Корпус чувашского языка

Кӑвак ҫӳҫӗ типшӗннӗ пичӗ тавра тирпейсӗррӗн вӗлкӗшет, пуҫ купташкин шӑмми пӗркеленчӗк тӗксӗм ӳтпе витӗннӗ.

Его седые волосы беспорядочно веяли вокруг высохшего лица, в котором ясно намечались кости черепа, обтянутые морщинистой темной кожей.

IV. Слон сунарҫисем // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Тӑваттӑмӗш том. — Шупашкар, 2012. — 428 с. — 165–317 с.

Ҫурма кӑвак сухалпа витӗннӗ илӗртӳллех мар пичӗн йӗрӗсенче арӑсланлӑх пур, вӗсем этем сӑн-сӑпачӗн пуҫ пулса тӑраслӑхне пӑхӑнаҫҫӗ.

В его малопривлекательном большом лице, обросшем полуседой бородой, были черты львиные, подчиненные главенству черт человеческих.

III. Сив чир // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Тӑваттӑмӗш том. — Шупашкар, 2012. — 428 с. — 165–317 с.

Дигэ эпир паҫӑр сӑнласа кӑтартнӑ капмар канделябрсенчен пӗрин патне пырса тӑчӗ, унӑн аялалла кӑтрашкаланса анакан йӑрӑмсемпе витӗннӗ, ылтӑнланӑ вулли енне аллине тӑсрӗ.

Дигэ подошла к одному из огромных канделябров, о которых я уже говорил, и протянула руку к его позолоченному стволу, покрытому ниспадающими выпуклыми полосками.

XVII // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Тӑваттӑмӗш том. — Шупашкар, 2012. — 428 с. — 7–163 с.

Вӑрмана кӗтӗмӗр, сылтӑмалла, тинӗс хӗрринелле хыпаланса, упа саррипе витӗннӗ чулсен хушшинче такӑна-такӑна утатпӑр.

Мы стали пересекать лес вправо, к морю, спотыкаясь среди камней, заросших папоротником.

XI // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Тӑваттӑмӗш том. — Шупашкар, 2012. — 428 с. — 7–163 с.

Ҫапла каласа тилӗрсех кайса, — пичӗ куҫҫульпе витӗннӗ, хӑрушӑ, уҫӑмлӑ, — вӑл сӗтел ҫинчи кӗнекене ҫӗклерӗ те ӑна Варрен еннелле вӑркӑнтарчӗ.

И, сказав так, вне себя, в слезах, с открытым, страшным лицом, она взяла со стола книгу и швырнула ее в Варрена.

X // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Тӑваттӑмӗш том. — Шупашкар, 2012. — 428 с. — 7–163 с.

Асли сарлака хул пуҫҫиллӗ, шуранка питлӗ, кӑвак куҫӗсем палӑри-палӑрми кулӑпа витӗннӗ, тимлӗ; вӑл, ахӑртнех, манӑн шухӑшӑмпа, — хӑюллӑ капитан рольне тивӗҫлӗ, матроссем валли унӑн типӗтнӗ пулӑсӑр пуҫне кӑнтӑр апачӗлӗх тата мӗн те пулин пурах.

Старший, широколицый, с бледным лицом, строгими серыми глазами и едва заметной улыбкой, должен был, по моему мнению, годиться для роли отважного капитана, у которого есть кое-что на обед матросам, кроме сушеной рыбы.

II // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Тӑваттӑмӗш том. — Шупашкар, 2012. — 428 с. — 7–163 с.

Вӑрӑм та йывӑр хӗҫ хӗвел ҫинче куҫа йӑмӑхтарса ялтӑртатса тӑрать, сивӗ юрпа витӗннӗ хир варринче Шебаловӑн хура папахин хӗрлӗ тӑрри хӗп-хӗрлӗ чечек пек аякранах палӑрать.

Ослепительно сверкал на солнце длинный тяжелый палаш, красная макушка черной шебаловской папахи ярко цвела среди холодного снежного поля.

XV сыпӑк // Чӑвашсен патшалӑх издательстви. Гайдар А.П. Шкул: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 166 с.

Лашасем тата тарӑнрах путса пыма пуҫларӗҫ, мӑклӑ тӗмескесем шывпа витӗннӗ ҫаран ҫинче унта-кунта хуралса тухса тӑраҫҫӗ.

Глубже вязли лошади; мшистые кочки почерневшими островками кое-где высовывались из залитого водой луга.

ХIII сыпӑк // Чӑвашсен патшалӑх издательстви. Гайдар А.П. Шкул: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 166 с.

Блюм вӗсене ҫывӑхрах курать — хӑйӗн аллисем тейӗн; ут чӗрнисем унӑн пичӗ тӗлӗнчех тӑнкӑртатса чанклатаҫҫӗ; ҫывӑхрах, чӗркеленчӗксемпе витӗннӗ ура пакӑлчакӗсен тӗссӗрленнӗ ҫӑмӗпе, — ҫулланнӑ сӳрӗк лашасен ура чӗрнисем.

Блюм видел их так же близко, как свои руки; они тупо щелкали перед самым его лицом; все ближе, с выцветшей шерстью лодыжек, покрытые трещинами, копыта равнодушных пожилых лошадей.

II. Йывӑҫсем ҫеҫкере // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Виҫҫӗмӗш том. — Шупашкар, 2012. — 428 с. — 383–426 с.

Юрлав, токарь хаччи тимӗртен перӗннипе кӑчӑртатнӑ пекскер, негр чӗлӗмне ӗммессерен татӑлать те — пӗркеленчӗкпе витӗннӗ тутинчен тӗтӗмӗн тепӗр капламӗ тухсанах ҫӗнӗрен янӑрама пуҫлать.

Пение, похожее на визг токарного резца по железу, обрывалось с каждой затяжкой, возобновляясь, когда свежий клуб дыма вылетал из сморщенных губ.

II. Йывӑҫсем ҫеҫкере // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Виҫҫӗмӗш том. — Шупашкар, 2012. — 428 с. — 383–426 с.

Унӑн сарлакӑшӗ юмахри вырӑнсене аса илтерет: йывӑҫ-тӗмпе, ҫӳллӗ курӑкпа витӗннӗ чӑнкӑ ҫыран таткаланчӑк тарӑн суран евӗр, шыв антрацит пек сӗм хура — тӗксӗм юн кӳлли тейӗн, ӑна ҫӑра ҫулҫӑсем хӗвелпе уйӑхран хуплаҫҫӗ.

Одно расширение его напоминало сказочные места: обрывистый, глухо заросший кустами и высокой травой берег напоминал глубокую рваную рану, в глубине которой стояла черная кровь, вода казалась черной, как антрацит, густая листва скрывала ее от солнца и месяца.

II // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Виҫҫӗмӗш том. — Шупашкар, 2012. — 428 с. — 350–355 с.

Пичӗ тарпа витӗннӗ, тути сике-сике чӗтрет, акӑ Галеран юлашки сӑмахсене илтрӗ: «Ҫиҫекенскер… уҫӑмсӑрскер…».

Лицо его было в поту, губы непроизвольно вздрагивали, и, нагнувшись, Галеран расслышал последние слова: «Сверкающая.» неясная…»

XVII сыпӑк // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Виҫҫӗмӗш том. — Шупашкар, 2012. — 428 с. — 7–281 с.

Вӗсем утса пынӑ вӑхӑтра Стомадорпа калаҫнинчен Консуэлӑшӑн упӑшкин чӗри кӑнттаммӑн та нӗрсӗррӗн — туллин — уҫӑлчӗ, пӑхсан чечекленекен, анчах юхан-ҫӑпанпа талккӑшпех витӗннӗ ӳтри чирлӗ ӑш-чик тухса тӑчӗ тейӗн.

За то время, что они шли, из разговора со Стомадором стало ей вполне грубо и мерзко ясно сердце ее мужа, как будто открылись больные внутренности цветущего на вид тела, полные язв.

XV сыпӑк // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Виҫҫӗмӗш том. — Шупашкар, 2012. — 428 с. — 7–281 с.

Уйӑхлӑ каҫ, тӗм тураттипе пайланнӑскер, контрабандистӑн тусанпа витӗннӗ пичӗ ҫийӗн инҫетре-инҫетре уҫӑлса кайрӗ.

Лунное небо, разделенное веткой куста, открылось высоко над запорошенным лицом контрабандиста.

XIV сыпӑк // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Виҫҫӗмӗш том. — Шупашкар, 2012. — 428 с. — 7–281 с.

Вӗсен ҫӳҫӗпе пичӗ шап-шурӑ тусанпа витӗннӗ; акшар пӗрчисем куҫӗсене лексе йӑмӑхтараҫҫӗ, вӗсем куҫ хупанки айӗнчен чӗпӗтекен вӗтӗ-вӗтӗ пӗрчӗсене кӑларассишӗн тертленеҫҫӗ, пичӗсене чарари шывалла усса куҫ улмисем хӗссе ыратнӑран шӑлне ҫыртса ӗшеничченех мӑчлаттараҫҫӗ, ыратни иртсен лаштах сывласа яраҫҫӗ.

Волосы и лица их стали белыми от пыли; мелкие осколки часто попадали в глаза, и они мучительно возились с удалением из-под века раздражающих микроскопических кусочков, опустив лицо в таз с водой и мигая там со стиснутыми от рези глазного яблока зубами, пока не удаляли причину страдания.

XII сыпӑк // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Виҫҫӗмӗш том. — Шупашкар, 2012. — 428 с. — 7–281 с.

Иккӗмӗш куркана пушатсан хӑйӗн тусанпа витӗннӗ ҫӑкӑрне сарса хучӗ, ун ҫине иккӗленӳллӗн тинкерчӗ.

Осушив вторую кружку, он развернул свой хлеб, пропитанный пылью, и с сомнением посмотрел на него.

VII сыпӑк // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Виҫҫӗмӗш том. — Шупашкар, 2012. — 428 с. — 7–281 с.

Юхан шывӑн тепӗр енчи ҫыранне юхӑм аркатса якатнӑ, вӑл арпашӑнчӑк курӑк пек имшеркке те ҫӳхе йывӑҫ вуллисемпе талккӑшпех витӗннӗ.

Противоположный, разрушенный водой берег был сплошь усеян подмытыми, падающими, как смятая трава, чахлыми, тонкими стволами.

I // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Иккӗмӗш том. — Шупашкар, 2011. — 416 с. — 405–413 с.

Вӑл та ылтӑн тӗслӗ, янкӑрах мар ҫутӑпа витӗннӗ, шалтан темиҫе миля таран курӑнать; ку — ҫуркунне, пӗтӗмпех ашкӑрса ешӗлленнӗ-чечекленнӗ вӑхӑтра; вулӑсем, йывӑҫ хуппин чӗлкемӗсем, лӑсӑ йӗпписем, ҫулҫӑсем, чечексем, чи пӗчӗккисем те — булавкӑран шултра мар, чи черчен те ҫӳхе тунасем, — ҫаксем пурте эпӗ халиччен курман уҫӑмлӑхра пӗр-пӗринпе тупӑшса ӳсеҫҫӗ.

Проникнутый тем же золотистым, неярким светом, он виден был вглубь на целые мили, — и это весной, в самом буйном цветении; стволы, чешуйки древесной корм, хвойные иглы, листья, цветы, даже маленькие — не больше булавки — самые нежные и тонкие побеги, все это буквально соперничало друг с другом в необычайной отчетливости.

II // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Иккӗмӗш том. — Шупашкар, 2011. — 416 с. — 360–374 с.

Пуҫӗ таранчченех тирпе витӗннӗ, хутланнӑ та — вӑраннӑ матрос урисен вӗҫӗнче хӑвӑрт-хӑвӑрт сывласа хускалмасӑр выртать.

Скрючившись неподвижной меховой массой, торчал он у ног проснувшегося матроса и мерно, часто дышал.

II // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Иккӗмӗш том. — Шупашкар, 2011. — 416 с. — 326–330 с.

Ӗшенмеллипех ӗшеннӗ ҫынсен ҫурма мӗлкисем урисенчен пуҫласа пуҫӗсем таранчченех тирпе витӗннӗ; вӗсем ӗнтрӗкри юр шурӑлӑхӗнчи уҫӑмсӑр хура ҫунасем тавра утса-чупса кумаҫҫӗ — шартлама ташлаттарать.

Истомленные, полуживые тени людей, закутанных в меха с головы до ног, бродили вокруг саней, мягко черневших на сумеречной белизне снега.

I // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Иккӗмӗш том. — Шупашкар, 2011. — 416 с. — 326–330 с.