Поиск

Шырав ĕçĕ:

пулса (тĕпĕ: пул) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Эсӗ мана ӗненеттӗн, эпӗ… темле… сана улталанӑ пек пулса тухатчӗ.
Ты была доверчива, а я… как будто… обманывал тебя.

V сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Акӑ мӗн пулса тухрӗ!
Вот до чего дошло!

IV сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Мана ахаль кичем пулса ҫитрӗ.
Мне просто скучно.

Обломова пӗр-икӗ хут питӗ кичем пулса ҫитрӗ, ҫавӑнпа та пӗррехинче, кӑнтӑрлахи апат хыҫҫӑн, вӑл тухса кайма хатӗрленнӗччӗ.
Обломов раза два даже соскучился и после обеда однажды взялся было за шляпу.

Мӗскер пулса иртнӗ вара капла? — пӑшӑлтатрӑм эпӗ, хытса ларнӑ чӗрепе пӑлтӑра кӗнӗ май.
Что же такое случилось? — прошептал я, входя с замиранием сердца в сени.

XIV сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

Ҫур ял ырашӗ урапа таптаса ҫыпӑҫтарнӑ пекех пулса юлнӑ.
У половины села жито, как ногами, потоптано.

Анчах манпа питех те тӗлӗнмелле япала пулса иртрӗ: куҫа эпӗ минутлӑха кӑна хупрӑм, ҫавнашкал туйӑнчӗ мана; ӑна уҫнӑ ҫӗре вара чӳрече хупписен ҫурӑкӗсенчен хӗвелӗн ҫап-ҫутӑ урисем тем вӑрӑмӑш тӑсӑлнӑ, вӗсенче шутсӑр нумай йышлӑ тусан пӗрчисем — ылттӑн пӗрчӗсем — ҫаврӑнкалаҫҫӗ.
Но со мной случилась очень странная вещь: мне показалось, что я только на минутку закрыл глаза; когда же я раскрыл их, то сквозь щели ставен уже тянулись длинные яркие лучи солнца, в которых кружились бесчисленные золотые пылинки.

Пичӗ ун ҫавӑнтах ҫирӗп шухӑшлӑ пулса кайрӗ.
Лицо ее стало сразу серьезным.

XIII сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

Акӑ, эсӗ килтӗн те, мана ҫавӑнтах ҫӑмӑл пулса кайрӗ…
Вот ты пришел, и мне сразу легче сделалось…

Хӑранипе ҫеҫ ҫапла пулса кайрӗ вӑл манӑн, каҫ пулнӑ ҫӗре иртет ку.
Это просто у меня от испугу так сделалось, это пройдет к вечеру.

Малтанах мана Олеся килте ҫук пек туйӑнса кайрӗ, хӑранипе кӑкӑрпала ҫӑварта сивӗ пулса ларчӗ, анчах тепӗр минутранах эпӗ ӑна куртӑм: вӑл питне стена еннелле тунӑ та, пуҫне минтер ӑшне пытарнӑскер, вырӑн ҫинче выртать.
Сначала мне показалось, что Олеси нет дома, и у меня даже в груди и во рту похолодело от страха, но спустя минуту я ее увидел, лежащую на постели, лицом к стене, с головой, спрятанной в подушки.

Вӑхӑт-вӑхӑтӑн эпӗ хам ӑҫта тата мӗн тума васкаса хыпаланнине те пачах мана-мана кайнӑ; ӑнра пурӗ те темле тӳрлетсе пӗтермелле мар, ухмахла та хӑрушӑ япала пулса иртнине систерекен сӗмлӗх ҫеҫ тӗтреленсе юлнӑ, — уҫҫи-хуппи ҫук сивчир тӗлӗкӗпе аташакан ҫынна тепӗр чух ним сӑлтавсӑрах ҫавӑрса илекен йывӑр сехӗрленӳ евӗр сӗмлӗх.
Минутами я совсем забывал, куда и зачем еду; оставалось только смутное сознание, что совершилось что-то непоправимое, нелепое и ужасное, — сознание, похожее на тяжелую беспричинную тревогу, овладевающую иногда в лихорадочном кошмаре человеком.

Ҫӗр ҫинче ҫавӑнтах чӗрӗ купа вӗресе пӑтрашӑнма пуҫланӑ, темиҫе теҫетке кӗлетке самантрах ҫухрашакан пӗр пӗтӗм ушкӑн пулса тӑнӑ.
Тотчас же на земле закипела свалка, и десятки тел смешались в одну общую кричащую массу.

XII сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

— Кӑнтӑрлахи кӗлӗ хыҫҫӑн питӗ вӑйлӑ шав пулса иртрӗ кунта, — каланӑ маях ахӑра-ахӑра ярса, тӑсрӗ малалла Никита Назарыч.
— После обедни скандал здесь произошел, — продолжал Никита Назарыч, прерывая свою речь залпами хохота.

«Ку вӑл ман пурнӑҫра тахҫан авал, нумай-нумӑй ҫул каярах, пулса иртнӗ ӗнтӗ пӗтӗмпех…
«Все это уже происходило когда-то, много, много лет тому назад в моей жизни…

Ӗҫкӗ-ҫикӗ чи ҫӳллӗ тӳпене хӑпарса ҫитнӗ, кун лек чух мушик хӑй ӳсӗрлӗхне кӗрлевлӗн те мухтанчӑклӑн ӳстерме пуҫлать, мӗнпур хусканӑвӗ унӑн хавшак та йывӑр каркаланчӑклӑ пулса тӑрать, килӗшнине пӗлтерсе, пуҫ сулас вырӑнне, тӗслӗхрен, вӑл пӗтӗм кӗлеткипе аялалла ланклатса ларать, чӗркуҫҫийӗсене хуҫлатать те, сасартӑк тытӑнкине ҫухатса, хыҫалалла хевтесӗррӗн чака-чака каять.
Общее опьянение дошло до того предела, когда мужик начинает бурно и хвастливо преувеличивать свой хмель, когда все движения его приобретают расслабленную и грузную размашистость, когда вместо того, например, чтобы утвердительно кивнуть головой, он оседает вниз всем туловищем, сгибает колени и, вдруг потеряв устойчивость, беспомощно пятится назад.

Мӗншӗн кӑна итлемерӗм эпӗ ҫавӑн чух чӗрен тӗтреллӗ туртӑмне, хӑйӗн хӑвӑрттӑн пулса иртекен вӑрттӑн сисчӗвлӗхӗсем тӗлӗшпе — пӗр иккӗленмесӗрех ӗненетӗп куна эп халӗ! — нихӑҫан та йӑнӑшмасть-ҫке вӑл.
Зачем я не послушался тогда смутного влечения сердца, которое — я теперь, безусловно, верю в это! — никогда не ошибается в своих быстрых тайных предчувствиях?

XI сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

Кӑлӑхах тапӑнкаларӑм эпӗ Олеҫҫӑн тӗшмӗшлӗхне хускантарасшӑн пулса.
Напрасно я покушался поколебать суеверие Олеси.

Мӗн пулса иртнӗ санпа?
Что с тобой случилось?

Олеҫҫӑна куллен курасси, унӑн чӗрене пырса тивекен сассипе янравлӑ куллине илтесси, унӑн ҫепӗҫ чеченлӗхлӗ ачашлӑхне туйса тӑрасси маншӑн кирлӗлӗх кӑна мар, унран та пысӑкраххи пулса кайнӑ ӗнтӗ.
Видеть ежедневно Олесю, слышать ее милый голос и звонкий смех, ощущать нежную прелесть ее ласки — стало для меня больше чем необходимостью.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика