Поиск

Шырав ĕçĕ:

амӑшӗ (тĕпĕ: амӑш) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Разметновӑн унашкал тӗслӗх пама май килмен: хӑй урҫа ҫын, унӑн пӗртен-пӗр ватӑ амӑшӗ кӑна.
Размётнову нельзя было подать такой пример: он сам вдовый, у него одна толечко старуха-мать.

2-мӗш сыпӑк // Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959

Капла калани хӗр кӑмӑлне илӗртрӗ, вӑл ӑна Годячек уезӗнче хӑйӗн хутор пурри ҫинчен, хуторта амӑшӗ пурӑнни ҫинчен тата унта ӗретсӗр хӳхӗм грушӑсем, ӗретсӗр хӳхӗм дыньӑсем, ӗретсӗр хӳхӗм кабакисем ӳсни ҫинчен чунтан-вартан шантарса калама тытӑнчӗ.
Это польстило ей, и она стала рассказывать ему с чувством и убедительно, что в Гадячском уезде у нее есть хутор, а на хуторе живет мамочка, и там такие груши, такие дыни, такие кабаки!

Хупӑлчари этем // Иван Мучи. Антон Чехов. Калавсем. Чӑвашгосиздат, 1940. — 100–125 стр.

Хӑй ачине асаплантарнӑшӑн каҫаракан амӑшӗ тӗнчере ҫук-тӑр.
Едва ли может быть такая мать, которая могла бы простить мучения своего ребенка.

Кичемлӗх патшалӑхӗ // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 671–683 стр.

Амӑшӗ асапланнине тата ачи вилес пек хӑранине киленсе пӑхакан хӑшпӗр мӑшӑр куҫ, ытлашши чарӑлнипе, ҫурӑлса каяссӑн туйӑнать.
Иная пара глаз, кажется, готова лопнуть от напряжения, с которым она любуется муками матери и диким ужасом ребенка.

Вӗтӗ шӑлӗсене кӑтартса, унӑн амӑшӗ, тӑван ачин ӳтне ыталанӑ аллине секундлӑха та вӗҫертмесӗр, тепӗр аллипе хӑйӗн асапне курма пынисем тӑсакан патаксемпе зонтиксене пӗр вӗҫӗмсӗр сире-сире ярать.
Оскалив мелкие белые зубы, его мать, ни на секунду не отрывая руки, обнимающей родное тело, другой рукой все время непрерывно отбивает протянутые к ней палки и зонтики зрителей ее мук.

Ачи, хӑйӗн пӗчӗкҫеҫ пӳрнеллӗ вӑрӑм та ҫинҫешке аллисене амӑшӗн ҫурӑмӗ ҫине хӗреслетсе хурса, амӑш кӑкӑрӗ ҫумне йӑпшӑннӑ; амӑшӗ пӗр аллипе ачине хыттӑн ыталанӑ, тепӗр аллине сыхлавлӑн малалла тӑснӑ.
Ребенок тесно прижался к груди матери, скрестив на спине ее свои длинные тонкие руки с крошечными пальцами; мать крепко обняла его одной рукой, ее другая рука сторожко вытянута вперед.

Ача пӗчӗк сарӑ ӳтне чӗтретсе кӑшкӑрать, — амӑшӗ ун сассине илтмест, вӑл тапаҫланнине туймасть…
Ребенок кричит, судорожно подергиваясь маленьким, желтым тельцем, — она не слышит его криков, не чувствует ударов…

Сарӑ шуйттан хули // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 659–670 стр.

Амӑшӗ чул пек хытса тӑрать, унӑн куҫӗсем тӑмананни пек ҫаврака — вӗсем пӗр илӗнми хӑйсен умӗнчи пӗр пӑнча тӗлленӗ.
Мать стоит, точно каменная, и глаза ее круглы, как у совы, — они смотрят упорно в одну точку перед собой.

Эпӗ килкартине тухрӑм та шухӑша кайса тӑтӑм, — путвалӑн уҫӑ чӳречинчен килкартине ирсӗр те хаваслӑ юрӑ янӑраса тухать, амӑшӗ ывӑлне ҫывӑратса янӑ май, тӗлӗнмелле сӑмахсене уҫӑмлӑн асӑнса юрлать:
Я вышел на двор и в раздумье остановился, — из открытого окна подвала гнусаво и весело лилась на двор песня, мать баюкала сына, четко выговаривая странные слова:

Инкер-синкер // Александр Артемьев. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 191–208 стр.

— Ҫывӑр эппин, — терӗ амӑшӗ.
— И усни, — посоветовала мать.

Ача пӗр курка чей ӗҫрӗ те тарласа кайрӗ, унтан ман ҫине, амӑшӗ ҫине пӑхса илсе каларӗ:
Мальчик выпил кружку чая, вспотел, взглянул на меня, на мать и сказал:

— Эх-ха-хай, — йывӑррӑн сывларӗ амӑшӗ, ҫавӑнтах хуллен кулса ячӗ.
— Охо-хо, — вздохнула мать и тотчас тихонько засмеялась.

Унӑн амӑшӗ кӑшкӑрса ярса ахӑлтатса кулма пуҫларӗ, вырӑн ҫине кайса ӳксе, урисемпе тапкалашса ҫухӑра-ҫухӑра ячӗ:
Его мать взвизгнула и буквально покатилась со смеха, — опрокинулась на постель, дрыгая ногами, вскрикивая:

Амӑшӗ ӑна ӑшшӑн вӗрентсе каларӗ:
Мать ласково посоветовала ему:

Ҫакна кура эпӗ шӑппӑнрах калама тытӑнтӑм, анчах ҫак вӑхӑтра амӑшӗ вӗрекен сӑмавар илсе кӗртрӗ, хул айне вӑл хут хӗстернӗ, хӗвӗнчен эрех кӗленчи курӑнать.
Видя это, я стал говорить тише, но явилась мать с кипящим самоваром в руках, под мышкой у нее торчал бумажный мешок, из-за пазухи — бутылка водки.

Амӑшӗ ывӑлне хулӗнчен тытса ыталарӗ те, ӑна лӑпкаса, кулса ячӗ.
Она засмеялась, обняв сына за плечи и все поглаживая его.

Амӑшӗ кӑмака ҫинчен анса алшӑлли йӗпетрӗ те, Ленька патне пырса, унӑн сулахай аллине ҫума тытрӗ.
Его мать слезла с печи, намочила под рукомойником полотенце и, подойдя к Леньке, взяла его левую руку.

Манӑн туссем ҫук, шыв турттараканӑн хӗрӗ пӗр Катька пур та, ӑна та ман пата килнӗшӗн амӑшӗ хӗнет…
У меня — нету товарищей, одна Катька водовозова, так ее мать бьет за то, что она ко мне ходит…

Амӑшӗ енне аллипе тӑсса кӑтартрӗ:
Он протянул ручонку, указывая на мать:

Унӑн амӑшӗ, ӗсӗклесе те хӑрӑлтатса, вырӑна урлӑ выртать.
Мать его, лежа поперек постели, всхлипывала и храпела.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика