Поиск

Шырав ĕçĕ:

хула сăмах пирĕн базăра пур.

хула (тĕпĕ: хула) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Пӗтӗм хула вут ӑшӗнче.
Весь город в огне.

XIV // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Арҫынсем хушшинче вӑл ҫав тери мӑнаҫлӑ каппайчӑклӑхпа уйрӑлса тӑрать, дамӑсемпе-тӗк — намӑса пӗлмен хастар пуҫарулӑхпа, картла пысӑккӑн вылять, кирек хӑҫан та телейлӗ ӑнӑҫупа, анчах офицерсен пуххинче мар, гражданла клубра, хула тӳрисемпе поляксен ҫак таврашри ҫӗр улпучӗсен килӗсенче.
Он отличался непоколебимым апломбом в обращении с мужчинами и наглой предприимчивостью — с дамами и вел большую, всегда счастливую карточную игру, но не в офицерском собрании, а в гражданском клубе, в домах городских чиновников и у окрестных польских помещиков.

XIII // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Ӑнӑҫра каллех купаланчӑк, йывӑр, кӑвак пӗлӗтсем ӑшӗнче хӗрлӗ-сарӑ шуҫӑм ялкӑшса ҫунчӗ, Ромашова вара каллех те каллех горизонт йӗрӗнчен инҫетре-инҫетре, ҫуртсемпе уйсем хыҫӗнче, илемпе, чеченлӗхпе те телейпе тулӑх пурнӑҫлӑ, фантастикӑлла капӑр хула пур пекех курӑна-курӑна кайрӗ.
Опять горела на западе в сизых нагроможденных тяжелых тучах красно-янтарная заря, и опять Ромашову чудился далеко за чертой горизонта, за домами и полями, прекрасный фантастический город с жизнью, полной красоты, изящества и счастья.

VII // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Анчах капӑррӑн хӗпӗртесе ялкӑшакан ҫав тӗнче хӗрринче, таҫта, аякри-аякри горизонтра, тӗттӗм, тискер пӑнчӑ тӑрса юлнӑ: унта йывӑр та кичем службӑллӑ, рота шкулӗсемлӗ, пухури ӗҫкӗсемлӗ, хӗн-тертлӗ те йӗрӗнчӗк юрату ҫыхӑнӑвӗсемлӗ, юншӑхлӑ та пӗчченлӗхлӗ сӑрӑ, тӗксӗм хула ластанки пытарӑнса ларнӑ.
Но где-то на краю этого ликующего мира, далеко на горизонте, оставалось темное, зловещее пятно: там притаился серенький, унылый городишко с тяжелой и скучной службой, с ротными школами, с пьянством в собрании, с тяжестью и противной любовной связью, с тоской и одиночеством.

V // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Кил-ҫуртри кайӑк-кӗшӗкне тӗрлӗ чир-чӗр пуҫӗпеленех хире-хире тухатчӗ, пӳлӗмӗсем пуш-пушах тӑра-тӑра юлатчӗҫ, апатланма ҫӳрекенсем начар ӗҫме-ҫимешӗн ятлаҫатчӗҫ те укҫине тӳлеместчӗҫ, ҫаксене пула вара сухаллӑ, ырханкка, вӑрӑм Зеагржтӑн вӑхӑтран вӑхӑта, ҫулталӑкне пӗр тӑватӑ хутчен, ӑҫта та пулин укҫа тупма май килмест-и тесе, тара ӳкнӗ арпашӑнчӑк сӑнпала хула тӑрӑх чупса хӑшкӑлма тиветчӗ, ҫитменнине, икерчӗ евӗр карттусӗн сӑмси унӑн айккинелле пӑрӑнса ларнӑ, вӑрҫӑчченех, Микулай вӑхӑтӗнчех, ҫӗленӗ авалхи шинелӗ хулпуҫҫийӗсем хыҫӗнче ҫунат евӗрлӗн пӑлтӑртата-пӑлтӑртата вӗлкӗшет.
Домашняя птица дохла от повальных болезней, комнаты пустовали, нахлебники ругались из-за плохого стола и не платили денег, и периодически, раза четыре в год, можно было видеть, как худой, длинный, бородатый Зегржт с растерянным потным лицом носился по городу в чаянии перехватить где-нибудь денег, причем его блинообразная фуражка сидела козырьком на боку, а древняя николаевская шинель, сшитая еще до войны, трепетала и развевалась у него за плечами наподобие крыльев.

Унта, инҫетри-инҫетри пӗлӗтсемпе горизонтӑн тепӗр енче, кунтан курӑнман хӗвел питӗнче, шалти вут-хӗмпе тулнӑ пӗлӗт катрамӗсемпе хупланнӑ, куҫа йӑмӑхтарса шартакан тӗлӗнмелле чаплӑ хула ҫиҫсе ларнӑ пек кирек хӑҫан та.
Точно там, далеко-далеко за облаками и за горизонтом, пылал под невидимым отсюда солнцем чудесный, ослепительно-прекрасный город, скрытый от глаз тучами, проникнутыми внутренним огнем.

II // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Ҫул ҫинче ҫын турттаракан кӳмесем темиҫе хут та тӗл пулчӗҫ, анчах Иван Иваныч вӗсем ҫине лармарӗ, укҫа парса хула тӑрӑх ҫавнашкал ярӑнса ҫӳреме вӑл хӑйне уявсенче те ытти мӗнле те пулин пӗр-пӗр паллӑ кунсенче ҫеҫ ирӗк пама пултарать.
На пути попадались навстречу извозчичьи пролетки, но такую слабость, как езда на извозчиках, дядя позволял себе только в исключительных случаях и по большим праздникам.

VIII // Ваҫлей Игнатьев. Чехов, Антон Павлович. Ҫеҫенхир: повесть; вырӑсларан Ваҫлей Игнатьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1988. — 116 с.

— Инҫе вӑл, — ав лере, хула хӗрринче!
— Она далече, туда к выгону!

Хӗвел ӗнтӗ хыҫалтан хула леш енчен тухнӑ та хыпаланмасӑр-васкамасӑр хӑйӗн ӗҫне тума та тытӑннӑ.
Солнце уже выглянуло сзади из-за города и тихо, без хлопот принялось за свою работу.

I // Ваҫлей Игнатьев. Чехов, Антон Павлович. Ҫеҫенхир: повесть; вырӑсларан Ваҫлей Игнатьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1988. — 116 с.

Егорушка хула ҫине юлашки хут ҫаврӑнса пӑхрӗ те чӑтаймарӗ, пичӗпе Дениска чавси ҫумне тӗршӗнсе йӗрсе ячӗ…
Егорушка в последний раз оглянулся на город, припал лицом к локтю Дениски и горько заплакал…

Завод хыҫӗнчен хула пӗтет те, хир пуҫланать.
За заводами кончался город и начиналось поле.

Хула тахҫанхи ҫӑвари пек пуш-пушӑ та шӑпахчӗ.
Город был пустыннее и безмолвнее заброшенного кладбища.

XVI. Вилӗм // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Хула тулашне тарса тухма хӑтлансан та усси пулман: пур ҫӗрте те хурал сыхласа тӑнӑ.
Попытаться бежать за город было тоже безрассудно: все выходы из него охранялись стражей.

XII. Пӗр пӑлханман хула историйӗ // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Ҫавӑн хыҫҫӑн тухтӑра шырама тытӑннӑ, башибузуксене пулӑшма хула ҫыннисем те йышлӑн хутшӑннӑ.
После этого принялись разыскивать доктора, причем к башибузукам присоединилось много горожан.

Клисурӑ пӑлхавҫисенчен виҫҫӗшӗ, туран тарса анса, шкулта пытаннӑ пулнӑ, шкулӗ хула хӗрринчи сӑртра ларать.
Трое клисурских повстанцев, спустившись с гор, укрылись в училище, в верхней части города.

Радӑн алӑ вӗҫҫӗн тунӑ ялавӗ, арӑсланпа тӗрленӗскер, хула урамӗ варринче вӗлкӗшсе тӑнӑ.
Знамя с вышитым львом — рукоделье Рады — развевалось над площадью.

Пӗтӗм хула савӑннӑ.
Город пришел в восторг.

Акӑ Стефчов пӗшкӗннӗ ҫӗртен тӳрех тӑчӗ те хула еннелле хӑвӑрт уттарчӗ.
Но вот Стефчов выпрямился и быстро зашагал в сторону города.

IX. Пулӑшаканни // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Тухтӑр ҫине тӑрсах хистенине пула паян ак тинех ӑна пӳртрен кӑларчӗҫ те Юрданӑн хула тулашӗнчи улма пахчине ҫитерчӗҫ, кунта ӑна кӑштах ҫӳретӗр терӗҫ, уҫӑ сывлӑшра пултӑр терӗҫ.
По настоятельному требованию врача сегодня ее наконец вывели из дома и задворками провели в загородный сад Юрдана, чтобы она здесь немного походила и подышала чистым воздухом.

VIII. Ҫаран // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Хула хӗрринчи ытарайми ҫаран ҫинче пӗр ешӗл йывӑҫ хӳттинче пӗр кил-йыш ларать.
На чудесной лужайке, расположенной прямо за городом, под сенью зеленых ветвей сидела одна семья.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика