Корпус чувашского языка

Вара вӑл Воропаев ҫинчен, вӑл Корытовпа калаҫни ҫинчен, райкомра мӗнле ҫынсем мӗн ӗҫпе пулни тата вӗсен ӗҫӗсем епле майлашӑнни ҫинчен, ҫавӑн пекех икӗ уйӑх каярах илнӗ талонсем тӑрӑх паян-ыранах таварсем парасси ҫинчен те хӑвӑрт кала-кала пачӗ.

И быстро рассказала о Воропаеве, о его беседе с Корытовым, о том, какие люди и по каким делам побывали в райкоме и как устроились их дела, а также о том, что будут на днях выдавать по талонам, еще не отоваренным с позапрошлого месяца.

Пӗрремӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Юлашкинчен тат апат-ҫимӗҫ хатӗрӗсем те пур: пӗр пӗчӗк ҫыххинче ултӑ уйӑх пурӑнмаллӑх аш-какай консервипе сухари хатӗрленӗ, ӗҫмеллисенчен уртӑш ҫырли эрехӗ ҫеҫ пур, шыв пӗр тумлам та илмен.

Наконец, были еще и съестные припасы: небольшой, но утешительный мешок содержал шестимесячный запас концентрированного мяса и сухарей; можжевеловая водка была единственным напитком, а воды совершенно не было.

XI сыпӑк // Куҫма Чулкаҫ. Жюль Верн. Ҫӗр варрине анса курни: роман. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1947. — 228 с.

— Пит ансат сӑлтав: ҫав шӗвӗ япала океан шывӗ уйӑх туртнӑ пекех, туртнӑ пулӗччӗ; ҫавӑнпа Ҫӗр ӑшӗнчи шӗвек япала кунне икшер тапхӑр пӗрре тулса хӑпарнӑ, тепре чакнӑ пулӗччӗ, ҫавна пула Ҫӗр хуппи ҫӗкленсе вӑхӑчӗ-вӑхӑчӗпе ҫӗр чӗтреннисем пулӗччӗҫ.

— Весьма простая: расплавленная масса, подобно океану, была бы подвержена силе лунного притяжения, и, следовательно, два раза в день происходили бы внутри Земли приливы и отливы; под сильным давлением огненно-жидкой массы земная кора давала бы разломы и периодически возникали бы землетрясения!

VI сыпӑк // Куҫма Чулкаҫ. Жюль Верн. Ҫӗр варрине анса курни: роман. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1947. — 228 с.

Вӑл та питӗ кирлӗ ҫын, — ӑна ссылкӑна пилӗк ҫуллӑха янӑччӗ, анчах ссылкӑра вӑл виҫӗ уйӑх ҫурӑ кӑна пулчӗ.

— Тоже очень ценный человек, — был сослан на пять лет, а прожил в ссылке три с половиной месяца…

II // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Юрӑ ҫӳлелле вӗҫсе хӑпарнӑ, тӑри пек янранӑ, вӑл пӗр уйӑх хушши яла масар чаршавӗ пек хупласа тӑнӑ шӑплӑхшӑн тавӑрнӑ пекех туйӑннӑ.

Песня неслась высоко над деревней, мотив звенел жаворонком, словно вознаграждая за целый месяц молчания, гробовым саваном покрывшего деревню.

X // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Пӗр уйӑх хушши вӑл сивӗпе тата хӑранипе вилес пек пурӑннӑ.

Целый месяц она с детьми умирала с голоду и страха.

X // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Пӗр уйӑх хушши ҫак хӗрарӑм хӑйӗн аслӑ ывӑлӗн кӗлеткине сулласа тӑнӑ ҫил шӑхӑрнине итленӗ.

Целый месяц эта женщина слушала вой ветра, раскачивающего тело ее старшего сына.

X // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Пӗр уйӑх хушши ман ывӑл виселица ҫинче ҫакӑнса тӑчӗ, анчах паян эпӗ ӑна хам ҫӗклесе антартӑм, — лӑпкӑн кӑна ӑнлантарса пачӗ хӗрарӑм.

Месяц на виселице висел сын-то мой, а сегодня я его сама сняла, — объяснила женщина.

X // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Пӗр уйӑх каярах вӗлернисен шӑнса хытса хуралса ларнӑ кӗлеткисене те, Сергей Раченко тата ҫывӑрнӑ пек курӑнакан Сердюкӑн ҫуркаласа тулласа пӗтернӗ виллисене те, комендатура патӗнче вилнӗ ҫамрӑк стрелока та, Малашӑна та.

Окоченелые, почерневшие трупы тех, что погибли месяц назад, и растерзанные останки Сергея Раченко и Сердюка, который словно спал, и молоденького стрелка, погибшего у комендатуры, и Малаши.

X // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Виселица ҫинче, юрпа ҫил-тӑман айӗнче пӗр уйӑх хушши сулкаланса тӑнӑ ывӑлӗн шӑнса хытса, хуралса кайнӑ кӗлеткине вӑл хуллен кӑна ыталаса илчӗ.

Она осторожно приняла в объятия закоченевшее черное тело сына, которое месяц качалось на виселице, среди снега и вьюги.

X // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Ҫак каҫхине вилнисене те, ҫырмара юр ӑшӗнче пӗр уйӑх хушши выртнисене те.

И тех, что погибли этой ночью, и тех, что уже месяц лежали в снегу в овраге.

X // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Пӗр уйӑх хушши вӑл ватӑ ҫын тӗслӗ пулса пурӑнни ҫавӑнтах ҫухалчӗ.

Выражение, которое целый месяц превращало ее лицо в холодную маску старости, бесследно исчезло.

IX // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Пӗлӗт шупкаланма пуҫларӗ ӗнтӗ, асамат кӗперӗн ункинче уйӑх палӑрми пулса пычӗ, унӑн ик енӗпе тӑракан юпа пек йӗрсем те майӗпе сухалчӗҫ.

Небо уже бледнело, месяц в радужном ободке таял в вышине; таяли радужные столбы, как триумфальная арка, стоявшие по обе стороны его.

IX // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Уйӑх ҫуттинче юн кӳлли, тата тупӑсем патӗнчен пуҫласа вилнӗ юлташ выртнӑ вырӑна ҫитичченех юнлӑ йӗр уҫҫӑнах курӑнса тӑнӑ.

При лунном свете четко виднелся кровавый след, большие лужицы крови, от орудий до самого места, где лежал убитый.

IX // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

— Комендатура патне! — тесе команда пачӗ те Сергей, вӗсем, кухньӑрн витресенчен такӑнса, уйӑх ҫуттинче кӗмӗл пек ҫуталса йӑлтӑртатакан урама чупса тухрӗҫ.

— К комендатуре, — скомандовал Сергей, и они, спотыкаясь о порог, о ведра в кухне, выбежали на серебряную, искрящуюся от луны улицу.

IX // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Пӗлӗтре уйӑх ярӑнса тӑнӑ, пӳрт урайне чӳрече рамин мӗлки ӳкнӗ.

По небу плыл месяц, окаймленный светящимся радужным кругом, и на полу резко выделялась тень оконной рамы.

IX // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Хӗвел аннӑ ҫутӑ уйӑх ҫуттипе хутӑшрӗ, вара пӗлӗтре ҫуталакан, йӑлтӑртатакан, ним хусканман юпасем ӳссе ларчӗҫ.

Свет заката перелился в свет месяца, и на небе выросли светящиеся столбы, искрящиеся, застывшие, неподвижные.

VIII // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Пӗлӗт хӑвӑрт сӳнсе пычӗ, мӗлкесем хуралчӗҫ, унтан горизонтра сӑрсем ҫухалса ҫитме те ӗлкӗреймерӗҫ — пӑр пек сивӗ, пӑр пек кӗмӗл тӗслӗ уйӑх шуса хӑпарчӗ те хӑйӗн вӑрӑм ҫулӗпе кайрӗ.

Небо быстро меркло, тени сгущались, и не успели еще померкнуть краски на горизонте, как взошел месяц, холодный, как лед, серебряный, как лед, и отправился в свой далекий путь.

VIII // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

«Пӗр уйӑх!» — тӗлӗнчӗ вӑл.

Месяц, — изумилась она.

VIII // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Уйӑх та иртмерӗ-ха, анчах яла тап-таса пуличченех пушатнӑ ӗнтӗ.

Не прошло и месяца, а деревня опустошена до последнего.

VII // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.