Поиск

Шырав ĕçĕ:

яланах сăмах пирĕн базăра пур.

яланах (тĕпĕ: яланах) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Андрей Иваныч дисциплинӑна ҫирӗп тытатчӗ, анчах, пӑр тапрансан яланах замаскине хӑех чакаласа, кантӑка уҫса яратчӗ, ачасемпе пӗрле ҫырма енне вӑрахчен пӑхса тӑратчӗ.
Андрей Иваныч был строгий учитель, но всегда, когда начинался ледоход, он сам отковыривал замазку у окна, распахивал рамы и вместе с ребятами долго смотрел на реку.

5-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Яланах вӑл пӑр кайнине чи малтан курать!
Всегда он первый замечает ледоход!

— Ҫук, ҫук, Маша ан вулатӑр, — хирӗҫ пӳлчӗ пулӑнни пек тулалла тухса тӑракан куҫлӑ Петька Девяткин, хӗрача васканипе яланах сӑмахӗсене уҫҫӑн калайманнине аса илсе.
— Нет, нет, только не Маша, — возразил пухлощекий, с выпуклыми рачьими глазами Петька Девяткин, вспомнив, как девочка всегда торопится и перевирает слова.

1-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Анисья малтанхинчен те ҫивӗчленчӗ, мӗншӗн тесен ӗҫ нумайланчӗ: вӑл яланах чупкаласа ҫӳрет, кил хуҫи арӑмӗ хушнипе ӗҫлет.
Анисья стала еще живее прежнего, потому что работы стало больше: все она движется, суетится, бегает, работает, все по слову хозяйки.

IX сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Ҫапах унӑн сӑнӗ яланах пӗр пек телейлӗ, ҫав телей — тулли, ӑна урӑх ним те кирлӗ мар, апла пулсан ун пек телей питӗ сайра, ытти ӑс-хакӑллӑ ҫынна тивӗҫес те ҫук.
Зато лицо ее постоянно высказывало одно и то же счастье, полное, удовлетворенное и без желаний, следовательно, редкое и при всякой другой натуре невозможное.

Унӑн пӗчӗк пӳлӗмӗ чӳречесӗр, ҫавӑнпа яланах тӗттӗм пулнӑран этем пӳлӗмӗ тӗттӗм шӑтӑк евӗрлӗ.
Комнатка его была без окна, и вечная темнота способствовала к устройству из человеческого жилья темной норы.

Ӑна нимӗнле илемлӗ ултав та илӗртес ҫук, суя ҫул ҫине кӑларас ҫук; ан тив, ун тавра пӗтӗм киревсӗрлӗх, шырлӑх океанӗ хумхантӑр, пӗтӗм тӗнче наркӑмӑшпа пӑсӑлса, тӳнтерле ҫаврӑнтӑр — Обломов нихҫан та ултав туррине пуҫҫапас ҫук, унӑн чунӗ яланах таса, ҫутӑ, тӳрӗ пулӗ…
Не обольстит его никакая нарядная ложь, и ничто не совлечет на фальшивый путь; пусть волнуется около него целый океан дряни, зла, пусть весь мир отравится ядом и пойдет навыворот — никогда Обломов не поклонится идолу лжи, в душе его всегда будет чисто, светло, честно…

VIII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Ачасем чирлени ӑна яланах хӑратать, чӑрмав кӳрет, анчах чир иртсе кайсанах Ольга каллех телейлӗ.
Самое живое опасение и вечную заботу рождали болезни детей; но лишь миновало опасение, возвращалось счастье.

Малтанах Штольц Ольгӑран пытарма ҫукран ҫеҫ ҫапла тӑватчӗ: ҫыру ҫырать-и, повереннӑйпа, пӗр-пӗр подрядчикпе калаҫать-и — яланах Ольга умӗнче, ун куҫӗ умӗнче; кайран ку хӑнӑхӑва кӗре пуҫларӗ, юлашкинчен йӑлана кӗрсе юлчӗ.
Сначала он делал это потому, что нельзя было укрыться от нее: писалось письмо, шел разговор с поверенным, с какими-нибудь подрядчиками — при ней, на ее глазах; потом он стал продолжать это по привычке, а наконец это обратилось в необходимость и для него.

Вӗсен яланах шухӑшлас, туяс килет, ӗмӗр пӗрле шухӑшлас, туяс, калаҫас килет!..
Их будило вечное движение мысли, вечное раздражение души и потребность думать вдвоем, чувствовать, говорить!..

Вӑл мӑшӑрлӑ, пурӑнакансем ҫине пӑхнӑ та вӗсен пурнӑҫӗ ӑна яланах ӑнланмалла мар пек, уҫӑмлӑ мар пек туйӑннӑ; ҫав хушӑрах леш упӑшкасем ӑслӑ шухӑшсемпе пуҫа ҫӗмӗрмен, вӗсен ним шырамалли, тупмалли ҫук пекех, арлӑ-арӑмлӑ, лӑпкӑ та ӑнлануллӑ пурӑннӑ.
Глядел он на браки, на мужей, и в их отношениях к женам всегда видел сфинкса с его загадкой, все будто что-то непонятное, недосказанное; а между тем эти мужья не задумываются над мудреными вопросами, идут по брачной дороге таким ровным, сознательным шагом, как будто нечего им решать и искать.

Килекенсем пур чухне яланах ҫакнашкал ырӑ мар сцена пулса иртет: килекенсем укҫа ыйтаҫҫӗ — кил хуҫи арӑмӗ памасть, сутуҫӑ юнама тытӑнать, кил хуҫи арӑмӗ тӑхтама ыйтать, унтан сутуҫӑ ятлаҫать, алӑксене шартлаттарса тухса каять, сӑнчӑрти йытӑ сиксе вӗрет.
Такой визит сопровождался обыкновенно просьбами денег, отказом со стороны хозяйки, потом угрозой со стороны продавца, потом просьбами подождать со стороны хозяйки, потом бранью, хлопаньем дверей, калитки и неистовым скаканьем и лаем собаки — вообще неприятной сценой.

V сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Апатне вӑл яланах тутлӑ пӗҫерет, тирпейлӗ хӑналать.
Обед являлся вкусный и чисто поданный.

Штольц яланах тӗпченипе, Ольгӑн тимлӗ чӗмсӗрлӗхне пӗтерме тӑрӑшнипех пӗтмелле мар ӗнтӗ.
Не может же оно всегда выражаться в этой вечной борьбе пытливости Штольца с ее упорным молчанием.

IV сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Чӑн та, Штольц ун умӗнче хӑйӗн пӗр-пӗр шухӑшне каласа е чунне уҫса панӑ чух унӑн куҫӗсем йӑлкӑшаҫҫӗ; вӑл ӑна ытарайми пӑхать, анчах мӗншӗн ҫапла пӑхни яланах паллӑ; хӑш чухне сӑлтавне те хӑех пӗлтерет вӑл.
Правда, глаза ее горят, когда он развивает какую-нибудь идею или обнажает душу перед ней; она обливает его лучами взгляда, но всегда видно, за что; иногда сама же она говорит и причину.

Ан тив, пурнӑҫ яланах ялкӑшса ҫунса тӑтӑр!
Пусть она будет постоянным горением!

II сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

— Яланах ӗҫлетӗр! — терӗ вӑл, ун патне кӗрсе.
— Вечно заняты! — сказал он, входя к хозяйке.

I сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Ӗлӗк чух вӑл шухӑша кайнине никам та курманччӗ, шухӑша кайни килӗшместчӗ те ӑна; вӑл яланах утатчӗ те хускалатчӗ, пур япала ҫине те тинкерсе пӑхса, йӑлт куратчӗ, халӗ ак сасартӑк чӗрҫинчи киллине тытнипех ҫывӑрса кайнӑ пек хытса ларать, унтан сасартӑк кисӗпӗпе ҫав тери хытӑ тӳме пуҫлать — хапхаран шаккаҫҫӗ пуль тесе, йытӑ та вӗрсе ярать.
Прежде, бывало, ее никто не видал задумчивой, да это и не к лицу ей: все она ходит да движется, на все смотрит зорко и видит все, а тут вдруг, со ступкой на коленях, точно заснет и не двигается, потом вдруг так начнет колотить пестиком, что даже собака залает, думая, что стучатся в ворота.

Хӗрарӑм яланах шеллеме, хӗрхенме пӗлет — ку та ҫавнашкал ҫеҫ, тейӗҫ хӑшпӗрисем!
Скажут, что это ничего больше, как жалость, сострадание, господствующие элементы в существе женщины.

Тарантьевпа пулӑ тытма кайнӑ чух вӑл яланах пальто кӗсйине пӗр бутылка чи лайӑх мадера пытарать, «заведенире» иккӗшӗ чей ӗҫнӗ чухне вӑл каллех ром чиксе каять.
Когда он с Тарантьевым отправлялся на тоню, в пальто у него всегда спрятана была бутылка высокого сорта мадеры, а когда пили они «в заведении» чай, он приносил свой ром.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика