Поиск

Шырав ĕçĕ:

амӑшӗ (тĕпĕ: амӑш) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

— Манпа калаҫас килмест-и санӑн? — тет Серж пекех таҫтан сиксе тухнӑ Марья Алексевна, — эсир, господасем, кайӑр-ха, мӗншӗн тесен амӑшӗ хӗрӗпе калаҫасшӑн.
— Так не хочешь ли потолковать со мною? — говорит Марья Алексевна, тоже неизвестно откуда взявшаяся, — вы, господа, удалитесь, потому что мать хочет говорить с дочерью.

III // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Атте ӗҫкеленӗ, — анчах чӑтма ҫук нуша персе ҫитсен кӑна ӗҫнӗ, — ку вӑл реальнӑй хуйхӑ ӗнтӗ, е тупӑш чылаях пысӑк пулнӑ чухне ӗҫнӗ; ун чухне вӑл мӗнпур укҫине аннене панӑ та: «Ну, амӑшӗ, халӗ ӗнтӗ, турра мухтав, икӗ уйӑх хушши нуша курмӑн ӗнтӗ; эпӗ хам валли аллӑ пус хӑвартӑм, савӑннипе ӗҫем пӗрре», тенӗ, — ку вӑл реальнӑй савӑнӑҫ пулнӑ.
Отец выпивал, но только когда приходилась нужда невтерпеж, — это реальное горе, или когда доход был порядочный; тут он отдавал матери все деньги и говорил: «Ну, матушка, теперь, слава богу, на два месяца нужды не увидишь; а я себе полтинничек оставил, на радости выпью» — это реальная радость.

Ҫапла ӗнтӗ, ашшӗпе амӑшӗ генералпа генеральша пырса кайни ҫинчен хыпар илнӗ хыҫҫӑн ҫавӑнтах Верочкӑна каҫарни, ӑна хӑйсем патне чӗнни ҫинчен пӗлтерме хӗрӗ патне пычӗҫ.
Итак, немедленно по получении сведения о визите отправлен был отец объявить дочери, что мать простила ее и зовет к себе.

II // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Ҫапах та хӗрӗ-ҫке; халӗ ӗнтӗ, Вера Павловнӑна мӗнле те пулин сиен туни Марья Алексевнӑшӑн нихҫан та усӑллӑ пулас ҫукки паллӑ пулсан, амӑшӗ хӗрне чунтанах ырӑ суннӑ.
А все-таки дочь; и теперь, когда уже не представлялось никакого случая, чтобы какой-нибудь вред Веры Павловны мог служить для выгоды Марье Алексевне, мать искренно желала дочери добра.

— Акӑ мӗнле, Данилыч: е амӑшӗ мӑшӑрсӑр ҫуратнӑ, е ашшӗ мӑшӑрсӑр ҫуратнӑ.
— А так, Данилыч, что мать не в браке родила либо отец не в браке родил.

Лопухов каласа пӗтерсен, Марья Алексевна ун пек пуҫкасаканпа калаҫни пустуях пулнине курчӗ, ҫавӑнпа тӳрех туйӑмӗсем ҫинчен калама тытӑнчӗ, Верочка пирӗнпе килӗшмесӗрех качча тухнӑшӑн кӳрентӗм, мӗншӗн тесен ҫакӑ вӑл амӑшӗн чӗрине питӗ ыраттарать, терӗ; сӑмах амӑшӗн туйӑмӗпе кӳренӗвӗ ҫинчен пуҫлансан, вӗсем иккӗшӗ те кун ҫинчен шарламасӑр иртсе кайма юраман пирки ҫеҫ калаҫрӗҫ, мӗншӗн тесен йӗрки ҫапла хушать; йӗрке хушнӑ пек калаҫкаласа илчӗҫ — Марья Алексевна: эпӗ хӗре юратакан амӑшӗ, ҫавӑнпа кӳрентӗм, терӗ, — Лопухов: юратакан амӑшӗ пулсан, кӳренмесен те пултарать» терӗ; йӗрке хушнӑ тӑрӑх туйӑмсем ҫинчен ҫителӗклӗ калаҫса илнӗ хыҫҫӑн йӗрке хушнипех тепӗр пункт ҫине куҫрӗҫ, эпир хӗрӗмӗре яланах телей суннӑ, терӗҫ, — ку пӗр енчен, тепӗр енчен вара, ку иккӗленмелли япала мар, терӗҫ; ку тӗлӗшпе те ҫителӗклӗ калаҫнӑ хыҫҫӑн сывпуллашма пуҫларӗҫ, йӗрке мӗн чухлӗ хушнӑ, ҫавӑн чухлӗ сывпуллашрӗҫ, вара ҫапла калаҫса татӑлчӗҫ: Лопухов, амӑшӗн чӗри ыратнине ӑнланса, Марья Алексевнӑна хӗрӗпе халех тӗл ан пултӑр тесе ыйтать, мӗншӗн тесен ку вӑл халӗ амӑшӗшӗн йывӑр пулнӑ пулӗччӗ; Марья Алексевна часах акӑ Верочка телейлӗ пурӑнма пуҫлани ҫинчен илтӗ, — вӑл Верочкӑна телей суннисӗр пуҫне урӑх нихҫан та нимӗн те сунман, — вара унӑн чӗри лӑпланӗ, ҫапла вара хӗрӗпе тӗл пулсан кӳренмӗ.
Когда Лопухов кончил, то Марья Алексевна видела, что с таким разбойником нечего говорить, и потому прямо стала говорить о чувствах, что она была огорчена, собственно, тем, что Верочка вышла замуж, не испросивши согласия родительского, потому что это для материнского сердца очень больно; ну, а когда дело пошло о материнских чувствах и огорчениях, то, натурально, разговор стал представлять для обеих сторон более только тот интерес, что, дескать, нельзя же не говорить и об этом, так приличие требует; удовлетворили приличию, поговорили, — Марья Алексевна, что она, как любящая мать, была огорчена, — Лопухов, что она, как любящая мать, может и не огорчаться; когда же исполнили меру приличия надлежащею длиною рассуждений о чувствах, перешли к другому пункту, требуемому приличием, что мы всегда желали своей дочери счастья, — с одной стороны, а с другой стороны отвечалось, что это, конечно, вещь несомненная; когда разговор был доведен до приличной длины и по этому пункту, стали прощаться, тоже с объяснениями такой длины, какая требуется благородным приличием, и результатом всего оказалось, что Лопухов, понимая расстройство материнского сердца, не просит Марью Алексевну теперь же дать дочери позволения видеться с нею, потому что теперь это, быть может, было бы еще тяжело для материнского сердца, а что вот Марья Алексевна будет слышать, что Верочка живет счастливо, в чем, конечно, всегда и состояло единственное желание Марьи Алексевны, и тогда материнское сердце ее совершенно успокоится, стало быть, тогда она будет в состоянии видеться с дочерью не огорчаясь.

XXIII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Хӗрӗ Невски проспект еннелле кайнине илтсен, Марья Алексевна ӑна эпӗ те пыратӑп, терӗ, вара Верочка, хӑй пӳлӗмне таврӑнса, ҫырӑва илчӗ — амӑшне куҫранах каласа парсан, лайӑхрах, тӗрӗсрех пулнӑ пек туйӑнчӗ ӑна — амӑшӗ урамрах ҫапӑҫса ҫӳрес ҫук-ҫке-ха?
Когда Марья Алексевна, услышав, что дочь отправляется по дороге к Невскому, сказала, что идет вместе с нею, Верочка вернулась в свою комнату и взяла письмо: ей показалось, что лучше, честнее будет, если она сама в лицо скажет матери — ведь драться на улице мать не станет же?

XXI // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Верочка калас та тенӗччӗ, анчах каласан амӑшӗ тӳрех ҫапӑҫма пуҫлать, питӗрсе хума пултарать.
Верочка и подумала было, но мать бросится драться, может запереть.

Анчах… ун пек амӑшӗ ӑна ирӗксӗрех каччӑ тупса парать; апла пулсан, каччи пуян, питӗ усӑллӑ ӗнтӗ.
Но… такая мать навязывает ей жениха; значит, жених богатый, очень выгодный.

XIII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Амӑшӗ ӑна ирӗксӗр качча парасшӑн, халӗ вӑл ҫав каччӑран тарать те.
Теперь она бежит от жениха, которого ей навязывает мать.

Ҫак тӑванӗ, лашапа килмелле тенӗскер, ҫуранах килнӗ, ҫынсем ҫине тинкерсе пӑхса калаҫнӑ та ялан тенӗ пекех кӑмӑлсӑр юлнӑ; пӗр ҫемьере хӑйсене ытлашши мӑнаҫлӑ тыткалаҫҫӗ; тепринче — амӑшӗ лайӑх, ашшӗ ухмах, виҫҫӗмӗшӗнче вара — пачах тепӗр майлӑ, т. ыт. те, хӑшпӗрисенче пурӑнма та юрамалла, анчах условисем Верочкӑшӑн юрӑхлӑ мар: е акӑлчанла калаҫмалла, — Верочка калаҫма пӗлмест; е, гувернантка мар, нянька кирлӗ; е ҫынсем пур енчен те лайӑх, анчах хӑйсем чухӑн тата вӗсен хваттерӗнче гувернантка валли пӳлӗм ҫук — ача-пӑча пӳлӗмӗ ҫеҫ, унта вӗсен икӗ пысӑк ача, икӗ пӗчӗк ача, нянька тата ӗмӗртекен хӗрарӑм пурӑнаҫҫӗ.
Племянник, вместо того чтобы приезжать, приходил, всматривался в людей и, разумеется, большею частию оставался недоволен обстановкою: в одном семействе слишком надменны; в другом — мать семейства хороша, отец дурак, в третьем наоборот, и т. д., в иных и можно бы жить, да условия невозможные для Верочки: или надобно говорить по-английски, — она не говорит; или хотят иметь, собственно, не гувернантку, а няньку, или люди всем хороши, кроме того, что сами бедны и в квартире нет помещения для гувернантки, кроме детской с двумя большими детьми, двумя малютками, нянькою и кормилицею.

X // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Федя амӑшӗ мӗн хушнине кайса каларӗ.
Федя пошел и сказал, что маменька просит вот о чем.

VIII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

— Федя, ӗҫсе яр хӑвӑртрах, — терӗ амӑшӗ.
— Федя, а ты допивай поскорее, — заметила мать.

Хальхинче вӑл ун ҫине, ашшӗпе амӑшӗ ҫине пӑхнӑ пекех, сиввӗн те кӑмӑлсӑр пӑхса илчӗ.
А тут посмотрела на него точно так, как смотрела на мать и на отца, — холодно и вовсе не любезно.

— «Ҫапах та, пӑсӑлса кайнӑ хӗр пулсан та, вӑл амӑшӗ лайӑх мар тунинчен вӑтанать пулас», — асӑрхаҫҫӗ сӗтелӗн тепӗр енче.
«Однако ж, если она и испорченная девушка, то, по крайней мере, стыдится пошлостей матери», — замечается на другой стороне стола.

Диван ҫинче ларакансене вӑл пурне те паллать; ученикӑн ашшӗпе амӑшӗ, амӑш ҫумӗнче, пукан ҫинче, ученик, унтан кӑшт леререх палламан ҫын — ҫӳллӗ те яштака кӗлеткеллӗ хӗр, унӑн пит-куҫӗ чылаях хура, ҫӳҫӗ те хура — «ҫӑра та хитре ҫӳҫлӗ».
На диване сидели лица знакомые: отец, мать ученика, подле матери, на стуле, ученик, а несколько поодаль лицо незнакомое — высокая стройная девушка, довольно смуглая, с черными волосами — «густые, хорошие волоса».

I // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Сӑмахпа каланӑ япали вара пӗтӗм ҫутҫанталӑкӑн амӑшӗ пулать, урӑхла каласан, ҫутҫанталӑк…
Обладающее именем — это дверь во все таинства…

Застава хыҫне // Николай Григорьев. Лу Синь. Калавсем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 75–89 стр.

Амӑшӗ ун пӳлӗмне кӗми пулчӗ, Верочка пӳлӗмре ларнӑ чухне, урӑхла каласан, иртен пуҫласа каҫченех, ӑна чӑрмантармарӗҫ.
Мать перестала осмеливаться входить в ее комнату, и когда Верочка сидела там, то есть почти круглый день, ее не тревожили.

IX // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Каччӑ амӑшӗ пӗр виҫӗ эрнене яхӑн кӗрешрӗ, анчах ӑна ывӑлӗ: ҫуртӑм хамӑн, тесе ҫӗнтерсе пычӗ те, амӑшӗ йӑвашланма пуҫларӗ.
Мать жениха боролась недели три, но сын побивал ее домом, и она стала смиряться.

Нумая пычӗ ку, мӗншӗн тесен Сторешников вӑрахчен ним чӗнмесӗр амӑшӗ вӗрентнине итлесе тӑнӑ хыҫҫӑн пӳлӗме чупса кӗнӗ чухне Марья Алексевна ҫаплах хӗрсе кайсах упӑшкине ӑса вӗрентетчӗ.
Урок продолжался немало времени, потому что Сторешников, после длинных пауз и назиданий матери вбежавший в комнату, застал Марью Алексевну еще в полном жару преподавания.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика