Поиск

Шырав ĕçĕ:

халӗ сăмах пирĕн базăра пур.

халӗ (тĕпĕ: халӗ) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Ку таранччен эпӗ сирӗнпе калаҫманччӗ, халӗ ман сирӗнпе калаҫас килет, анчах эсир ҫилленме пӑрахсан ҫеҫ.
Я прежде не говорила с вами, а теперь хочу говорить, только когда вы не будете сердиться.

III // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Апла пулсан, Марья Алекеевна килӗшет; анчах халӗ вӑл кофепе ҫырткаламаллисем хатӗрлеме каять, Верочка мӗн те пулин юрласа парать.
В таком случае Марья Алексевна совершенно согласна; но теперь она пойдет готовить кофе и закуску, а Верочка споет что-нибудь.

Анчах килне вӑл лӑпкӑн таврӑнчӗ, — утнӑ май мӗн тумаллине шухӑшласа тупрӗ, — халӗ ӗнтӗ вӑл хавас.
Но пришел домой уже спокойный, — придумал, пока шел, — и теперь был доволен собой.

Ӗлӗк вӑл амӑшне кураймастчӗ кӑна, ӗнер ӑна вӑл кураймасӑр пурӑнма пӑрахнӑ пек, ӑна хӗрхенес пек ҫеҫ туйӑнатчӗ, — халӗ вӑл каллех амӑшне курайманнине, анчах хӗрхенес те килнине, туять.
Прежде она только ненавидела мать, вчера думалось ей, что она перестает ее ненавидеть, будет только жалеть, — теперь опять она чувствовала ненависть, но и жалость осталась в ней.

Ӗнер Верочкӑна тискер кайӑк тирӗ айӗнчен ҫын пит-куҫӗ курӑннӑ пек туйӑнатчӗ, халӗ авӑ каллех тискер кайӑк, урӑх нимӗн те мар.
Вчера ей казалось, что из-под зверской оболочки проглядывают человеческие черты, теперь опять зверь, и только.

Анчах та ман чухлӗ пурӑннӑ хӗрарӑм, — тата мсье Сторешник, епле пурӑннӑ-ха! — халӗ ӗнтӗ эпӗ, ӗлӗкхипе танлаштарсан, светтуй, манах, — ун пек хӗрарӑм бюстне сыхласа хӑварма пултараймасть! —
Но женщина, которая столько жила, как я, — и как жила, мсье Сторешник! — я теперь святая, схимница перед тем, что была, — такая женщина не может сохранить бюста! —

II // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Халӗ тата кунта тытса пӑхӑр, — кунта та ӳт мар, — пӗлетӗр-и ӗнтӗ халь?
Попробуйте еще здесь, и здесь, — теперь знаете?

— Бюсчӗ питӗ лайӑх, — терӗ Сторешников, хӑй кӑмӑлланӑ хӗре лайӑх хак панипе хавхаланса; халӗ вӑл, ку таранччен хӑяйманскер, Жюлине комплиментсем калама пултаратӑп тесе шухӑшларӗ: — унӑн бюсчӗ ытарма ҫук лайӑх, анчах, паллах, кунта урӑх хӗрарӑмӑн бюстне мухтани — Жюлирен мӑшкӑлласа кулни пулӗччӗ.
— Бюст очень хорош, — сказал Сторешников, ободрявшийся выгодными отзывами о предмете его вкуса и уже замысливший, что может говорить комплименты Жюли, чего до сих пор не смел, — ее бюст очарователен, хотя, конечно, хвалить бюст другой женщины здесь — святотатство.

Халӗ астуса калӑп ӗнтӗ.
Теперь буду помнить.

Урасем ҫинчен калаканни вӑл Пушкин; хӑй вӑхӑтӗнче ун сӑввисем лайӑх пулнӑ, анчах халӗ вӗсем хӑйсен хакӗн пысӑк пайне ҫухатнӑ ӗнтӗ.
О ножках сказал Пушкин, — его стихи были хороши для своего времени, но теперь потеряли большую часть своей цены.

Халӗ ӗнтӗ ман чыс юлман, — ҫук, ҫылӑха кӗместӗп, халӗ хам чыса ҫухатман тесе суймастӑп сана!
Теперь я нечестная, — нет, не возьму греха на душу, не солгу перед тобою, не скажу, что я теперь честная!

I // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Халӗ ӗнтӗ ярӑр мана.
А теперь отпустите меня.

Ку таранччен амӑшӗ ӑна ҫӗтӗк-ҫурӑкпах ҫӳретнӗ темелле, халӗ вара тумлантарма пуҫланӑ.
Прежде мать водила ее чуть ли не в лохмотьях, а теперь стала наряжать.

Пӗрремӗш картишӗн шутсӑр нумай пусмисенчен чи чыссӑррипе хӑпарсан, тӑваттӑмӗш хутра, сылтӑмри хваттерте халӗ кам пурӑннине эпӗ пӗлместӗп; 1852 ҫулта унта ҫурт управляющийӗ, кӗрнек те паллӑ ҫын Павел Константиныч Розальский ҫӳллӗ кӗлеткеллӗ, хыткан та тӗреклӗ хӗрарӑмпа, арӑмӗпе, Марья Алексевнӑпа, хӗрӗпе, ҫитӗнсе ҫитнӗскерпе — шӑпах ҫакӑ пулать те ӗнтӗ Вера Павловна, — тата тӑхӑр ҫулхи ывӑлӗпе, Федьӑпа пурӑннӑ.
Кто теперь живет на самой грязной из бесчисленных черных лестниц первого двора, в четвертом этаже, в квартире направо, я не знаю; а в 1812 году жил тут управляющий домом, Павел Константиныч Розальский, плотный, тоже видный мужчина, с женою Марьею Алексевною, худощавою, крепкою, высокого роста дамою, с дочерью, взрослою девицею — она-то и есть Вера Павловна — и девятилетним сыном Федею.

Анна Петровна халӗ те, ун чухнехи пекех, паллӑ хӗрарӑм, Михаил Иванович халӗ паллӑ офицер, ун чухне те вӑл паллӑ та хитре офицер пулнӑ.
Анна Петровна и теперь осталась, как тогда была, дама видная, Михаил Иванович теперь видный офицер и тогда был видный и красивый офицер.

Халӗ вӑл ҫурта хӑйне тивӗҫлӗ номерпе паллӑ тунӑ, 1852 ҫулта вара, ун пек номерсем пулман чухне, ун ҫине: «действительнӑй статски советникӗн Иван Захарович Сторешниковӑн ҫурчӗ», тесе ҫырса хунӑ пулнӑ.
Теперь этот дом отмечен каким ему следует нумером, а в 1852 году, когда еще не было таких нумеров, на нем была надпись: «Дом действительного статского советника Ивана Захаровича Сторешникова».

Анчах халлӗхе пурте сирӗн пек мар-ха, эсир вулакансем хушшинче палӑртар кӑна-ха, — ҫавӑнпа халӗ манӑн ҫырмалла тата ҫырма та юрать.
Но вы еще не публика, а уже вы есть между публикою, — потому мне еще нужно и уже можно писать.

III. Умсӑмаx // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Ырӑ кӑмӑллӑ та вӑйлӑ, тӳрӗ кӑмӑллӑ та ӑслӑ ҫынсем, эсир пирӗн хушӑмӑрта палӑра пуҫлани нумай пулмасть-ха, анчах эсир халӗ нумайӑн ӗнтӗ, эсир нумайланнӑҫем нумайлансах пыратӑр.
Добрые и сильные, честные и умеющие, недавно вы начали возникать между нами, но вас уже не мало и быстро становится все больше.

Халӗ хам асӑннӑ ҫынсемпе калаҫнӑ чухне эпӗ сӑпайлӑ ҫеҫ мар, вӑтанчӑк та пулнӑ пулӑттӑм.
С людьми, о которых я теперь упомянул, я говорил бы скромно, даже робко.

Халӗ эсир манӑн алла лекрӗр ӗнтӗ, ҫавӑнпа та эпӗ калава, хамӑн шутӑмпа, нимӗн чееленмесӗр, кирлӗ пек малалла тӑсма пултаратӑп.
Но теперь ты уже попалась в мои руки, и я могу продолжать рассказ, как, по-моему, следует, без всяких уловок.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика