь решетку забора мелькнувший бумажный пакет под мышкой уходящего в должность братца, потом примется за кофе.

Захар тухса кайрӗ те пӗтӗм малти пӳлӗме илтӗнмелле ассӑн сывласа ячӗ, Обломов чей ӗҫме тытӑнчӗ.
Захар ушел и вздохнул на всю прихожую, а Обломов стал пить чай.

VIII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Кирек мӗнле ҫемьене илсе пӑх: тӑванӗсем, тӑванӗсем мар, экономкӑсем те мар, унта пурӑнмаҫҫӗ пулсан та, кашни кунах кофе ӗҫме, апат ҫиме ҫӳреҫҫӗ…
Загляни в любое семейство: родственницы, не родственницы и не экономки; если не живут, так ходят каждый день кофе пить, обедать…

Питех ир те марччӗ ӗнтӗ, анчах вӗсем пӗр ҫӗре ӗҫпе кӗрсе тухма та ӗлкӗрчӗҫ, унтан Штольц пӗр ылтӑн промышленникне хӑй килне апата илсе кайрӗ, кайран лешин патне дачӑна чей ӗҫме кайрӗҫ, унта ҫынсем нумайччӗ, Обломов вара, ниҫта тухмасӑр пӗр-пӗччен пурӑннӑ хыҫҫӑн, сасартӑк ҫынсен ушкӑнне пырса лекрӗ.
Хотя было уже не рано, но они успели заехать куда-то по делам, потом Штольц захватил с собой обедать одного золотопромышленника, потом поехали к этому последнему на дачу пить чай, застали большое общество, и Обломов из совершенного уединения вдруг очутился в толпе людей.

Чей, кофе ӗҫме, бархат йӗм тӑхӑнма, купӑспа, ҫутатнӑ атӑпа ҫӳреме пуҫлӗҫ… усси пулмастех!
Пойдут чаи, кофеи, бархатные штаны, гармоники, смазные сапоги… не будет проку!

Вӗсен гувернантки m-lle Ernestine пурччӗ, вӑл Андрюша амӑшӗ патне кофе ӗҫме ҫӳретчӗ, вӑлах Андрюша ҫӳҫне кӑтралатма вӗрентрӗ.
Была их гувернантка, m-lle Ernestine, которая ходила пить кофе к матери Андрюши и научила делать ему кудри.

Илья Ильич тӗлӗкӗнче акӑ мӗнле тунтикунсем ытларах курать: вӑл кун ҫӳрен кӗсрене кӳлме хушакан Ваҫкӑн сасси илтӗнмест, амӑшӗ те Илюшӑна чей ӗҫме йӑл кулса тата ӑшӑ хыпарпа кӗтсе илет:
Впрочем, Илье Ильичу снятся больше такие понедельники, когда он не слышит голоса Васьки, приказывающего закладывать пегашку, и когда мать встречает его за чаем с улыбкой и с приятною новостью:

— Унта самӑрланаймӑн, — теҫҫӗ Обломов ҫыннисем, — кӑнтӑр апатне шӳрпе, ӑшаланӑ какай тата ҫӗрулми лартаҫҫӗ, чейпе ӗҫме ҫу параҫҫӗ, каҫхи апатра вара моргенфри — сӑмсуна шӑл.
— Там не разъешься, — говорили обломовцы, — обедать-то дадут супу, да жаркого, да картофелю, к чаю масла, а ужинать-то морген фри — нос утри.

Пурте вара чей ӗҫме пуҫларӗҫ.
Все занялись чаем.

Хырӑм йывӑрланичченех апатланнӑ хыҫҫӑн пурте чей ӗҫме пуҫтарӑнсан, сасартӑк Обломовӑн хуларан таврӑннӑ мужикӗ килсе кӗчӗ те, хӗвӗнчен чакаланкаласа, Илья Иванович Обломов патне ҫырнӑ лӳчӗркеннӗ ҫырӑва аран-аран кӑна туртса кӑларчӗ.
Когда, отдохнув после трудного обеда, все собрались к чаю, вдруг пришел воротившийся из города обломовский мужик, и уж он доставал, доставал из-за пазухи, наконец насилу достал скомканное письмо на имя Ильи Иваныча Обломова.

Вӑл питӗ лайӑх ӑнланать: ҫиме лартнӑ апата е ӗҫме панӑ эрехе пӗр хутчен ҫеҫ сӗнни, тутанса пӑхма хушнинчен ытларах, ан ҫи, ан ӗҫ, тенине пӗлтерет.
Он очень хорошо знает, что однократное потчеванье чаще заключает в себе просьбу отказаться от предлагаемого блюда или вина, нежели отведать его.

Чей ӗҫме пуҫтарӑнма тытӑнаҫҫӗ: пӗрин пичӗ пӗркеленнӗ, куҫӗсем те шывланса тӑраҫҫӗ; теприн выртнипе питҫӑмартийӗпе тӑнлавӗ хӗрелсе кайнӑ; виҫҫӗмӗшӗ, ыйха пула, ют сасӑпа калаҫать.
Начали собираться к чаю: у кого лицо измято и глаза заплыли слезами; тот належал себе красное пятно на щеке и висках; третий говорит со сна не своим голосом.

Унтан вӗсем ашшӗ патне, кайран — чей ӗҫме каяҫҫӗ.
Потом шли к отцу, потом к чаю.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика