Корпус чувашского языка

Темле хӑйпе хӑех пулса пычӗ ку каҫ пӗтӗмпех.

В этот вечер все делалось как-то само собой.

XVIII // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Ҫакӑ вӑл ним йӗркисӗр, шавлӑ, сӗрӗмлӗ — чӑн-чӑннипех ухмахла каҫ пулчӗ.

Это был беспорядочный, шумный, угарный — поистине сумасшедший вечер.

XVIII // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Каҫ пулса ҫитейменччӗ-ха, анчах йывӑҫсен хушшипе шухӑшпа ҫӑмӑл мӗлкесем сӗмленкелесе ҫӳретчӗҫ ӗнтӗ.

Вечер еще не наступил, но между деревьями уже бродили легкие задумчивые тени.

XVIII // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Ҫак ыйхӑсӑр, лӑсканчӑклӑ каҫ, пӗчченлӗх туйӑмӗ, уйӑхӑн тикӗс, тӗксӗм, чӗрӗ мар ҫути, ура айӗнчи хушӑкӑн хуралса тӑракан тарӑнӑшӗ тата хӑйпе юнашар ларакан чӗмсӗр, хӗненине пула тӑнран тухнӑ салтак — пурте, пурте ҫаксем ун умне темле ниҫта юрӑхсӑр, питӗ асаплӑ тӗлӗк евӗррӗн тухса тӑчӗҫ, унашкал тӗлӗксене ҫынсем, тен, тӗнче пӗтес умӗнхи юлашки кунсенче ҫех курма пултараҫҫӗ пулӗ.

Эта бессонная лихорадочная ночь, чувство одиночества, ровный, матовый, неживой свет луны, чернеющая глубина выемки под ногами, и рядом с ним молчаливый, обезумевший от побоев солдат — все, все представилось ему каким-то нелепым, мучительным сновидением, вроде тех снов, которые, должно быть, будут сниться людям в самые последние дни мира.

XVI // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Ним латсӑрла шухӑшсем пыра-пыра кӗчӗҫ ҫак каҫ унӑн пуҫне — пӗччен шухӑшсем, е салху, е хӑрушла, е ачанни пек пули-пулмилле те кулӑшласкерсем.

Странные мысли приходили ему в голову в эту ночь — одинокие мысли, то печальные, то жуткие, то мелочно, по-детски, смешные.

XVI // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Ромашов ҫав каҫ, тӑтӑшшӑнах тӗттӗм енӗпе пыма тӑрӑшма, хула тӑрӑх вӑрах хушӑ ҫаврӑнкаласа ҫӳрерӗ, анчах мӗнле урамсемпе утнине хӑй те лайӑххӑн пӗлмерӗ.

Ромашов долго кружил в этот вечер по городу, держась все время теневых сторон, но почти не сознавая, по каким улицам он идет.

XVI // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Каҫ сулхӑнланчӗ, ҫырмаран нӳрӗ сывлӑш вӗрсе ячӗ.

Ночь похолодела, и от реки потянуло сыростью.

XIV // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Пӑхсам: каҫ, шӑплӑх, тата, иксӗмӗрсӗр пуҫне, урӑх никам та.

Посмотри: эта ночь, и тишина, и никого, кроме нас.

XIV // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Хӑвӑрттӑн мӗлтлетрӗ Ромашов пуҫӗнче ҫурхи хура каҫ, пылчӑк-лапрака, йӗпеннӗ йӑкӑрти ҫатан, — вӑл ун ҫумне ҫыпӑҫса тӑнӑччӗ, — Степанӑн тӗттӗмрен каланӑ сӳрӗк сасси: «Ҫӳрет, ҫӳрет кашни кун…»

Быстро промелькнула в памяти Ромашова черная весенняя ночь, грязь, мокрый, скользкий плетень, к которому он прижался, и равнодушный голос Степана из темноты: «Ходит, ходит каждый день…»

XII // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Ҫапларах мерекке, — ку вара чӑннипех те пулма пултарнӑ, — каласа паратчӗҫ ун пирки: ҫурхи пӗр тӗлӗнмелле хӳхӗм каҫ вӑл уҫӑ чӳрече умӗнче ротӑн ӗҫ хучӗсене тӗрӗслесе ларнӑ, ҫав вӑхӑтра юнашарти тӗмсем хушшинче шӑпчӑк юрӑ тӗрлеттерме пуҫланӑ.

Рассказывали про него, — и это могло быть правдой, — что в одну чудесную весеннюю ночь, когда он сидел у открытого окна и проверял ротную отчетность, в кустах рядом с ним запел соловей.

X // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Бобетинский каҫ хаваслӑхне пит нумаях ӳстереймерӗ.

Бобетинский мало способствовал оживлению вечера.

IX // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Полк пухӑвӗсенче ялан пулнӑ пекех, йӗкӗтсем дамӑсенчен тӑватӑ хут сахалрахчӗ, апла тесен, каҫ пуҫламӑшӗ кичем пуласси каламасӑрах паллӑ.

Как и всегда бывало на полковых собраниях, кавалеров оказалось вчетверо меньше, чем дам, и начало вечера обещало быть скучным.

IX // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Ҫак каҫ вӑл пухӑва каймарӗ, ещӗкрен вӗтӗ-вӗтӗ саспаллисемпе кукӑрӑлчӑклӑн эрешлесе тултарнӑ йӗрлӗ-йӗрлӗ хулӑн тетраде илчӗ те сӗм-ҫӗрлечченех ҫырса ларчӗ.

В этот вечер он не пошел в собрание, а достал из ящика толстую разлинованную тетрадь, исписанную мелким неровным почерком, и писал до глубокой ночи.

VII // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Кофе панӑ ҫӗре каҫ хуплама пуҫланӑччӗ ӗнтӗ.

Наступил уже вечер, когда подали кофе.

VII // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Ромашова сасартӑк хура кӗрхи пӗр йӗпе-сапаллӑ каҫ аса килех кайрӗ.

Ромашову вдруг вспомнился один ненастный вечер поздней осени.

VI // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Эсир, тен, хӑвӑр кашни каҫ ӑҫта пулнине никам та пӗлмест тесе шутлатӑр пулӗ?

Может быть, вы думаете, что никто не знает, где вы бываете каждый вечер?

V // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Каҫ тарӑн шӑплӑхпа тулса ларнӑ, ун тӗттӗмӗ пархӑтлӑн та ӑшшӑн туйӑнать.

Ночь была полна глубокой тишиной, и темнота ее казалась бархатной и теплой.

V // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Кунтан, ҫутӑ пӳлӗмрен, каҫ пушшех тӗттӗммӗн, пушшех тарӑннӑн, пушшех вӑрттӑннӑн туйӑнать.

Отсюда, из освещенной комнаты, ночь казалась еще темнее, еще глубже, еще таинственнее.

V // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Ҫавӑнтах ун асне паянхи каҫ пӗтӗмпех-пӗтӗмпех тухса тӑчӗ, вара вӑл хуҫасем пӗр-пӗринпе ылмаштарнӑ тӗрлӗрен сӑмахсенчен, вӗсене мӗнлерех ҫавӑрттарса хунипе пӑхкаланинчен ҫийӗнчех хӑй ӗлӗк асӑрхаман нумай-нумай вак-тӗвеке курчӗ, ҫавсем ӗнтӗ шӑпах, — ӑна халь ҫапларах туйӑнчӗ, — йӑлӑхтарнӑ хӑнапа тирпейсӗрле хӑтланни, тӑрӑхласа кулни, хирӗҫлесе, чӑтӑмсӑррӑн, вӗчӗхлӗн ҫӗткеленни ҫинчен калаҫҫӗ.

Тотчас же ему припомнился весь сегодняшний вечер, и в разных словах, в тоне фраз, во взглядах, которыми обменивались хозяева, он сразу увидел много не замеченных им раньше мелочей, которые, как ему теперь казалось, свидетельствовали о небрежности и о насмешке, о нетерпеливом раздражении против надоедливого гостя.

V // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Каҫ тата тӗттӗмрех, тата хурарах та ӑшӑрах пулса кайнӑн туйӑнчӗ.

Ночь стала точно еще гуще, еще чернее и теплее.

V // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.