Поиск

Шырав ĕçĕ:

Илья сăмах пирĕн базăра пур.

Илья (тĕпĕ: Илья) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Агафья Матвеевна хӑйӗн ачисемпе пӗрле ахаль шӳрпепе пӑтӑ ҫирӗ, Илья Ильичпа кӑна икӗ стакан кофе ӗҫрӗ.
Агафья Матвеевна с детьми поела людских щей и каши и только за компанию с Ильей Ильичом выпила две чашки кофе.

V сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Тепӗр кунне Илья Ильич, ним ӑнланса илмесӗр, хурлӑхан эрехӗ ӗҫрӗ, семга пулӑ ҫырткаларӗ, хӑй юратнӑ пыршӑ-пакарта, шурӑ пӑчӑр ашӗ ҫирӗ.
Илья Ильич, не подозревая ничего, пил на другой день смородинную водку, закусывал отличной семгой, кушал любимые потроха и белого свежего рябчика.

Анчах упӑшки тӑванӗсем тӗлӗнчӗҫ, ӑна укҫа памарӗҫ, ҫапла каларӗҫ: Илья Ильичӑн мӗнле те пулин ылтӑн е, тен, кӗмӗл япаласем, хаклӑ тирсем пур пулсан, саклада хума юрать, ырӑ тӑвакан ҫынсем пур, Обломов ялтан укҫа иличчен вӗсем ӑна ыйтнинчен виҫҫӗмӗш пайне пама пултараҫҫӗ.
Но там удивились, денег ей не дали, а сказали, что если у Ильи Ильича есть вещи какие-нибудь, золотые или, пожалуй, серебряные, даже мех, так можно заложить и что есть такие благодетели, что третью часть просимой суммы дадут до тех пор, пока он опять получит из деревни.

Хӑйне валли кофе, чей, ачасем валли платье, пушмак е ытти ҫавнашкал ӑпӑр-тапӑр илес пулсан, вӑл шарламан та пулӗччӗ, анчах пысӑк нуша-ҫке: Илья Ильич валли спаржа, шаркку пӗҫерме пӑчӑр илме кирлӗ, вӑл француз пӑрҫи юратать…
Если б это было ей на кофе, на чай, детям на платье, на башмаки или на другие подобные прихоти, она бы и не заикнулась, а то на крайнюю нужду, до зарезу: спаржи Илье Ильичу купить, рябчиков на жаркое, он любит французский горошек…

Вӗсен укҫа нумай; Илья Ильичшӑн ыйтнине пӗлсенех вӗсем укҫа парӗҫ.
У них много: они сейчас дадут, как узнают, что это для Ильи Ильича.

Агафья Матвеевна пурнӑҫра пӗрремӗш хут хуҫалӑх ҫинчен мар, тем урӑххи ҫинчен шухӑша кайрӗ; Акулина савӑт-сапа ҫӗмӗрнӗшӗн кӳренсе мар, пулӑ пиҫсе ҫитменшӗн, пиччӗшӗ ятланишӗн те мар пӗрремӗш хут макӑрчӗ вӑл; пӗрремӗш хут ун умне хаяр нуша тухса тӑчӗ, анчах хӑйшӗн мар, Илья Ильичшӑн хӑрушӑ нуша.
В первый раз в жизни Агафья Матвеевна задумалась не о хозяйстве, а о чем-то другом, в первый раз заплакала, не от досады на Акулину за разбитую посуду, не от брани братца за недоваренную рыбу; в первый раз ей предстала грозная нужда, но грозная не для нее, для Ильи Ильича.

Анчах вӑл хӑйшӗн мар, хӑйӗн кофишӗн те мар ассӑн сывлать, хуҫалӑхра хытӑ тӑрӑшма, корица тӳме, соус ӑшне ваниль яма, ҫӑра хӑйма тума май ҫукшӑн мар, акӑ мӗншӗн кулянать: иккӗмӗш ҫул ӗнтӗ Илья Ильич ҫав ҫимӗҫсене тутанмасть; ун валли кофе чи лайӑх магазинтан пӑтӑн-пӑтӑн илмеҫҫӗ, пӗчӗк лавккаран вунӑ пуслӑх туянаҫҫӗ; хӑйма ҫав лавккаранах илеҫҫӗ, ӗлӗкхилле чухонка килсе памасть; Агафья Матвеевна Обломова ирсерен сӗтеклӗ котлет лартса параймасть, лавккара йӑванса выртнӑ ветчинапа ӑшаланӑ ҫӑмарта лартса парать.
Но не о себе, не о своем кофе вздыхает она, тужит не оттого, что ей нет случая посуетиться, похозяйничать широко, потолочь корицу, положить ваниль в соус или варить густые сливки, а оттого, что другой год не кушает этого ничего Илья Ильич, оттого, что кофе ему не берется пудами из лучшего магазина, а покупается на гривенники в лавочке; сливки приносит не чухонка, а снабжает ими та же лавочка, оттого, что вместо сочной котлетки она несет ему на завтрак яичницу, заправленную жесткой, залежавшейся в лавочке же ветчиной.

Илья Ильич хӑй те самӑрланчӗ, куҫӗсем кичемленсе, сӳрӗкленсе кайрӗҫ.
И сам Илья Ильич обрюзг, скука въелась в его глаза и выглядывала оттуда, как немочь какая-нибудь.

— Ах, ҫак романӑн геройӗ — Илья иккенне пӗлме пултарнӑ пулсанччӗ эпӗ!
— Ах, если б только я мог знать, что герой этого романа — Илья!

IV сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

— Сӑмах Илья ҫинчен мар, урӑххи ҫинчен пулсан, эпӗ шӳтлемен те пулӑттӑм, — тӳрре тухма тӑрӑшрӗ Штольц: — ун чухне сан йӑнӑшу… инкек патне илсе ҫитернӗ пулӗччӗ: анчах эпӗ Обломова пӗлетӗп…
— Я бы и не шутил, если б дело шло не об Илье, а о другом, — оправдывался он, — там ошибка могла бы кончиться… бедой: но я знаю Обломова…

— Ҫук, эсир мана Илья пирки каласа парӑр, — ҫине тӑрсах ыйтрӗ Штольц: — мӗн турӑр эсир ӑна?
— Нет, вы мне отдайте отчет о моем Илье, — настаивал Штольц, — что вы с ним сделали?

— Итле эппин, Илья Ильич хӑравҫӑ-ҫке, ним йӗркине те пӗлмест: ун чухне те контрактран хӑраса ӳкрӗ, доверенность ярса парсан та, ним тума пӗлмерӗ, мӗн чухлӗ куланай илнине те астумасть: «ним те пӗлместӗп», тет…
— Слушай же: ведь Илья Ильич трусоват, никаких порядков не знает: тогда от контракта голову потерял, доверенность прислали, так не знал, за что приняться, не помнит даже, сколько оброку получает, сам говорит: «Ничего не знаю…»

III сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

— Ку, тен, йӑлтах тӗрӗс пуль, Андрей, анчах нимӗн те тума ҫук, каялла тавӑраймӑн! — ассӑн сывласа каларӗ Илья.
— Все это, может быть, правда, Андрей, да делать нечего, не воротишь! — с решительным вздохом сказал Илья.

II сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Эх, Илья, санӑн шухӑшласа пӑхасчӗ кӑштах, чӑн та!
Эх, Илья! ты хоть пофилософствовал бы немного, право!

— Ну, Илья!
— Ну, Илья!

— Итле-ха, Илья, чӑнласах калатӑп, санӑн пурнӑҫ йӗркине улӑштарас пулать, унсӑрӑн сана е водянка ерме, е паралич ҫапма пултарать.
— Послушай, Илья, серьезно скажу тебе, что надо переменить образ жизни, иначе ты наживешь себе водяную или удар.

— Каяр-ха яла, Илья.
— Поедем-ка в деревню, Илья.

— Эпӗ сана айӑпламастӑп, Илья, — юлташла ҫемҫен каларӗ Штольц, — эпӗ сан ҫырӑвна вуларӑм.
— Я не виню тебя, Илья, — дружески, мягко продолжал Штольц, — я читал твое письмо.

Сана намӑс та, йывӑр та мар-и, Илья.
И тебе не стыдно, не больно, Илья?

— Ну, Илья? — терӗ вӑл юлашкинчен, питӗ хаяррӑн Обломовран темӗн ыйтнӑ пек пӑхса.
— Ну, Илья? — сказал он наконец, но так строго, так вопросительно,

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика