Поиск

панычу

Вӗсем эсреметсене майлаҫҫӗ пулсан, тем мар, ҫапла кирлӗ те ку, тивӗҫлӗ ӗҫ, сире вара, панычу, ҫакна калатӑп эпӗ — хӑвӑртрах тухса шӑвӑнӑр.
Если они ведьмакам що зробят, то так и треба, то справедливое дело, а вам, панычу, я скажу одно — утекайте скорейше.

Сирӗн пирки те, панычу, ырӑ мар кӑшкӑраҫҫӗ…
И про вас, панычу, кричат недоброе…

— Ҫук, панычу, каймастӑп… тем тусан та каймастӑп…
— Нет, панычу, не пойду… ни за что не пойду…

Мӗн калӑр эсир, панычу: шӑп ҫавӑнтан ҫак арӑмӑн ачи чирлеме пуҫларӗ.
И что же вы думаете, панычу: с тех самых пор стало у молодицы дитя болеть.

— Мӗнле шутлатӑр эсир, панычу, — хӑй ӗҫне вӗҫлесе те ун ҫине юратуллӑ мӑнаҫлӑхпа пӑхса, калаҫкаласа илет хӑш чухне Ярмола, — тепӗр пилӗк е ултӑ уйӑх вӗренес пулсан, эпӗ вӗт пач лайӑх пӗлмеллеччӗ.
— А что вы думаете, панычу, — говорил иногда Ярмола, окончив свой труд и глядя на него с любовной гордостью, — если бы мне еще месяцев с пять или шесть поучиться, я бы совсем хорошо знал.

— Тӑхтӑр-ха пӑртак, панычу… халех.
— Подождите немного, панычу… сейчас.

— Шалта ыратать ман, панычу, шӑп та шай чи варринче, ҫавӑнпа ӗҫме те, ҫиме те пултараймастӑп.
— В сере́́дине у меня болит, панычу, в самой что ни на есть сере́́дине, так что даже ни пить, ни есть не можу.