Поиск

Шырав ĕçĕ:

Кораблев (тĕпĕ: ) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Эпӗ акӑ Гришка Фабера аса илетӗп-ха, вӑл калатчӗ вара, «куҫ темӗн ҫинчен те калать», Кораблев тесен «театрта пысӑк ҫын пулас пирки вӑл иккӗ те калаҫмӗччӗ», тетчӗ.
Я вспомнил Гришку Фабера, который утверждал, что «взгляд — всё» и что с таким взглядом он бы «в два счёта сделал в театре карьеру».

Улттӑмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Паллах ӗнтӗ, Кораблев эпир пынӑ кунхинех ҫитрӗ, чипер тумланнӑ хӑй, мӑйӑхне картинка ҫинчи пек пӗтӗрсе янӑ, шалпар кӑна тӗрӗллӗ шурӑ кӗпи ӑна питӗ килӗшет иккен те вырӑссен пӗр-пӗр аслӑ художник сӑнарне кӗртет — анчах кам сӑнарӗ иккенне Катьӑпа эпир ниҫта кайса хураймастпӑр.
Конечно, Кораблёв явился в день приезда — нарядный, с аккуратно закрученными усами, в свободной вышитой белой рубашке, которая очень шла к нему и делала похожим на какого-то великого русского художника — но на какого, мы с Катей забыли.

— Мӗншӗн вара кунта килсенех Кораблев патне ҫырмарӑн?
— Почему ты не написал Кораблёву, когда приехал сюда?

Виҫҫӗмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

— Кораблев.
Помоги переводом

Вунтӑххӑрмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Гриша Фабер, манӑн тус, хӗрлӗ доктор рольне вылятчӗ, Иван Павлыч Кораблев вара пире Фаберӑн тумланмалли пӳлӗмӗнче сирӗнпе паллаштарчӗ.
Мой приятель Гриша Фабер играл рыжего доктора, и Иван Павлыч Кораблёв познакомил нас в его уборной.

Вунсаккӑрмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

— Кораблев.
— Кораблёва.

Вунҫиччӗмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Аэродромран тӳрех Садовой урамне тухрӑм, Воротниковски урамӗпе Кораблев патнелле ҫул тытрӑм, — юрать-ха, пӗтӗм багажӑм та аллӑмри пӗчӗк чемоданӑм кӑна.
Прямо с аэродрома я поехал на Садовую, в Воротниковский переулок, к Кораблёву, — благо весь мой багаж составлял маленький чемоданчик.

Вӑл Кораблев ҫинчен сӑмах хускатрӗ — пӗлетӗп-и эпӗ, ҫав старик утмӑл ҫиччӗре пулсан та халӑх ополченине ҫыраннӑ иккен, ҫавӑн пирки вара «Вечерняя Москва» хаҫатра та ҫырса кӑларнӑ-мӗн.
Он заговорил о Кораблёве — знаю ли я, что, несмотря на свои шестьдесят три года, старик записался в народное ополчение и что в «Вечерней Москве» по этому поводу была помещена заметка?

Пиллӗкмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Ман пӗччен пулмаллине пӗлетчӗ вӑл, хам ӑна ҫав самантра кирек мӗнле ҫывӑх курсан та пурпӗрех унран акӑш-макӑш инҫетреччӗ-ха, мӗншӗн тесен вӑл тӳрре тухрӗ, эпӗ йӑнӑшрӑм, Кораблев каланине илтнипе вӑтанмалла пулчӗ манӑн…
Он понял, что мне нужно побыть одной и что, как бы я ни была близка к нему в эту минуту, а всё-таки страшно далека, потому что он оказался прав, а я — неправа и оскорблена тем, чтó узнала от Кораблёва…

Пӗрремӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

— Эпир санпа Кораблев юбилейӗнче калаҫса пӗтереймерӗмӗр.
– Мы с тобой не договорили тогда на юбилее Кораблева.

Вуниккӗмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

д) Вышимирский каласа пани, ӑна Кораблев ӗнентерсе алӑ пуснӑ.
д) Заверенная Кораблевым запись рассказа Вышимирского.

Вунпӗрмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Николай Антоныч ҫав обществӑн членӗнче тӑни ҫинчен мана Кораблев каласа панӑччӗ-ха, Ромашкӑна хам тӑвас тенӗ доклад ҫинчен каласа панӑшӑн та мана ятласа илнӗччӗ.
Еще Кораблев говорил, что Николай Антоныч состоит членом этого общества, и ругал меня за то, что я рассказал о своем докладе Ромашке.

Эпӗ пӗлмен унӑн чунӗ тӳрӗ те питех те ырӑ кӑмӑллӑ иккенне, пурнӑҫ ҫине вӑл ӑслӑн та тӗрӗссӗн пӑхнине пӗлмен иккен — Кораблев ҫав енсене пурне те шута илнӗ хыҫҫӑн: «Вӑл ҫӑмӑлттай чӗреллӗ мар», терӗ.
Я не знал ее душевной твердости, ее прямодушия, ее справедливого, умного отношения к жизни — всего, что Кораблев так хорошо назвал «нелегкомысленной, серьезной душой».

Вуннӑмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Кораблев ҫаплипех аллисене кӑкӑрӗ тӗлне хӗреслетсе, хӑйне вырӑн тупаймасӑр уткаласа ҫӳрет.
так же вдруг вставал и начинал расхаживать по комнате Кораблёв, сложив руки на груди, не находя себе места.

Саккӑрмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Темиҫе хут картишне кӗре-кӗре тухса, Кораблев хваттерӗнче ҫутӑ ҫутман-и-ха тесе пӑхрӑм.
Несколько раз я заходил во двор, чтобы посмотреть, не зажёгся ли уже свет в квартире Кораблёва.

Унтан Кораблев тем асне илнӗ пек пулчӗ, мана кайсан лайӑхрах пулӗ, терӗ.
Потом он спохватился и сказал, что мне лучше уйти:

Кораблев епле пирус туртнине пӑхса тӑтӑм, кӑвак ҫӳҫлӗ пуҫне сӗнкрӗ вӑл, вӑрӑм урисене тӑсса ячӗ, хӑй вӑл епле таса чӗререн Марья Васильевнӑна юратни ҫинчен шухӑшларӗ ӗнтӗ, унӑн юратӑвӗ ӑнӑҫман, ҫапах та вӑл ӑна асӗнчех тытса тӑрать — ҫавӑнпа иккен ҫак иртнӗ ҫулсенче Катя пурнӑҫне те ырӑ кӑмӑлӗпе сыхласа тӑрасшӑн пулнӑ вӑл.
Я молча смотрел, как он курит, опустив седую голову и вытянув длинные ноги, и думал о том, как он глубоко любил Марью Васильевну, и как ему не повезло, и как он верен её памяти, — вот почему он так пристально следил все эти годы за Катиной жизнью.

— Малалла мӗн пулса тӑчӗ-ха, — терӗ Кораблев каллех.
— Ну, а дальше что же? — продолжал Кораблёв.

— Питӗ кӑткӑс та чее ҫын, — терӗ Кораблев.
— Очень опытный, очень сложный человек, — продолжал Кораблёв.

— Амӑшӗ вилсен ытла хуйха кайрӗ вӑл, — терӗ Кораблев малалла.
— Она очень тосковала после смерти матери, — продолжал он.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика