Поиск

Шырав ĕçĕ:

чечек сăмах пирĕн базăра пур.

чечек (тĕпĕ: чечек) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Хӗрачасем чечек ҫулҫисене «тытать, тытмасть» тесе тата-тата илчӗҫ.
Девочки оборвали лепестки у десятка цветов — «сдаст — не сдаст».

39-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Чечек шӑрши мӗнле тата… ҫумӑр умӗн ялан ҫавӑн пек вӗсем.
А цветы как пахнут… они всегда перед дождем так.

36-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Санька, хӗрсе кайнӑскер, тепӗр чечек те татса илчӗ.
Наконец, изловчившись, Санька сорвал последнюю кувшинку.

33-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Маша чечек пуҫтарма аран-аран ӗлкӗрсе пычӗ.
Маша едва успевала собирать цветы.

Сухаллӑ пучахсем, ҫул ҫинелле усӑнса тӑраканскерсем, Санька аллине тивсе кӑтӑклаҫҫӗ; чечек тӑхӑннӑ курӑксем пулса ҫитнӗ вӑррисене ҫӗре тӑкаҫҫӗ.
Усатые колосья, склонившиеся над дорогой, щекотали Саньке руки; отцветшие травы роняли на землю свои семена.

Темӗнле хурт сарӑ та сӗткенлӗ чечек варрине кӗрсе ӳкнӗ те ҫуначӗ йӗпеннипе ниепле те вӗҫсе тухаймасть.
Какая-то букашка, забравшись в чашечку желтого влажного цветка, никак не могла выбраться наружу.

27-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

— Пӑхӑр-ха, сире валли тата мӗн чухлӗ чечек юлчӗ!
— Смотрите, сколько цветов вам осталось!

15-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Улӑха тухсанах Санька, авӑнакан хӑва хуллине хуҫса илсе, чечек пуҫӗсене, вӑрӑм курӑксен тӑррисене ҫапса тата-тата ӳкерчӗ.
И, когда вышли на луг, Санька выломил гибкий прутик ракиты и принялся сбивать головки цветов, метелки высоких трав.

Выборг Енче, йывӑҫ тротуарлӑ, чул сарман урамсенче, вӗлтрен хупласа илнӗ канавсенче лӑпкӑ та шӑп; унта хӳме ҫумӗнче пӗр-пӗр качака, вӗренне татса тарнӑскер, тимлесех курӑк ҫиет е сӗнксе тӗлӗрет; кӑнтӑрла ҫитсен писарь капӑр, ҫӳлӗ кӗлеллӗ пушмаксемпе шаклаттарса иртет, ҫӳхе чӳрече карри сирӗлет те, чечек хыҫӗнчен чиновница пӑхса илет е сад хӳми ҫийӗн хӗрлӗ питлӗ хӗр сӑнӗ самантлӑха курӑнать те ҫухалать, ун хыҫҫӑн тата ҫавнашкал тепӗр сӑн курӑнать те ҫавнашкалах ҫухалать, вара каллех пӗр сӑнӗ хыҫҫӑн тепри курӑнать; чуччу ярӑнакан хӗрсем ҫуйӑхни, ахӑлтатса кулни илтӗнсе каять.
Мир и тишина покоятся над Выборгской стороной, над ее немощеными улицами, деревянными тротуарами, над тощими садами, над заросшими крапивой канавами, где под забором какая-нибудь коза, с оборванной веревкой на шее, прилежно щиплет траву или дремлет тупо, да в полдень простучат щегольские, высокие каблуки прошедшего по тротуару писаря, зашевелится кисейная занавеска в окошке и из-за ерани выглянет чиновница, или вдруг над забором, в саду, мгновенно выскочит и в ту ж минуту спрячется свежее лицо девушки, вслед за ним выскочит другое такое же лицо и также исчезнет, потом явится опять первое и сменится вторым; раздается визг и хохот качающихся на качелях девушек.

IX сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

«Тӗтре» хыҫҫӑн ҫутӑ ир килет, кил хуҫи арӑмӗн, амӑшӗн чӑрмавӗсем пуҫланаҫҫӗ; ӑна хирти чечек пахчи илӗртет е упӑшкин кабинечӗ.
После «тумана» наставало светлое утро, с заботами матери, хозяйки; там манил к себе цветник и поле, там кабинет мужа.

VIII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Унта Андрея Ольга кӗтсе ларать, Андрей таврӑннине курсанах, вӑл аяла анать, капӑр чечек пахчипе, вӑрӑм тополь аллейипе чупса иртет те упӑшкин кӑкӑрӗ ҫине ыткӑнать, качча тухнӑранпа пӗр ҫул мар, иккӗ те мар иртнӗ пулин те, унӑн пичӗ савӑнӑҫлӑн йӑлкӑшать, куҫӗсем ҫунса тӑраҫҫӗ, чӗри чӑтӑмсӑр телейпе хӗрӳленет.
Там караулила Ольга Андрея, когда он уезжал из дома по делам, и, завидя его, спускалась вниз, пробегала великолепный цветник, длинную тополевую аллею и бросалась на грудь к мужу, всегда с пылающими от радости щеками, с блещущим взглядом, всегда с одинаким жаром нетерпеливого счастья, несмотря на то, что уже пошел не первый и не второй год ее замужества.

Унтан пахчара тӗрлӗ ҫимӗҫ лартма пуҫларӗҫ; тӗрлӗрен праҫниксем ҫитрӗҫ: труйски, ҫимӗк, майӑн пӗрремӗшӗ, — кашни уявнех ҫамрӑк хурӑнсемпе, чечек кӑшӑлӗсемпе эрешлесе илемлетрӗҫ, ращара чей ӗҫрӗҫ.
Потом стали сажать овощи в огороде; пришли разные праздники, Троица, Семик, Первое мая; все это ознаменовалось березками, венками; в роще пили чай.

I сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Эсӗ пур, каяннӑй пек, ҫӳре кашни кун ҫураҫнӑ хӗр патне, — ялан сарӑ перчеткепе, ҫи-пуҫу вӗр-ҫӗнӗ пултӑр, сӑну салхуллӑ ан курӑнтӑр, тӑраниччен ан ӗҫ те, ан ҫи те, ҫаплипех, сывлӑшпа та чечек ҫыххисемпе тутӑ пурӑн!
А ты езди каждый день, как окаянный, с утра к невесте, да все в палевых перчатках, чтоб у тебя платье с иголочки было, чтоб ты не глядел скучно, чтоб не ел, не пил как следует, обстоятельно, а так, ветром бы жил да букетами!

IV сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Стенасем ҫумне ахаль пукансем лартса тухнӑ; тӗкӗр айӗнче картла вылямалли сӗтел; чӳрече янахӗсем ҫине чечек чӳлмекӗсем лартса тултарнӑ; ҫакӑнса тӑракан тӑватӑ читлӗхре — юрлакан кайӑксем.
По стенам жались простые, под орех, стулья; под зеркалом стоял ломберный стол; на окнах теснились горшки с еранью и бархатцами и висели четыре клетки с чижами и канарейками.

III сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Анчах авлану, туй, — мӗнле пулсан та, пурнӑҫ илемӗ; вӑл халӗ ҫеҫ ҫурӑлса сарӑлнӑ чечек.
Но женитьба, свадьба — все-таки это поэзия жизни, это готовый, распустившийся цветок.

II сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Ольга чечек пекех илемлӗ: куҫӗсем йӑлтӑртатса тӑраҫҫӗ, сывлӑхлӑ, питҫӑмартисем ҫинче икӗ хӗрлӗ пӑнчӑ ҫуталаҫҫӗ; сасси ҫав тери янӑравлӑ!
Ольга была свежа, как цветок: в глазах блеск, бодрость, на щеках рдеют два розовые пятна; голос так звучен!

XI сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Мана курнипе сирӗн куҫсем хӗмленме пуҫланине, эсир мана шыраса, сӑртсем ҫине чармакланса хӑпарнине, юлхава манса мана валли кӗнеке е чечек ҫыххи илме шӑрӑхра хулана кайнине; эпӗ сире йӑл култарма, пурнӑҫа юратма пултарнине курсан, эпӗ мӗн хака та пулин хуратӑп…
Я во что-нибудь ценю, когда от меня у вас заблестят глаза, когда вы отыскиваете меня, карабкаясь на холмы, забываете лень и спешите для меня по жаре в город за букетом, за книгой; когда вижу, что я заставляю вас улыбаться, желать жизни…

X сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Акӑ тӗкӗлтура чечек тавра сӑрласа вӗҫет, ун ҫеҫки ӑшне йӑраланса кӗрет; акӑ шӑнасем ҫӑкан ҫурӑкӗ витӗр сӑрхӑнса тухнӑ сӗткен тумламӗ ҫумне купипех сырӑнаҫҫӗ; акӑ вӗҫен кайӑк таҫта чӑтлӑхра чылайранпа ӗнтӗ пӗрмаях пӗр сасӑпа кӑшкӑрать, тен, теприне чӗнет пулӗ.
Вот шмель жужжит около цветка и вползает в его чашечку; вот мухи кучей лепятся около выступившей капли сока на трещине липы; вот птица где-то в чаще давно все повторяет один и тот же звук, может быть, зовет другую.

Кайӑксем халь мар чӑрӑлтатса чӗвӗлтетеҫҫӗ, яланах пӗр-пӗринпе темӗн калаҫаҫҫӗ иккен; йӗри-тавралӑх пӗтӗмпех калаҫать, унӑн шухӑш-кӑмӑлӗ мӗнле пулнипе килӗшсе тӑрать; чечек сарӑлать, Ольгӑна вара вӑл сывланине илтнӗ пек туйӑнать.
Птицы не просто трещат и щебечут, а все что-то говорят между собой; и все говорит вокруг, все отвечает ее настроению; цветок распускается, и она слышит будто его дыхание.

Обломов пӗтӗм парк тавра чупса ҫаврӑнчӗ, чечек йӑранӗсене, беседкӑсене пӑхкаларӗ — Ольга ҫук.
Обломов избегал весь парк, заглядывал в куртины, в беседки — нет Ольги.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика