Корпус чувашского языка

Анчах ҫынсем суккӑрланнӑ та хӑйсен чунне пӑсса яракан киревсӗр наркӑмӑша киленсе, пӗр чӗнмесӗр ӗҫеҫҫӗ.

Но люди тщательно ослеплены и с восхищением, молча пьют дрянной яд, отравляющий их души.

Кичемлӗх патшалӑхӗ // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 671–683 стр.

Ҫӑткӑннисемпе ирсӗррисем вӗсене хӑйсен ултавне, айванлӑхне, хӑйсен тӑранма пӗлми ҫӑткӑнлӑхӗн вӑйне йӗрӗнмелле ҫарамаслантарса кӑтартаҫҫӗ.

Жадные и подлые — показывают им отвратительную наготу своей лжи и наивность своей хитрости, лицемерие свое и ненасытную силу жадности своей.

Кичемлӗх патшалӑхӗ // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 671–683 стр.

«Паллах, кунта кичемлӗх текен вараланчӑк шӑпӑр шӑлса пуҫтарнӑ ҫак ирсӗрсем хӑйсен пророкӗсенчен те мӑшкӑлласа кулма пултараҫҫӗ, — ҫапла илтнӗччӗ эпӗ асатте-слонсенчен.

«Конечно, эта сволочь, сметенная сюда грязной метлой скуки, способна издеваться и над пророками своими,— как слышал я от стариков слонов.

Кичемлӗх патшалӑхӗ // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 671–683 стр.

… Халӑх, темле ҫӑра шыв юхӑмӗ пек, икӗ рет ларса тухнӑ яр ҫутӑ ҫуртсем хушшипе юхать, ҫуртсем ӑна хӑйсен выҫӑ ҫӑварне ҫӑтса яраҫҫӗ.

…Народ течет густым потоком между двух линий ярко освещенных домов, и дома глотают его голодными пастями.

Кичемлӗх патшалӑхӗ // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 671–683 стр.

Мӗн кӑна кӑтартмаҫҫӗ ҫак хулара, вӗсен пурин те пӗр тӗллев: ҫынсене хӑйсен ҫылӑхӗсемшӗн вилсен мӗн кӗтсе тӑнине кӑтартасси, вӗсене ҫӗр ҫинче лӑпкӑн та законсене итлесе, пӑхӑнса пурӑнма вӗрентесси…

И все зрелища в этом городе имеют одну цель: показать людям, чем и как они будут вознаграждены за грехи свои после смерти, научить их жить на земле смирно и послушно законам…

Кичемлӗх патшалӑхӗ // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 671–683 стр.

Ҫынсем вӗсем ҫине чӗнмесӗр пӑхаҫҫӗ те, нӳрӗ сывлӑш ҫӑта-ҫӑта, хӑйсен чунӗсене тӳсме ҫук йывӑр кичемлӗх ӑшне путараҫҫӗ, ҫав кичемлӗх, кӗтессе пӑрахнӑ кӑшт ҫеҫ мӑкӑрланса выртакан йӗпе те вараланчӑк тутӑр татки пек, шухӑша сӳнтерсе хурать…

Публика молча смотрит на них и, вдыхая сырой воздух, питает душу свою унылой скукой, которая гасит мысль, как мокрая, грязная тряпка, брошенная на уголь, едва тлеющий…

Кичемлӗх патшалӑхӗ // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 671–683 стр.

Тамӑкра пӑчӑ, шуйттансем вӗтӗ те имшеркке, вӗсене хӑйсен ӗҫӗ ҫав тери ывӑнтарса ҫитернӗ пулас, вӗҫӗмсӗр пыракан пӗр евӗр ӗҫ тата унӑн курӑнсах тӑракан усӑсӑрлӑхӗ тарӑхтарать вӗсене, ҫавӑнпа та вӗсем ҫылӑха кӗнисемпе ытлашши чӑрманмаҫҫӗ — тытаҫҫӗ те, пуленке ывӑтнӑ пек, валака пӑрахаҫҫӗ.

В аду душно, черти мелки и слабосильны, они, видимо, страшно утомлены своей работой, их раздражает ее однообразие и очевидная бесполезность, поэтому они не церемонятся с грешниками, бросая их в желоб, точно поленья.

Кичемлӗх патшалӑхӗ // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 671–683 стр.

Тепӗр башня тӑрри тавра, сывлӑшра, кимӗсем ҫаврӑнаҫҫӗ; виҫҫӗмӗш башни, хӑй тӗллӗн ҫаврӑнса, тимӗртен тунӑ темле баллонсене хускатать, тӑваттӑмӗш, пиллӗкмӗш — вӗсем пурте ҫаврӑнаҫҫӗ, йӑлтӑртатаҫҫӗ, хӑйсен сивлек ҫутисемпе ҫынна илӗртсе йыхӑраҫҫӗ.

Вокруг вершины другой башни летают в воздухе лодки, третья, вращаясь, двигает какие-то баллоны из железа, четвертая, пятая — все они двигаются, пылают, зовут безмолвным криком холодного огня.

Кичемлӗх патшалӑхӗ // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 671–683 стр.

Вӗсене хӑйсене те кӑмӑла каять ҫак ҫиҫсе тӑракан ҫутӑ, анчах хӑйсен туйӑмне палӑртма вӗсем пӗчӗк ачасем мар ӗнтӗ — пысӑк ҫынсем, ҫавӑнпа та вӗсем ҫӳхе тутисене пурте пӗр евӗрлӗ чӑп тытнӑ та, куҫӗсене хӗссе, нимӗнпе тӗлӗнтерме ҫук ҫынсем пек, куҫ айӗн пӑхаҫҫӗ.

Им самим тоже нравится этот блеск, но они слишком серьезны для того, чтобы выражать свои ощущения, поэтому они однообразно сжали тонкие губы и, прищурив глаза, смотрят исподлобья, как люди, которых ничем не удивишь.

Кичемлӗх патшалӑхӗ // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 671–683 стр.

Арҫынсенчен нумайӑшӗ кунта хӑйсен арӑмӗсемпе, ачи-пӑчисемпе тухнӑ та хӑйсене хӑйсем ҫемйисене ырӑ тӑвакансем пек туяҫҫӗ: кур — ҫемйисене вӗсем ҫӑкӑр ҫеҫ мар параҫҫӗ, куҫа йӑмӑхтаракан тӗлӗнмелле япаласем те кӑтартаҫҫӗ.

Большинство их привело сюда жен и детей и чувствует себя благодетелями своих семейств, которым они дают не только хлеб, но и великолепные зрелища.

Кичемлӗх патшалӑхӗ // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 671–683 стр.

Ҫие юлнӑ хӗрарӑмсем хӑйсен йывӑр хырӑмӗсене ҫырлахнӑ кӑмӑлпа ҫӗклесе ҫӳреҫҫӗ.

Беременные женщины самодовольно несут тяжесть своих животов.

Кичемлӗх патшалӑхӗ // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 671–683 стр.

Вуншар шурӑ ҫурт пӗр-пӗринчен хӑйсен килпетсӗрлӗхӗпе уйӑрӑлса тӑраҫҫӗ, вӗсенчен пӗрин ҫумӗнче те илем тени ҫук.

Десятки белых зданий уродливо разнообразны, и ни на одном из них нет даже тени красоты.

Кичемлӗх патшалӑхӗ // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 671–683 стр.

Ҫавӑншӑн ҫынсем кунӗ-кунӗпе ҫӗр чаваҫҫӗ, тимӗр шаккаҫҫӗ, ҫуртсем тӑваҫҫӗ, фабрика тӗтӗмӗпе сывлаҫҫӗ, пӑсӑк та шӑршлӑ сывлӑш тусанне ҫӑтаҫҫӗ, уншӑн вӗсем хӑйсен илемлӗ ӳчӗсене сутаҫҫӗ.

Для этого люди целыми днями роют землю, куют железо, строят дома, дышат дымом фабрик, всасывают порами тела грязь отравленного, больного воздуха, для этого они продают свое красивое тело.

Сарӑ шуйттан хули // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 659–670 стр.

Ҫынсем хӑйсем сарса хунӑ вырӑнӗсем патне, хӑйсен арӑмӗсем, хӑйсен упӑшкисем патне пыраҫҫӗ, ҫӗрле вара, пӑчӑ пӳлӗмсенче, тарласа чӑм шыва ӳкнӗскерсем, хулашӑн ҫӗнӗ ҫимӗҫ шӑтса ҫуралтӑр тесе, пӗрне-пӗри чуптӑваҫҫӗ…

Люди идут к своим постелям, к женщинам своим, своим мужчинам, и ночью, в душных комнатах, потные и скользкие от пота, будут целоваться, чтобы для города родилась новая, свежая пища…

Сарӑ шуйттан хули // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 659–670 стр.

Амӑшӗ чул пек хытса тӑрать, унӑн куҫӗсем тӑмананни пек ҫаврака — вӗсем пӗр илӗнми хӑйсен умӗнчи пӗр пӑнча тӗлленӗ.

Мать стоит, точно каменная, и глаза ее круглы, как у совы, — они смотрят упорно в одну точку перед собой.

Сарӑ шуйттан хули // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 659–670 стр.

Ачасем ҫӳхе турпасӗсене, балкон карлӑкӗ витӗр урама ан ӳкчӗр тесе, пӗчӗк аллисемпе тытаҫҫӗ, — вӗсем те хӑйсен ӗҫне чӑрмантарнӑ сӑлтав ҫине ҫаврӑнса та пӑхмаҫҫӗ.

Дети хватают маленькими лапами тонкие щепы, чтобы они не упали на улицу сквозь отверстия в решетке балкона, и тоже не смотрят на причину, помешавшую их задаче.

Сарӑ шуйттан хули // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 659–670 стр.

Ҫӑткӑнлӑха пула ухмахланса кайса, выльӑх пек тискеррӗн мӗкӗрсе, ҫын пуҫ мимипе нервисене тӑранма пӗлми хыпса ҫӑтакан хула хырӑмӗнче ҫынсем хӑйсен пурнӑҫӗпе ҫырлахса пурӑнаҫҫӗ; ҫакӑн пек кулӑшла мӑнтарӑн ҫынсене нихҫан та тӗл пулман эпӗ…

И в то же время я нигде не встречал их такими трагикомически довольными собой, каковы они в этом жадном и грязном желудке обжоры, который впал от жадности в идиотизм и с диким ревом скота пожирает мозги и нервы…

Сарӑ шуйттан хули // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 659–670 стр.

Хӑҫан та пулин пӗрре каҫхине вӗсем пурте, пьедесталӗсем ҫинчен анӗҫ те, кӳреннӗскерсем, урамсем тӑрӑх йывӑр утӑмпа утса, хӑйсен тунсӑхне, пӗччен пурӑннипе йӑлӑхтарса ҫитернӗ тунсӑхне пӑрахса, ҫак хуларан хире, уйӑх ялкӑшнӑ ҫӗре, уҫ сывлӑша, лӑпкӑ та канӑҫлӑ хире тухса кайӗҫ.

Однажды ночью они все вдруг сойдут с пьедесталов и тяжелыми шагами оскорбленных пройдут по улицам, унося тоску своего одиночества прочь из этого города, в поле, где блестит луна, есть воздух и тихий покой.

Сарӑ шуйттан хули // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 659–670 стр.

Арпашӑнса ларакан нумай хутлӑ ҫуртсем хушшинче ҫав йӗс ҫынсем тӑлӑх-турат пек тӑраҫҫӗ, вӗсем ҫӳлӗ стенасем ӳкернӗ сулхӑнта карликсем пек туйӑнаҫҫӗ, вӗсем хӑйсен таврашӗнчи ухмахла пӑтрашса тӑракан пурнӑҫра пӗтӗмпех ҫухалса кайнӑ; вӗсем ҫурма-суккӑрскерсем хӑйсен ури айӗнче ҫынсем тем шыраса кӗшӗлтетнине, чӗрисене ыраттарса, хурлӑхлӑн пӑхса тӑраҫҫӗ.

Эти бронзовые люди мертвы и одиноки в сетях многоэтажных домов, они кажутся карликами в черной тени высоких стен, они заплутались в хаосе безумия вокруг них, остановились и, полуослепленные, грустно, с болью в сердце смотрят на жадную суету людей у ног их.

Сарӑ шуйттан хули // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 659–670 стр.

Пепе нимӗҫсене юратмасть, вӑл хӑйсен урамӗнчи, плошадьри тата тӗксӗм ларёксем умӗнчи пурнӑҫпа пурӑнать, унта Пепешӗн ҫывӑх ҫынсем сӑра ӗҫеҫҫӗ, картла выляҫҫӗ, хаҫат вулаҫҫӗ тата политика ҫинчен калаҫаҫҫӗ.

Пепе не любит немцев, он живет идеями и настроениями улицы, площади и темных лавочек, где свои люди пьют вино, играют в карты и, читая газеты, говорят о политике.

Итали ҫинчен хунӑ юмахсем // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 166–190 стр.