Поиск

Шырав ĕçĕ:

юрататчӗ (тĕпĕ: юрат) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Певчий калаҫура темле эпӗ пӗлмен этемсемпе, тӗлӗнмелле сӑмахсемпе усӑ курма пит юрататчӗ, ҫавӑ мана пит тарӑхтаратчӗ.
Певчий очень любил употреблять какие-то неведомые мне имена, странные сочетания слов; это очень раздражало меня.

XIX. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Праҫниксенче, кӑнтӑрларанпа тӑхӑр сехетчен, эпӗ уҫӑлса ҫӳреме тухса каяттӑм, каҫхине вара Ямская урамӗнчи трактирте лараттӑм; трактир хуҫи, мӑнтӑр та ялан тарласа ҫӳрекен ҫын, юрланине шутсӑрах юрататчӗ, ҫавна чиркӳсен хорӗсенче юрлакансем пурте тенӗпе пӗрех пӗлсе тӑратчӗҫ те ун патне пуҫтарӑнатчӗҫ; вӑл вӗсене юрланӑшӑн эрех, сӑра тата чей ӗҫтеретчӗ.
По праздникам, от обеда до девяти часов, я уходил гулять, а вечером сидел в трактире на Ямской улице; хозяин трактира, толстый и всегда потный человек, страшно любил пение, это знали певчие почти всех церковных хоров и собирались у него; он угощал их за песни водкой, пивом, чаем.

Тултан пӑхма йӑвашскер, хуҫи алӑпа сулсанах пӑхӑнса тӑраканскер, вӑл яланах хӑй сухалӗ ҫинелле пӑхса, ӑслӑн кулкаласа ҫӳретчӗ, ҫивӗч сӑмах калама юрататчӗ, унтан хӑйӗн шӑлӗсем шурӑ та ҫирӗп пулнӑ пулсан та ҫӗрӗк шӑллӑ ҫынсенчен кӗрекен лайӑх мар шӑршӑ кӗретчӗ.
Внешне кроткий, покорный каждому жесту хозяина, он всегда улыбался в бородку себе умненькой улыбочкой, любил сказать острое словцо, и от него исходил тот дрянной запах, который свойствен людям с гнилыми зубами, хотя зубы его были белы и крепки.

XV. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Вара хумханса, «Яковлев актерӑн хурлӑхлӑ пурӑнӑҫӗ ҫинчен каласа кӑтартатчӗ. — Акӑ мӗн пулма пултарать-ха, — тетчӗ. Вӑл королева Мария Стюарт ҫинчен юрласа кӑтартма юрататчӗ, ӑна «шельма» тетчӗ, пуринчен ытла тата «Испанский дворянин» ҫинчен каласа хавасланатчӗ.
И, волнуясь, рассказывал печальную «Жизнь актера Яковлева. — Вот что может быть! Он любил рассказывать о королеве Марии Стюарт, называя ее «шельмой», а особенно восхищался «Испанским дворянином».

XIV. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Ӗмӗрех ӳсӗр ҫӳрекен ирсӗр те ҫӗтӗк старик йӑхтармаллах турра кӗл тума юрататчӗ, ирттерсе яма ҫук, ҫилӗллӗччӗ тата пӗтӗм мастерской ҫинчен приказчика элек парса тӑратчӗ; ҫав приказчика хуҫа майри хӑй тӑванӗн хӗрне качча пама шутлатчӗ, ҫавӑнпа та приказчикӗ хӑйне-хӑй ӗнтӗ пӗтӗм килӗн тата ҫынсен хуҫи пулса тӑнӑ пекех тытатчӗ.
Грязный и гнилой, вечно пьяный, старик был назойливо благочестив, неугасимо зол и ябедничал на всю мастерскую приказчику, которого хозяйка собиралась женить на своей племяннице и который поэтому уже чувствовал себя хозяином всего дома и людей.

Вӑл хӑйӗн пур юлташӗсене те: «Эсир тӗн енчен ҫителӗклех ҫирӗп тӑмастӑр, пӗрмаях «нетовщина еннелле сулӑнатӑр» тесе ӑраснах ӳпкелеме юрататчӗ:
Он особенно любил упрекать всех товарищей своих, что они недостаточно тверды верой и все впадают в «нетовщину».

XII. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Пуринчен ытла вӑл ҫав фокуса Мышецки князӗн «Виноград Российский» ятлӑ кӗнекине кӑтартма юрататчӗ, вӑл «асап тӳснӗ пит тӗлӗнмелле те паттӑр ҫынсен нумай чӑтӑмлӑ та нумай паттӑрлӑхлӑ асапӗсем» ҫинчен ӑраснах лайӑх пӗлетчӗ, Петр Васильевӗ вара ӑна пӗрмаях йӑнӑшсем ҫинче тытма тӑрӑшатчӗ.
Чаще всего он показывал этот фокус на книге князя Мышецкого «Виноград Российский», — он особенно хорошо знал «многотерпеливые и многомужественные страдания дивных и всехрабрых страдальцев», а Петр Васильев всё старался поймать его на ошибках.

Хӑрах куҫлӑ Пахомий сыпкаласан хӑйӗн чӑнах та тӗлӗнмелле тӑнӗпе мухтанма юрататчӗ, еврей-ешиботник Талмуд пӗлсе тӑнӑ пек, вӑл хӑшпӗр кӗнекесене аллинчи пӳрнине пӗлнӗ пекех пӗлсе тӑратчӗ: кирек те мӗнле страницӑна пӳрнепе тӗкет те, ӑҫта пӳрне чарӑнса тӑрать, ҫав сӑмахран вара малалла ҫемҫе, сӑмса витӗр илтӗнекен сассипе пӗр пӑхмасӑр вулама тытӑнать.
Кривой Пахомий, выпивши, любил хвастаться своей поистине удивительной памятью, — некоторые книги он знал «с пальца», — как еврей-ешиботник знает Талмуд, — ткнет пальцем в любую страницу, и с того слова, на котором остановится палец, Пахомий начинает читать дальше наизусть, мягоньким гнусавым голоском.

Вӑл купецсем ҫинчен, вӑрӑ-хурахсем ҫинчен, чаплӑ ҫынсем пулса кайнӑ фальшивомонетчиксем ҫинчен историсем каласа кӑтартма юрататчӗ; эпӗ ҫавӑн пек историсене кукаҫей каланине нумай илтнӗччӗ ӗнтӗ, кукаҫей кӗнекеҫӗрен лайӑхрах каласа кӑтартатчӗ.
Ему нравилось рассказывать истории о купцах, о разбойниках и фальшивомонетчиках, которые становились именитыми людями; я уже много слышал таких историй от деда, и дед рассказывал лучше начетчика.

Ҫӗрле унпа пӗрле лараттӑм, унтан нефть, ҫунӑк тата сухан шӑрши кӗрет, — вӑл сухан юрататчӗ те чӗрӗ сухан шалӗсене, улма ҫинӗ пекех, кӑшласа ҫиетчӗ; сасартӑк вӑл ыйтатчӗ:
Бывало, сидишь с ним ночью, от него пахнет нефтью, гарью, луком, — он любил лук и грыз сырые луковицы, точно яблоки; вдруг он спросит:

XI. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Укҫа сӑнӗ ӑна пит йӑпататчӗ пулас — каланӑ хушӑрах вӑл кӗмӗл, пӑхӑр тенкӗсене йӗмӗ ҫумне сӗрсе тасатма юрататчӗ, тенкине йӑлкӑшма пуҫличченех ҫутатса ҫитерсен, вӑл ӑна каҫӑр сӑмси умӗнче кукӑр пӳрнисемпе тытса тӑрса, куҫ харшисене, вылякаласа, тӗллесе тахатчӗ.
Деньги, должно быть, очень забавляли его своей внешностью, — разговаривая, он любил чистить серебро и медь о штаны, а высветлив монету до блеска и пошевеливая бровями, разглядывал ее, держа в кривых пальцах перед курносым лицом.

Вӑл «ыран» тенӗ сӑмаха юрататчӗ те хӑйне мӗн кӑмӑла килнине пурне те малашлӑха куҫаратчӗ; татса илнӗ чечексене, хуҫнӑ туратсене тӑпра ӑшне чикетчӗ те калатчӗ:
Она любила слово «завтра» и всё, что нравилось ей, переносила в будущее; натыкает в землю сорванных цветов, сломанных веток и говорит:

X. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Тула ҫынни, ялан хурлӑхлӑччӗ, хуллен калаҫатчӗ, астусарах ӳсӗркелетчӗ, унӑн куҫӗсем хӑранӑ пек ҫутӑлса ҫӳретчӗҫ, вӑл тӗттӗм кӗтессенелле пит пӑхма юрататчӗ; мӗн те пулин хуллентерех каласа кӑтартатчӗ, е чӗнмесӗр ларать-и, анчах яланах вӑл тӗттӗмрех кӗтеселле пӑхатчӗ.
Туляк, был всегда печален, говорил тихонько, кашлял осторожно, глаза его пугливо горели, он очень любил смотреть в тёмные углы; рассказывает ли что-нибудь вполголоса, или сидит молча, но всегда смотрит в тот угол, где темнее.

VIII. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Анчах пӗрре тем чухне, тӗттӗм каҫхине, эпӗ решеткесем йӑтса Кивӗ сенной площадӗнчи трактире пытӑм — трактир хуҫи юрлакан кайӑксене шутсӑр юрататчӗ, вӗсене час-часах манран илетчӗ.
Но как-то раз, тёмным вечером, я пришёл с клетками в трактир на Старой Сенной площади, трактирщик был страстный любитель певчих птиц и часто покупал их у меня.

VII. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Ирхине вара ытларах ҫывӑрма юрататчӗ вӑл, анчах кашнинче питӗ ир тӑма лекетчӗ.
Утром любила поспать подольше, но всегда приходилось вставать рано.

26 // Александр Яндаш. Чосич, Д. Хӗвел инҫетре: роман / вырӑсларан А.Яндаш куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1958. — 352 с.

— Петро салтаксен Мухтав орденне хӑйӗн ытти орденӗсенчен пуринчен те хытӑрах юрататчӗ.
— Больше всех своих орденов любил мой Петро простой солдатский орден Славы.

14 // Василий Алентей. Авдеенко А.С. Тисса хӗрринче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956. — 196 с.

Вӑл ҫут тӗнчере нимрен ытла хӑйӗн упӑшкине юратать, упӑшки те ӑна савать, уйрӑмах малтанхи вӑхӑтра хытӑ юрататчӗ, арӑмӗ хӑйне ҫеҫ мар килӗшнине курсан та хытӑ юратать.
Она любила своего мужа более всего на свете, и муж любил ее, особенно первое время и когда он видел, что она не ему одному нравилась.

ХLII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Малтанхи вӑхӑтра Авдотья Васильевна, хӑй амаҫури пулнине палӑртса, ачасем тата килйышри ҫынсем амаҫури ҫине яланах япӑх та тӗрӗҫ мар пӑхни, ҫавна пула ӑна мӗн тери йывӑр пулни ҫинчен систерсе калама юрататчӗ.
Авдотья Васильевна в первое время часто любила, называя себя мачехой, намекать на то, как всегда дети и домашние дурно и несправедливо смотрят на мачеху и вследствие этого как тяжело бывает ее положение.

Сӑмах май каласан пӗр-пӗриншӗн тем тума та хатӗрри пирки Володя манашкал шухӑшламан пулас, мӗншӗн тесен вӑл калама ҫук хытӑ юрататчӗ, ҫав хӗре качча илме хатӗрленекен чӑн-чӑн дипломата е питӗнчен ҫупса ярасшӑнччӗ, е дуэле чӗнесшӗнччӗ.
Впрочем, насчет готовности жертвовать Володя, кажется, не совсем разделял мое мнение, потому что он был влюблен так страстно, что хотел дать пощечину и вызвать на дуэль одного настоящего дипломата, который, говорили, должен был жениться на ней.

XXXVII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Сен-Жером ун пек мар, вӑл хӑйне ӑслӑ учитель пек кӑтартма юрататчӗ; усӑ пултӑр тесе мар, ытларах хӑйӗн кӑмӑлне ҫырлахтарасшӑн кӑна айӑплатчӗ пулас вӑл пире.
St.-Jérôme, напротив, любил драпироваться в роль наставника; видно было, когда он наказывал нас, что он делал это более для собственного удовольствия, чем для нашей пользы.

XVII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика