Поиск

Шырав ĕçĕ:

курсан (тĕпĕ: кур) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Ҫапла, тусӑм, халӗ эпӗ унӑн вӑйне пӗлетӗп, эсир те пӗлетӗр, мӗншӗн тесен, паллах, эпӗ ун чухне Александрпа уйрӑлма шутланине эсир те пӗлетӗр; яра кунах эпӗ хамӑн пурнӑҫ яланлӑхах пӗтнӗ, арканнӑ тесе шутласа ҫӳрерӗм, ман шухӑшсене пӗтӗмпех улӑштарса янӑ хамӑн ырӑ, ырӑ тусӑн ҫырӑвне курсан эпӗ пӗчӗк ача пекех савӑнса кайнине те пӗлетӗр эсир (куратӑр-и, сӑмахсене эпӗ питӗ асӑрханса калатӑп, эсир манпа кӑмӑлсӑрланмалла мар, тусӑм).
Да, мой друг, я теперь знаю силу ее, знаете и вы, потому что вы, конечно, знаете, что я решилась тогда расстаться с Александром; весь день я чувствовала, что моя жизнь разбита, отравлена навсегда, вы знаете и мой детский восторг при виде записки моего доброго, доброго друга, записки, совершенно изменившей мои мысли (видите, как осторожны мои выражения, вы должны быть довольны мною, мой друг).

II // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Ҫак япала пулма кирлӗ маррине курсан вара эпӗ питӗ, питӗ кулянтӑм.
И когда я увидел, что этого не должно быть, мне было очень, очень прискорбно.

I // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Ун чухне малашлӑх мана урӑхла, кӑмӑллӑрах пулассӑн туйӑнатчӗ; малашне те ҫапла пурӑнма май ҫуккине курсан, эпӗ хама кичемлӗх кӳрекен пурнӑҫран мӗнле те пулин хӑвӑртрах, — каллех манӑн чӑркӑш, йывӑр сӑмах каламалла пулчӗ — мӗнле те пулин хӑвӑртрах хӑтӑлса тухасси ҫинчен шухӑшлама пуҫларӑм.
Тогда будущее представилось мне в новой форме, которая была приятнее для меня; увидев, что нам невозможно удержаться в прежних отношениях, я стал думать, как бы поскорее, — опять я должен употребить щекотливое выражение, — думать, как бы поскорее отделаться, отвязаться от положения, которое было мне скучно.

Ҫав хут ҫине тата кермен кӗтессине те пулин ӳкерсе хумалла; вӑл, ҫавна курсан, кермен хут ҫине ӳкернӗ пӳрт пек япала маррине, унӑн, чӑнах та, ахаль ҫуртран пысӑках мар пулмаллине, пурте ҫавӑн пек е унран лайӑхрах ҫуртсенче пурӑнма тивӗҫ иккенне ӑнланса илет.
Надобно на той же картинке нарисовать хоть маленький уголок дворца; он по этому уголку увидит, что дворец — это, должно быть, штука совсем уж не того масштаба, как строение, изображенное на картинке, и что это строение действительно должно быть не больше, как простой, обыкновенный дом, в каких, или даже получше, всем следовало бы жить.

XXXI // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Лаҫсемсӗр пуҫне урӑх нимӗн те курман ҫын лӑчӑр-лачӑр, ахаль пӳрт ӳкернӗ хута курсан та кермен ӳкернӗ тесе шутлама пултарать.
Человек, который не видывал ничего, кроме лачужек, сочтет изображением дворца картинку, на которой нарисован так себе, обыкновенный дом.

Эпӗ ахаль ҫынна ӳкерес тетӗп пулсан, ман ӑна ахаль ҫын пекех ӳкерсе памалла; вулакан ӑна курсан, ку карлик е гигант тесе шутламалла ан пултӑр.
Если я хочу изобразить обыкновенного человека, то надобно мне достичь того, чтобы он не представлялся читателю ни карликом и ни гигантом.

Мерцаловӑна курсан ӗҫ япӑхрах пулма пултарать.
Гораздо хуже была бы Мерцалова.

XXX // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Ҫакӑнта кам та пулин ют ҫын пулнӑ пулсан, ун чӗри ҫав тери туйӑмлӑ пулнӑ пулин те, вӑл ҫакна курсан, уйрӑмах ӗҫ мӗнпе пӗтнине курсан, кулса ямасӑр чӑтма пултарайман ӗнтӗ.
Если бы тут был кто посторонний, он, каким бы чувствительным сердцем ни был одарен, не мог бы не засмеяться над торжественностью всей этой процедуры и в особенности над обрядными церемонностями этого ее финала.

Рахметов тӗксӗммӗн кулса алӑк уҫать, — вара Кирсанов тӗлӗнмелле япала курать, ӑна курсан пӗр Агрефена Антоновна ҫеҫ мар аллисене сарса ярать ӗнтӗ: Рахметовӑн аялти кӗпи ҫурӑм ҫинче те, аякӗсенче те юнланса пӗтнӗ (хӑй вӑл пӗр кӗпепе ҫеҫ пулнӑ), кравать айӗнче те юн курӑнать, вӑл ҫывӑракан ашӑк та юнлӑ; ашӑк ҫине шлепкисене аялалла, шӗвӗр вӗҫӗсемпе ҫӳлелле туса темиҫе ҫӗр вӗтӗ пӑта чике-чике тултарнӑ, вӗсем ашӑк ӑшӗнчен ҫур вершук ытла тухса тӑраҫҫӗ.
Рахметов отпер дверь с мрачною широкою улыбкою, и посетитель увидел вещь, от которой и не Аграфена Антоновна могла развести руками: спина и бока всего белья Рахметова (он был в одном белье) были облиты кровью, под кроватью была кровь, войлок, на котором он спал, также в крови; в войлоке были натыканы сотни мелких гвоздей шляпками с-исподи, остриями вверх, они высовывались из войлока чуть не на полвершка.

XXIX // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Хай ҫӗнӗрен ҫуралнӑ пек пулнӑ малтанхи уйӑхсене вӑл ялан тенӗ пекех килте кӗнеке вуласа ирттернӗ: анчах ку вӑл ҫур ҫул ытларах ҫеҫ ҫапла тӑсӑлнӑ: хӑйӗн шухӑшӗсем системӑна кӗрсе ҫитнине курсан (ҫав принципсене вӑл тӗрес принципсем тесе шутланӑ), вӑл ҫийӗнчех ҫапла каланӑ:
В первые месяцы своего перерождения он почти все время проводил в чтении; но это продолжалось лишь немного более полгода: когда он увидел, что приобрел систематический образ мыслей в том духе, принципы которого нашел справедливыми, он тотчас же сказал себе:

Лопухов вара пӗрмаях хӑйӗн заводри ӗҫӗсем лайӑх пыни ҫинчен, ӑна курсан хӑйӗн стариккисем — ашшӗпе амӑшӗ епле хавасланасси ҫинчен тата тӗнчере, сывлӑхсӑр пуҫне, урӑх нимӗн те кирлӗ марри ҫинчен, Вера Павловнӑн хӑйӗн сывлӑхне упрама кирли ҫинчен калать, унтан вара, шӑп сывпуллашмалли самант ҫитсен, — баллюстрада урлах ӗнтӗ каларӗ: — ӗнер эпӗ санпа нихҫан та хальхи пек ҫывӑх пулман тесе ҫырнӑччӗ эсӗ — ку вӑл, савнӑ тусӑм Верочка, тӗрӗс.
А Лопухов все толкует про свои заводские дела, как они хороши, да о том, как будут радоваться ему его старики, да про то, как все на свете вздор, кроме здоровья, и надобно ей беречь здоровье, и в самую минуту прощанья, уже через балюстраду, сказал: — Ты вчера написала, что еще никогда не была так привязана ко мне, как теперь, — это правда, моя милая Верочка.

XXVII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Ҫакна курсан, ӑна пуҫ тӑрӑх пӑрлӑ шыв янӑнах, туйӑнчӗ.
Его будто окатили ледяной водой.

III // Николай Григорьев. Лу Синь. Калавсем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 90–106 стр.

Икерче курсан, карчӑкӑн ҫиесси килсе кайрӗ, анчах вӑл пиллӗк мар, вунпилӗк икерчӗ ыйтрӗ.
Увидев лепешки, старуха согласилась на обмен, но потребовала целых пятнадцать штук.

II // Николай Григорьев. Лу Синь. Калавсем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 90–106 стр.

Кӑмӑллӑ-ҫке ҫакӑн пек ҫынла калаҫма: Матрена килнине илтетӗн те спальнӑна сӑмса тутри илме каятӑп тесе, кухньӑна чупса тухатӑн, унта вара 12 т. 50 пуслӑх эрех куратӑн, — апат ҫинӗ чухне виҫҫӗмӗш пайне ҫеҫ ӗҫсе яратпӑр вӗт, — кондитерски кукӑль 1 т. 50 пуслӑх — ну, кукӑль илсе укҫана ахалех сая янӑ ӗнтӗ! — ҫаксене курсан, калаҫма уйрӑмах кӑмӑллӑ.
Приятно беседовать с таким человеком, особенно когда, услышав, что Матрена вернулась, сбегаешь на кухню, сказав, что идешь в свою спальню за носовым платком, и увидишь, что вина куплено на двенадцать рублей пятьдесят копеек, — ведь только третью долю выпьем за обедом, — и кондитерский пирог в один рубль пятьдесят копеек, — ну, это, можно сказать, брошенные деньги, на пирог-то!

XV // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Хӗрӗ Лопуховпа пӗрле кӗнине курсан, Марья Алексевна питӗ тӗлӗнсе кайрӗ.
Марья Алексевна очень удивилась, увидев дочь и Лопухова входящими вместе.

Кӑна курсан, лӑплансах каймалла.
Диспозиция успокоительная.

VIII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Хӗр малтан ӑна качча тухасшӑн пулман; анчах вӑл майӗпенех ҫак ҫын хӑйне пӑхӑнса тӑнине хӑнӑхса пынӑ та, икӗ инкекрен — ҫавӑн пек упӑшкаран тата ҫавӑн пек тӑван ҫемйинчен — упӑшка пӗчӗкрех инкек пулнине курсан, хӑйне савакан ҫынна телейлӗ тунӑ; малтанах, юратмасӑр качча тухни мӗне пӗлтернине пӗлсе ҫитнӗ чухне, ӑна ҫав тери лайӑх мар пулнӑ; анчах упӑшки ун сӑмахне итлекенскер пулнӑ; пурӑнсан-пурӑнсан — юратӗҫ-ха, вӑл вара ҫапла майпа ахаль ҫеҫ лайӑх хӗрарӑм пулса тӑнӑ, урӑхла каласан, вӑл лайӑх хӗрарӑм пулнӑ, анчах ирӗксӗрлӗхпе килӗшет те, ҫапла вара, ҫӗр ҫинче пӗлӗте вараласа кӑна пурӑнать.
Девушка начинала тем, что не пойдет за него; но постепенно привыкала иметь его под своею командою и, убеждаясь, что из двух зол — такого мужа и такого семейства, как ее родное, — муж зло меньшее, осчастливливала своего поклонника; сначала было ей гадко, когда она узнавала, что такое значит осчастливливать без любви; но муж был послушен; стерпится — слюбится, и она обращалась в обыкновенную хорошую даму, то есть женщину, которая сама-то по себе и хороша, но примирилась с пошлостью и, живя на земле, только коптит небо.

— Ах! — Лао-цзыне курсан хӑранипе кӑшкӑрса ячӗ чиновник, ҫавӑнтах лаши ҫинчен сиксе анчӗ те:
— Ах! — удивленно воскликнул начальник, узнав Лао-цзы, он скатился с коня и, кланяясь, заговорил:

Застава хыҫне // Николай Григорьев. Лу Синь. Калавсем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 75–89 стр.

Тӑн ҫухатсан, шӑршлаттармалли спирт ҫук-ҫке манӑн», — шухӑшларӗ вӑл, амӑшӗ кӗнине курсан ура ҫине тӑрса.
Ведь у меня нет нюхательных спиртов от обмороков», — думал он, вставая при появлении матери.

Халӗ ӗнтӗ Мишка-ухмах пӗртте ухмах маррине, вӑл ӑна кӑшт ҫеҫ чике тӑршшӗ лартса хӑварманнине курсан, Марья Алексевна Верочка ярӑнма кайма килӗшменшӗн хирӗҫмерӗ.
Марья Алексевна, конечно, уже не претендовала на отказ Верочки от катанья, когда увидела, что Мишка-дурак вовсе не такой дурак, а чуть было даже не поддел ее.

VI // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика