Поиск

Шырав ĕçĕ:

Кораблев (тĕпĕ: ) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Юн юхать, эпӗ юриех суранӑм ыратнине пӗлтерес мар тесе, ахӑлтатса кулатӑп, сасартӑк Кораблев мана класран хӑваласа кӑларать.
Кровь течет, я нарочно громко смеюсь, чтобы показать, что мне нисколько не больно, и вдруг Кораблев выгоняет меня из класса.

Пӗрремӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Эпӗ ҫак сехет ҫине пӑхатӑп та хама виҫҫӗмӗш класра, Кораблев урокӗнче, Ромашкӑпа пӗр парта хушшинче ларнине куратӑп.
Полный круг — и я вижу себя в третьем классе, на уроке Кораблева, на одной парте с Ромашкой.

Кораблев вӗсене пурпӗрех ӑнланайман пулӗччӗ.
Все равно Кораблев бы ее не понял.

Вунтӑваттӑмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Кунта ҫакна та каламасӑр хӑварас марччӗ, Кораблев хӑй каласа пӗтернӗ хыҫҫӑн ман плакат ҫине тӑсса кӑтартрӗ те, вара эпӗ пӗтӗм шкул хам тунӑ плакат ҫине пӑхса, унта ҫырнӑ сӑмахсене вуланӑшӑн ӑшӑмра питӗ хӗпӗртерӗм.
Между прочим, в конце он показал на мой плакат, и я почувствовал с гордостью, что вся школа смотрит на мой аэроплан парящий в облаках, и читает надпись: «Молодежь, вступай в ОДВФ!»

Ак, хай, Кораблев тухса каларӗ те, пурте паллӑ пулса тӑчӗ.
Но вот выступил Кораблев, и все стало ясно.

Е Кораблев ку сӑмаха урӑхла ӑнланать-ши?
Или Кораблев иначе понимает это слово?

Вунвиҫҫӗмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Хайхискер ҫав кӗнекене пӗтӗмпех вуласа тухрӑм та, Кораблев улталать, манӑн хама хам тытас хӑватӑм ҫирӗп, терӗм.
Я прочел «Записки охотника» и решил, что Кораблев врет. У меня сильная воля.

Ҫапах та Кораблев тӗрӗс каланине туяттӑм-ха эпӗ, манӑн йӑлтах урӑх ҫын пулмалла ҫав.
Но все-таки я чувствовал, что Кораблев прав и мне нужно стать совсем другим человеком.

— Сӑлтавӗ питӗ нумай, — хытарса каларӗ Кораблев, — санӑн вӗт хӑвна ху ҫирӗп тытас хӑвату ҫитмест.
— По многим причинам, — твердо сказал Кораблев, — Прежде всего, потому, что у тебя слабая воля.

Вуниккӗмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Кораблев мана: кам пулма шухӑшлатӑн эс, тенинчен пуҫланчӗ пирӗн калаҫу.
Разговор начался с того, что Кораблев спросил, кем я хочу быть.

Кораблев кӗчӗ.
И вошел Кораблев.

Халӗ ӗнтӗ, ҫакна Кораблев туманнине пӗлсен, тухса каймасан та юратчӗ пулӗ.
Теперь, когда я твердо решил, что это сделал не Кораблев, можно было, пожалуй, и остаться.

Вунпӗрмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Шкултан хуса кӑларнӑ Кораблев та ман пата пырса ӳкӗнме тытӑнӗ, манран каҫару ыйтӗ.
И Кораблев, которого выгонят из школы, придет ко мне жаловаться и умолять, чтобы я простил его.

Лихо каламарӗ-и вара Кораблев пухусенче «крокодилла куҫҫуль» тӑкать, тесе.
который сказал, что на собраниях Кораблев проливает «крокодиловы слезы».

Кӑна Кораблев тунӑ ӗнтӗ.
Да, это сделал Кораблев.

Кораблев чи малтан сӑмах тухса каларӗ, шкулта комсомол ячейки пуррипе пурсӑмӑра та тав турӗ вӑл, унтан вара эпир начар вӗренетпӗр, иртӗхсе ҫӳреме юрататпӑр тесе темӗнччен пире ӳкӗтлерӗ.
Кораблев сказал довольно торжественную речь, сперва коротко поздравил нас с ячейкой, а потом долго ругал за то, что мы плохо учимся и хулиганим.

Вуннӑмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Шкул совечӗн ларӑвӗ пулнӑ-ши, пӗлейместӗп, Кораблев унта ӗҫ воспитанийӗн идейине пӑтраштарнӑшӑн хӑйне ятланине чӑтса ирттермеллеччӗ.
Не знаю, состоялось ли заседание школьного совета, на котором Кораблев должен был сурово расплатиться за «вульгаризацию идеи трудового воспитания».

— Эх, ухмахсем, — кӗтмен ҫӗртен каларӗ Кораблев, — вӗсем тӗнчере чи йӗркесӗр ҫынсем!
— О, дураки, — неожиданно сказал Кораблев, — скучнейшие в мире!

Кирек мӗнле пулин те, Кораблев мана ӑнланчӗ.
Во всяком случае, Кораблев понял меня.

— Нимӗн те тавҫӑраймастӑп, — терӗ Кораблев кулмасӑр-тумасӑр.
— Ничего не понимаю, — серьезно сказал Кораблев.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика