Поиск

Шырав ĕçĕ:

сӗрӗм сăмах пирĕн базăра пур.

сӗрӗм (тĕпĕ: сӗрӗм) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Кайран Сӗрӗм ватӑ чехран та ирӗклӗх мӗне пӗлтернине ыйтса пӑхрӗ.
А потом у старого чеха Дыма тоже спросил, что такое свобода.

III // Николай Иванов, Евстафий Владимиров. Короленко В.Г. Чӗлхесӗр: калав. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 108 с.

Кунсӑр пуҫне, Сӗрӗм айван ҫынах пулман, вӑл часах пакӑлтатма та пуҫланӑ.
Дыма, к тому же — человек, битый не в темя, разговорился скоро.

Кӳренмелле тӗртсе каланине хирӗҫ Сӗрӗм ҫапла ответленӗ:
Дыма счел нужным ответить на обидный намек.

— Эсир кӑна пире тӗксе каларӑр пулас, — тенӗччӗ тавҫӑруллӑ Сӗрӗм ун чухне.
— Это вы, кажется, кинули камень в наш огород, — сказал тогда догадливый Дыма.

Европӑра шыв хӗрринче ларнӑ чухнех, трактир хуҫипе калаҫнӑ вӑхӑтра, Сӗрӗм унтан хӑех ыйтнӑччӗ:
И еще на берегу, в Европе, когда они разговорились с могилевцем-кабатчиком, тогда сам Дыма спросил у него первый:

Анчах Сӗрӗм тарӑхса ҫапла ответленӗ:
Но Дыма ответил сердито:

— Хаклӑ пулать пулӗ, — тенӗ Сӗрӗм, анчах Матвей ҫийӗнчех хирӗҫленӗ.
— Пожалуй, дорого, — сказал Дыма, но Матвей возразил.

II // Николай Иванов, Евстафий Владимиров. Короленко В.Г. Чӗлхесӗр: калав. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 108 с.

— Ӑна пирӗн мӗнле хӑваласа ҫитес-ха ӗнтӗ? — ыйтать Сӗрӗм.
— Ну, как же нам ее догонять? — спрашивает Дыма.

Сӗрӗм те, ҫавӑн ҫинченех шухӑшланӑ-и, тен, анчах, хӑй мӑнкӑмӑллӑрах ҫын пулнӑ пирки, кружкине сӗтел ҫине хыттӑн лартнӑ та: — Нумайччен ятлӑн-ши эсӗ, ват супнӑ! Тепрер кружка илсе кил те пӗреххут малалла пирӗн мӗн тумалла, ҫавна кала, — тенӗ.
А Дыма, хоть, может быть, думал то же самое, но так как был человек с амбицией, то стукнул кружкой по столу и говорит: — Долго ли ты будешь ругаться, старый! Лучше принеси еще по кружке и скажи, как нам теперь быть.

— Ку ҫын Минскран е Могилевран пулма кирлӗ, тен, Путерен, — тенӗ шӑппӑн ӑна курсан Сӗрӗм.
Дыма говорит тихонько: — Это, должно быть, минский или могилевский, а то из Пущи.

Унтан нимӗҫ Сӗрӗм тыттарнӑ укҫана кӑларнӑ та хӑвалӑхсене кӑтартнӑ.
Потом немец вынул монету, которую ему Дыма сунул в руку, и показывает лозищанам.

— Ӑнланмасть пулсан, хуть мӗн кала эсӗ ӑна, — тарӑхнипе пӳлнӗ ӑна Сӗрӗм.
— Да! говори ты ему, когда он не понимает, — с досадой перебил Дыма.

— Куратӑн-и акӑ, — тет ӑна Сӗрӗм, — халӗ ырӑ ҫын пек пуҫна таятӑн, хӑвах шухӑшласа пӑх-ха, мӗн турӑн эсӗ пирӗнпе: тӑван аппа пӗччен кайрӗ вӗт.
— Вот видишь, — говорит ему Дыма, — теперь вот кланяешься, как добрый, а сам подумай, что ты с нами наделал: родная сестра уехала одна.

Сӗрӗм, пӗр укҫине илсе, асӑрхануллӑн ӑна нимӗҫе тыттарнӑ.
Дыма так даже отобрал небольшую монетку и тихонько сунул ее в руку немцу.

Паллах, Сӗрӗм хӑйне Лозинская тӑван шӑллӗ тесе нимӗҫе улталасшӑн пулнӑ, анчах нимӗҫ вӑл каланӑ пӗр сӑмахне те ӑнланмасть пулсан, мӗн шуйттанӗшӗн кирлӗ пултӑр-ха кунта унӑн чеелӗхӗ.
Дыма, конечно, схитрил, называя себя родным братом Лозинской, да какая уж там к чорту хитрость, когда немец ни слова не понимает.

— Турӑран хӑра эсӗ, этем! — кӑшкӑрнӑ ӑна Сӗрӗм.
— А побойся ты бога, человече! — закричал ему Дыма.

Акӑ Сӗрӗм Иванӗ, лайӑх тинкерсе пӑхнӑ хыҫҫӑн, ҫакӑнта мӗн пулса иртнине чи малтан тавҫӑрса илнӗ.
Вот Иван Дыма, рассмотревши все хорошенько, догадался первый.

Типшӗм пит-куҫлӑ, яланах калаҫма хавас Сӗрӗм пӗр вырӑнта тӑма юратман; куҫӗсем унӑн пӗрмаях йӑлкӑшнӑ, вылянӑ; вӑл ҫивӗч чӗлхеллӗ пулнӑ, кирлӗ чух, яланах вырӑнлӑ сӑмах тупса калама пултарнӑ; унӑн мӑйӑхӗ, казаксенни пек, аялалла усӑнса тӑнӑ.
Дыма был сухощав, говорлив, подвижен, волосы у него торчали щетиной, глаза бегали и блестели, язык имел быстрый, находчивый, усы носил длинные, по-казачьи — книзу.

Унӑн ҫывӑх тусӗ — Лозинский Сӗрӗм Иванӗ — йӑлтах вара урӑхла: пысӑк мар, вӑйлӑ та мар, анчах савӑк, ҫивӗч, калаҫма юратакан ҫын пулнӑ.
Был у него задушевный приятель, Иван Лозинский Дыма, человек уже совсем другого рода: небольшого роста, не сильный, но веселый, разговорчивый и острый.

Анчах, телее, ҫак сӗрӗм хӑвӑрт иртсе кайнӑ унӑн, вӑл кравать ҫинчен ҫӳҫенкелесе сиксе аннӑ та ҫаруранах Сережка вырӑнӗ патне чупса пынӑ, ӑна, ҫывӑраканскере, алла илсе вӑратсах кӑкӑр хыптарнӑ.
Но угар этот, к счастью, скоро проходил, зябко вздрагивая, она вскакивала с кровати, босая бежала к Сережкиной постельке, сонного брала на руки, будила и давала грудь.

Хуркайӑк // Асклида Соколова. Алексеев, Михаил Николаевич. Ҫӑкӑртан асли ҫук: [повеҫ] / М. Н. Алексеев. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1967. — 192 с.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика