Корпус чувашского языка

Унӑн ырханкка пичӗ хуйхӑллӑ та йӑваш, сапӑр.

Худенькое лицо её было печальное и кроткое.

Хао // Алексей Леонтьев. Толстой А. Н. Гарин инженер гиперболоичӗ; Аэлита (Марс пӗтмӗшӗ): романсем; Алексей Леонтьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Ҫӗнӗ Вӑхӑт, 2014. — 495 с. — 319–494 с.

Пуриншӗн те пӗр евӗрлӗ, тусанлӑ тумтирпе хупланнӑ ырхан кӗлеткесем, шӗвӗр сӑмсаллӑ, пӗркеленчӗк, кушӑхса типнӗ питсем, кустӑрмасен мӗлтлетӗвне, шахтӑсен сӗмлӗхне ӗмӗрӗпе хӑнӑхнӑ хуйхӑллӑ куҫсем, савӑнӑҫпа хӑюлӑхра кӑнттамрах имшер алӑсем, — алӑсем, питсем, кӑвайт хӗлхемӗллӗ куҫсем, — Тӳпе ывӑлӗ еннелле тӑсӑлаҫҫӗ.

Худые тела, прикрытые пыльной, однообразной для всех, одеждой, морщинистые, востроносенькие, дряблые лица, печальные глаза, веками приученные к мельканию колёс, к сумраку шахт, тощие руки, неумелые в движениях радости и смелости, — руки, лица, глаза с искрами костров — тянулись к сыну неба.

Лару-тӑру улшӑнать // Алексей Леонтьев. Толстой А. Н. Гарин инженер гиперболоичӗ; Аэлита (Марс пӗтмӗшӗ): романсем; Алексей Леонтьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Ҫӗнӗ Вӑхӑт, 2014. — 495 с. — 319–494 с.

Хӑй туймасӑрах ун умне — ҫак ҫӗрлехи ыйхӑ евӗр — Тӳпе ывӑлӗн сӑн-пичӗ тухса тӑчӗ, — юр пек шурӑ ҫӳҫлӗ, сарлака, хумханчӑк, ҫине-ҫинех улшӑнакан йӗрсемпе, куҫӗсем пӗрре хуйхӑллӑ, тепре ҫепӗҫ, — Ҫӗр тӗпсӗрлӗхӗ пек хӑрушӑ, чуна аркатакан, аслатиллӗ-кисренӳллӗ куҫсем.

Помимо воли, встало перед ней, как сон этой ночи, лицо Сына Неба, — крупное, со снежными волосами, — взволнованное, с рядом непостижимых изменений, с глазами то печальными, то нежными, насыщенными солнцем земли, влагой земли, — жуткие, как туманные пропасти, грозовые, сокрушающие дух глаза.

Аэлита ирӗ // Алексей Леонтьев. Толстой А. Н. Гарин инженер гиперболоичӗ; Аэлита (Марс пӗтмӗшӗ): романсем; Алексей Леонтьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Ҫӗнӗ Вӑхӑт, 2014. — 495 с. — 319–494 с.

Вӑл урӑ чухне манӑн унпа калаҫса пӑхас килетчӗ, анчах урӑ чух вӑл пурин ҫине те тӗтреленнӗ, хуйхӑллӑ куҫӗсемпе пӑхса ӗнӗрешсе ҫеҫ ларатчӗ.

Мне хотелось поговорить с ним, когда он трезв, но трезвый он только мычал, глядя на всё отуманенными, тоскливыми глазами.

XIX. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Вырӑсла кӗнекесене вулама лайӑхчӗ, вӗсенче яланах темскер хам пӗлнӗ, хуйхӑллӑ япала сисӗнсе тӑратчӗ, страницӑсем хушшинче аслӑ типӗри чан сасси чарӑнса ларса пытанса тӑнӑ пек туйӑнатчӗ, — кӗнекине уҫсанах, вӑл хуллен янтӑрама пуҫлатчӗ.

Хорошо было читать русские книги, в них всегда чувствовалось нечто знакомое и печальное, как будто среди страниц скрыто замер великопостный звон, — едва откроешь книгу, он уже звучит тихонько.

XVI. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Часрах тухса каяс килетчӗ, анчах Российӑра хуйхӑллӑ минутсене тӑсса тӑма юратаҫҫӗ; сывпуллашнӑ чухне ҫынсем вилӗ ҫыншӑн литурги служить тунӑ пек хӑтланаҫҫӗ.

Хотелось поскорее уйти, но на Руси любят затягивать грустные минуты; прощаясь, люди точно заупокойную литургию служат.

XV. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Ҫавӑн чухне вӑл мантан пӗр-ик ҫул аслӑрах, ҫаврака куҫлӑ ачаччӗ; ҫивӗчскер, ӑслӑ та тӳрӗскер, вӑл пултаруллӑ пулнӑччӗ: кайӑксене кушаксемпе йытӑсене аван ӳкеретчӗ тата мастерсем ҫинчен карикатурӑсем тӗлӗнмелле вӑрт-варт туса хуратчӗ, яланах вӗсене кайӑксем пек ӳкеретчӗ: Ситанова — хӑрах ура ҫинче тӑракан хуйхӑллӑ шыв чӑххи пек, Жихарева — пуҫ тӳпинче тӗксем ҫак тата кикирикне татса илнӗ автан пек, чирлӗ Давидова — хӑрушӑ текерлӗк пек шутлаттӑм.

Тогда он был круглоголовым мальчонком, года на два старше меня, бойкий, умненький и честный, он был даровит: хорошо рисовал птиц, кошек и собак и удивительно ловко делал карикатуры на мастеров, всегда изображая их пернатыми Ситанова — печальным куликом на одной ноге, Жихарева — петухом, с оторванным гребнем, без перьев на темени, больного Давидова — жуткой пигалицей.

XIV. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Жихаревӑн сӑн-пичӗ тӗлӗнмелле вылять, пӗрре йӑваш та вӑтаннӑ пек, тепре сасартӑк мӑнкӑмӑллӑ пек пулса тӑрать те — салхулланса сиввӗн пӑхать; акӑ вӑл темрен тӗлӗнчӗ, ахлатса илчӗ, пӗр секундлӑха куҫсене хупрӗ те, уҫсассӑн — хуйхӑллӑ пулса тӑчӗ.

Лицо Жихарева изумительно играет, становясь то ласковым и сконфуженным, то вдруг гордым, и — сурово хмурится; вот он чему-то удивился, ахнул, закрыл на секунду глаза, а открыв их, — стал печален.

XIII. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Иван Ларионович парӑннӑ пек йӑл кулса, хуйхӑллӑ, кӑвак сӑмси ҫинчи куҫлӑхне тӳрлетет те, аяккалла утать, пӗр вунӑ сасӑ харӑссӑн юрра хутшӑнса хӑватлӑ юхӑм пулса пӗрлешсе каять те, пӗтӗм мастерскоя сывлӑшалла ҫӗклентерсе ӑна лӑн-лӑн! силлентерсе тӑнӑ пек туйӑнать.

Иван Ларионович, покорно улыбаясь, поправляет очки на сером, печальном носу и отходит прочь, а десяток голосов дружно подхватывают песню, сливаясь в могучий поток, и, точно подняв на воздух всю мастерскую, мерными толчками качает ее.

XIII. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Сӑнӗ унӑн кӑвак, пӗчӗк сухалӗ те кӑвак, ҫинҫе пурҫӑн пӗрчӗллӗскер, кӑвак куҫӗсем темле ӑраснах тарӑн та хуйхӑллӑ.

Лицо у него серое, бородка тоже серая, из тонких шёлковых волос, серые глаза как-то особенно глубоки и печальны.

XIII. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Владимир тӑрӑхӗнчи хуйхӑллӑ юрӑ, смала пекех, вӑраххӑн юхса сарӑлса пырать:

Медленно, как смола, течет заунывная владимирская песня:

XIII. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

— Ҫапла улталаҫҫӗ те ӗнтӗ турра, а вӑл Исус аттемӗр, пурне те курса тӑрать: эй ҫыннӑмсем, хуйхӑллӑ ҫынсем, тамӑк хатӗрлесе хунӑ сирӗн валли! — тесе мӑкӑртатать.

— Так вот и обманывают бога-то, а он, батюшко Исус, всё видит и плачет: люди мои, люди, горестные люди, ад вам уготован!

XII. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Вара пуҫне ҫӗклемесӗрех хуйхӑллӑ сасӑпа: — Петро, ҫав тӑванла вилтӑпри патне пырса, пуҫна тайсам, ун ҫине сирень турачӗ хурсам, — терӗ хуллен.

Не поднимая головы, сказал глуховатым, печальным голосом: — Поклонись, Петро, той братской могиле и положи на нее ветку сирени.

14 // Василий Алентей. Авдеенко А.С. Тисса хӗрринче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956. — 196 с.

Зубавин куҫӗсем кӑвак, вӗсем тӗлӗнмелле улшӑнса тӑраҫҫӗ: е шӑтарас пек хыттӑн, е кулса пӑхаҫҫӗ, хӑш чухне хуйхӑллӑ ҫыннӑнни пек, тепӗр чухне савӑнӑҫлӑ ҫыннӑнни пек курӑнаҫҫӗ.

Глаза синие, удивительно переменчивые: то строгие, то улыбчивые, то грустные, то насмешливые.

1 // Василий Алентей. Авдеенко А.С. Тисса хӗрринче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956. — 196 с.

Вӑл хӑнасем пур чухне пӗр тӗрлӗ хӗрарӑм, хӑнасем ҫук чухне тепӗр тӗрлӗ хӗрарӑм пулни пире пушшех те тӗлӗнтерчӗ: пӗр хӗрарӑмӗ, хӑнасем пур чухнехи, хӑйне сивлекрех тытакан, капӑр тумланма юратакан ҫамрӑк та сывлӑхлӑ пике, тӑмсай та мар, ӑслах та мар, ҫапах хӑй хавас; тепри, хӑнасем ҫук чухнехи, ҫамрӑк мар ӗнтӗ, вӑл ӗшенчӗк, хуйхӑллӑ та лапа хӗрарӑм, юратать пулин те кичем ҫӳрет.

Еще страннее было для нас то, что в ней было, при гостях и без гостей, две совершенно различные женщины: одна, при гостях, молодая, здоровая и холодная красавица, пышно одетая, не глупая, не умная, но веселая; другая, без гостей, была уже немолодая, изнуренная, тоскующая женщина, неряшливая и скучающая, хотя и любящая.

ХLII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Латӑн шӑршипе пӗрле пӳлӗме тултарса тӑракан йывӑр шӑршӑ ӑҫтан тухнине эпӗ ҫав минутра кӑна ӑнланса илтӗм; аннен пичӗ темиҫе кун каялла ҫеҫ илемлӗччӗ, ҫепӗҫчӗ, эпӗ ӑна нимрен те ытларах юрататтӑмччӗ, халь ҫак сӑн-пит хӑратса сехӗрлентерни мана хуйхӑллӑ чӑнлӑха пирвайхи хут ӑнкарса илтерчӗ, чӗрери ӗмӗте татрӗ.

Только в эту минуту я понял, отчего происходил тот сильный тяжелый запах, который, смешиваясь с запахом ладана, наполнял комнату; и мысль, что то лицо, которое за несколько дней было исполнено красоты и нежности, лицо той, которую я любил больше всего на свете, могло возбуждать ужас, как будто в первый раз открыла мне горькую истину и наполнила душу отчаянием.

XXVII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Пытариччен те, пытарсан та эпӗ йӗме чарӑнмарӑм, хуйхӑллӑ ҫӳрерӗм, анчах ҫак хуйха аса илме намӑс мана, мӗншӗн тесен ун ҫумне яланах хама хам ытти ҫынсенчен мала хурассин темле туйӑмӗ хутшӑнчӗ: е манӑн кӑмӑл ыттисеннинчен ытларах хуҫӑлнӑ пек кӑтартасшӑн пултӑм, е хам ҫинчен ҫынсем мӗн шутласси пирки пӑшӑрхантӑм, е пӗр тӗллевсӗр Мими калпакӗ ҫине, ҫынсен пичӗсем ҫине сӑнавлӑн пӑхкаларӑм.

Прежде и после погребения я не переставал плакать и был грустен, но мне совестно вспомнить эту грусть, потому что к ней всегда примешивалось какое-нибудь самолюбивое чувство: то желание показать, что я огорчен больше всех, то заботы о действии, которое я произвожу на других, то бесцельное любопытство, которое заставляло делать наблюдения над чепцом Мими и лицами присутствующих.

XXVII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Телеграфистка пурне те хӑнӑхса ҫитнӗ-тӗр: ун чӳречи витӗр кашни кун мӗн чухлӗ савӑнӑҫлӑ е хуйхӑллӑ хыпар кӗрсе тухмасть пулӗ?

Телеграфистка, должно быть, ко всему привыкла: сколько чужих радостей и печалей проходило каждый день через ее окошко!

«Эпӗ килнӗ! Килнӗ!» // Аркадий Петров. Алексин А.Г. Сашӑпа Шура: повесть; А.Петров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 92 с.

Владимир Ильич амӑшӗн хуйхӑллӑ кунӗсене хӑйӗн ачашлӑхӗпе, хӑйӗн тӑрӑшулӑхӗпе ҫемҫетме тӑрӑшать.

Владимир Ильич старался заботой и нежностью скрасить печальные мамины дни.

Самарти кунсем-ҫулсем // Александр Галкин. Прилежаева М. П. Ленин пурнӑҫӗ: повесть; Александр Галкин куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1977. — 255 с.

Хуйхӑллӑ йӗрпе йӗрленет Илья Николаевичӑн пысӑк ҫамки.

Горькая складка прочертилась у Ильи Николаевича на выпуклом лбу.

Лӑпкӑ мар // Александр Галкин. Прилежаева М. П. Ленин пурнӑҫӗ: повесть; Александр Галкин куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1977. — 255 с.