Поиск

Шырав ĕçĕ:

куҫӗсенче (тĕпĕ: куҫ) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Майӗпен-майӗпенех Обломов хӑрама пӑрахрӗ, лӑпкӑ шухӑша кайрӗ; вӑл куҫне уҫса та пӑхмарӗ-ха, анчах тепӗр минутранах унӑн сӑнӗнче лӑпкӑ та пысӑк савӑнӑҫ палӑрчӗ; вӑл Штольц ҫине вӑраххӑн пӑхса илсен, унӑн куҫӗсенче кӑмӑл ҫемҫелни те, куҫҫулӗ те курӑнчӗ.
Мало-помалу испуг пропадал в лице Обломова, уступая место мирной задумчивости, он еще не поднимал глаз, но задумчивость его через минуту была уж полна тихой и глубокой радости, и когда он медленно взглянул на Штольца, во взгляде его уж было умиление и слезы.

VI сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Тӗл пулмалла мар кунсенче Ольгӑна курайманни, унӑн сассине илтейменни, унӑн куҫӗсенче яланах ачашлӑх, юрату, телей ҫиҫсе тӑнине туйса тӑрайманни Обломова питӗ кичемлентерет.
Ему было очень скучно не видеть Ольги в неположенные дни, не слышать ее голоса, не читать в глазах все той же, неизменяющейся ласки, любви, счастья.

IV сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

«Куҫҫулӗ пур-ши унӑн куҫӗсенче?» — шухӑшларӗ Обломов, анчах Ольга пикенсех ҫӗрелле пӑхрӗ.
«Есть ли у ней слезы на глазах?» — думал Обломов, но она упорно смотрела вниз.

XII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Вӑл хайхи телейлӗ ҫамрӑксене аса илчӗ, вӗсен куҫӗсем кӑштах шывланнӑ, шухӑша кайнӑн курӑнаҫҫӗ, анчах тинкерсе пӑхаҫҫӗ, Ольгӑнни пекех хӗмленсе тӑраҫҫӗ, куҫӗсенче вара хӑйсем ҫӗнтерессе шанни палӑрать, питӗ хӑюллӑн пусса утаҫҫӗ, сассисем янӑравлӑ.
Он вспомнил тех молодых счастливцев, с подернутым влагой, задумчивым, но сильным и глубоким взглядом, как у нее, с трепещущей искрой в глазах, с уверенностью на победу в улыбке, с такой бодрой походкой, с звучным голосом.

X сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Тепӗр ирхине Обломов шурса кайса, салху кӑмӑлпа вӑранчӗ; унӑн сӑнӗнче вӑл ҫывӑраймасӑр ирттерни палӑрать; ҫамки йӑлтах пӗркеленсе пӗтнӗ; куҫӗсенче хӗлхем те, ӗмӗтсем те ҫук.
Завтра утром Обломов встал бледный и мрачный; на лице следы бессонницы; лоб весь в морщинах; в глазах нет огня, нет желаний.

Куҫӗсенче ҫутӑ, хусканӑвӗсенче илем палӑракан пулчӗ, кӑкӑрӗ ҫав тери ҫӗкленчӗ, ӑшӗ ҫав тери пӗр ҫеммӗн вӑркакан пулчӗ.
В глазах прибавилось света, в движениях грации; грудь ее так пышно развилась, так мерно волновалась.

IX сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Ольга та ҫийӗнчех ӑнланса илеймерӗ ӑна: Обломовӑн тӗксӗм, сӳрӗк сӑнӗ сасартӑк улшӑнса кайрӗ, куҫӗсем йӑлкӑшма тытӑнчӗҫ; питне хӗрлӗ сӑн ҫапрӗ; унӑн шухӑшӗсем хускалчӗҫ, куҫӗсенче туртӑмпа ирӗк вӑйӗ ялкӑшма пуҫларӗ.
И она, в свою очередь, не узнала Обломова: туманное, сонное лицо мгновенно преобразилось, глаза открылись; заиграли краски на щеках, задвигались мысли; в глазах сверкнули желания и воля.

VIII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Ун ӗмӗтӗнче халӗ чи илӗртӳллӗ пурнӑҫ уҫӑлнӑ ӗнтӗ: тӗлӗкре ӑна хура та кӑтра, яштака ҫӳлӗ каччӑсем курӑнмалла, вӗсен сӑнӗнче шухӑш, вӑрттӑн вӑй, хӑюлӑх палӑрать, вӗсем мӑнаҫлӑн кулаҫҫӗ, куҫӗсенче чӗрене тивекен хӗлхем ялкӑшать, ҫемҫе уҫӑ сасси те хӗлӗх пек янӑрать.
Ее воображению открыта теперь самая поэтическая сфера жизни: ей должны сниться юноши с черными кудрями, стройные, высокие, с задумчивой, затаенной силой, с отвагой на лице, с гордой улыбкой, с этой искрой в глазах, которая тонет и трепещет во взгляде и так легко добирается до сердца, с мягким и свежим голосом, который звучит как металлическая струна.

VII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Вара ҫирӗм, вӑтӑр ҫул иртсен те, хӑй ӑшшӑн пӑхнине хирӗҫ унӑн куҫӗсенче йӑваш та лӑпкӑн илӗртекен кулла курнӑ пулӗччӗ.
И чрез двадцать, тридцать лет на свой теплый взгляд он встретил бы в глазах ее тот же кроткий, тихо мерцающий луч симпатии.

— Мӗншӗн пӑсӑлать-ха? — тесе ҫемҫен ыйтрӗ те Ольга, унӑн куҫӗсенче интересленни палӑрми пулчӗ.
— Отчего же неловко? — мягко спросила она, и взгляд ее потерял выражение любопытства.

V сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Ольга куҫӗсенче интересленни ытларах ӳсрӗ.
Любопытство в ее глазах удвоилось.

Обломов пӑхса илчӗ: Ольга пичӗ ӑшӑ кулӑпа ҫуталса тӑрать, ҫак кулӑ е унӑн куҫӗсенче ялкӑшать, е питҫӑмартисене сарӑлать, тути ҫеҫ, яланхи пек, чӑмӑртаннӑ.
Он взглянул: улыбка так и ползает у ней по лицу, то осветит глаза, то разольется по щекам, только губы сжаты, как всегда.

Ҫивӗч, яланах вичкӗн, ниме те курмасӑр сиктерсе хӑварман тӗксӗм-кӑвак куҫӗсенче те шухӑшсем пуррине курма пулать.
То же присутствие говорящей мысли светилось в зорком, всегда бодром, ничего не пропускающем взгляде темных, серо-голубых глаз.

Унӑн куҫӗсенче нихҫан та вулаймастӑн: «эпӗ халь тутана кӑштах чӑмӑртатӑп та шухӑша каятӑп — ҫапла чипер курӑнатӑп эпӗ, Унталла пӑхатӑп та, хӑраса ӳксе, хуллен кӑшкӑрса яратӑп, вара ҫавӑнтах ман пата чупса пыраҫҫӗ. Фортепиано умне ларатӑп та ура вӗҫӗ кӑштах курӑнмалла тӑсса хуратӑп»… тенине.
У ней никогда не прочтешь в глазах: «теперь я подожму немного губу и задумаюсь — я так недурна. Взгляну туда и испугаюсь, слегка вскрикну, сейчас подбегут ко мне. Сяду у фортепьяно и выставлю чуть-чуть кончик ноги…»

Питне хӗрлӗ сӑн та ҫапрӗ, хастарлӑх е, иҫмасса, хӑй ҫине шанни, куҫӗсенче ҫуталса тӑрать.
На нем появились даже краски, в глазах блеск, что-то вроде отваги или, по крайней мере, самоуверенности.

Калаҫакансен куҫӗсенче пӗр-пӗрне савнине куратӑн, шӳтлесе калаҫнинче чӗререн, ҫилӗсӗр кулнине илтетӗн…
В глазах собеседников увидишь симпатию, в шутке искренний, не злобный смех…

Эп пӗлекен-паллакан мистикӑлла сехӗрленӳ сӗмӗ мелтлетсе илчӗ ун куҫӗсенче.
В ее глазах мелькнуло отражение знакомого мне мистического ужаса.

X сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

Темӗн те вуларӑм эпӗ Олеҫҫӑн пысӑк хура куҫӗсенче: тӗлпулу пӑлханӑвне те, вӑрах хушӑ килмесӗр тӑнӑшӑн ӳпкелешнине те, юратӑвӑн вӗри-вӗри хӗлхемӗ пирки каланине те…
И как много я читал в больших темных глазах Олеси: и волнение встречи, и упрек за мое долгое отсутствие, и горячее признание в любви…

Пуринчен ытларах вӑл шурӑ питлӗ хурлӑхлӑ хӗрсенчен, уйрӑммӑнах хура куҫӗсенче «асаплӑ кунсемпе ҫылӑхлӑ каҫсем» палӑрса тӑракан хӗрсенчен, хуйхи-суйхипе савӑнӑҫне никама палӑртман хӗрсенчен хӑранӑ; ун пек хӗрсен яланах мӗн те пулин ҫынна шанмалли, каламалли пур; каласа парас пулсан та вӗсем шартах сикеҫҫӗ, кӗтмен ҫӗртен куҫҫуль юхтараҫҫӗ, кайран сасартӑк тусне мӑйран ыталаса илеҫҫӗ, чылайччен куҫран тинкереҫҫӗ, унтан пӗлӗт ҫинелле пӑхаҫҫӗ, хӑйсене ылханлӑ пурнӑҫ пӳрни ҫинчен калаҫҫӗ, тепӗр чухне тата труках тӑнран кайса ӳкеҫҫӗ.
Пуще всего он бегал тех бледных, печальных дев, большею частию с черными глазами, в которых светятся «мучительные дни и неправедные ночи», дев с не ведомыми никому скорбями и радостями, у которых всегда есть что-то вверить, сказать, и когда надо сказать, они вздрагивают, заливаются внезапными слезами, потом вдруг обовьют шею друга руками, долго смотрят в глаза, потом на небо, говорят, что жизнь их обречена проклятию, и иногда падают в обморок.

Петербургра пурӑннӑ пирвайхи ҫулсенче, ҫамрӑк чухне, унӑн лӑпкӑ сӑн-питӗнче час-часах хавхалану палӑрнӑ, куҫӗсенче пурнӑҫ хӗлхемӗ ялкӑшнӑ, вӗсенче вӑй-хал, ҫутӑ пайӑркисем ҫиҫсе тӑнӑ.
В первые годы пребывания в Петербурге, в его ранние, молодые годы, покойные черты лица его оживлялись чаще, глаза подолгу сияли огнем жизни, из них лились лучи света, надежды, силы.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика