Поиск

Шырав ĕçĕ:

тенӗ (тĕпĕ: те) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

«Чӑнах та, ӗмӗрлӗхех каятпӑр-ши?» тенӗ шухӑш вӗҫсе иртрӗ Тёмӑн пуҫӗнче, вара ҫав шухӑш асаплӑн-тутлӑн таҫта инҫе-инҫе кайса ҫухалчӗ.
«Неужели навсегда?» — пронеслось у него в голове и мучительно-сладко где-то далеко-далеко замерло.

Америкӑна кайни // Уйӑп Мишши. Гарин-Михайловский Н.Г. Тёмӑн ача чухнехи пурнӑҫӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951. — 164 с. — 3–157 с.

Кайран та, час-часах юлташсен пӗрне-пӗри питех те тӗртсе илес килнӗ чухне, «Капла тусан эпир Данилова кӳрентеретпӗр-ҫке», тенӗ шухӑш яланах вӗсене тытса чаратчӗ.
И хотя нередко на приятелей находило страстное желание подсидеть самих себя, но сознание огорчения, которое они нанесут этим Данилову, останавливало их.

Нихҫан та шеллемен: пурте вӗсем ҫав ухмахла «пӗрре» паллӑсемсӗрех, экзаменсемсӗрех ӳснӗ, кама илес тенӗ — яланах ҫавна качча илнӗ, авланнӑ, ватӑлса стариксем пулнӑ, пурте вӗсен пурнӑҫне курса хапсӑннӑ.
Никогда не жалели: все они всегда вырастали без этих дурацких единиц и экзаменов, женились всегда на ком хотели, стариками делались, и все им завидовали.

Директор Иванов патне кайрӗ, тенӗ шухӑш Тёма чунне касса ҫурнӑ пек ыраттарса, унӑн пуҫӗнче, ӑна суккӑрлатас пек ҫуттӑн ҫуталчӗ.
Ослепительной, мучительной болью сверкнуло сознание, что директор пошел за Ивановым.

Элекҫӗ // Уйӑп Мишши. Гарин-Михайловский Н.Г. Тёмӑн ача чухнехи пурнӑҫӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951. — 164 с. — 3–157 с.

Шӑпах вуникӗ сехет тӗлӗнче пур алӑксем те уҫӑлса каяҫҫӗ, тенӗ ӑна…
Ровно в двенадцать часов отворялись все двери…

Иванов // Уйӑп Мишши. Гарин-Михайловский Н.Г. Тёмӑн ача чухнехи пурнӑҫӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951. — 164 с. — 3–157 с.

— Карташев, килӗр-ха кунта! — тенӗ сасӑ класра типпӗн илтӗнсе каять.
— Карташев, подите сюда! — сухо и резко раздается в классе.

Ӗҫри кунсем // Уйӑп Мишши. Гарин-Михайловский Н.Г. Тёмӑн ача чухнехи пурнӑҫӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951. — 164 с. — 3–157 с.

Анчах акӑ ҫӳллӗ Иван Иванович хӑйӗн вӑрӑм аллисемпе сулкаласа ӑна хирӗҫ утса пырать те, вӑл, темле ҫула май тенӗ пек, Тёмӑна хулпуҫҫинчен ярса тытать, ӑна сӑнран пӑхса ӳркеннӗ пек ыйтать.
Но высокий Иван Иванович, размахивая своими длинными руками, уже идет навстречу, он как-то мимоходом ловит за плечо Тёму, заглядывает ему в лицо и лениво спрашивает:

Хама хам епле тытасси пирки хама сирӗн умӑрта ответлӑ тесе шухӑшламастӑп, тенӗ пулӑттӑм.
Я сказал бы, что не считаю себя ответственным в своих поступках перед вами.

Гимназие вӗренме кӗни // Уйӑп Мишши. Гарин-Михайловский Н.Г. Тёмӑн ача чухнехи пурнӑҫӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951. — 164 с. — 3–157 с.

Кашни иртен-ҫӳрен, тенӗ пекех, мӗн пулни ҫинчен ыйтса пӗлесшӗн.
Почти каждый прохожий желал знать, в чем дело.

«Ҫапах та, эпӗ какайҫа лайӑх асӑнтартӑм-ха: текех никамӑн та мана хӑлхаран туртас килмӗ!» — тенӗ шухӑш вӗҫсе иртрӗ те, вара Тёма пӗр хуйхӑ-суйхӑсӑр ҫывӑрса кайрӗ.
«А все-таки я хорошо сделал, что хватил мясника: теперь уж никто не захочет взять меня за ухо!» — пронеслось вдруг последней сознательной мыслью, и Тёма безмятежно заснул.

Тара панӑ картишӗ // Уйӑп Мишши. Гарин-Михайловский Н.Г. Тёмӑн ача чухнехи пурнӑҫӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951. — 164 с. — 3–157 с.

Каҫхине вара, талантсем ҫинчен калаҫнӑ май, кама нумай панӑ ҫавӑнтан нумай ыйтаҫҫӗ, тенӗ пирки калаҫса пурте лӑпланчӗҫ.
Закончилось все уже вечером притчей о талантах и рассуждением на тему: кому много дано, с того много и спросится.

«Вӗлертӗм» тенӗ шухӑш иртрӗ Тёма пуҫӗнче.
«Убил!» — пронеслось в голове Тёмы.

Пӗчченлӗх, халсӑрлӑх туйӑмӗ, пӗтме пултаратӑп-ҫке капла, тенӗ шухӑш унӑн чунне пырса витет.
Чувство одиночества, бессилия, сознание гибели закрадываются в его душу.

Кивӗ пусӑ // Уйӑп Мишши. Гарин-Михайловский Н.Г. Тёмӑн ача чухнехи пурнӑҫӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951. — 164 с. — 3–157 с.

Антӑхса каяс марччӗ, тенӗ шиклӗ шухӑш унӑн чунне витсе, самантлӑха ӑна ҫӳҫентерсе иртет, анчах Жучка вара ӑна лӑплантарать, вӑл малаллах анать.
На мгновенье в душу закрадывается страх, как бы не задохнуться, но он вспоминает, что Жучка сидит там уже целые сутки; это успокаивает его, и он спускается дальше.

Ку хӑтлану мана каллех ӗнерхи инкек ҫулӗ ҫине кӗртмӗ-ши, тенӗ шиклӗ шухӑш вӗлтлетсе иртрӗ унӑн пуҫӗнче, анчах халь хӗлле эпӗ нимле усал ӗҫ те тумастӑп-ха, тесе шухӑшласа илчӗ те вӑл, вара, лӑпланса, няня вырӑнӗ патне пычӗ, урайӗнче выртакан кӳкӗртлӗ шӑрпӑк коробкине ҫӗклерӗ, унтан пӗр чӗптӗм шӑрлӑк кӑларса илсе кӗсйине чикрӗ, чӗрне вӗҫҫӗн ачасен пӳлӗмӗ витӗр иртрӗ те столовӑйне тухрӗ.
В голове у него мелькнуло опасение, как бы опять эта затея не затянула его на путь вчерашних бедствий, но, решив, что ничего худого пока не делает, он, успокоенный, подошел к няниной постели, поднял лежавшую на полу коробочку с серными спичками, взял горсть их к себе в карман, на цыпочках прошел чрез детскую и вышел в столовую.

Эпӗ мӗн каланине никам та итлесшӗн мар, мана тӗрӗс мар айӑплаҫҫӗ, тенӗ кӳренчӗк туйӑм пӗтӗмпех ҫавӑрса илет ӑна.
Обидное чувство, что его никто не хочет выслушать, что к нему несправедливы, охватывает его.

Каҫару // Уйӑп Мишши. Гарин-Михайловский Н.Г. Тёмӑн ача чухнехи пурнӑҫӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951. — 164 с. — 3–157 с.

Зина урӑх тӳссе тӑраймасть, амӑшӗн: «Саншӑн шел мар пулсан, апла эсӗ аннӳне те, аҫуна та юратмастӑн», тенӗ сӑмахӗсем Зина хӑлхине кӗрсен, вӑл та амӑш ҫывӑракан пӳлӗме хӑвӑрт чупса кӗрет те хӗрӳллӗн калама пуҫлать:
Зина не выдерживает больше и, когда до нее долетают вдруг слова матери: «а если тебе не жаль, значит, ты не любишь маму и папу», врывается в спальню и начинает горячо:

Ӗнтӗ вӑл хӑйӗн кӑтрашка Жучкине урӑх нихҫан та курас ҫук, вӑл пынине курсанах унӑн йытти епле мӗскӗннӗн йынӑшса, ун патнелле хырӑмӗ ҫинче шуса пынине те урӑх курас ҫук, тен ҫав йытӑ халь ҫутӑ тӗнчере те ҫук пулӗ ӗнтӗ, тенӗ шухӑш Тёмӑна ниҫта кайса кӗме памасть, Тёма ҫаплах салхуллӑн кӑшкӑрать:
Мысль, что он больше не увидит своей курчавой Жучки, не увидит больше, как она при его появлении будет жалостно визжать и ползти к нему на брюхе, мысль, что, может быть, уже больше ее нет на свете, переполняла душу Тёмы отчаянием, и он тоскливо продолжал кричать:

Ӑнӑҫсӑр кун // Уйӑп Мишши. Гарин-Михайловский Н.Г. Тёмӑн ача чухнехи пурнӑҫӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951. — 164 с. — 3–157 с.

Йытта вӗлерме пултараҫҫӗ тенӗ шухӑш, чӗрине ҫав тери кӳрентернине тӳсеймесӗр, Тёма, кантӑкне уҫса ярать те, пӗтӗм вӑйран кӑшкӑрса, йыттине йыхӑрма пуҫлать:
И мысль, что собаку могли убить, наполнила его сердце такой горечью, что он не выдержал, отворил окно и стал звать изо всей силы:

Инкек ҫине синкек тенӗ пек, аслатиллӗ ҫумӑр капланса килет тата.
К довершению несчастия собирается гроза.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика