Поиск

Шырав ĕçĕ:

яланах сăмах пирĕн базăра пур.

яланах (тĕпĕ: яланах) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Халь Фан Сюань-чо Китайӑн пулас пурнӑҫӗ ҫинчен уйрӑммӑнах килӗшӳллӗ каларӗ тата хӑйне, хӑрушлӑха пӑхмасӑрах, Тӑван ҫӗршывӗн пурнӑҫӗнче кирлӗ ӗҫсемшӗн хыпса ҫунакан патриот вырӑнне шутлама та хӑйрӗ: ҫынсем хӑйсен обществӑри вырӑнӗ пулнине ӑнланса илеймесӗр яланах тертленеҫҫӗ вӗт…
Фан с особым удовольствием муссировал теперь вопрос о будущем Китая и даже рисковал изображать из себя патриота, болеющего душой за родину: «Люди, — говорил Фан, — всегда страдали из-за отсутствия у них самосознания».

Ҫу уявӗ // Михаил Рубцов. Лу Синь. Калавсем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1954. — 31–44 стр.

Вӑл яланах ларнӑ пирки унӑн урисем циркуль евӗр пулнине эпӗ асӑрхаман.
Кроме того, в лавке она обычно сидела, поэтому мне и в голову не могло прийти, что она похожа на циркуль.

Тӑван ял // Николай Иванов. Лу Синь. Калавсем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1954. — 17–30 стр.

Уйӑх календарӗ тӑрӑх пӗрремӗш уйӑхра ваттисен сӑнӗсем умне парне памалли япаласене — чи хитре чашӑк-тирӗке тултарнӑ тӗрлӗ апат-ҫимӗҫе — хураҫҫӗ; пуҫҫапакансем ҫав тери нумаййӑн пухӑнаҫҫӗ, вӗсем мӗн те пулин ҫаклатса каясран яланах сыхӑ пулмалла: пирӗн пӗр вӑхӑтлӑх тарҫӑ кӑначчӗ.
В первый месяц года приносились жертвы перед изображениями предков; приношения были обильные, посуда богатая и разнообразная, участвующих в церемонии было множество, так что за утварью приходилось присматривать: мы держали только одного временного работника.

Тӑван ял // Николай Иванов. Лу Синь. Калавсем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1954. — 17–30 стр.

Унтан та ытларах, вӑл хӑй, Кун И-цзине асӑрхасан, лавккара ларакансене йӑпатас тесе, яланах ӑна ыттисенни евӗрлӗ ыйтусемех паратчӗ.
Более того, завидев Куна, хозяин сам задавал ему вопросы, чтобы позабавить завсегдатаев.

Кун И-цзи // Хӗветӗр Уяр, Михаил Рубцов. Лу Синь. Калавсем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1954. — 3–12 стр.

Анчах вӑл пирӗн лавккара хӑйне йӗркеллӗ, пирӗн пата ҫӳрекенсенчен чылайӑшӗнчен лайӑхрах тытатчӗ, яланах тӳлесе илетчӗ.
Зато у нас в кабачке он вел себя даже лучше других и почти никогда не брал в долг.

Хуҫа яланах хаярччӗ, хӑнасем те сайра хутра кӑна ырӑ кӑмаллӑ пулатчӗҫ; лавккана Кун И-цзи пырса кӗрсен ҫеҫ кӑштах хаваслӑччӗ, — акӑ мӗншӗн эпӗ ӑна ку тарана ҫитсе те астӑватӑп.
При виде сурового лица хозяина и хмурых посетителей, редко бывавших в хорошем настроении, пропадала всякая охота веселиться; некоторое оживление вносил лишь Кун, изредка заходивший в кабачок, — вот почему он мне и запомнился.

Прилавкӑсем ҫинче яланах вӗри шыв пур; кунта кирек хӑҫан та ӑшӑтнӑ эрех илме пулать.
На прилавке обычно держат наготове кипяток, чтобы подогревать желтое рисовое вино.

Хӑмӑт-Бурун паркӗнче, чечек ӳстерекен тӗп вырӑнта, яланах ачасем вылянӑ ҫӗрте, партизансен вилӗ тӑпри ҫинче ытла ҫӳлех мар палӑк курӑнса ларать — чул постамент ҫумне ҫирӗплетнӗ Крым мраморӗн хӑми ҫине ҫапла ҫырнӑ:
В парке Камыш-Буруна, в главном цветнике, где всегда играют дети, высится не очень высокий памятник на братской могиле партизан — и на доске из крымского мрамора, укрепленной на каменном постаменте, написано:

Володя урамӗ (Эпилог) // Тани Юн. Лев Кассиль. Кӗҫӗн ывӑл урамӗ: повесть. Тани Юн куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР Государство Издательстви, 1953.

Анчах ҫак ырӑ шухӑшлӑ туратсем хушшинче ҫунакан ҫуртасен ӑшшипе чӑрӑш лӑсси шӑрши ҫапнӑ сывлӑша хӑй пурнӑҫӗнче пӗрре ҫеҫ сывласа илнӗ, тӗрлӗ тӗслӗ черчен шарсемпе ялтӑртатакан кӗленчесем, шӑрҫасем пӗр-пӗрин ҫумне ҫапӑнса чӑнкӑртатнине илтнӗ ҫав ҫын яланах, пӗрре пӑхсах, юмахри пек ҫутӑ пайӑрка сапаласа тӑракан ачасен савӑнӑҫлӑ телейне аса илет.
Но кто хотя бы раз в жизни вдыхал воздух, наполненный запахом хвои и теплым дыханием свечей, ютящихся в душистых ветвях, кто слышал легкое хрустальное теньканье хрупких цветных шаров, сияющих стекляшек, перезвон бусинок, — тот всегда узнает с первого же взгляда этот сказочный лучистый знак ребячьего счастья!

Вунпиллӗкмӗш сыпӑк // Тани Юн. Лев Кассиль. Кӗҫӗн ывӑл урамӗ: повесть. Тани Юн куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР Государство Издательстви, 1953.

Ирхине кунта яланах машинӑсем, мотоциклетсем, лаша кӳлнӗ урапасем килсе тулатчӗҫ, салтаксем кӗпӗрленсе тӑратчӗҫ.
Здесь всегда по утрам царило оживление: подъезжали машины, мотоциклы, конные фуры, толпились солдаты.

Тен, ав ҫав шланг патне шуса пырса, ылханлӑ пыршӑна бритвӑпа (Володя ӑна яланах кӗсьере усранӑ) касса татмалла мар-ши?
Может быть, подползти вон к тому шлангу, попробовать безопасной бритвочкой, которая всегда хранилась у Володи в кармане, перепилить проклятую кишку?

Вунтӑваттӑмӗш сыпӑк // Тани Юн. Лев Кассиль. Кӗҫӗн ывӑл урамӗ: повесть. Тани Юн куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР Государство Издательстви, 1953.

Ҫакнашкал вӑхӑтра Манто пичче шӳт туни йывӑрлӑхран тухма пулӑшнӑ, хӑй вӑл тем пулсан та яланах пӗрешкел кӑмӑллӑ, чарӑна пӗлми сӳпӗлти пулнӑ.
В такие часы спасительными оказывались затеи и шутки дяди Манто, который при всех обстоятельствах оставался неизменно радушным в неугомонно болтливым.

Анчах ҫакӑн хыҫҫӑн партизансене пурне те яланах противогаз ҫакса ҫӳреме приказ пачӗҫ.
Но с этого дня вышел приказ всем партизанам всегда иметь при себе противогазы.

Тӑххӑрмӗш сыпӑк // Тани Юн. Лев Кассиль. Кӗҫӗн ывӑл урамӗ: повесть. Тани Юн куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР Государство Издательстви, 1953.

— Яланах хатӗр!
— Всегда готовы!

Саккӑрмӗш сыпӑк // Тани Юн. Лев Кассиль. Кӗҫӗн ывӑл урамӗ: повесть. Тани Юн куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР Государство Издательстви, 1953.

— Пионер: «Яланах хатӗр», — тенине илтме хӑнӑхнӑ эпӗ.
— Я привык слышать, что пионер говорит: «Всегда готов!»

Пиллӗкмӗш сыпӑк // Тани Юн. Лев Кассиль. Кӗҫӗн ывӑл урамӗ: повесть. Тани Юн куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР Государство Издательстви, 1953.

Юлия Львовна ачасене мӗн тери хытӑ тыткаланӑ пулин те, ачасем Яков Яковлевичран мӗншӗн хӑранӑ пулсан та, Василий Платонович яланах тӗплӗ вӗренме хушнӑ пулсан та, Мария Никифоровна мӗн пек чӑкӑлтӑш шутланнӑ пулсан та, пурте сасартӑк ӑнланчӗҫ: ҫак ҫынсем тахҫанах тӑван, ҫывӑх пулнӑ, пурнаҫра вӗсемсӗр пурӑнма та ҫук…
И, как ни строга была Юлия Львовна, как ни побаивались ребята Якова Яковлевича, каким требовательным ни прослыл Василий Платонович, какой бы придирой ни считалась Мария Никифоровна, вдруг все школьники поняли, что эти люди давно уже стали родными, близкими, что без них в жизни и не обойтись…

Виҫҫӗмӗш сыпӑк // Тани Юн. Лев Кассиль. Кӗҫӗн ывӑл урамӗ: повесть. Тани Юн куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР Государство Издательстви, 1953.

Бобик килсе тухни яланах ашшӗ таврӑннине пӗлтернӗ.
Точным вестником прибытия которого было появление Бобика.

Пӗрремӗш сыпӑк // Тани Юн. Лев Кассиль. Кӗҫӗн ывӑл урамӗ: повесть. Тани Юн куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР Государство Издательстви, 1953.

Володя хулпуҫҫипе, чавсипе тачӑ ҫыпҫӑнса тӑнӑ кӳршине туйса, яланах ҫакнашкал каҫсем пулччӗр, ачасен ҫак телейне, ҫак чечексене никам та туртса ан илтӗр, ҫак пионерсен костерӗн савӑнӑҫлӑ явӑнакан ҫулӑмне ан сӳнтерччӗр тесе, хӑйӗн кӗске пурнӑҫне панӑ Павлик Морозов пурӑнакан инҫетри Уралтан, Ленинградран, Якутинчен, Мурманскран, Мускавран килнӗ тантӑшӗсен, юлташӗсен янӑравлӑ та савӑнӑҫлӑ сассисем ҫумне хутшӑнса, вӑл пӗтӗм вӑй-халӗпе «урра» кӑшкӑрса ячӗ.
Плечом и локтем ощущая тесно прижавшегося соседа, он слил свое неистовое «ура» со звонкими, радостными возгласами своих сверстников и товарищей из Ленинграда, Якутии, Мурманска, Москвы и далекого Урала, где жил Павлик Морозов, отдавший свою короткую жизнь за то, чтобы на земле всегда были такие вечера, чтоб никто не смел отнять у детства это счастье, эти цветы и загасить ликующее пламя пионерского костра…

Вуннӑмӗш сыпӑк // Тани Юн. Лев Кассиль. Кӗҫӗн ывӑл урамӗ: повесть. Тани Юн куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР Государство Издательстви, 1953.

— Яланах хатӗр! — пӗрле, пӗр сасӑпа ответлерӗҫ пионерсем.
— Всегда готовы! — слитно, в один голос, отвечали пионеры.

Вӑл яланах аялтан пырса тапӑннӑ, хӑйпе кӗрешекен ҫӳллӗ ачана пӗрре тӗртнӗ те, леш ун урлӑ чикӗленсе кайнӑ.
Он обычно налетал снизу и так ловко подсекал высокого противника, что тот кубарем летел через него.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика