Двуязычный корпус чувашского языка

Соколов ҫапла шухӑшлани ӑна кӳрентернӗ пек пулчӗ.

Предположение Соколова показалось ему обидным.

II. Соколов тухтӑрӑн чирлӗ ҫыннисем // .

Боримечка пирки ҫакӑн пек шухӑшласа тӑчӗ те Огнянов, унтан вара, ку ҫын ӑслӑ та, хӑй патне илештерме те пултараканскер, терӗ, унӑн хӑй малтанласа шухӑшлани те ҫапла май улшӑнчӗ.

Под влиянием этих мыслей лицо Боримечки стало казаться Огнянову привлекательней и даже умней, чем раньше.

XXXV. Хӗл каҫмалли вырӑнта // .

— Чӑнах тетӗн те, чӑнах мар ҫав: сана вилнӗ тесе шутлаҫҫӗ — эс сывах; чӑн калатӑп сана, апла шухӑшлани, тепӗр тесен, саншӑн лайӑхрах та.

— Правда, да не совсем: ты жив, а тебя считают мертвым, и так-то оно и лучше.

XXVIII. Вериговӑра // .

Вӑрансан, вӑл хӑйӗн ӑшӑ вырӑнӗ ҫинче ачашланса выртать, унӑн тӑрасси килмест, вӑл шухӑшлать те, шухӑшламасть те, кӑштах тӗлӗрет те, тӗлӗрмест те, — ку вӑл шӑп кӑна паянхи куна тивекен хӑшпӗр япаласем ҫинчен — ҫак кунсене, мӗнле те пулин хуҫалӑхри япалана, мастерскоя, пӗлӗшсене, паянхи куна мӗнле ирттермелли ҫинчен тунӑ плана тивекен япаласем ҫинчен шухӑшлать, ку, паллах ӗнтӗ, тӗлӗрни мар; анчах, кунсӑр пуҫне, тата икӗ япала пур, туй хыҫҫӑн виҫӗ ҫултан виҫҫӗмӗш те пулчӗ, вӑл та, Митя, кунтах, ун аллинче; паллах, Дмитрий тусне хисепленипе «Митя» ӗнтӗ вӑл; ытти икӗ япаласенчен пӗри вара — пурнӑҫра ӑна хӑйне вырӑн, ирӗк паракан ӗҫ ҫинчен шухӑшлани, тепӗр шухӑш — Саша; ку шухӑша уйрӑм шухӑш теме те ҫук, вӑл кашни шухӑш ҫумне хушӑнать, мӗншӗн тесен Саша унӑн пӗтӗм пурнӑҫӗпе ҫыхӑнса тӑрать; ҫак шухӑш, ҫак уйрӑм мар, яланхи шухӑш ун пуҫӗнче пӗччен ҫеҫ юлсан вара, — вӑл ун пуҫӗнче нумай, питӗ нумай вӑхӑт пӗччен пулать, — ӑна мӗнле каламалла?

Просыпаясь, она нежится в своей теплой постельке, ей лень вставать, она и думает и не думает, и полудремлет и не дремлет; думает — это, значит, думает о чем-нибудь таком, что относится именно к этому дню, к этим дням, что-нибудь по хозяйству, по мастерской, по знакомствам, по планам, как расположить этот день, — это, конечно, не дремота; но, кроме того, есть еще два предмета, года через три после свадьбы явился и третий, который тут в руках у ней, Митя: он «Митя», конечно, в честь друга Дмитрия; а два другие предмета, один — сладкая мысль о занятии, которое дает ей полную самостоятельность в жизни, другая мысль — Саша; этой мысли даже и нельзя назвать особою мыслью, она прибавляется ко всему, о чем думается, потому что он участвует во всей ее жизни; а когда эта мысль, эта не особая мысль, а всегдашняя мысль, остается одна в ее думе, — она очень, очень много времени бывает одна в ее думе, — тогда как это назвать?

XII // .

Анчах Вера Павловнӑна хӑй тӑтӑшах упӑшки ҫинчен шухӑшлани, яланах унпа пӗрле пулни, ун ҫине пӑхни, унпа пӗрле шухӑшлани питӗ пулӑшрӗ.

Но все-таки Вере Павловне очень помогло то, что она постоянно думала о муже, постоянно была с ним, смотрела на него, думала с ним.

VI // .

Ҫапла шухӑшлани вӑл иксӗмӗр хушӑри уйрӑмлӑха питӗ кая юлса асӑрхани пулать, уншӑн мана каҫарма кирлӗ ӗнтӗ.

Натуральность этого расположения мыслей — мое извинение в том, что я слишком поздно заметил разницу между натурою моею и ее.

I // .

Ҫапла шухӑшлани тӗрӗсех те пулӗ.

Догадка эта, кажется, верна.

XXIX // .

Ҫапла, пӗрре кӑнтӑрлахи апат хыҫҫӑн, Вера Павловна хӑйӗн пӳлӗмӗнче ҫӗлеме ларчӗ, ҫӗленӗ май шухӑша путрӗ, питӗ лӑпкӑ шухӑшларӗ вӑл, шухӑшласса пӗртте ун ҫинчен мар, ахаль ҫеҫ, тӗрлӗрен ӗҫсем ҫинчен, хуҫалӑх ҫинчен, мастерской ҫинчен; хӑйӗн урокӗсем ҫинчен шухӑшларӗ, варӑ вӑл майӗпен-майӗпен ун ҫинчен шухӑшлама тытӑнчӗ, вӑл ун ҫинчен мӗншӗн час-часах шухӑшлани паллӑ мар; асаилӳсем, вак-тӗвексем, тӗрлӗрен ыйтусем сиксе тухрӗҫ, пысӑкланса, нумайланса пычӗҫ, акӑ вӗсем унӑн пуҫӗнче пинӗн-пинӗн мӗлтлете-мӗлтлете иртрӗҫ, ӳснӗҫем ӳссе пырса, пӗр ыйту: мӗн пулчӗ-ха мана? текен ыйту тухса тӑчӗ.

И вот, однажды после обеда, Вера Павловна сидела в своей комнате, шила и думала, и думала очень спокойно, и думала вовсе не о том, а так, об разной разности и по хозяйству, и по мастерской, и по своим урокам, и постепенно, постепенно мысли склонялись к тому, о чем, неизвестно почему, все чаще и чаще ей думалось; явились воспоминания, вопросы мелкие, немногие, росли, умножались, и вот они тысячами роятся в ее мыслях, и всё растут, растут, и всё сливаются в один вопрос, форма которого всё проясняется: что ж это такое со мною?

XXIV // .

— Ан та калӑр, Серж, — тет Алексей Петрович, — эпир сирӗн историне пӗлетпӗр; хӑвӑра кирлӗ марришӗн тӑрӑшни, кирлӗ марри ҫинчен шухӑшлани — акӑ эсир ӳссе ҫитӗннӗ тӑпра; ку вӑл фантазилле тӑпра.

— Не исповедуйтесь, Серж! — говорит Алексей Петрович, — мы знаем вашу историю; заботы об излишнем, мысли о ненужном — вот почва, на которой вы выросли; эта почва фантастическая.

III // .

Ҫакӑн пек шухӑшлани, Марья Алексевна, тӗрӗс пулнӑ, нумай пулмасть-ха, Марья Алексевна, питӗ тӗрӗс пулнӑ.

Этот взгляд был очень верен, Марья Алексевна, до недавнего времени был совершенно верен, Марья Алексевна.

XXIV // .

Анчах вӗсен хӑйсен каччисене е упӑшкисене хӑйсем мӗн шухӑшлани ҫинчен калама юрамасть; вӗсем пӗлеҫҫӗ: ун пек калас пулсан, арҫынсем, эсӗ ирсӗр хӗрарӑм, тесе шутлама пултараҫҫӗ.

Только им нельзя сказать своим женихам или мужьям того, что они думают; они знают, что за это про них подумают: ты безнравственная.

XVIII // .

Вӗсем хӑйсем ҫапла шухӑшлани ҫинчен шутласа та пӑхмарӗҫ; вӗсем хӑйсем ҫапла шухӑшланине асӑрхаманни вӑл чи лайӑххи пулать те ӗнтӗ.

Они даже и не подумали того, что думают это; а вот это-то и есть самое лучшее, что они и не замечали, что думают это.

X // .

Ҫак тӗп япала, вӗсен час-часах пулман вӑрӑм калаҫӑвӗсенче вырӑн питӗ сахал йышӑнса тӑраканскер, кӗске калаҫӑвӗсенче те кӑшт ҫеҫ палӑрса тӑраканскер, ҫак япала вӑл вӗсен пӗр-пӗрин хушшинчи туйӑм пулман, — ҫук, уяв каҫхине хӑйсен пӗрремӗш калаҫӑвӗнче пуҫласа паллӑ мар сӑмахсем калаҫнӑ хыҫҫӑн вӗсем туйӑм ҫинчен пӗр сӑмах та каламан: ун ҫинчен калаҫма вӗсен вӑхӑт пулман; итлессинчен хӑрамасӑр калаҫмалли 2–3 минут хушшинче вӗсем урӑх япала ҫинчен калаҫса илме аран кӑна ӗлкӗрнӗ, — туйӑм ҫинчен калаҫмалӑх вӑхӑт та пулман, калаҫас та килмен, — ку вӑл Верочка хӑйӗн хӑрушӑ пурнӑҫӗнчен хӑҫан тата мӗнле хӑтӑлса тухасси пирки шухӑшлани, ҫавӑн пирки тӑрӑшни пулнӑ.

А этот главный предмет, занимавший так мало места в их не слишком частых длинных разговорах и даже в коротких разговорах занимавший тоже лишь незаметное место, этот предмет был не их чувство друг к другу, — нет, о чувстве они не говорили ни слова после первых неопределенных слов в первом их разговоре на праздничном вечере: им некогда было об этом толковать; в две-три минуты, которые выбирались на обмен мыслями без боязни подслушивания, едва успевали они переговорить о другом предмете, который не оставлял им ни времени, ни охоты для объяснений в чувствах, — это были хлопоты и раздумья о том, когда и как удастся Верочке избавиться от ее страшного положения.

X // .

Верочкӑпа Лопухов хӑшин пек шухӑшлани тӗрӗс пулни ҫинчен нумай калаҫман, калаҫасса вӗсем пӗр-пӗринпе ахаль те сахал калаҫнӑ; сайра хутра вӗсем вӑрах та калаҫкаланӑ, анчах ун пек чухне вӗсем ытти япаласем ҫинчен, сӑмахран, кам мӗнле шухӑшлани ҫинчен е урӑх ҫавӑн пекрех япаласем ҫинчен калаҫнӑ.

Разумеется, главным содержанием разговоров Верочки с Лопуховым было не то, какой образ мыслей надобно считать справедливым, но вообще они говорили между собою довольно мало, и длинные разговоры у них, бывавшие редко, шли только о предметах посторонних, вроде образа мыслей и тому подобных сюжетов.

X // .

Ҫын тӑп тӑнӑ ҫӗрте нимӗн те тумасть, тесе пуҫларӑмӑр эпир; вӑл мӗн тӑвасси влиянисенчен килсе тӑрать; пуринчен те вӑйлӑрах влиянисем ытти влиянисене ҫӗнтереҫҫӗ; ҫакӑнта эпир калаҫма чарӑннӑччӗ; ҫыннӑн мӗнле те пулин ӗҫ пурнӑҫра питех те кирлӗ пулсан, ҫав ӗҫе тӑвас килнине — тупӑш, ҫыннӑн тупӑш илес шухӑшне — тупӑш ҫинчен шухӑшлани теҫҫӗ, ҫавӑнпа ҫын яланах тупӑш мӗн чухлӗ-ха тесе шухӑшласа ӗҫлет.

Мы начали с того, что человек действует по необходимости, его действия определяются влияниями, под которыми происходят; более сильные влияния берут верх над другими; тут мы и оставили рассуждение, что, когда поступок имеет житейскую важность, эти побуждения называются выгодами, игра их в человеке — соображением выгод, что поэтому человек всегда действует по расчету выгод.

VIII // .

Эпӗ ҫакна каласшӑн: ҫав сирӗн еркӗн, ҫав никам пӗлмен те вӗренсе ӳсмен, хӑйне хӑй тыткалама пӗлмен, туйӑмсӑр хӗр, — ҫав хӗр те сире намӑслантарнӑ, ҫав хӗр те сирӗн пек шухӑшлани лайӑх маррине ӑнланса илнӗ…

Я хочу сказать, что ваша любовница, это существо без имени, без воспитания, без поведения, без чувства, — даже она пристыдила вас, даже она поняла все неприличие вашего намерения…

VIII // .

Манӑн пуҫ пулас та килмест, пӑхӑнас та килмест, улталасшӑн та мар эпӗ, кутӑнланасшӑн та мар, хама кирлӗ мар чухне, ыттисем мӗн шухӑшлани те кирлӗ мар мана, ыттисем мӗн хушнине те тӑвас килмест ман.

Я не хочу ни властвовать, ни подчиняться, я не хочу ни обманывать, ни притворяться, я не хочу смотреть на мнение других, добиваться того, что рекомендуют мне другие, когда мне самой этого не нужно.

VI // .

Тӳрех калатӑп, эпӗ тӳрӗ чунлӑ хӗрарӑм, ҫавӑнпа эпӗ сире, ман хӑш-пӗр шухӑшсемпе килӗшсех каяс ҫук пулин те, хам мӗншӗн ун пек шухӑшлани ҫинчен питӗ уҫҫӑн каласа парӑп, — тепӗр тесен, эсир ҫӑвар уҫма тӑрсанах, эпӗ чарӑнма пултаратӑп.

Как женщина прямая, я изложу вам основания такого моего мнения с полною ясностью, хотя некоторые из них и щекотливы для вашего слуха, — впрочем, малейшего вашего слова будет достаточно, чтобы я остановилась.

V // .

Паллах, эпӗ мӗн шухӑшлани сирӗншӗн кирлӗ мар.

Конечно, вам нет дела до моего мнения.

II // .

Хам мӗн курни-шухӑшлани ҫинчен ҫавӑнтах милиционера калама хӑймарӑм эпӗ — хӑймарӑм та хӑрарӑм та: хуторта ун пек таканпа пӗр Яков Лукич кӑна ҫӳренине пӗлмен-ҫке-ха эпӗ.

Сразу-то сказать милиционеру о своем подозрении я не решился: тут-таки и оробел, а тут не был в окончательной надежде, что один Яков Лукич такие подковки носит.

X сыпӑк // .