Поиск

Шырав ĕçĕ:

шутларӑм (тĕпĕ: шутла) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Вара эпӗ гунсем ҫинчен аптекӑра провизортан ыйтас тесе шутларӑм, вӑл ман ҫине яланах кӑмӑллӑн пӑхать, унӑн ӑслӑ сӑн-пит, пысӑк сӑмси ҫинче ылттӑн куҫлӑх.
Тогда я решил, что о гуннах нужно спросить в аптеке у провизора; он смотрит на меня всегда ласково, у него умное лицо, золотые очки на большом носу.

IX. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Темиҫе хут та эпӗ кӗсъерен кӗмӗлне кӑларса шутларӑм та илме хӑяймарӑм.
Несколько раз я вынимал из кармана серебро, считал его и не мог решиться взять.

Эпӗ юрлакан кайӑксене тытса пурӑнма шутларӑм; ҫавӑнпа лайӑх тӑранса пурӑнас пек туйӑнчӗ мана: эпӗ тытӑп, кукамай сутӗ терӗм.
Я решил заняться ловлей певчих птиц; мне казалось, что это хорошо прокормит: я буду ловить, а бабушка — продавать.

VII. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Мана хӑваласа яраҫҫӗ ӗнтӗ тесе шутларӑм эпӗ, анчах тепӗр кунтан вара кухняна хулӑм хут тӗрки, карандаш тата угольникпа линейка тытса кӗчӗ.
Я думал — меня прогонят, но через день он пришёл в кухню с трубкой толстой бумаги в руках, с карандашом, угольником и линейкой.

IV. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Кукаҫипе кукамай тата ытти ҫынсем те яланах: «Больницӑра ҫынсене вӗлереҫҫӗ», тесе калатчӗҫ, — ҫавӑнта та эпӗ: «Ман пурӑнасси йӑлтах пӗтсе ларчӗ ӗнтӗ», тесе шутларӑм.
Дед, бабушка да и все люди всегда говорили, что в больнице морят людей, — я считал свою жизнь поконченной.

I. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

— Тухатни палӑра пуҫларӗ ӗнтӗ! — тесе шутларӑм эпӗ хуйхӑрса.
«Началось колдовство!» — подумал я угнетённо.

Эпӗ арчинче вылямалли япаласем пур пулӗ тесе шутларӑм: ман хамӑн нихӑҫан та вылямалли япала таврашӗ пулман, вӗсене юри ним вырӑнне хуман пек пулаттӑм, анчах камӑн ун пек япаласем пур — ҫав ачасенчен эпӗ пӑртак кӗвӗҫеттӗм.
Я ожидал увидеть игрушки: я никогда не имел игрушек и относился к ним с наружным презрением, но не без зависти к тому, у кого они были.

Ротондине хулпуҫҫи ҫинчен Саша аллисем ҫинелле хывса пӑрахсан, вӑл тата илемлӗрех туйӑнса карӗ: унӑн яштака кӗлеткине чакӑр-кӑвак тӗслӗ пурҫӑнтан ҫӗленӗ платье ҫӑт тытса тӑратчӗ, хӑлхисенче брильянтсем йӑлтӑртатчӗҫ, вӑл мана Василиса Прекрасная пекех туйӑнатчӗ, ку губернатӑр майри пуль тесех шутларӑм эпӗ.
Сбросив с плеч ротонду на руки Саши, она стала ещё красивее: стройная фигура была туго обтянута голубовато-серым шёлком, в ушах сверкали брильянты, — она напоминала мне Василису Прекрасную, и я был уверен, что это сама губернаторша.

— Эпӗ, ҫавӑрса илнӗ ункӑран ҫӗмӗрсе тухса, тӑшманӑн тылне, ҫӗнӗ района тухма шутларӑм.
— Я предлагал прорвать блокаду и выйти в тыл врага, в новые районы.

38 // Александр Яндаш. Чосич, Д. Хӗвел инҫетре: роман / вырӑсларан А.Яндаш куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1958. — 352 с.

Эпӗ сербсене хӑтарӑп тесе шутларӑм, анчах урӑхла.
Я думал, что спасаю сербские головы, а вышло наоборот…

37 // Александр Яндаш. Чосич, Д. Хӗвел инҫетре: роман / вырӑсларан А.Яндаш куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1958. — 352 с.

Морава урлӑ каҫнӑ чухне вара эпӗ: капла шыва кӗнӗ хыҫҫӑн сысна ҫури пуҫӗпе вӗри кукуруз пашалӑвне тӗл пулсан, аванччӗ, тесе шутларӑм; ӗҫкӗ-ҫикӗ пуҫланчӗ пулсан, пурте йӗркипе пулса пытӑр.
А когда мы перешли через Мораву, я подумал: честное слово, неплохо после этого купанья получить холодную свиную голову с горячим хлебом; уж раз началось угощение, так пусть все идет как следует.

25 // Александр Яндаш. Чосич, Д. Хӗвел инҫетре: роман / вырӑсларан А.Яндаш куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1958. — 352 с.

Пурнӑҫра хама кӳрентерсе асаплантарнӑ мӗнпур йывӑр минутсене пӗрин хыҫҫӑн тепӗрне аса илтӗм; хам инкеке лекнӗшӗн кама та пулин айӑплама тӑрӑшрӑм: ҫакна кам та пулин юриех турӗ ӗнтӗ, тесе шутларӑм, хама хирӗҫ тунӑ тӗрлӗ каварсем шухӑшла-шухӑшла тупрӑм, профессорсене, юлташсене, Володьӑна, Дмитрие тата университета вӗренме янӑшӑн аттене ӳпкелерӗм; мана ҫакнашкал намӑс тӳсмелле пуличчен пурӑнмалла тунӑшӑн ҫӳлти турра ӳпкелерӗм.
Все тяжелые, мучительные для самолюбия минуты в жизни одна за другой приходили мне в голову; я старался обвинить кого-нибудь в своем несчастии: думал, что кто-нибудь все это сделал нарочно, придумывал против себя целую интригу, роптал на профессоров, на товарищей, на Володю, на Дмитрия, на папа, за то, что он меня отдал в университет; роптал на провидение, за то, что оно допустило меня дожить до такого позора.

XLV сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Эпӗ мӑшкӑл тӳсрӗм, хур куртӑм, хама чӑннипех телейсӗр тесе шутларӑм.
Я был оскорблен, унижен, я был истинно несчастлив.

Ҫакнашкал туслашрӑм пулин те, эпӗ хамӑн чӑн-чӑн туйӑмсемпе-туртӑмсене Нехлюдовсен пӗтӗм ҫемйинчен, уйрӑмах Варенькӑран пытарассине ман умри чи пирвайхи тивӗҫ тесе шутларӑм; хама чӑннипе епле пулнӑ пек мар, пачах урӑхла йышши йӗкӗт пек, унтан та ытларах, чӑн пурнӑҫра сайра тӗл пулакан ҫын пек кӑтартма тӑрӑшрӑм.
Несмотря, однако, на это сближение, я продолжал считать своею непременною обязанностью скрывать от всего общества Нехлюдовых, и в особенности от Вареньки, свои настоящие чувства и наклонности и старался выказывать себя совершенно другим молодым человеком от того, каким я был в действительности, и даже таким, какого не могло быть в действительности.

ХL сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Коридорта пурне те пӗлме юратакан горничнӑйсен кӗписем, пуҫӗсем курӑнаҫҫӗ, буфетра пӗр хутчен темле хӗрарӑм кӗпи курӑнса кайрӗ, эпӗ ку баронесса хӑй пуль, тесе шутларӑм.
В коридоре виднелись платья и головы любопытных горничных, и в буфете мелькнуло раз платье дамы, которую я принял за самую баронессу.

XXXIX сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Анчах pour un jeune homme de bonne maison хысна шучӗпе вӗренекен студента Оперова йӑпӑлтатса юрама тӑрӑшасси килӗшӳсӗр тесе шутларӑм, вӑл манран сивӗнни шел пулин те, ӑна урӑх чӑрмантармарӑм.
Но pour un jeune homme de bonne maison я считал неприличным заискивать в казеннокоштном студенте Оперове и оставил его в покое, хотя, признаюсь, его охлаждение мне было грустно.

XXXVI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Анчах эпӗ пӗррехинче ӑна акӑ мӗн ҫинчен ӑнлантарма кирлӗ тесе шутларӑм: ман анне вилес умӗн аттене пире хысна шкулӗнче вӗрентме хушмарӗ, хысна шучӗпе вӗренекенсем, тен, питӗ ӑслӑ, анчах вӗсем пурте маншӑн юрӑхлӑ пулманнине хам та ӗненсе ҫите пуҫларӑм, ce ne sont pas des gens comme il faut, терӗм эпӗ иккӗленереххӗн, ҫак вӑхӑтра хам тем пирки хӗрелсе кайнине туйрӑм.
Но я нашел нужным раз в разговоре объяснить ему, что моя матушка, умирая, просила отца не отдавать нас в казенное заведение и что я начинаю убеждаться в том, что все казенные воспитанники, может, и очень учены, но они для меня… совсем не то, ce ne sont pas des gens comme il faut, сказал я, заминаясь и чувствуя, что я почему-то покраснел.

Ҫак лекцинчех эпӗ: кашни профессор мӗн каланине пӗтӗмпе ҫырса пыма кирлӗ мар, вӑл ниме юрӑхсӑр ӗҫ кӑна тесе шутларӑм, курс тӑршшипех ҫак правилӑна пӑхӑнса вӗрентӗм.
На этой же лекции решив, что записывание всего, что будет говорить всякий профессор, не нужно и даже было бы глупо, я держался этого правила до конца курса.

Сomme il faut пуласси маншӑн хисепе тивӗҫлӗ ӗҫ, пысӑк пахалӑх, пур енчен те лайӑха тухассишӗн тӑрӑшни ҫеҫ мар, пурнӑҫӑн тӗп шӑнӑрӗ пулса тӑчӗ, унсӑр пуҫне телей те, чап та, ҫут тӗнчере нимӗнле лайӑх япала та пулма пултараймасть, тесе шутларӑм.
Comme il faut было для меня не только важной заслугой, прекрасным качеством, совершенством, которого я желал достигнуть, но это было необходимое условие жизни, без которого не могло быть ни счастия, ни славы, ничего хорошего на свете.

XXXI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Сomme il faut ҫыннисене эпӗ хисеплерӗм тата вӗсене манпалан танлӑ ҫыхӑнусем тытма тивӗҫлӗ тесе шутларӑм; иккӗмӗшӗсенчен йӗрӗненҫи пултӑм, анчах чӑннипе ку ҫынсене, хамӑн кӑмӑла хуҫакансем вырӑнне хурса, кураймасӑр пурӑнтӑм; виҫҫӗмӗшсем маншӑн ҫукпа перехчӗ — эпӗ вӗсенчен йӗрӗнмеллипех йӗрӗнтӗм.
Людей comme il faut я уважал и считал достойными иметь со мной равные отношения; вторых — притворялся, что презираю, но, в сущности, ненавидел их, питая к ним какое-то оскорбленное чувство личности; третьи для меня не существовали — я их презирал совершенно.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика