Поиск

Володя

Володя

Заводри коммунистсем, комсомолецсемпе пӗрле, ҫав шлак вырӑнӗ ан курӑнтӑр тесе, завод тавра кирпӗчрен ҫӳллӗ стенасем купаласа, кунӗн-ҫӗрӗн ӗҫленине Володя пӗлмен.
Володя не зная, что коммунисты завода вместе с комсомольцами дни и ночи работали, возводя вокруг завода высокие стены из кирпичей, которые замаскировали свалку.

Каҫпа Володя пӗрре Войков ячӗпе тӑракан завод тӗлӗнче ялан пушар ҫути пек ялкӑшса тӑракан ҫутӑ ҫухалнине асӑрхарӗ.
Володя заметил как-то вечером, что исчезло яркое зарево, которое обычно полыхало над заводом имени Войкова.

Анчах вӑр-вар та хастар Сирота юлташпа хӑшпӗр чухне тӗреклетнӗ ҫыран хӗрринче, туйипе ҫул шыраса, вӑраххӑн уткаласа ҫӳрекен хура куҫлӑхлӑ старик хушшинче ҫыхӑну пурри ҫинчен никам та (паллах, Володя та) шухӑшламан.
Но никто (а в том числе, конечно, и Володя) не подозревал о связи, которая существовала между действиями энергичного, быстро двигавшегося товарища Сироты и медлительным старичком в черных очках, который иногда прохаживался вдоль набережной, нащупывая палочкой дорогу…

Володя халӗ те Сирота юлташа час-часах портра тӗл пулнӑ, Митридат ҫинчи зенитнӑй батарейӑсем патӗнче тӑнине аякран курнӑ.
Володя и сейчас часто встречал товарища Сироту в порту, издали видел его у зенитных батарей на Митридате.

Сиротана Володя Пионерсен ҫуртӗнче ӗлӗк темиҫе хут та курнӑ, пӗрре хӑйӗн хӑвӑрт вӗҫекен модельне те кӑтартнӑччӗ.
которого Володя прежде не раз видел в Доме пионеров и однажды даже показывал ему свою скоростную модель.

Василий Платонович та иккӗмӗш ушкӑн рычагӗ ҫинчен ӑнлантарнӑ чух кантӑк витӗр пӑхса, Володя шухӑшланӑ пекех, вӑрҫӑ ҫинчен, ҫывхарнӑҫемӗн ҫывхаракан фронт ҫинчен шухӑшлать пулӗ.
И Василий Платонович, объясняя рычаг второго рода, смотрит в окно и думает, наверное, о том, о чем думает и он сам, Володя: о войне, о фронте, который становится все ближе и ближе.

Володя хӑй вырӑнне кайнӑ чух, пур енчен те пӑшӑлтатма пуҫларӗҫ: «Дубинин, сӑвӑ ҫырса илме пар…».
Когда Володя проходил на свое место, ему со всех сторон шептали: «Дубинин, дай списать стихотворение…»

Володя пионерсем ҫине пӑхса илчӗ, куҫӗсемпе Светлана Смирновӑна шыраса тупрӗ.
Володя посмотрел на пионеров, отыскал глазами Светлану Смирнову,

Володя директор тӑнӑ ҫӗре, зал варрине тухрӗ, хӗрлӗ галстукне тӳрлетрӗ, унтан кӗтмен ҫӗртен янӑрама пуҫланӑ сассипе, ӗнер «Огонекра» тупса, пӑхмасӑр калама вӗреннӗ сӑвва вулама пуҫларӗ.
Володя вышел на середину зала, где стоял директор, поправил алый галстук и неожиданно звонким, заставившим всех сразу притихнуть голосом прочел стихи, которые он нашел вчера в «Огоньке» и сразу заучил наизусть.

Шкулта Володя именчӗк пулнӑ, ҫавӑнпа вӑл пысӑк пухусенче нихҫан та тухса каламан.
Володя в школе был застенчив и редко выступал на больших собраниях.

Яков Яковлевич «Классене саланӑр!» тесе команда пама хатӗрленсен, Володя аллине ҫӗклерӗ.
Когда Яков Яковлевич уже собирался дать команду: «По классам!» — поднял руку Володя.

— Кӑштах хӗрхентӗм те, — тунмарӗ Володя, — анчах ҫав ачана тата ытларах хӗрхентӗм…
— Было немножко, — признался Володя, — только мальчонку того еще больше жалко было…

Володя амӑшӗ ҫине кӑшт именерех пӑхса илчӗ:
Володя вскинул на мать немного смущенный взгляд из-под ресниц:

— Володя, — чӗнчӗ вӑл ывӑлне, — мӗн пурччӗ сан ӗнер сӗтел ҫинче?
— Володя, — позвала она сына, — что у тебя вчера тут на столе было…