Поиск

Шырав ĕçĕ:

ҫавӑн (тĕпĕ: ҫав) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Анчах вӑхӑт иртет; пурнӑҫ мӗнле пымалла, ҫавӑн пек пырать пулсан, халӗ вӑл пурин те ҫавӑн пек пыраймасть-ха, хӑҫан та пулин вӑл пурин те ҫавӑн пек пырӗ, анчах вӑхӑт иртет, вӑхӑт иртнӗҫемӗн пурнӑҫ лайӑхрах та лайӑхрах пулса пырать.
Но годы идут, и с годами становится лучше, если жизнь идет, как должна идти, как теперь идет у немногих, как будет когда-нибудь идти у всех.

V // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Урӑхла каласан, ашкӑнман чухне вӑл хӑйне ҫавӑн пек тыткалать, анчах вӑл, тӗрӗссипе каласан, ытларах чупать, вылять, вӗсем вара ҫав тери хавасланаҫҫӗ, чупса-сиксе ҫӳреҫҫӗ, вальс ташлаҫҫӗ, нумайччен чупаҫҫӗ, фортепьяно нумай калаҫҫӗ, нумай пакӑлтатаҫҫӗ, ахӑлтатса кулаҫҫӗ, пуринчен ытла юрлаҫҫӗ: анчах чупса ҫӳрени, ахӑлтатса кулни, — пурте ҫак ҫамрӑксене Вера Павловнӑна чунтан-чӗререн, ҫав тери хытӑ юратма, хисеплеме чӑрмантарман, ӑна вӗсем аслӑ аппӑшне юратнӑ пек юратнӑ, хӑш чухне амӑшне, лайӑх амӑшне те, ӑна юратнӑ чухлӗ юратмаҫҫӗ.
То есть держит себя так, когда не дурачится, но, по правде сказать, большею частью дурачится, бегает, шалит с ними, и они в восторге, и тут бывает довольно много галопированья и вальсированья, довольно много простой беготни, много игры на фортепьяно, много болтовни и хохотни, и чуть ли не больше всего пения; но беготня, хохотня и все — нисколько не мешает этой молодежи совершенно, безусловно и безгранично благоговеть перед Верою Павловною, уважать ее так, как дай бог уважать старшую сестру, как не всегда уважается мать, даже хорошая.

Ҫав пӗтӗм йӗркене хӗрсем хӑйсем туни тата хӑйсемех тытса пыни ҫинчен кама та пулин ӑнлантарса парасси Вера Павловнӑшӑн мастерскойри савӑнӑҫӗсенчен чи пысӑк савӑнӑҫӗ шутланчӗ; ҫапла ӑнлантарса парса вӑл хӑйне хӑй мӗн шухӑшланине ӗнентересшӗн пулчӗ: мастерской унсӑрах ӗҫлеме пултарать, шапах ҫавӑн пек мастерскойсем хайсем тӗллӗн татах та уҫӑлма пултараҫҫӗ, мӗншӗн пултармаҫҫӗ-ха ара?
А Вера Павловна чувствовала едва ли не самую приятную из всех своих радостей от мастерской, когда объясняла кому-нибудь, что весь этот порядок устроен и держится самими девушками; этими объяснениями она старалась убедить саму себя в том, что ей хотелось думать: что мастерская могла бы идти без нее, что могут явиться совершенно самостоятельно другие такие же мастерские и даже — почему же нет?

IV // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Ҫавӑн пек аван ӗҫсем темиҫе те пулнӑ.
Было несколько разных таких хороших случаев.

Ҫак ӗҫсем те халӗ ҫавӑн пек: хӑҫан та пулин ҫынсем ҫак чеччерен те хӑтӑлӗҫ, эмелӗ те паллӑ, анчах, чеччене хирӗҫ эмеле нумайччен, питӗ нумайччен йышӑнман пекех, вӗсем ӑна та йышӑнасшӑн мар-ха.
Так теперь с этими историями: когда-нибудь и от этой оспы люди избавят себя, даже и средство известно, только еще не хотят принимать его, все равно как долго, очень долго не хотели принимать и средства против оспы.

Тупӑша уйӑрса, унпа мӗнле усӑ курни ҫинчен тӗплӗн калаҫнӑ пек мастерскойри йӗркен ытти енӗсем ҫинчен те ҫавӑн пек тӗплӗн калаҫни питӗ вӑрӑм та питӗ кичем пулӗччӗ; кичем ан пултӑр тесе, нумай япала ҫинчен пачах та калаҫмасӑр, теприн ҫинчен кӑшт асӑнса кӑна иртмелле пулать; сӑмахран, заказсем пулман чухне ҫӗленӗ япаласене сутма мастерской агентство туни ҫинчен, — мастерской уйрӑм магазин тытма пултарайман-ха, анчах вӑл Гостинӑй дворти пӗр лавккапа килӗшӳ турӗ, Толкучий рынокра пӗчӗк лавкка уҫрӗ, — карчӑксенчен иккӗшӗ лавккара приказчиксем пулчӗҫ.
Было бы слишком длинно и сухо говорить о других сторонах порядка мастерской так же подробно, как о разделе и употреблении прибыли; о многом придется вовсе не говорить, чтобы не наскучить, о другом лишь слегка упомянуть; например, что мастерская завела свое агентство продажи готовых вещей, работанных во время, незанятое заказами, — отдельного магазина она еще не могла иметь, но вошла в сделку с одною из лавок Гостиного двора, завела маленькую лавочку в Толкучем рынке, — две из старух были приказчицами в лавочке.

Хӑйсем вӗсем икшерӗн, виҫшерӗн пӗр пӳлӗмре пурӑнаҫҫӗ; вӗсен тӑванӗсем хӑйсене мӗнле меллӗрех, ҫавӑн пек вырнаҫнӑ: икӗ карчӑкӑн кашниннех хӑйне уйрӑм пӳлӗм пур, ытти карчӑксем пӗрле пурӑнаҫҫӗ.
Сами они жили в одних комнатах, по две, по три в одной; их родственники или родственницы расположились по своим удобствам: у двух старух были особые комнаты у каждой, остальные старухи жили вместе.

Ӗҫлӗ вырӑнта шутланман ахаль ҫӗвӗҫ-хӗрсем питӗ ҫепӗҫ пулчӗҫ, вӗсем, хӑйсем туса хунӑ йӗрке тӗрӗс маррине курса, ҫавӑн пек улӑштарма ыйтмарӗҫ: ӗҫлӗ вырӑнта ларакансем хӑйсемех ытлашшипе усӑ курни лайӑх маррине туйса илчӗҫ те, ҫӗнӗ йӗрке мӗнлине ҫителӗклӗ ӑнланса ҫитсен, ытлашши илни кирлӗ мар, терӗҫ.
Простые швеи, не занимавшие должностей, были так деликатны, что не требовали этой перемены, когда заметили несправедливость прежнего порядка, ими же заведенного: сами должностные лица почувствовали неловкость пользоваться лишним и отказались от него, когда достаточно поняли дух нового порядка.

Тӗрлӗ ҫынсем тӗрлӗ япалашӑн ҫуннине пӗлетӗр вӗт эсир, пурте укҫашӑн ҫунмаҫҫӗ вӗт: хӑшӗсем бал тесен каҫсах каяҫҫӗ, теприсем — чаплӑ тумланса ҫӳреме е картла выляма юратаҫҫӗ, ҫавӑн пек ҫынсем пурте хӑйсем мӗн юратнине пула ҫука юлма та хатӗр, нумайӑшӗ ҫука юлаҫҫӗ те, вӗсен кӑмӑлӗ туртни вӗсемшӗн укҫаран та хаклӑ пулнинчен никам та тӗлӗнмест.
Ведь вы знаете, что у разных людей разные пристрастия, не у всех же только к деньгам: у иных пристрастие к балам, у других — к нарядам или картам, и все такие люди готовы даже разориться для своего пристрастия, и многие разоряются, и никто этому не дивится, что их пристрастие им дороже денег.

Анчах куратӑн-и, Верочка, усаллисем вӗсем тӗрлӗрен пулаҫҫӗ: пӗрисене тӗнчере пурнӑҫ начарланни кирлӗ, теприсене, вӗсем те усаллисемех, пурнӑҫ лайӑхланни кирлӗ: ҫавӑн пек пулсан, вӗсене усӑллӑ пулать.
Но видишь, Верочка, злые бывают разные: одним нужно, чтобы на свете становилось хуже, другим, тоже злым, чтобы становилось лучше: так нужно для их пользы.

III // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

— Верочка, эпӗ санпа яланах ырӑ кӑмӑллӑ пулма тӑрӑшрӑм, ырӑ кӑмӑллӑ вӗт эсӗ, эпӗ вара хампа калаҫакан ҫын мӗнле, ҫавӑн пек.
— Верочка, я хотела всегда быть доброй с тобой, ведь ты добрая, а я такова, каков сам человек, с которым я говорю.

— Паллах, эсир мӗншӗн ыйтнине ӑнланатӑп эпӗ, — тет Серж, — анчах кӑна хӑварса, акӑ ҫакна аса илер-ха: вӗсем ҫавӑн пекех ачасемшӗн те тӑрӑшнӑ вӗт.
— Да, конечно, я понимаю, к чему вы спрашиваете, — говорит Серж, — но оставим этот предмет, обратимся к другой стороне их мыслей: они также заботились о детях.

Кунта та ӳсентӑран илӗпӗр, ун тымарне те ҫавӑн пекех сӑнаса пӑхӑпӑр.
Берем и здесь растение, также рассматриваем его корень.

Вӗсем ҫакӑн пек пӗрлешнӗ чухне пылчӑк-ха, анчах атомсем кӑшт урӑхларах вырнаҫчӑр кӑна, вара мӗн те пулин урӑх япала пулса тӑрӗ: мӗн пулмаллисем пурте ҫавӑн пекех сывӑ пулӗҫ, мӗншӗн тесен тӗп пайӗсем сывӑ.
Они составляют грязь в этом соединении, но пусть немного переменится расположение атомов, и выйдет что-нибудь другое; и все другое, что выйдет, будет также здоровое, потому что основные элементы здоровы.

Яланхи пекех вӗсем, иртнисене аса иле-иле, хаваслӑн калаҫрӗҫ, тӗнчери пур япала ҫинчен те калаҫса илчӗҫ: ун чухнехи историлле ӗҫсенчен пуҫласа (ҫак пӗчӗк кружока Канзасри тавлашуллӑ вӑрҫӑ интереслентернӗ; вӑл вӑрҫӑ ҫурҫӗрпе кӑнтӑр хушшинче пыракан аслӑ вӑрҫӑ умӗнхи вӑрҫӑ пулнӑ, ку аслӑ вӑрҫӑ вара Америкӑра кӑна мар пулмалли, татах та аслӑрах событисем умӗнхи вӑрҫӑ пулнӑ; халӗ политика ҫинчен пурте калаҫаҫҫӗ, ун чухне политикӑпа интересленекенсем питӗ сахал пулнӑ; вӗсен шутӗнче — Лопухов, Кирсанов, вӗсен тусӗсем) Либих теорийӗ тӑрӑх ҫӗрӗҫӗн химилле никӗсӗсем мӗнле пулмалли ҫинчен ун чухне тавлашни таран, историлле прогресӑн законӗсем ҫинчен те, — ун чухне ҫакӑн пек кружоксенче ҫав законсем ҫинчен асӑнмасӑр пӗр калаҫу та иртмен, — чӑн-чӑнах кӑмӑл туртнине ӑна тума тӑрӑшаҫҫӗ, тӑваҫҫӗ те — фантазилле ӗмӗтсенчен, пурнӑҫланман, пурнӑҫланма кирлӗ те мар ӗмӗтсенчен уйӑрса илесси питӗ паха пулни ҫинчен, — фантазилле ӗмӗтсене вӗсене, вӗри чир чухне шыв ӗҫес килне пек, пӗр ҫакӑ ҫеҫ кирлӗ: организма сыватмалла, вӑл ӗмӗтсем, организм чирлӗ пулнӑ пирки, чӑн-чӑн кӑмӑл туртнине пӑсса ҫуралаҫҫӗ, — ун чухне антропологилле философи кӑларса тӑратнӑ ҫав тӗп уйрӑмлӑх питӗ кирли ҫинчен те, пурин ҫинчен те, ҫавӑн йышши тата ун йышши те мар, анчах ҫавнашкал япаласем ҫинчен калаҫрӗҫ.
По обыкновению, шел и веселый разговор со множеством воспоминаний, шел и серьезный разговор обо всем на свете: от тогдашних исторических дел (междоусобная война в Канзасе, предвестница нынешней великой войны севера с югом, предвестницы еще более великих событий не в одной Америке, занимала этот маленький кружок: теперь о политике толкуют все, тогда интересовались ею очень немногие; в числе немногих — Лопухов, Кирсанов, их приятели) до тогдашнего спора о химических основаниях земледелия по теории Либиха; и о законах исторического прогресса, без которых не обходился тогда ни один разговор в подобных кружках, и о великой важности различения реальных желаний, которые ищут и находят себе удовлетворение, от фантастических, которым не находится, да которым и не нужно найти себе удовлетворение, как фальшивой жажде во время горячки, которым, как ей, одно удовлетворение: излечение организма, болезненным состоянием которого они порождаются через искажение реальных желаний, и о важности этого коренного различения, выставленной тогда антропологическою философиею, и обо всем, тому подобном и не подобном, но родственном.

II // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

«Ҫавӑн пек ирсӗр те тӑвӑр ҫӗрте пурӑнма епле вӑй ҫитнӗ-ха манӑн?
«Как у меня доставало силы жить в таких гадких стеснениях?

Ну, хуҫисем: эпир те ҫавӑн пекех, — теҫҫӗ.
Ну, и хозяева: и мы, говорят, вами тоже.

Халӗ m-llе Розальская хӗр мар ӗнтӗ, ҫапла вара Жюли хӑйне чарса пыма тӑрӑшмарӗ; малтан вӑл йӗркеллӗ шухӑшласа калаҫрӗ, унтан хӗрсе пычӗ-пычӗ те ӗҫсе-ҫисе алхасса ҫӳренисем ҫинчен чунтан савӑнса каласа кӑтартма пуҫларӗ, кайрӗ те кайрӗ вара; Вера Павловнӑна лайӑх мар пулчӗ, Жюли ҫавна нимӗн те асӑрхамарӗ; Вера Павловна, хӑйне лайӑх мар пулнине пытарса, малалла итлеме пуҫларӗ, анчах малалла итлеме ҫӑмӑл пулмарӗ: ҫавна ҫын чирлӗ чухне ун пит-куҫӗ ҫине пӑхма ҫавӑн пек йывӑр вара.
Теперь m-lle Розальская уже дама, следовательно, Жюли не считала нужным сдерживаться; сначала она говорила рассудительно, потом увлекалась, увлекалась и стала описывать кутежи с восторгом, и пошла, и пошла; Вера Павловна сконфузилась, Жюли ничего не замечала; Вера Павловна оправилась и слушала уже с тем тяжелым интересом, с каким рассматриваешь черты милого лица, искаженные болезнью.

— Халӗ эпӗ ҫавӑн пек виҫӗ хӗр тупрӑм, Ах, мӗн чухлӗ шырарӑм эпӗ!
— Теперь я нашла трех таких девушек.

— Ҫавӑн пек туйӑнать ҫав.
— Оно похоже на то.

I // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика