Корпус чувашского языка

Пӗччен ҫӳрекен пӗчӗк ҫынсем тӗттӗмре, шӑнасем пек, ҫухалаҫҫӗ, Урам кӗтессисенче кӑвак шлепке тӑхӑннӑ патак тытнӑ полицейскисем тӑраҫҫӗ.

Одинокие маленькие люди исчезают, точно мухи, пропадая во тьме, На углах неподвижно стоят полицейские, в серых шляпах, с палками в руках.

Сарӑ шуйттан хули // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 659–670 стр.

Пурте пӗр евӗрлӗ ҫаврака шлепке тӑхӑннӑ, пуҫ мимисем — вӑл куҫран пӑхсах паллӑ — ҫывӑраҫҫӗ ӗнтӗ.

Все головы однообразно покрыты круглыми шляпами, и все мозги, — это видно по глазам, — уже уснули.

Сарӑ шуйттан хули // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 659–670 стр.

Акӑ, кӑкӑр умӗнчи тӳмисене вӗҫертсе янӑ, вараланчӑк кофта тӑхӑннӑ карчӑк сӑн-сӑпачӗ вӗлтлетсе иртрӗ.

Вот промелькнуло темное лицо старухи в грязной кофте, расстегнутой на груди.

Сарӑ шуйттан хули // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 659–670 стр.

Хурҫӑ-тимӗр тӑхӑннӑ тӑшман хулана темиҫе эрне хушши ӗнтӗ таччӑн хупӑрласа тӑнӑ; каҫсерен кӑвайтӑ хурса вут чӗртнӗ те, сӗм-тӗттӗмрен хула стенисем ҫине вут-ҫулӑм тем чухлӗ хӗрлӗ куҫсемпе пӑхнӑ — вӗсем усаллӑн ялкӑшнӑ, ҫав хӑратса асӑрхаттаракан вут-ҫулӑм ӗнтӗ хупӑрласа илнӗ хулари ҫынсене салхуллӑн шухӑшлаттарнӑ.

Уже несколько недель город был обложен тесным кольцом врагов, закованных в железо; по ночам зажигались костры, и огонь смотрел из черной тьмы на стены города множеством красных глаз — они пылали злорадно, и это подстерегающее горение вызывало в осажденном городе мрачные думы.

Итали ҫинчен хунӑ юмахсем // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 166–190 стр.

Пуҫне усса, тӗлӗрсе пыракан абхазец пирӗн тӗлтен лашине уттарса иртрӗ; пӗчӗк лаши, питӗ шӑнӑрлӑскер, хӑлхисене тӑратса, ҫаврака хура куҫӗпе пирӗн еннелле пӑхрӗ те — тулхӑрса илчӗ; ҫӑмламас ҫӗлӗк тӑхӑннӑ юланутҫи те пуҫне кӑртах ҫӗклесе пирӗн еннелле пӑхрӗ, унтан каллех пуҫне усрӗ.

Дремля, свесив голову на грудь, шагом проехал абхазец; маленькая лошадка, вся из сухожилий, прядая ушами, покосилась на нас круглым черным глазом — фыркнула, всадник сторожко взметнул башкой, в мохнатой меховой шапке, тоже взглянул в нашу сторону и снова опустил голову.

Этем ҫурални // Александр Артемьев. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 156–165 стр.

Хура тӑхӑннӑ темиҫе ҫын часрах ҫӗр ҫине тӑсӑла-тӑсӑла выртнӑ; хӑшӗсем пичӗсене аллисемпе хупласа татнӑ, мӑн сухаллӑ пӗр ҫынӗ тата ҫавӑнтах пальтоне йӳле янӑ та, салтаксем ҫинелле кӑвак куҫӗсемпе пӑхса, пуринчен малта тӑнӑ.

Несколько тёмных фигур бросились на землю и прижались к ней, иные закрывали руками лица, а седобородый человек, распахнув на груди пальто, выдвинулся вперёд всех, глядя на солдат голубыми глазами и говоря им что-то.

Январӗн 9-мӗшӗ // Хумма Ҫеменӗ, Феодосия Ишетер. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 133–155 стр.

— Пирен ҫинелле пӑшал перетӗр-и? — тесе ыйтнӑ унран башлык тӑхӑннӑ ҫамрӑк ҫын.

— Стрелять будете в нас? — спросил его молодой человек в башлыке.

Январӗн 9-мӗшӗ // Хумма Ҫеменӗ, Феодосия Ишетер. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 133–155 стр.

Хӗрлӗрех саплӑклӑ пальто тӑхӑннӑ кукша пуҫлӑ ҫын утса пынӑ; унӑн тӗксӗм пуҫчашкийӗ халӗ юнпа сӑрланнӑ; вӑл хулпуҫҫипе пуҫне уснӑ, урисем аран утнӑ.

Шёл лысый человек в пальто с рыжей заплатой, его тусклый череп теперь был окрашен кровью, он опустил плечо и голову, ноги у него подламывались.

Январӗн 9-мӗшӗ // Хумма Ҫеменӗ, Феодосия Ишетер. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 133–155 стр.

Коновалов хупах варринче, пысӑк сӗтел хушшинче ларать, ун ҫумне ӑна юри мухтакаласа, хисеп тӑванҫи пулса итлекенсем, ӗненмелле мар ҫӗтӗк-ҫурӑк костюм тӑхӑннӑ, Гофман калавӗсенчи геройсенни пек питлӗ-куҫлӑ ултӑ господин ҫыпҫӑннӑ.

Коновалов сидел за большим столом, посредине кабака, в кругу почтительно и льстиво слушавших его шестерых господ в фантастически рваных костюмах, с физиономиями героев из рассказов Гофмана.

Коновалов // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 70–118 стр.

Суд следователӗ умӗнче улача кӗпе тата сапласа пӗтернӗ йӗм тӑхӑннӑ шутсӑр ырхан, пӗчӗк мужик тӑрать.

Перед судебным следователем стоит маленький, чрезвычайно тощий мужичонко в пестрядинной рубахе и латаных портах.

Усал шухӑшлӑ ҫын // Иван Мучи. Антон Чехов. Калавсем. Чӑвашгосиздат, 1940. — 63–70 стр.

Вӑл вӑрӑм кунчаллӑ ҫирӗп атӑ, куртка, сӑран шӑлавар тӑхӑннӑ та сунарҫӑ пек курӑннӑ.

Он был одет в длинные крепкие сапоги, в куртку, в кожаные штаны и походил на охотника.

III сыпӑк // Ҫемен Элкер. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 20–49 стр.

Гаврилӑна хирӗҫ тепӗр сӗтел хушшинче хӗрлӗ сухаллӑ, кӑмрӑк тусанӗпе тата сӑмалапа вараланса пӗтнӗ, матрос тумтирӗ тӑхӑннӑ ӳсӗр ҫын ларать.

Против Гаврилы, за другим столом, сидел пьяный человек в матросском костюме, с рыжей бородой, весь в угольной пыли и смоле.

I сыпӑк // Ҫемен Элкер. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 20–49 стр.

Унтан ултӑ утӑмра, тротуар хӗрринче, ҫурӑмӗпе тумбочка ҫине тайӑнса, чӑпар тӗрӗллӗ кӑвак кӗпе-йӗм тӑхӑннӑ, ҫӑпата сырнӑ, хӑмӑр тӗслӗ ҫӗтӗк картузлӑ ҫамрӑк йӗкӗт ларать.

Шагах в шести от него, у тротуара, на мостовой, прислонясь спиной к тумбочке, сидел молодой парень в синей пестрядинной рубахе, в таких же штанах, в лаптях и в оборванном рыжем картузе.

I сыпӑк // Ҫемен Элкер. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 20–49 стр.

Вӗсенчен аяккарахра, вараланса пӗтнӗ тӗксӗм курӑк ҫинче, арманта ӗҫлекен Евсей ларать, ҫамрӑк-ха вӑл, сухалӗ те шӑтайман ун, ҫине вӑл ҫӗтӗк аҫам тӑхӑннӑ, хӑй пит ӳсӗр.

Несколько поодаль от них на темной, грязной траве сидел работник Евсей, молодой, безусый парень в рваном кургузом тулупе и совершенно пьяный.

Арманта // Василий Алагер. Антон Чехов. Калавсем. Чӑвашгосиздат, 1940. — 34–45 стр.

Монастырьтен килнӗскерсем: пӗри Клеопа, кӑвак ҫӳҫлӗ вӑрӑм старик, ҫине вӑл пылчӑкпа вараланса пӗтнӗ ряса тӑхӑннӑ, пуҫӗнче ун сапаланса пӗтернӗ скуфейка, тепри Диодор, хура сухаллӑ хура ҫын, грузин пулас вӑл, ҫийӗнче ун мужик аҫамӗ.

Монастырских монаха: один Клиопа, высокий и седой старик в обрызганной грязью рясе и в латаной скуфейке, другой Диодор, чернобородый и смуглый, по-видимому, грузин родом, в обыкновенном мужицком тулупе.

Арманта // Василий Алагер. Антон Чехов. Калавсем. Чӑвашгосиздат, 1940. — 34–45 стр.

Ун хыҫӗнчен виҫҫӗн пыраҫҫӗ: ҫул-йӗр инженерӗсен формине тӑхӑннӑ хӗрлӗ ҫӳҫ-пуҫлӑ господин, ырхан хӗрарӑм, йывӑр ҫын вӑл, тепри — хӗрача-гимназистка.

За ним шагают трое: рыжий господин в форме инженера-путейца, тощая дама в интересном положении и девочка-гимназистка.

Кулак йӑви // Василий Алагер. Антон Чехов. Калавсем. Чӑвашгосиздат, 1940. — 27–33 стр.

Кузьма Федоров ятлӑ управляющи, вӑрӑмскер, чылай пурӑнса курнӑскер ӗнтӗ вӑл, дачӑсем патӗнче уткаласа ҫӳрет, ҫине вӑл аркине тулалла кӑларса янӑ кӗпе тӑхӑннӑ, уринче ун пӗрмечеклӗ сӑран атӑ, вӑл дачӑсене тара илме пынӑ дачниксене кӑтартса ҫӳрет.

Управляющий Кузьма Федоров, высокий пожилой мужик в рубахе навыпуск и в сапогах гармоникой, ходит около дач и показывает их дачникам-нанимателям.

Кулак йӑви // Василий Алагер. Антон Чехов. Калавсем. Чӑвашгосиздат, 1940. — 27–33 стр.

Хуҫа пахчин решётки хыҫӗнчен, Персия шалӗнчен ҫӗлетнӗ халат тӑхӑннӑ Андрей Андреевич улпут курӑнчӗ.

Из-за решетки барского сада показывается барин Андрей Андреич в халате из персидской шали

Шампа // Иван Иртышев. Антон Чехов. Калавсем. Чӑвашгосиздат, 1940. — 18–26 стр.

Юратнӑ вӑл шурӑ питлӗ, хура куҫлӑ, хӗрлӗ туталлӑ хеттей хӗрӗсене ялт-ҫутӑ та самантрах хыпса ялкӑшакан илемӗшӗн, — ҫак илем, нарцисс чечекӗ пек, питӗ ир хӳхӗммӗн ҫуралать те ҫавнашкалах хӑвӑрттӑн шанса сӳнет; пӗтреке хытӑ ҫӳҫлӗ, ал тунисене чӑнкӑрти ылттӑн сулӑсем, хулпуҫҫийӗсене ылттӑн кӑшӑлсем, ура пакӑлчакӗсене, пӗр-пӗринпе ҫинҫе вӑчӑра вӗҫҫӗн ҫыхӑнтарса, сарлака браслетсем тӑхӑннӑ, кӗре, ҫӳллӗ, вӗри филистим пикисене; ҫепӗҫ, пӗчӗк, пиҫӗ, ним ӳпкевсӗр амморей хӗрупраҫӗсене, — юратури шанӑҫлӑхпа пӑхӑнулӑхӗ вӗсен каларӑшсене кӗрсе юлнӑ; хӑйсен куҫӗсене сӑрсемпе вӑрӑмлатакан та ҫамкипе питҫӑмартасем ҫине кӑвак ҫӑлтӑрсем шӑтӑклакан Ассири хӗрарӑмӗсене; Сидонӑн лайӑх юрлама, ташлама, ҫаплах хӑнкӑрмаллӑ параппан аккомпанеменчӗ майӑн арфӑпа, лютньӑпа тата флейтӑпа выляма пултаракан, пӗлӳ илнӗ, хаваслӑ та ҫивӗч ӑслӑ хӗрӗсене; юратура ывӑнма пӗлмен те ухмаха тухсах кӗвӗҫекен сарӑ ӳтлӗ египтянкӑсене; хӗрӳлӗх тути-масине пит лайӑх чухлакан вавилонянкӑсене, — тум айӗнчи ӳчӗ вӗсен мрамор пекех яп-яка, мӗншӗн тесен вӗсем ун ҫинчи ҫӑм пӗрчисене хӑйне уйрӑм пастӑпа пӗтерсе тӑраҫҫӗ; ҫӳҫӗсемпе чӗрнисене вут пек хӗрлӗ сӑрлакан та шальварпа ҫӳрекен Бактри пикисене; чӗмсӗр, вӑтанкӑҫ маовитянкӑсене, — вӗсен тулли кӑкӑрӗсем ҫуллахи чи шӑрӑх каҫ та сулхӑн; вутла ҫунса тӑракан ҫӳҫлӗ, тӗттӗмре ҫутатакан ҫав тери шурӑ ӳтлӗ тимсӗртерех те перекетсӗртерех аммонитянкӑсене; йӗтӗн ҫӳҫлӗ, сенкер куҫлӑ, ӳт-тирӗнчен ачашлӑх шӑрши ҫапса тӑракан черченкӗ хӗрарӑмсене, — вӗсене Баальбек урлӑ ҫурҫӗртен турттара-турттара килнӗ, чӗлхине те вӗсенне Палестинӑра пурӑнакансенчен никам ӑнланакан пулман.

Он любил белолицых, черноглазых, красногубых хеттеянок за их яркую, но мгновенную красоту, которая так же рано и прелестно расцветает и так же быстро вянет, как цветок нарцисса; смуглых, высоких, пламенных филистимлянок с жесткими курчавыми волосами, носивших золотые звенящие запястья на кистях рук, золотые обручи на плечах, а на обеих щиколотках широкие браслеты, соединенные тонкой цепочкой; нежных, маленьких, гибких аммореянок, сложенных без упрека, — их верность и покорность в любви вошли в пословицу; женщин из Ассирии, удлинявших красками свои глаза и вытравливавших синие звезды на лбу и на щеках; образованных, веселых и остроумных дочерей Сидона, умевших хорошо петь, танцевать, а также играть на арфах, лютнях и флейтах под аккомпанемент бубна; желтокожих египтянок, неутомимых в любви и безумных в ревности; сладострастных вавилонянок, у которых все тело под одеждой было гладко, как мрамор, потому что они особой пастой истребляли на нем волосы; дев Бактрии, красивших волосы и ногти в огненно-красный цвет и носивших шальвары; молчаливых, застенчивых моавитянок, у которых роскошные груди были прохладны в самые жаркие летние ночи; беспечных и расточительных аммонитянок с огненными волосами и с телом такой белизны, что оно светилось во тьме; хрупких голубоглазых женщин с льняными волосами и нежным запахом кожи, которых привозили с севера, через Баальбек, и язык которых был непонятен для всех живущих в Палестине.

II сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 85–143 с.

Участокра плащ-палатка пӗркеннӗ Андрей Иванӑчпа пуҫне — ҫӗлӗк ҫине — кӗрӗк тӑхӑннӑ Захар мучи курӑнчӗҫ.

На участке показались Андрей Иваныч, закутанный в плащ-палатку, и дед Захар в шапке и полушубке.

36-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951