Поиск

Шырав ĕçĕ:

Хӑвӑн (тĕпĕ: ху) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Тепӗр тесен, эсир ман сӑмахсене ахалех, ним усӑсӑр итлени паллӑ пулсанах эпӗ калаҫма чарӑнатӑп; ман йӗрки ҫапла: кирлӗ чухне эпӗ яланах, хамӑн шухӑшсене каласа парса, шухӑшласа пӑхма сӗнетӗп, анчах та нихҫан та вӑйпа хистеместӗп, хӑвӑн ирӗкӳ, мӗнле кирлӗ ҫапла шухӑшла».
Впрочем, как скоро вам покажется бесполезно продолжать слышать мои слова, я остановлюсь; мое правило: предлагать мое мнение всегда, когда я должен, и никогда не навязывать его».

XXIX // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Каях хӑвӑн пӳлӗмне: шухӑшласа пӑх унта е канса лар.
Иди к себе думать, а лучше почивать.

XXV // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Эсӗ хӑвӑн туйӑмна пӑхса тухма ӗлкӗртӗн ӗнтӗ, вӑл туйӑм эсӗ малтан шухӑшланинчен чылай вӑйлӑрах иккен.
Ты дала себе время рассмотреть свое чувство, ты видишь, что оно серьезнее, чем ты хотела думать вначале.

Анчах хӑвӑн кӑмӑл туртнипе мар, тумалла-ҫке тесе, тивӗҫлӗх туйӑмӗпе турӑм, хӑвна ху пусмӑрласа мӗн те пулин туни вӑл пӗртте пурнӑҫри пек чӗрӗ тухмасть.
Но то, что делается по расчету, по чувству долга, по усилию воли, а не по влечению натуры, выходит безжизненно.

XXII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Тӑхта-ха, кӑштах манса кайман: Александр, пирӗн патӑмӑрта, сана яланах курма хавас хӑвӑн ырӑ тусусем патӗнче, иртнӗ уйӑхсенчи пекех час-час пулма ыйтнине пурнӑҫлатӑн-ши эсӗ?
Кстати, чуть не забыл: так ты, Александр, исполнишь мою просьбу бывать у нас, твоих добрых приятелей, которые всегда рады тебя видеть, бывать так же часто, как в прошлые месяцы?

Хӑвӑн права ҫуккине ӑнлан ӗнтӗ эсӗ.
Пойми же, что ты не имеешь права.

Хӑвӑн тусу санран: мана ан ман, тесе ыйтать, мӗншӗн тесен ӑна сана хӑй патӗнче курма кӑмӑллӑ, эсӗ вара темшӗн ҫапла ыйтнӑшӑн тӗлӗнетӗн.
Тебе угодно видеть какой-то удивительный смысл в простой просьбе твоего приятеля, чтобы ты не забывал его, потому что ему приятно видеть тебя у себя.

Хӑвӑн пуҫунти романтикӑлла аташусене пуҫран кӑларса пӑрахма тӑрӑш.
Постарайся выбить романические бредни из твоей головы.

— Эсӗ мана, Дмитрий, хӑвӑн ҫинчен лайӑх мар шухӑшлаттарса хӑварасшӑн пулас.
— Ты, кажется, хочешь, Дмитрий, чтоб я так и остался с мнением; что у тебя низкие мысли.

Санӑн мана ӗмӗрлӗхе хӑвӑн тӑшману тӑвас килмесен, хӑвна хисеплеме пӑрахтарас килмесен, эпӗ сана калаҫма чаратӑп.
Я запрещаю тебе говорить, если не хочешь иметь меня вечным своим врагом, если не хочешь потерять мое уважение.

Анчах, Верочка, эсӗ шухӑша кайнӑччӗ, эсӗ хӑвӑн тӗлӗкӳ ҫинчен шухӑшланӑ.
Но, Верочка, ты была задумчива, ты думала о своем сне.

XX // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

«Тӳрӗ кӑмӑллӑ пул, урӑхла каласан, шутласа пӑхма пӗл, шутланӑ чухне йӑнӑш ан ту, суммӑна асту, сумма хӑйӗн пайӗнчен пысӑкрах пулнине, урӑхла каласан, санӑн хӑвӑн сӑн-сӑпату саншӑн кашни уйрӑм туртӑмунтан вӑйлӑрах, кирлӗрех пулнине асту, санӑн кашни уйрӑм туртӑмун тупӑшӗсем хӑвӑн тупӑшусемпе мӗнле те пулин хирӗҫеҫҫӗ пулсан, эсӗ хӑвӑн тупӑшусене вӗсенчен ытларах хакла, — акӑ, мӗн пурӗ те ҫакӑ ҫеҫ, ҫакна калаҫҫӗ те ӗнтӗ ахаль каласан: тӳрӗ кӑмӑллӑ пул та, пурте питӗ лайӑх пулӗ, тесе.
«Будь честен, то есть расчетлив, не просчитывайся в расчете, помни сумму, помни, что она больше своей части, то есть что твоя человеческая натура сильнее, важнее для тебя, чем каждое отдельное твое стремление, предпочитай же ее выгоды выгодам каждого отдельного твоего стремления, если они как-нибудь разноречат, — вот только и всего, это и называется попросту: будь честен, и все будет отлично.

— Ҫапла, эсӗ юратмастӑн ӑна; ку сӑмахсене эсӗ хӑвӑн аллупа ҫырнӑ.
— Да, ты не любишь его; эти слова написаны твоею рукою.

XIX // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Тепӗр тесен, ку вӑл, Кирсанов теорийӗ тӑрӑх, асаплӑ та мар, кӑмӑллӑ кӑна; ӗҫ мӗн чухлӗ йывӑртарах, ӑна ӑнӑҫлӑн туса, хӑвӑн вӑюпа, ху ҫаврӑнӑҫуллӑ пулнипе (хӑвна юратнине пула) савӑнатӑн.
А впрочем, по кирсановской теории, это и не мучительно, а даже приятно; ведь чем труднее дело, тем больше радуешься (по самолюбию) своей силе и ловкости, исполняя его удачно.

XVIII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

«Юлас пулсан, эсӗ хӑвна мӗнле тыткалассине пӗлетӗп эпӗ: хӑвӑн туйӑмна ниепле те палӑртмалла мар тыткаланӑ пулӑттӑн, мӗншӗн тесен, юлсан ҫапла тыткаласан ҫеҫ эсӗ ирсӗр ҫын пулмӑттӑн.
«Я знаю, как стал бы ты держать себя, оставаясь: ведь так, чтобы ничем не обнаружить своего чувства, потому что только в этом случае ты и не будешь негодяем, оставаясь.

XVII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Хӑвӑн ӑстайланас пулать.
Пока сам не наловчишься, толку не будет.

II // Николай Григорьев. Лу Синь. Калавсем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 90–106 стр.

Ҫапла, Верочка, тав ту хӑвӑн аннӳне Ан юрат эсӗ ӑна, вӑл усал, анчах пурне те сана вӑл туса панӑ, вӑл пулман пулсан, эсӗ те пулас ҫукчӗ, пӗл эсӗ ҫакна.
Да, Верочка, будь признательна к своей матери, не люби ее, она злая, но ты ей всем обязана, знай это: без нее не было бы тебя.

III // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Санӑн мана хӑвӑн ӗҫӳсем ҫинчен мӗн те пулин каламалла е калас килет пулсан, эсӗ мана хӑвах калӑн.
Если тебе хочется или надобно сказать мне что-нибудь о твоих делах, ты сам мне скажешь.

Факт вӑл акӑ ҫакӑ: Лопухов каланине малтан йӑл кулса, унтан питӗ тимлӗн итлекен Верочка, Лопухов Марья Алексевнӑпа мар, унпа хӑйӗнпе калаҫать тата шӳтлесе мар, тӗрӗссипе калаҫать, тесе шухӑшланӑ; Лопухов каланине мӗн пуҫламӑшӗнчех тимлӗн итлекен Марья Алексевна Верочка еннелле ҫаврӑнчӗ те: «Тусӑмҫӑм, Верочка, мӗн эсӗ пӗрмаях чӗмсӗр ларатӑн? Халӗ эсӗ Дмитрий Сергеевичпа паллашнӑ ӗнтӗ, фортепьяно калама ыйтасчӗ те хӑвӑн юрласа парасчӗ!» — ҫак сӑмахсем акӑ мӗне пӗлтернӗ:
А факт был тот, что Верочка, слушавшая Лопухова сначала улыбаясь, потом серьезно, думала, что он говорит не с Марьей Алексевною, а с нею, и не шутя, а правду, а Марья Алексевна, с самого начала слушавшая Лопухова серьезно, обратилась к Верочке и сказала: «Друг мой, Верочка, что ты все такой букой сидишь? Ты теперь с Дмитрием Сергеичем знакома, попросила бы его сыграть тебе в аккомпанемент, а сама бы спела!», и смысл этих слов был:

VI // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Халӗ, Верочка, ҫав шухӑшсем пурнӑҫра витӗр курӑнаҫҫӗ ӗнтӗ, урӑх ҫынсем, урӑх кӗнекесем ҫырнӑ ӗнтӗ, вӑл ҫынсем ҫав шухӑшсем лайӑх шухӑшсем, анчах вӗсенчен нимӗн тӗлӗнмелли те ҫук, тесе шутлаҫҫӗ, халӗ, Верочка, чечексем ҫурӑлнӑ вӑхӑтра уйра тутлӑ шӑршӑ сарӑлнӑ пек, пур ҫӗрте те ҫав шухӑшсем сарӑлнӑ; вӑл шухӑшсем пур ҫӗре те сӑрхӑнса кӗреҫҫӗ, эсӗ вӗсене хӑвӑн аннӳнтен те, пурӑнас пулать текен тата мӗншӗн улталаса, ҫаратса пурӑнмаллине каласа кӑтартакан аннӳнтен те, илтнӗ; вӑл сана хирӗҫлесе каласшӑн пулнӑ, анчах хӑй эсӗ каланинех малалла каласа кайнӑ, эсӗ вӗсене сӗмсӗр те пӑсӑлса кайнӑ француженкӑран, хӑйӗн еркӗнне хӑй хыҫҫӑн горничнӑй пек сӗтӗрсе ҫӳрекенскерӗнчен те, илтнӗ, вӑл унпа мӗн тӑвас тет, ҫавна тума пултарать, ҫапах та, шухӑшласа пӑхсан, унӑн хӑйӗн ирӗкӗ ҫуккине, унӑн ҫынсене юрама тӑрӑшмаллине, хӑйне ирӗксӗрлемеллине, ку ӑна питӗ йывӑррине асӑрхать, — ма пурӑнмалла мар-ха ун хӑйӗн Сергейӗпе, ырӑ та ҫемҫе кӑмӑллӑ вӑл, питӗ ҫепӗҫскер, — ҫапах та француженка: «анчах маншӑн та, ҫавӑн пек ухмахскершӗн те пулин, кун пек пурнӑҫ питӗ начар», тет.
Теперь, Верочка, эти мысли уж ясно видны в жизни, и написаны другие книги, другими людьми, которые находят, что эти мысли хороши, но удивительного нет в них ничего, и теперь, Верочка, эти мысли носятся в воздухе, как аромат в полях, когда приходит пора цветов; они повсюду проникают, ты их слышала даже от твоей пьяной матери, говорившей тебе, что надобно жить и почему надобно жить обманом и обиранием; она хотела говорить против твоих мыслей, а сама развивала твои же мысли; ты их слышала от наглой, испорченной француженки, которая таскает за собою своего любовника, будто горничную, делает из него все, что хочет, и все-таки, лишь опомнится, находит, что она не имеет своей воли, должна угождать, принуждать себя, что это очень тяжело, — уж ей ли, кажется, не жить с ее Сергеем, и добрым, и деликатным, и мягким, — а она говорит все-таки: «и даже мне, такой дурной, такие отношения дурны».

V // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика