Поиск

Шырав ĕçĕ:

Ҫӳлте (тĕпĕ: ) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Унта, ҫӳлте ҫапӑҫу пырать пулӗ, эпир кунта сухарипе выляса ларатпӑр.
Там, наверху, наверное, уже бой, а мы сухарики с места на место перекладываем.

Пиллӗкмӗш сыпӑк // Тани Юн. Лев Кассиль. Кӗҫӗн ывӑл урамӗ: повесть. Тани Юн куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР Государство Издательстви, 1953.

Хӑш чух вӗсем ҫӳлте вӑйлӑн кӗмсӗртетнине тимлӗн итлеҫҫӗ; ҫав сасӑ кунта хӗрӗх метрлӑ чул хулӑнӑш витӗр ҫитет.
Иногда они прислушивались к тяжелому громыханию, которое доносилось сверху через сорокаметровую толщу камня.

Паллах, ҫӳлте пурӑнма кунтинчен интереслӗрех.
И интереснее, конечно, жить наверху, чем тут, внизу.

Вӑл хӑй те сисет: ҫук, ку пытанмалли вырӑн мар, ку крепость, ку юри чул айне анса пытаннӑ, пӗр ҫӗре пухӑннӑ хӑрушла вӑй, анчах вӑл хӑйсене те, ҫӳлте тӑшман аллине юлнисене те хӳтӗлеме хатӗр тӑрать.
Он чувствовал сам: нет, это не убежище, это крепость, это грозная собранная сила, которая нарочно притаилась и ушла под камень, но готова постоять за себя и за тех, кто остался наверху во власти врага.

Ҫӳлте станци ӗҫлеме пӑрахсан, ҫӗр айӗнче ҫутӑ йӑлтах ҫухалсан, мӗн пулать-ха!
А как же будет, когда станция наверху перестанет работать и свет под землей совсем исчезнет?

Ҫӳлте пирӗн халь хурал ҫук, — ствол патӗнче кам ҫапкаланса ҫӳрени паллӑ мар.
А то сверху оцепление мы сняли, — неизвестно, кто там наверху возле ствола шатается.

Вӑхӑт килсен, пире ҫӳле тухса, унта ҫӗнӗрен, ҫӳлте, пирӗн ҫӗр ҫинче хӗрлӗ ялав курма вӑхӑт ҫитсен, ҫынсем пире хисеплесе пуҫ тайӗҫ, Сталин юлташ: «Кивӗ Карантинта чӑн-чӑн совет ҫыннисем пурӑнаҫҫӗ, эпӗ ахаль мар вӗсене шаннӑ», — тейӗ.
И когда пробьет час, придет нам срок выйти наверх и увидеть снова там, наверху, над землей нашей, красный флаг, так люди поклонятся нам с добрым уважением, а народ скажет: «Вот это доподлинно советские люди живут в Старом Карантине. Недаром на них крепко надеялись».

Ҫӳлте кӗҫех тӑшман пулать.
На которую вот-вот вступит враг.

Ҫӳлте халӗ пӗр ҫын та курӑнмасть, шӑп.
Наверху теперь было безлюдно и тихо.

Тӑваттӑмӗш сыпӑк // Тани Юн. Лев Кассиль. Кӗҫӗн ывӑл урамӗ: повесть. Тани Юн куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР Государство Издательстви, 1953.

Халӗ вӑл ҫӳлте юлакан татӑлнӑ ачалӑхӗпе, амӑшӗпе, Вальӑпа сывпуллашать…
Теперь вот покидали его, оставаясь на поверхности, оборвавшееся детство, мать, Валя…

Аннӳпе тата Нюша инкӳпе кунта ҫӳлте кам юлӗ, ҫавӑн ҫинчен шухӑшла.
Лучше посуди, кто тут с тетей Нюшей да с мамой твоей наверху останется.

Юлашки каҫ ҫывӑрать Володя ҫӗр ҫийӗнче, ҫӳлте, Гриценко пӳртӗнче.
Последнюю ночь спал Володя на поверхности земли, в домике Гриценко.

Нимӗҫсем килсен, ҫавнашкал ачана мӗнле ҫӳлте хӑваратӑн?
Как такого наверху оставлять, если немцы придут?

Ҫӳлте, тирпейлӗн брезентпа витнӗ япаласем ҫинче, ҫыхӑсем, арчасем, килти тӗрлӗ пурлӑх хушшинче Евдокия Тимофеевна, Валя тата мучи ларса пыраҫҫӗ.
А в кузове поверх груза, тщательно накрытого брезентом, среди узлов, сундуков и всякого домашнего добра, сидели Евдокия Тимофеевна, Валя и дядя Гриценко.

Ҫавӑн пек тӗреклӗ ҫын, таракан пек, шӑтӑка пытанса ларнӑ, ҫӳлте, тен, пушар сӳнтермелле пулӗ.
Такой здоровый дядька забился в щель, как таракан, а там, может быть, пожар тушить надо.

Иккӗмӗш сыпӑк // Тани Юн. Лев Кассиль. Кӗҫӗн ывӑл урамӗ: повесть. Тани Юн куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР Государство Издательстви, 1953.

Таҫта ҫӳлте, халлӗхе инҫетре-ха, нӑйкӑшакан, йӗрӗнчӗк сасӑ пӗлӗте шӑтарни илтӗнет; ҫак сасӑ Володьӑна шӑл тӳрлетекен кабинетри бормашина сӗрленӗ пек туйӑнать; пӗрре вӑл унта пулнӑччӗ.
Где-то в вышине, пока еще далеко, небо сверлил ноющий, противный звук, чем-то напоминавший Володе жужжание бормашины в зубоврачебном кабинете, куда он однажды попал.

Ҫӳлте вӗҫесшӗн ху, халлӗхе ҫӗр ҫинче те такӑнатӑн.
Хочешь высоко летать, а пока что на земле спотыкаешься.

Ҫиччӗмӗш сыпӑк // Тани Юн. Лев Кассиль. Кӗҫӗн ывӑл урамӗ: повесть. Тани Юн куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР Государство Издательстви, 1953.

Вӑл хӑрах аллипе Володьӑна хирӗҫ тӑрса, хӑваласа яма тӑрӑшать, тепринпе хӑйӗн ҫӗмӗрӗлнӗ конструкцине пуҫ тӗлӗнче ҫӳлте тытать; лутра ача ун ҫине сикет, кӑлӑхах модельне туртса илме тӑрӑшать.
Отбиваясь одной рукой от Володи, он высоко держал над головой свою поломанную конструкцию, и низкорослый новичок, прыгая на негр, тщетно пытался ее достать.

Ҫӳлте пуҫ пулса тӑракан классем, корольсем, полицейскисем, — хӑраса ӳкнӗскерсем, — Володьӑна вӗлерес тесе ураран ӳкичченех шыраҫҫӗ, анчах вӗсен нимӗн те тухмасть.
А наверху рыскают, содрогаясь, господствующие классы — короли и полицейские, — хотят убить его, во у них ничего не выходит.

Таҫта ҫӳлте, пуҫ тӗлӗнче, темскер йывӑрскер, вӑрӑмскер, кӗрлесе шунӑ пек, ура сасси кӗрӗслетет.
Где-то высоко над головой бухали шаги и словно проползало с шумом что-то длинное, тяжелое.

Виҫҫӗмӗш сыпӑк // Тани Юн. Лев Кассиль. Кӗҫӗн ывӑл урамӗ: повесть. Тани Юн куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР Государство Издательстви, 1953.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика