Поиск

Трубачев

— Пурте хатӗр! — терӗ Трубачёв, картинӑна вырнаҫтарса лартнӑ май.
— Все готово! — ответил Трубачев, устанавливая картину.

— Трубачёв!
— Трубачев!

— Сева, эс — чӑн-чӑн художник! — ырларӗ ӑна Трубачёв.
— Ты настоящий художник, Сева! — растроганно сказал Трубачев.

— Степанова, япаласене ил! — кӑшкӑрчӗ Трубачёв.
— Степанова, — крикнул Трубачев, — возьми вещи!

Мазин Трубачёв аллинчен пугачне илчӗ те ҫавӑркаласа пӑхрӗ, унтан, питҫӑмартисене хӑпартса, ним пулман пек лӑпкӑн: — Нумай пӗлсен, час ватӑлатӑр, — терӗ.
Мазин взял из рук Трубачева пугач, повертел его, надул толстые щеки и равнодушно сказал: — Много будете знать — скоро состаритесь.

Трубачёв чӑтаймасӑр Мазина ҫаннинчен туртса илчӗ:
Трубачев нетерпеливо дергал Мазина за рукав:

— Тыттарса пӑхтар, Трубачёв! — кӑшкӑрма пуҫларӗҫ ачасем.
Дай подержать, Трубачев! — кричали ребята.

— Трубачёв, кӑтарт!
— Трубачев, покажи!

Трубачёв, выставка ҫинчен мансах, Мазин пугачне пӑхкаларӗ.
Трубачев, забыв про выставку, разглядывал пугач.

Трубачёв ҫапла каларӗ те тапӑртатса илчӗ, Белкина ҫурӑмӗнчен юлташла ҫатлаттарчӗ.
— Трубачев притопнул каблуками, шлепнул по спине Белкина.

Трубачёв пуҫне сулса сарӑ ҫӳҫне вӗҫтерсе илчӗ.
Трубачев тряхнул золотистым чубом.

— Вӗсен ӗҫсем мӗнле, Трубачёв?
— Ну как, Трубачев?

Трубачёв ӑҫта? — ыйтрӗ вӑл, чӗрне вӗҫҫӗн утса, унтан: — Ваҫҫук! Трубачёв! — тесе кӑшкӑрчӗ.
Где Трубачев? — Она поднялась на цыпочки: — Васек! Трубачев!

Дымокӑн тусӗ, Ефим Трубачев, унпа Макарӑн пуҫӗнчен тӗллесе пенӗччӗ, анчах тивертейменнине курчӗ те вӑр-варах урапа хыҫне кукленсе ларчӗ.
Друг Дымка, Ефим Трубачев, бросил его, целя Макару в голову, но, увидев, что промахнулся, проворно присел за арбу.

Авӑ епле вӑл, ама йытӑ ҫуратса янӑскер! — савӑнӑҫлӑн кӑшкӑрса ячӗ Трубачев, Разметновӑн пӗр патронсӑр, пуш-пушӑ барабанлӑ наганне пуҫӗнчен ҫӳлерех ҫӗклесе кӑтартса…
Вот сукин-то сын! — радостно заорал Трубачев, поднимая над головой размётновский наган с порожним, без единого патрона барабаном…

Хӗрарӑмсем ҫӑри-ҫари ҫухӑрса, кӗпӗрех аяккалла сирӗлчӗҫ, анчах Дымок, Ефим Трубачев тата сцена ҫине хӑпарса тӑнӑ тепӗр икӗ казак ӑна аллисенчен ярса тытрӗҫ те наганне туртса илчӗҫ.
Бабы с криком шарахнулись в стороны, но Дымок, Ефим Трубачев и еще двое проникших на сцену казаков схватили его за руки, обезоружили.

Вӗсенчен пӗри — уйрӑм хуҫалӑхпа пурӑнакан Ефим Трубачев, хулӑн туталлӑ тӗреклӗ арҫын, атаманец ывӑлӗ, пӗр чалӑш ҫӳлӗшскер, хӗрарӑмсене тӗрткелесе сирсе, сцена ҫине улӑхса кайрӗ.
Один из них — единоличник Ефим Трубачев, губатый детина, сын атаманца и сам саженного роста, — растолкал баб, шагнул на сцену.