Поиск

Шырав ĕçĕ:

туйӑнаҫҫӗ (тĕпĕ: туйӑн) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

— Федя, ҫак курӑк мӗн ятлӑ? — ыйтать Санька, пуҫне кӗнеке ҫинчен илсе: уншӑн пӗтӗм курӑк-чечексем пӗр пек туйӑнаҫҫӗ.
— Федя, эта трава как называется? — спрашивал Санька, отрываясь от книги: все травы казались ему похожими друг на друга.

35-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Ольга вӗрин сывламасть, ҫутӑ пайӑркасем те, кӑвак каҫ та ҫук; анлӑ та хаяр пурнӑҫри юрату умӗнче ҫулсем иртнӗ хыҫҫӑн ҫаксем йӑлтах ача вӑййи пек ҫеҫ туйӑнаҫҫӗ.
Нет ее горячего дыхания, нет светлых лучей и голубой ночи; через годы все казалось играми детства перед той далекой любовью, которую восприняла на себя глубокая и грозная жизнь.

VIII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Эхер те Ольгӑн тепӗр чухне Обломов пирки, хӑй ӑна юратни пирки шухӑшламалла пулса тухсан, ҫак юратуран чӗрере пушӑ вырӑн тата пушӑ вӑхӑт юлнӑ пулсан, эхер те унӑн ыйтӑвӗсем ҫине ответ пама Обломов пуҫӗнче тулли те яланах хатӗр ответсем пулмасан, Ольгӑн кӑмӑлӗ чӗннине хирӗҫ Обломовӑн кӑмӑлӗ шарламасан, Ольгӑн хавхаланӑвӗ, пурнӑҫшӑн ҫуннине хирӗҫ вӑл ним тумасӑр, хӗрӳ туйӑмпа ҫеҫ хирӗҫ пӑхсан, Ольга йывӑр шухӑша путать; темӗн сивӗскер, ҫӗлен пек, унӑн чӗрине шуса кӗрет, ӑна ӗмӗтсенчен вӑратать, вара юратӑвӑн ӑшӑ та халапри пек тӗнчи темле кӗрхи кун евӗрлӗ пулса тӑрать, — ун чухне пур япаласем те сӑрӑ тӗслӗн курӑннӑн туйӑнаҫҫӗ.
Если Ольге приходилось иногда раздумываться над Обломовым, над своей любовью к нему, если от этой любви оставалось праздное время и праздное место в сердце, если вопросы ее не все находили полный и всегда готовый ответ в его голове и воля его молчала на призыв ее воли, и на ее бодрость и трепетанье жизни он отвечал только неподвижно-страстным взглядом, — она впадала в тягостную задумчивость: что-то холодное, как змея, вползало в сердце, отрезвляло ее от мечты, и теплый, сказочный мир любви превращался в какой-то осенний день, когда все предметы кажутся в сером цвете.

XI сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Вӗсем ҫине пӑхни йӑпатать ӑна, вӗсем каланӑ тӗрлӗ пуш сӑмахсем тӗлӗнмелле пек туйӑнаҫҫӗ.
Весело ему смотреть на них, любопытен кажется ему всякий сказанный ими вздор.

IX сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Вӗсем пӗр-пӗринчен ҫывӑхра лараҫҫӗ тата хӑватлӑ алӑ ӑнсӑртран пӑрахнипе тӗрлӗ еннелле сапаланса кайнӑ пек туйӑнаҫҫӗ, — вӗсем ку тарана ҫитиех ҫавнашкал юлнӑ.
Они лежали недалеко друг от друга и были как будто случайно брошены гигантской рукой и рассыпались в разные стороны, да так с тех пор и остались.

Ҫап-ҫутӑ ялтӑртатса юхакан ҫырман хӑйӑрлӑ сӗвек ҫыранӗсем, сӑрт ҫинчен пуҫласа шыв патне ҫитиех анакан вӗтӗ тӗмесем, кукӑр-макӑр тарӑн вар, ун тӗпӗнчи пӗчӗкҫӗ юханшыв, хурӑн кати — ҫаксем пурте ятарласах пӗрне теприн ҫумне майлаштарса хурса, ӑҫтан ӳкернӗ картина пек туйӑнаҫҫӗ.
Песчаные и отлогие берега светлой речки, подбирающийся с холма к воде мелкий кустарник, искривленный овраг с ручьем на дне и березовая роща — все как будто было нарочно прибрано одно к одному и мастерски нарисовано.

Тусем унта таҫта лере ӳссе ларнӑ хӑрушӑ, чуна шиклентерекен тусен мӗлкисем пек ҫеҫ туйӑнаҫҫӗ.
Горы там как будто только модели тех страшных где-то воздвигнутых гор, которые ужасают воображение.

Унӑн ӑсӗ те, ирӗкӗ те тахҫанах хытса ларнӑ, вӗсем нихҫан та чӗрӗлес ҫук пек туйӑнаҫҫӗ.
Ум и воля давно парализованы, и, кажется, безвозвратно.

Ҫурчӗсем аякран теттесем пек туйӑнаҫҫӗ.
Дома в ней как игрушечные.

Улттӑмӗш пай // Галина Матвеева. Яновская, Жозефина Исаковна. Карап ӑсти: повесть; вырӑсларан Г. Матвеева куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 2012. — 205 с.

Вырӑн ҫинчен тӑнӑ хыҫҫӑн пӳлӗмсем темӗнле пӗчӗккӗ те лутра туйӑнаҫҫӗ.
Как только он встал с кровати, комнаты сделались маленькими и очень низкими.

XLII. Куликово уйӗ // Александр Ярлыкин. Валентин Катаев. Пӗччен парус шуррӑн курӑнать. Александр Ярлыкин куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1949

Вӗсем урӑх хулара е урӑх ҫӗршывра пулса иртнӗ пек туйӑнаҫҫӗ.
Как будто все это произошло где-то совсем в другом городе, может быть, даже в другой стране.

XL. Офицер мундирӗ // Александр Ярлыкин. Валентин Катаев. Пӗччен парус шуррӑн курӑнать. Александр Ярлыкин куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1949

Вӑл сасӑсем темӗнле ҫурт тӑррисем тӑрӑх шуса кайнӑ пек туйӑнаҫҫӗ.
Их шум перекатывался где-то по крышам города.

XXXVII. Бомба // Александр Ярлыкин. Валентин Катаев. Пӗччен парус шуррӑн курӑнать. Александр Ярлыкин куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1949

Хӑш чухне Петяна ҫав пулса пыракан пӑлханусем Гаврикпа темле ҫыхӑнса тӑнӑ пек те туйӑнаҫҫӗ.
Иногда Пете даже начинало казаться, что между Гавриком и беспорядками существует какая-то необъяснимая связь.

XXXVI. Йывӑр сумка // Александр Ярлыкин. Валентин Катаев. Пӗччен парус шуррӑн курӑнать. Александр Ярлыкин куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1949

Хӗрлӗ, симӗс, сарӑ ҫутӑсен тӑрӑхӗсем, тӗтре ӑшӗнче ҫавӑрӑнкаласа иртсе ҫӳрекен ҫынсем ҫине ӳкеҫҫӗ, ҫуртсем тӑрӑх шӑваҫҫӗ, кӗтесрен иртсен темле илемлӗ, халиччен курман япала кӑтартнӑ пек туйӑнаҫҫӗ.
Красные, зеленые, лиловые, желтые, синие полотнища света, поворачиваясь в тумане, падают на прохожих, скользят по фасадам, обманывают обещанием показать за углом что-то гораздо более прекрасное и новое.

XXXIII. Ушкисем // Александр Ярлыкин. Валентин Катаев. Пӗччен парус шуррӑн курӑнать. Александр Ярлыкин куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1949

Урамра ҫынсем ҫӳресе ывӑннӑ пек, хунарсем те текех ҫунса ывӑннӑ пек туйӑнаҫҫӗ.
Фонарики, казалось, так же устали гореть, как и человек среди них — гулять.

Вӗсем таҫталла тата инҫетелле, пӗр урамӗнчен тепӗр урамне илӗртсе чӗнеҫҫӗ, вӗсем кӑшт пырсанах, — ав, ҫав урам кӗтессинчен иртсенех, темӗнле халиччен курман, тӗрлӗ тӗслӗ илемлӗ япаласем кӑтартма чӗннӗ пек туйӑнаҫҫӗ.
Они манят все дальше и дальше в таинственную даль неузнаваемого города, из улицы в улицу, как бы обещая где-то, может быть совсем-совсем близко, вот тут за углом, некое замечательнейшее многоцветное зрелище необычайной красоты и блеска.

Ҫынсем хӑйсем ниҫта та васкамаҫҫӗ пулин те, темӗнле, васканӑ пек, хавассӑн туйӑнаҫҫӗ.
Вид у всех был крайне возбужденный и деловитый, хотя никто никуда не торопился.

Петяна вӗсем виҫҫӗр ылттӑн ӑмӑрткайӑклӑ йӑлтӑртатакан тӳмесем пек туйӑнаҫҫӗ.
Петя видел триста сверкающих ушек с золотыми орлами.

Ку вӑрттӑн ӗҫсем тӗтрепе хупӑрланнӑ хунарсем тӑрӑх пӗрин патӗнчен теприн патне куҫса ҫӳренӗ пек туйӑнаҫҫӗ.
Казалось, тайны незаметно распространяются от фонаря к фонарю, задушенному туманом.

XXXII. Тӗтре // Александр Ярлыкин. Валентин Катаев. Пӗччен парус шуррӑн курӑнать. Александр Ярлыкин куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1949

Юрлакан ачасен ҫӳллӗ, ҫав вӑхӑтрах салхуллӑ та кӑмӑллӑ сассисем, шаннӑ акацисен айӗнчен янӑраса, ҫӳлелле хӑпарнӑ пек туйӑнаҫҫӗ.
Нестерпимо высокие, почти воющие, но вместе с тем удручающе стройные детские голоса возносились вверх, дрожа под сводами вялых акаций.

XXXI. Лафет ҫинчи ещӗк // Александр Ярлыкин. Валентин Катаев. Пӗччен парус шуррӑн курӑнать. Александр Ярлыкин куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1949

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика