Поиск

Шырав ĕçĕ:

Обломовӑн (тĕпĕ: ) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Унӑн чавси питӗ хӑвӑрт ҫаврӑннине курса Обломовӑн куҫӗ шарса кайрӗ.
и локоть ее так проворно описывал круги, что у Обломова рябило в глазах.

IV сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Обломовӑн кабинечӗпе ҫывӑрмалли пӳлӗм чӳречисем килкартинелле пӑхаҫҫӗ, хӑнасене йышӑнмалли пӳлӗм чӳречисем — пӗчӗк сад еннелле, зал чӳречисем — купӑстапа ҫӗрулми пахчи еннелле.
Кабинет и спальня Обломова обращены были окнами на двор, гостиная к садику, а зала к большому огороду, с капустой и картофелем.

III сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

— А эсӗ палатӑра пултӑн-и? — ыйтрӗ Ольга Обломовӑн: «пултӑм, мӗн тумаллине йӑлтах турӑм», тесе каласси килетчӗ, анчах Ольга куҫран тинкерсе пӑхсанах туйнине чухлама пултарасса пӗлет.
— А ты в палате был? — спросила Ольга. Обломова так и подмывало сказать: «был и все сделал», да он знает, что Ольга взглянет на него так пристально, что прочтет сейчас ложь на лице.

Ҫӳреме те Обломовӑн мӗнле инҫе ҫӳрес пулать!
А ездить ему какая даль!

Вӑл хӑйӗн шлепкине ҫаннипе шӑлса якатрӗ те ун ҫине пӑхса илчӗ, кайран Обломовӑн этажерка ҫинче выртакан шлепкине куҫ хыврӗ.
Он погладил свою шляпу рукавом, потом поглядел на нее и на шляпу Обломова, стоявшую на этажерке.

I сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Ольга шӑпланчӗ, Обломовӑн хулпуҫҫийӗ ҫине аллине хучӗ, чылайччен ун ҫине пӑхрӗ, вара сасартӑк зонтикне аяккалла ывӑтса ячӗ, ӑна мӑйран хӑвӑрт та хӗрӳллӗн ыталаса илчӗ, чуптурӗ, унтан йӑлт хӗрелсе, питне ун кӑкӑрӗ ҫумне пӑчӑртарӗ те шӑппӑн хушса хучӗ:
Она остановилась, положила ему руку на плечо, долго глядела на него и вдруг, отбросив зонтик в сторону, быстро и жарко обвила его шею руками, поцеловала, потом вся вспыхнула, прижала лицо к его груди и прибавила тихо:

XII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

— Тӗпсӗр авӑр уҫӑлать, ҫиҫӗм ҫиҫет… асӑрхануллӑрах пулӑр! — чеен каларӗ Ольга, Обломовӑн ытамӗнчен пӑрӑнса, ун аллисене зонтикпа аяккалла сирсе.
— Бездна разверзается, молнии блещут… осторожнее! — лукаво сказала она, ловко ускользая от объятий и устраняя руки его зонтиком.

Ольга ҫине ҫапла иккӗленӳллӗ пӑхнипе Обломовӑн чӗри кӳтсе кайрӗ; ӑна темскер кӑшлама пуҫларӗ, анчах ку питӗ ыраттарнипе, тертлентернипе, вӑл ҫакна чӑтса ирттереймерӗ те килне кайрӗ, шухӑша путрӗ, салхуланчӗ.
От этого сомнительного взгляда на нее у него вдруг похолодело сердце; что-то стало угрызать его, но так больно, мучительно, что он не вынес и ушел домой, и был задумчив, угрюм.

XI сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Обломовӑн кӑмӑлӗ пӑсӑлчӗ; вӑл вӗсенчен юлчӗ те, ыраш пусси витӗр киле тарма тесе, урине карта урлӑ ярса пуснӑччӗ, Ольга куҫӗпе паллӑ туса чарчӗ.
Обломов был не в своей тарелке; он отстал от общества и занес было ногу через плетень, чтоб ускользнуть через рожь домой, Ольга взглядом воротила его.

Ҫак юрату Обломовӑн йӑвашлӑхӗпе, вӑл ырра тасан ӗненнипе, пуринчен ытла ачашлӑхпа, хӑй арҫын куҫӗнче нихҫан курман ачашлӑхпа, ҫырлахать.
Любовь эта оправдывается его кротостью, чистой верой в добро, а пуще всего нежностью, нежностью, какой она не видала никогда в глазах мужчины.

Эхер те Ольгӑн тепӗр чухне Обломов пирки, хӑй ӑна юратни пирки шухӑшламалла пулса тухсан, ҫак юратуран чӗрере пушӑ вырӑн тата пушӑ вӑхӑт юлнӑ пулсан, эхер те унӑн ыйтӑвӗсем ҫине ответ пама Обломов пуҫӗнче тулли те яланах хатӗр ответсем пулмасан, Ольгӑн кӑмӑлӗ чӗннине хирӗҫ Обломовӑн кӑмӑлӗ шарламасан, Ольгӑн хавхаланӑвӗ, пурнӑҫшӑн ҫуннине хирӗҫ вӑл ним тумасӑр, хӗрӳ туйӑмпа ҫеҫ хирӗҫ пӑхсан, Ольга йывӑр шухӑша путать; темӗн сивӗскер, ҫӗлен пек, унӑн чӗрине шуса кӗрет, ӑна ӗмӗтсенчен вӑратать, вара юратӑвӑн ӑшӑ та халапри пек тӗнчи темле кӗрхи кун евӗрлӗ пулса тӑрать, — ун чухне пур япаласем те сӑрӑ тӗслӗн курӑннӑн туйӑнаҫҫӗ.
Если Ольге приходилось иногда раздумываться над Обломовым, над своей любовью к нему, если от этой любви оставалось праздное время и праздное место в сердце, если вопросы ее не все находили полный и всегда готовый ответ в его голове и воля его молчала на призыв ее воли, и на ее бодрость и трепетанье жизни он отвечал только неподвижно-страстным взглядом, — она впадала в тягостную задумчивость: что-то холодное, как змея, вползало в сердце, отрезвляло ее от мечты, и теплый, сказочный мир любви превращался в какой-то осенний день, когда все предметы кажутся в сером цвете.

Унӑн темле ҫирӗплӗх пур, ӑна пурнӑҫӑн хӑрушлӑхӗсем кӑна мар, Обломовӑн сӳрӗклӗхӗпе интересленмесӗр пурӑнни те ҫӗнтерме пултараймасть.
У ней есть какое-то упорство, которое не только пересиливает все грозы судьбы, но даже лень и апатию Обломова.

Вӑл ҫаврӑнса пӑхрӗ те Обломовӑн пичӗ мӗнле пулнине, унӑн сасартӑк ыйхи сирӗлнине, тӗлӗннипе куҫӗсем чарӑлса кайнине курсан, кулса ячӗ.
Она оглянулась и засмеялась, увидя лицо, какое он сделал, как у него прошел вдруг сон, как растворились глаза от изумления.

X сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Кайран вара Обломовӑн, пӗр эрне хушши магазинсем тӑрӑх ҫӳресе, лайӑх картинӑсен гравюрисене шыраса тупмалла пулса тухать.
Потом он должен был с неделю ездить по магазинам, отыскивать гравюры с лучших картин.

IX сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Эхер те вӑл Обломовӑн чӗринчи пытанса юлнӑ ӗлӗкхи йӗрсене: кӑштах ывӑннипе, кӑштах палӑракан ыйхӑлӑха асӑрхасан, — Ольга унӑн чунне шалтанах курма пӗлет, — вал ӑна ӳпкелешет, сайра хутра ҫак ӳпкевре ӳкӗнни те, хӑй йӑнӑш тӑвасран хӑрани те хутшӑнса каять.
Если же иногда замечала она затаившиеся прежние черты в душе Обломова, — а она глубоко умела смотреть в нее, — малейшую усталость, чуть заметную дремоту жизни, на него лились упреки, к которым изредка примешивалась горечь раскаяния, боязнь ошибки.

Обломовӑн вара ирхине вӑрансанах асӗнче пӗрремӗш сӑнар — Ольга сӑнарӗ; вӑл пӗтӗм кӗлеткипе курӑнать, аллине сирен ҫеҫки тытнӑ.
А Обломов, лишь проснется утром, первый образ в воображении — образ Ольги, во весь рост, с веткой сирени в руках.

Обломовӑн сасартӑк пурӑнас килсе кайнине Ольга унӑн сӑнӗ улшӑннинчен тӳрех сисрӗ.
Она тоже ясно прочла в этой немой игре лица, что у Обломова мгновенно явилась цель жизни.

VIII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Ольга та ҫийӗнчех ӑнланса илеймерӗ ӑна: Обломовӑн тӗксӗм, сӳрӗк сӑнӗ сасартӑк улшӑнса кайрӗ, куҫӗсем йӑлкӑшма тытӑнчӗҫ; питне хӗрлӗ сӑн ҫапрӗ; унӑн шухӑшӗсем хускалчӗҫ, куҫӗсенче туртӑмпа ирӗк вӑйӗ ялкӑшма пуҫларӗ.
И она, в свою очередь, не узнала Обломова: туманное, сонное лицо мгновенно преобразилось, глаза открылись; заиграли краски на щеках, задвигались мысли; в глазах сверкнули желания и воля.

Обломовӑн ҫухалнӑ телейӗ тарӑн ҫыранӑн леш енче: ҫав ҫыран урлӑ каҫас пулать.
и утраченное счастье уже на другом берегу: надо перешагнуть.

Тата Штольц ҫапла шутларӗ: Обломовӑн ыйхӑллӑ пурнӑҫне илемлӗ, ӑслӑ, ҫивӗч те кӑшт тӑрӑхлама юратакан ҫамрӑк хӗрарӑм хутшӑнни тӗттӗм пӳлӗмре лампа ҫутнӑ пекех, лампа ҫуттинче тӗттӗм кӗтессем ҫутӑлнӑ пекех, пӳлӗм хитреленсе кайнӑ пекех пулӗ, терӗ.
Потом Штольц думал, что если внести в сонную жизнь Обломова присутствие молодой, симпатичной, умной, живой и отчасти насмешливой женщины — это все равно, что внести в мрачную комнату лампу, от которой по всем темным углам разольется ровный свет, несколько градусов тепла, и комната повеселеет.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика