Поиск

Шырав ĕçĕ:

никама (тĕпĕ: никам) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Ҫакӑн пек ӗмӗтленчӗ те Ольга, барон патне чупса пырса, ӑна вӑхӑт ҫитмесӗр ку хыпара никама та калама юраманнине чеен систерчӗ.
Так мечтала она, и побежала к барону, и искусно предупредила его, чтоб он до времени об этой новости не говорил никому, решительно никому.

VII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Тӗлӗкре те никама курӑнман пуль.
Никому и во сне не грезилось.

IV сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

— Никама та пӗр сӑмах ан шарла! — терӗ Ольга, пӳрнине тута патне илсе пырса юнаса, юнашар пӳлӗмри инкӗшӗ илтесрен шӑппӑн калаҫма хушрӗ.
— Никому ни слова! — сказала она, приложив палец к губам и грозя ему, чтоб он тише говорил, чтоб тетка не услыхала из другой комнаты.

II сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Эпӗ сана никама та паман пулӑттӑм, манӑн сана урӑххипе телейлӗ тӑвас килмест.
Я не уступила бы тебя никому; я не хочу, чтоб ты был счастлив с другой.

XII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Вак-тӗвек ӗҫре, кулленхи япаласем ҫинчен пыракан калаҫура хӑйсемсӗр пуҫне никама та курӑнман юрату пулать.
В пустяках, в разговорах о будничных вещах будет сквозить никому, кроме их, не видимая любовь.

XI сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Вӑл ӗнтӗ ӗлӗкхилле пурӑнмарӗ, ун чухне ҫурӑм ҫинче выртатчӗ-и, е стена ҫине пӑхатчӗ-и, Алексеев ларатчӗ-и ун патӗнче, е вӑл хай Иван Герасимович патӗнче ларатчӗ-и, — йӑлтах уншӑн пурпӗрехчӗ, ун чухне вӑл кӑнтӑр кунӗнчен те, каҫран та никама та, ниме те кӗтмен.
Он уже жил не прежней жизнью, когда ему все равно было, лежать ли на спине и смотреть в стену, сидит ли у него Алексеев или он сам сидит у Ивана Герасимовича, в те дни, когда он не ждал никого и ничего ни от дня, ни от ночи.

IX сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Ҫак тӗлӗнмелле ӗҫсене вӑл, Ольга, йӑваш та питех сӑмах вакламанскер, ку тарана ҫитсе те никама итлеттерейменскер, пурӑнма пуҫламанскер, тӑвӗ!
И все это чудо сделает она, такая робкая, молчаливая, которой до сих пор никто не слушался, которая еще не начала жить!

VI сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Штольц кайрӗ, ӑна вара кичемлӗх пусрӗ — никама та юрласа пама ҫук; вӑл рояльне хупрӗ, — пӗр сӑмахпа каласан, вӗсене Обломовпа иккӗшне те ирӗксӗрех пусмӑрлӑх хупӑрласа илчӗ, иккӗшне те аван мар пулчӗ.
Штольц уехал, и ей скучно было, что некому петь; рояль ее был закрыт — словом, на них обоих легло принуждение, оковы, обоим было неловко.

Унта тата икӗ княжна, — вунпӗр ҫулхипе вуникӗ ҫулхи хӗрачасем пурччӗ, вӗсем ҫӳлӗ кӗлеткеллӗ те кӗрнеклӗ, капӑр тумлӑ, никампа та сӑмах вакламастчӗҫ, никама та пуҫ таймастчӗҫ, мужиксенчен хӑратчӗҫ.
Были еще две княжны, девочки одиннадцати и двенадцати лет, высокенькие, стройные, нарядно одетые, ни с кем не говорившие, никому не кланявшиеся и боявшиеся мужиков.

I сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Ҫакӑн пек ӗнентерсе калама Наталья Фаддеевнӑн нимӗнле сӑлтав та пулман, никам та никама хирӗҫ тӑман, кометӑсем те ҫав ҫулхине пулман, анчах карчӑксен тепӗр чухне малтанах уҫӑмсӑррӑн туйса тӑни пулкалать.
Основания никакого к такому заключению со стороны Натальи Фаддеевны не было, никто ни на кого не восставал, даже кометы в тот год не было, но у старух бывают иногда темные предчувствия.

йытӑсем те йӑвисене шала кӗрсе выртнӑ, юрать, никама та вӗрмелли ҫук.
И собаки далеко залезли в конуры, благо не на кого было лаять.

«Мухтав турра, Захар никама та каласа кӑтартма пӗлмест; ӗненмеҫҫӗ те ӑна, мухтав турра!»
— Слава Богу, что Захар не сумеет пересказать никому; да и не поверят; слава Богу!»

VIII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Эпӗ никама та вӗлермен.
Я никого не убил.

Ан тив, уйларӑм пуҫӑмра, мӗн пуласси пултӑрах, анчах хам савнӑҫа никама та памастӑп…
Пусть, думаю, что будет, то и будет, а я своей радости никому не отдам…

X сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

Мӗншӗн эсир ман пата никама та ямарӑр?
Почему вы за мной не послали?

Пурӗ те пӗрин ҫинчен — уретникпе ҫыхланса хӑйсене хӳтӗлеме хӑтланни ун никама пӑхӑнман кӑмӑлне пӑлхатса янӑ та, вӑл ӗнтӗ, тарӑхнӑскер, мана ҫавӑншӑн каҫарма пултараймасть, тесе шутласси ҫех юлнӑ.
Оставалось думать только, что Олеся не хочет мне простить моего, так возмутившего ее независимую натуру, покровительства в деле с урядником.

IX сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

Пуринчен ытларах вӑл шурӑ питлӗ хурлӑхлӑ хӗрсенчен, уйрӑммӑнах хура куҫӗсенче «асаплӑ кунсемпе ҫылӑхлӑ каҫсем» палӑрса тӑракан хӗрсенчен, хуйхи-суйхипе савӑнӑҫне никама палӑртман хӗрсенчен хӑранӑ; ун пек хӗрсен яланах мӗн те пулин ҫынна шанмалли, каламалли пур; каласа парас пулсан та вӗсем шартах сикеҫҫӗ, кӗтмен ҫӗртен куҫҫуль юхтараҫҫӗ, кайран сасартӑк тусне мӑйран ыталаса илеҫҫӗ, чылайччен куҫран тинкереҫҫӗ, унтан пӗлӗт ҫинелле пӑхаҫҫӗ, хӑйсене ылханлӑ пурнӑҫ пӳрни ҫинчен калаҫҫӗ, тепӗр чухне тата труках тӑнран кайса ӳкеҫҫӗ.
Пуще всего он бегал тех бледных, печальных дев, большею частию с черными глазами, в которых светятся «мучительные дни и неправедные ночи», дев с не ведомыми никому скорбями и радостями, у которых всегда есть что-то вверить, сказать, и когда надо сказать, они вздрагивают, заливаются внезапными слезами, потом вдруг обовьют шею друга руками, долго смотрят в глаза, потом на небо, говорят, что жизнь их обречена проклятию, и иногда падают в обморок.

V сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Вӑл нихҫан та, никама та эсӗ тесе чӗнмен: пӗр чиновнике те, пурте пӗрле чухне те: эсир, тенӗ.
Он никогда никому не сказал ты; всем вы: и одному чиновнику и всем вместе.

Илья Ильичӑн хӑйӗн начальникӗнчен, ыттисемпе кӑмӑллӑ тыткалакан ырӑ ҫынран, ҫапла хӑрамалла пулман: ку начальник никама та, нихҫан та усал туман, пӑхӑнса тӑракансем ӑна ҫав тери кӑмӑлланӑ, унран лайӑхраххине кӗтмен.
Илье Ильичу не нужно было пугаться так своего начальника, доброго и приятного в обхождении человека: он никогда никому дурного не сделал, подчиненные были как нельзя более довольны и не желали лучшего.

Ҫавӑнпа вӑл хӑйӗн палла-тӑранӗсем хушшинче пысӑк хуралҫӑ-йытӑ вырӑнӗнче пулнӑ; ҫав йытӑ пурне те вӗрет, никама та вырӑнтан хускалма памасть, анчах ҫав вӑхӑтрах кам та пулин кирек ӑҫтан, кирек ӑҫталла ывӑтнӑ аш татӑкне, епле пулсан та, ҫӗре ӳкиччен ярса хыпать.
От этого он в кругу своих знакомых играл роль большой сторожевой собаки, которая лает на всех, не дает никому пошевелиться, но которая в то же время непременно схватит на лету кусок мяса, откуда и куда бы он ни летел.

III сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика