Поиск

Шырав ĕçĕ:

Тепӗр сăмах пирĕн базăра пур.

Тепӗр (тĕпĕ: тепӗр) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Ҫапла, эпӗ тепӗр хут калатӑп: сире кама та пулин хӑвӑр чурӑр пек шутлани кирлӗ, аллӑра кӗрсе ӳкнӗ ҫӗнӗ чура.
Да, я повторяю: вам нужно только, чтобы кого-нибудь считали вашим рабом, новым рабом вашей неотразимости.

IX // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Тепӗр тесен, хӑвӑр пекех ӗнтӗ.
Как и вы меня, впрочем.

Ҫак ҫыннӑн службӑна килекен кашни ҫамрӑк офицерпах ҫыхӑннӑ шутсӑр нумай романӗсем полкра такамшӑн та паллӑччӗ, тепӗр тесен, ҫитмӗл пилӗк офицерпа вӗсен арӑмӗсен тата тӑван-пӗтенӗсен хушшинче пула-пула иртекен юрату историйӗсене пӗтӗмпех пит лайӑх пӗлсе тӑратчӗҫ кунта.
Ее многочисленные романы со всеми молодыми офицерами, приезжавшими на службу, были прекрасно известны в полку, так же, впрочем, как и все любовные истории, происходившие между всеми семьюдесятью пятью офицерами и их женами и родственницами.

Олизар ҫурма тайӑлу турӗ те, шпорӗсене чӑнклаттарса, мӑйӑхне малтан пӗр еннелле, унтан тепӗр еннелле сӑтӑрса ячӗ.
Олизар сделал полупоклон, звякнул шпорами и провел рукой по усам в одну и в другую сторону.

Олизарӗ ун аллине хӑйӗн сулахай пӗҫҫи ҫумне пӑтапа ҫапса лартнӑ пекех хӗссе тытнӑ; тепӗр аллине Петерсон лешӗн хулпуҫҫийӗ ҫине хунӑ та янахӗпе ун ҫине ачаш ӗшенчӗклӗхпе таяннӑ, пуҫне никам нихӑҫан туман манерлӗхпе хыҫалалла, залӑналла, ҫавӑрнӑ.
Он держал ее руку точно пришпиленной к своему левому бедру; она же томно опиралась подбородком на другую руку, лежавшую у него на плече, а голову повернула назад, к зале, в манерном и неестественном положении.

Вӑл, Петерсона хул айӗнчен ҫавӑтнӑскер, пуҫне мӑнаҫлан каҫӑртса, вӗҫнӗ пекех хыттӑн вирхӗнчӗ, кӗҫех вара тепӗр пӳлӗмрен унӑн сасси, — хӑй шутланӑ пек каласан, аристократла дирижер сасси, — илтӗнсе те кайрӗ:
Он понесся под руку с Петерсон, гордо закинув кверху голову, и уже из другой комнаты доносился его голос — светского, как он воображал, дирижера:

VIII // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

«Гето, тӑванӑмҫӑм эс манӑн, икӗ хута тытнӑ та пӗрле ҫыпӑҫтарса хунӑ, ҫапла вара пӗр енче тӗкел те тепӗр енче хӑрах пулса тӑнӑ.
«Гето, братец ты мой, взял да и склеил две бумажки вместе, и вышло, что на одной стороне чет, а на другой нечет.

Анчах тепӗр чух, пӗлетӗр-и, ку… чи-чи пысӑк чыс, тен, мӗнре мар-и… ку вӑл… сӑмахсӑрах каҫарасси…
Но иногда, знаете, это… может быть, высшая честь заключается в том, чтобы… это… безусловно простить…

— Гето… эс тӑхта… эс ан васка, — пӳлчӗ ӑна ватӑ та ӳсӗр Лех подполковник, хӑрах аллипе черкке тытнӑскер те тепӗр аллин сыппипелен сывлӑшра йӑваш хусканусем тӑваканскер, — мундир чысӗ мӗнне ӑнланатӑн-и эсӗ?..
— Гето… ты подожди… ты повремени, — перебил его старый и пьяный подполковник Лех, держа в одной руке рюмку, а кистью другой руки делая слабые движения в воздухе, — ты понимаешь, что такое честь мундира?..

Анчах пуринчен начарри, киревсӗрри Ромашовшӑн урӑххиччӗ — вӑл, полкри мӗнпур ҫын пекех, кашни балӑн, кашни платьӗн, кашни ейкеленчӗклӗ пуплев таранчченех темӗлле, кулис тепӗр енчи историне пӗлсе тӑратчӗ; темӗн те, темӗн те пытарӑннӑччӗ вара вӗсем хыҫӗнче: мӗскӗн чухӑнлӑх, тармаклану, чееленеслӗх, элек, пӗр-пӗрне курайманлӑх, провинцири хевтесӗр аристократлӑх вӑййи, юлашкинчен тата кичем, йӗрӗнчӗк ҫыхӑнусем…
Но неприятнее всего было для Ромашова то, что он, как и все в полку, знал закулисные истории каждого бала, каждого платья, чуть ли не каждой кокетливой фразы; он знал, как за ними скрывались: жалкая бедность, усилия, ухищрения, сплетни, взаимная ненависть, бессильная провинциальная игра в светскость и, наконец, скучные, пошлые связи…

Эхер те ман пата эсир ӗҫни пирки тепӗр хут сас-хура ҫитсессӗн-и…
Если до меня еще раз дойдут слухи, что вы пьянствуете…

VII // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Анчах лампӑна тепӗр хут та, тепӗр хут та, тепӗр хут та ҫутӗҫ.
Но лампу зажгут снова, и снова, и снова.

VI // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Акӑ тепӗр ҫирӗм-вӑтӑр ҫул иртет — эпӗ пуличченхипе ман хыҫҫӑнхи вӑхӑтӑн пӗр ҫеккунчӗ.
Вот пройдет еще двадцать — тридцать лет — одна секунда в том времени, которое было до меня и будет после меня.

Ҫакнашкал шӑвӑнса тухса та ҫар музыки е виле пытаракансем хыҫҫӑн ермеше-ермеше кайса, вӑл час-часах Мускавӑн тепӗр хӗррине ҫите-ҫите ҫапӑннӑ, аслӑ юлташӗсем валли амӑшӗнне вӑл сахӑр, варени, пирус калама ҫук хастаррӑн вӑрланӑ, анчах ҫип! — ҫип ӑна ӑнланса пӗтермелле мар вӑйпала ҫатӑр пӑркӑчласа, гипнозласа лартнӑ.
Он часто, ускользнув таким образом, увязывался на другой конец Москвы за военной музыкой или за похоронами, он отважно воровал у матери сахар, варенье и папиросы для старших товарищей, но нитка! — нитка оказывала на него странное, гипнотизирующее действие.

Тепӗр чух, пушӑ, нимӗнпе тулман, ирӗклӗ сехет килсе лексессӗн те, Ромашов, кичемлӗхпе ӗҫсӗрлӗх пуснипе тӑкӑскӑланнӑскер, хӑйӗнчен хӑй хӑранӑ евӗр, васкасах клубалла е пӗлӗшӗсем патне, е ахаль ҫеҫ урамалла, хусах юлташӗсенчен пӗринпе те пулин тӗл пулмашкӑн, — ку ӗнтӗ кирек хӑҫан та ӗҫкӗпе вӗҫленнӗ, — туха-туха чупнӑ.
Иногда, если и случался свободный, ничем не заполненный час, то Ромашов, томимый скукой и бездельем, точно боясь самого себя, торопливо бежал в клуб, или к знакомым, или просто на улицу, до встречи с кем-нибудь из холостых товарищей, что всегда кончалось выпивкой.

Тепӗр тесен, ҫапӑҫаканӗсем пӗр вӗсем кӑна та мар.
Впрочем, дрались и не одни только унтер-офицеры.

Парӑмсен шӑтӑк-шӑхӑрне вӗсем пӗр-пӗр ҫӗрте укҫа ҫаклаткаланипе те тепӗр ҫӗрте кӑшт-кашт пӑкӑланипе ҫех питӗркеленӗ, саплӑк ҫине саплӑк купаланӑ; нумайӑшӗ вӗсенчен — ытларах чухне хӑйсен арӑмӗсем хистенине пула — рота сумминчен е салтаксене ирӗклӗ ӗҫшӗн килекен тӳлевсенчен чӗпӗтмешкӗн те пит именсех тӑман; хӑшӗ-хӑшӗсем салтаксен укҫаллӑ ҫырӑвӗсене, — йӗрке тӑрӑх, вӗсен ҫав ҫырусене уҫса пӑхмаллаччӗ, — уйӑхӗ-уйӑхӗпе, мӗн унта, ҫулталӑкӗ-ҫулталӑкӗпе те, памасӑр тытнӑ.
Они строили заплату на заплате, хватая деньги в одном месте, чтобы заткнуть долг в другом; многие из них решались — и чаще всего по настоянию своих жен — заимствовать деньги из ротных сумм или из платы, приходившейся солдатам за вольные работы; иные по месяцам и даже годам задерживали денежные солдатские письма, которые они, по правилам, должны были распечатывать.

Тепӗр хут калатӑп…»
Еще раз повторяю…»

V // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Юратнӑ ҫыншӑн тӗнчене тепӗр май ҫавӑрса хума пулать, эпӗ вара сиртен питех те, питех те сахал ыйтнӑччӗ.
Ведь для любимого человека можно перевернуть весь мир, а я вас просила так о немногом.

Мана вӑл эп ӗҫнӗшӗн юратма пӑрахрӗ… тепӗр тесен, пӗлместӗп, тен, вӑл юратма пӑрахнипеленех ӗҫетӗп те-и эпӗ.
Она разлюбила меня за то, что я пью… впрочем, я не знаю, может быть, я пью оттого, что она меня разлюбила.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика