Корпус чувашского языка

Питӗркӗч кӗмсӗрт турӗ, тул сывлӑшӗ капланса кӗчӗ, пушӑ витре персе анчӗ, шултра, йывӑр, сулмаклӑ урасем тапӑртатма пуҫларӗҫ, унтан куҫа шартарса яракан, чикен чиктерекен ҫутӑ хупласа илчӗ.

Грохнула щеколда, пахнуло свежим воздухом, в сенях упало ведро, затопали крупные, мужские, тяжелые шаги, и мне в глаза ударил слепящий и колющий свет.

25 сыпӑк // Митта Ваҫлейӗ. Лев Кассиль. Аслӑ хирӗҫтӑру. Митта Ваҫлейӗ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1950

Акӑ ман умра ҫуталса кайрӗ, пит-куҫӑм патӗнчех атӑ, кӑҫатӑ, калуш тӑхӑннӑ урасем иртеҫҫӗ.

Но вот впереди посветлело, близко, у самой моей головы, зашаркали ноги в сапогах, валенках, галошах.

20 сыпӑк // Митта Ваҫлейӗ. Лев Кассиль. Аслӑ хирӗҫтӑру. Митта Ваҫлейӗ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1950

Тем тӑршшӗ составсем, пире хӑваласа ҫитсе, иртсе каяҫҫӗ, кашни вагон ҫинче хӗрлӗ хӗрес, хӗрес тавра шурӑ ҫаврашка, Пирӗн ҫумран майӗпен иртнӗ май, эпир вӗсен чӳречисем витер лампӑсен сӗт евӗр ҫуттинче йӑлтӑркка никель тыткӑчсем, хирурги инструменчӗсем, шап-шурӑ питсем, тӗссӗрленнӗ тутасем, тем пысӑкӑш куҫсем, бинтланӑ пуҫсем, сентресем ҫинчен усӑнса пыракан татӑк алӑсем, йывӑҫ урасем куратпӑр…

Нас обгоняют длинные составы с большим красным крестом в белом круге, нарисованном на всех вагонах, и пока поезд, замедлив ход, проходит мимо нашего состава, мы видим там, за проплывающими окнами, молочный свет ламп, никелевые поручни, хирургический блеск инструментов, бледные лица, обескровленные губы, большие глаза, забинтованные головы, свисающие с верхних полок культяпки, костыли…

15 сыпӑк // Митта Ваҫлейӗ. Лев Кассиль. Аслӑ хирӗҫтӑру. Митта Ваҫлейӗ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1950

Манӑн пионерсем ҫав-ҫавах пӗр-пӗрин ҫумӗнче ним хускалмасӑр шӑппӑн, салхуллӑн лараҫҫӗ, ҫӳлти вырӑнсем ҫинчен сӑмса-ҫӑвар патӗнчех усӑнса тӑракан урасем ҫине чалӑшшӑн пӑхаҫҫӗ.

А мои пионеры по-прежнему сидели рядышком, серьезные, тихие, поглядывая на свисавшие с верхней полки чужие ноги перед их носами.

15 сыпӑк // Митта Ваҫлейӗ. Лев Кассиль. Аслӑ хирӗҫтӑру. Митта Ваҫлейӗ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1950

Сентресем ҫинче — сӑран атӑллӑ, кӑҫатӑллӑ, ача-пӑча ботинкиллӗ, пушмаклӑ усӑк урасем.

Свисающие с верхних полок ноги в сапогах, в валенках, детских ботинках, тапочках.

15 сыпӑк // Митта Ваҫлейӗ. Лев Кассиль. Аслӑ хирӗҫтӑру. Митта Ваҫлейӗ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1950

Инкек вырӑнӗ тавра, урасем лартса, канатпа ҫавӑрттарнӑ.

Стойками оградили место взрыва, окружили канатами.

12 сыпӑк // Митта Ваҫлейӗ. Лев Кассиль. Аслӑ хирӗҫтӑру. Митта Ваҫлейӗ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1950

Эпир подвалти чӳречеллӗ пӗчӗк пӳлӗмре ларатпӑр, чӳрече витӗр шӑпӑр та урасем анчах курӑнаҫҫӗ: ахӑрнех унта килкартишне тасатакан ҫын тӑратчӗ пулмалла.

Мы сидели в маленькой комнате с подвальным окном, в котором всё время была видна метла и ноги: наверно, стоял дворник.

Улттӑмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Манӑн хулпуҫҫи, ҫурӑм, урасем тӑрӑх сивӗ сӑркӑлтатса чупать, хырӑм та шӑнса пӑрланнӑ пек пулать.

Холод бежит по моим плечам, по спине, по ногам, и даже живот покрывается ледяными мурашками.

Пӗрремӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Вӑл ман урасене ҫыпҫӑннӑ пулас, халь ӗнтӗ хам урасем хама тытса параҫҫӗ.

Я, видно, измазала в ней ноги, и теперь следы выдавали меня.

14 сыпӑк // Митта Ваҫлейӗ. Лев Кассиль. Аслӑ хирӗҫтӑру. Митта Ваҫлейӗ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1950

Пӗшкӗнсе ҫунӑ чух урасем витӗр пӑхма та аван: пӳлӗм пуҫ хӗрлӗ тӑнӑ пек, хам мачча ҫийӗпе ним шиксӗр упаленсе пынӑ пек туйӑнать.

Иногда я любила глядеть назад, себе под ноги, — комната переворачивалась, и я воображала, что бесстрашно карабкаюсь по потолку.

13 сыпӑк // Митта Ваҫлейӗ. Лев Кассиль. Аслӑ хирӗҫтӑру. Митта Ваҫлейӗ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1950

Урасем ман лӑштӑрах кайрӗҫ, алӑсем карлӑк ҫумне ҫыпҫӑнса ларчӗҫ: тимӗр решетке тӑрӑх электричество янӑнах туйӑнчӗ, — пӗрре ҫапла хамӑрӑн кайри пусма ҫинче эпӗ ӑнсӑртран татӑлнӑ провода ярса тытнӑччӗ.

У меня как-то странно обмякли ноги, а руки так прилипли к перилам, что мне показалось, будто по ним пустили электрический ток, — я однажды так схватилась у нас на черной лестнице, где оборвался провод.

2 сыпӑк // Митта Ваҫлейӗ. Лев Кассиль. Аслӑ хирӗҫтӑру. Митта Ваҫлейӗ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1950

Ҫав урасем картиш витер флигель патне пыраҫҫӗ.

Ноги шли к флигелю через двор.

Вунулттӑмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Акӑ хура атӑ тӑхӑннӑ урасем курӑнса кайрӗҫ, акӑ пӗр мӑшӑрӗ, иккӗмӗшӗ, виҫҫӗмӗшӗ.

Потом появились незнакомые ноги в черных крепких сапогах — одна пара, другая, третья.

Вунулттӑмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Пӳртре сивӗ, урасем шӑнса кайнӑ пулин те, эпӗ мӗн ирчченех вырӑн ҫинче выртрӑм.

В избе было холодно, ноги застыли, но я так и не встал до утра.

Улттӑмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Ҫӳлтен сасартӑк пирӗн урасем айне вӗтӗ чулсем кусса анчӗҫ.

Вдруг мелкие камни с шумом покатились нам под ноги.

Июнӗн 16-мӗшӗ // Николай Пиктемир, Нестор Янкас. Михаил Лермонтов. Пирӗн вӑхӑтри герой. Н. Пиктемирпа Н. Янкас куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашкӗнекеиздат, 1964

Манӑн урасем ҫукки ҫинчен мансан авантарах пулӗччӗ.

Лучше бы позабыли, что у меня нет ног.

4 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Вӑл самолёт ҫунаттисене, хӳре рулӗсене пӗтӗм шӑмшакӗпе туйса тӑчӗ, протезсем те чӑн-чӑн урасем пулса тӑнӑ пекех туйӑнчӗ, вӗсем ҫакӑн пек хӑвӑрттӑн малалла ыткӑнса пынӑ чух машинӑпа пӗтӗҫсе ларма кансӗрлемерӗҫ.

Всем существом своим он ощущал крылья, хвостовые рули, и даже неповоротливые искусственные ноги, казалось ему, обрели чувствительность и не мешали этому его соединению с машиной в бешено-стремительном движении.

4 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Айӑкран пӑхсан, машина хырӑмӗнчен ҫӑпата сырнӑ урасем тухса тӑнӑ пек курӑннӑ.

Было похоже, что из брюха машины торчат ноги, обутые в лапти.

4 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Ҫакӑнта вара Алексей, ку машинӑна тытса пынӑ чух, протезсем юрӑхлӑ маррине, вӗсем темле лайӑх пулсан та, вӗсемпе темӗн чухлӗ тренировка тусан та, вӗсем чӑн-чӑн урасем пек пулас ҫуккине ӑнланса илчӗ.

Вот тут-то и почувствовал Алексей со всей остротой непоправимость своей утраты, неповоротливость своих протезов и понял, что при управлении этой машиной протез — даже самый лучший, при самой большой тренировке — не заменит живой, чувствующей, эластичной ноги.

10 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Епле-ха апла — урасем ҫук?

Как это нет ног?

8 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950