Поиск

Шырав ĕçĕ:

акӑ сăмах пирĕн базăра пур.

акӑ (тĕпĕ: акӑ) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Мӗнле пулнине, халь мӗнлине, малашне мӗнле пулассине кур акӑ.
Смотри, что было, что теперь, что будет.

XVI // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Каҫхине Вера Павловна вӑрахчен кӗтет: акӑ вунӑ сехет те ҫитет, вӑл ҫаплах ҫук-ха, вунпӗр те ҫитет, — халӗ ӗнтӗ кӗтме те кирлӗ мар.
Долго ждет Вера Павловна вечером: вот и десять часов, его все нет, вот и одиннадцать, — теперь уж нечего и ждать.

V // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

— «Эпӗ ӑна сансӑр пурӑнма пултарайманни ҫинчен каларӑм: тепӗр кунне вара, ӗнер, вӑл кайрӗ, ун хыҫҫӑн эпӗ те каяс терӗм, ӗнер те кунӗпех ун хыҫҫӑн каясси ҫинчен шухӑшларӑм, халӗ вара, хӑвах куратӑн акӑ, чылайранпа ӗнтӗ сан патӑнта ларатӑп».
— «Я сказала ему, что не могу жить без тебя; на другой день, вчера, он уж уехал, я хотела ехать за ним, весь день вчера думала, что поеду за ним, а теперь, видишь, я уж давно сидела здесь».

Вӑл кӗлсулланчинчен кӗлне кӑларса пӑрахманнине асӑрхарӗ, тата сӗтел ҫинчи пустав ҫиттие те майласа хумалла, ку пукана та акӑ вырӑнтан куҫарса лартнӑ.
Она заметила, что из пепельницы не выброшен пепел, да и суконную скатерть на столе надобно поправить, и этот стул остался сдвинут с места.

Анчах ҫук, ҫырура вӑл мар, — унта акӑ мӗн, ӑна вара итлемесен юрамасть:
Нет, в письме не то, — вот что в нем и чего нельзя не слушать:

Анчах акӑ каллех Маша: «Эпӗ ӑна, Вера Павловна, пӗр тенкӗ патӑм ӗнтӗ, кунта: 9 сехетчен илсе пырсан пӗр тенкӗ, каярахпа илсе пырсан — ҫуррине парӑр, тесе ҫырса хунӑ. Кӑна, Вера Павловна, кондуктор кӳрсе пачӗ, вӑл каҫхи поездпа килнӗ: мӗнле тума пултӑм, ҫавӑн пек турӑм, хӑвӑртрах ҫитес тесе извозчик тытрӑм, тет».
Но вот опять Маша: «Я ему, Вера Павловна, уж отдала целковый, тут надписано: если до девяти часов принесет, так целковый, позже — так полтинник. Это принес кондуктор, Вера Павловна, приехал с вечерним поездом: говорит, как обещался, так и сделал, для скорости взял извозчика».

Тата тепӗр ҫур сехет шухӑшлать; ҫур сехетрен вара ҫав тӑватӑ пӗчӗк сӑмах, ҫав пилӗк пӗчӗк сӑмах ӗлӗкхи сӑмахсене те, ӗлӗкхи чи кирлӗ сӑмахсене те хӑйсем тӗллӗнех урӑхлатма пуҫлаҫҫӗ, «эп каятӑп» текен чи кирлӗ икӗ сӑмахран виҫӗ сӑмах пулса тӑрать: ҫавсемех пулсан та, пӗртте ун пеккисем мар: «Эпӗ кайӑпах-ши вара?» — акӑ мӗнле ӳсеҫҫӗ тата урӑхла май ҫаврӑнса каяҫҫӗ сӑмахсем!
И думается это полчаса, а через полчаса эти четыре маленькие слова, эти пять маленьких слов уже начинают переделывать по своей воле даже прежние слова, самые главные прежние слова: и из двух самых главных слов «я поеду» вырастают три слова: уж вовсе не такие, хоть и те же самые: «поеду ли я?» — вот как растут и превращаются слова!

Ҫук, ҫавӑн ҫинченех шухӑшласан та, тата тепӗр тӑватӑ сӑмах кӗрет вӑл шухӑша, пӗчӗк кӑна тӑватӑ сӑмах: «вӑл апла тутарасшӑн мар»,ҫав тӑватӑ пӗчӗк сӑмах вара ытларах та ытларах шухӑшлаттарать, акӑ ӗнтӗ хӗвел те анать, анчах ӗлӗкхи тата ҫав тӑватӑ пӗчӗк сӑмах ҫаплах шухӑшлаттарать-ха; вара шӑпах ҫумран кая пӗлмен Маша кӗрсе Вера Павловнӑна чей ӗҫме хушас умӗн, — шӑп кӑна ҫак вӑхӑт умӗн, — леш тӑватӑ пӗчӗк сӑмахран пилӗк пӗчӗк сӑмах пулса тӑрать: «манӑн та апла тӑвас килмест».
Нет, хоть и думается все это же, но думаются еще четыре слова, такие маленькие четыре слова: «он не хочет этого», и все больше и больше думаются эти четыре маленькие слова, и вот уже солнце заходит, а все думается прежнее и эти четыре маленькие слова; и вдруг перед самым тем временем, как опять входит неотвязная Маша и требует, чтобы Вера Павловна пила чай — перед самым этим временем из этих четырех маленьких слов вырастают пять других маленьких слов: «и мне не хочется этого».

Ӑна вӑл хӑй те пӗлмест, ҫав ӗҫ ҫапла хӑвӑрт пулса иртнипе вӑл анкӑ-минкӗленсех кайнӑччӗ: пӗр талӑк та иртмерӗ, ҫапла, тата икӗ сехетрен ҫеҫ талӑк ҫитетчӗ, Вера Павловна хӑйӗн пӳлӗмӗнче ун ҫырӑвне тупрӗ: акӑ, вӑл кайнӑ та иккен ӗнтӗ, — мӗнле хӑвӑрт, мӗнле пӗр кӗтмен ҫӗртен, сасартӑк!
Она сама не знает, так она потрясена была быстрым оборотом дела: еще не прошло суток, да, только через два часа будут сутки после того, как он нашел ее письмо у себя в комнате, и вот он уж удалился — как это скоро, как это внезапно!

Акӑ вӑл килне таврӑнать; Машӑпа килнелле утнӑ чух мӗн туйнӑ-ши вӑл, мӗн туйнӑ-ши, мӗн шухӑшланӑ-ши вӑл, Мускав станцийӗнчен Вӑтам проспекта килекен инҫе ҫул ҫинче?
Вот она возвращается домой; что она чувствовала, когда ехала с Машею домой, что чувствовалось и думалось ей во всю эту длинную дорогу с Московской станции за Средний проспект?

Ун асне акӑ мӗн килет:
Вот что ей вспоминается:

IV // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Вӑл тулли, тапса тӑрать; ҫавӑнпа та асаилӳсемпе аппаланма вӑхӑт та юлмасть; асаилӳсем вӗсем кайран пулӗҫ, кайран-кайран, вунӑ ҫултан та, ҫирӗм ҫултан та мар, кайран; халӗ вӗсен вӑхӑчӗ мар-ха, сайра хутран вӗсем халӗ те пулкалаҫҫӗ-ха, акӑ, сӑмахран, час-часах пулман асаилӳсенчен нумайрах пулаканни пӗри паян та аса килчӗ-ха ӑна.
Оно так полно жизни, что редко остается время воспоминаньям; воспоминания будут после, о, гораздо после, и даже не через десять лет, не через двадцать лет, а после; теперь еще не их время, и очень еще долго будет не их время, но все-таки бывают они и теперь, изредка, вот, например, и ныне ей вспомнилось то, что чаще всего вспоминается в этих нечастых воспоминаниях.

Петербурга таврӑнсан, Вера Павловна ҫакна курчӗ: ҫӗвӗ мастерскойӗнче халӗ унӑн хутран-ситрен кӑна пулин те, ку вӑл унта пулма, хӑнӑхнипе, унта ӑна хӑйне хӑнӑхнипе ҫеҫ; тен, вӑл унта; кайкаласа килни усӑллӑ та пулӗ, мӗншӗн тесен Мерцалова хӑш чухне унтан канаш ыйткалать; анчах ҫакна тума ӑна вӑхӑт сахал кирлӗ, ҫавӑнпа та вӑл унта халӗ сахалтарах пулать; Мерцалова вара хӑй ӗҫне акӑ часах хӑнӑхса ҫитӗ те, ӑна Вера Павловна пулӑшӑвӗ кирлӗ те пулмӗ.
Вера Павловна, возвратившись в Петербург, увидела, что если и нужно ей бывать в этой швейной, то разве изредка, ненадолго; что если она продолжает бывать там почти каждый день, то, собственно, потому только, что ее влечет туда ее привязанность и что там встречает ее привязанность; может быть, на несколько времени еще и не вовсе бесполезны ее посещения, все-таки Мерцалова еще находит иногда нужным советоваться с нею; но это берет так мало времени и бывает все реже; а скоро Мерцалова приобретет столько опытности, что вовсе перестанет нуждаться в Вере Павловне.

Ҫак ҫырусенех илсе пӑхар акӑ.
Вот хоть бы эти письма.

III // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Общество ыйтнисене Дмитрий Сергеич сӗннӗ меслетпе лайӑхах ҫырлахтарма пулатчӗ; анчах общество ыйтӑвӗсем ман пата, хамӑн пӗчӗк ушкӑнта пурӑнаканскер патне, ҫитмен те, Анчах ман пурнӑҫ ҫаплах Дмитрий Сергеичран килмелле пулчӗ, вӑл унӑн пӗр ырӑ кӑмӑлӗ ҫинче ҫеҫ тытӑнса тӑчӗ, хам шутланӑ пек улӑштарма пулмарӗ ӑна — акӑ вӑл мӗншӗн йывӑр пулнин сӑлтавӗ.
Удовлетворить претензиям общества было бы легко тем способом, какой предлагал мне сам Дмитрий Сергеич; да претензии общества и не доходили до меня, живущей в своем маленьком кругу, который совершенно не имеет их, Но я оставалась в зависимости от Дмитрия Сергеича, мое положение имело своим основанием только его добрую волю, оно не было самостоятельно — вот причина того, что оно было тяжело.

II // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Акӑ унӑн мана ҫак ҫырура сире ӑнлантарса пама тивекен ӗҫ ҫинчен каланӑ сӑмахӗсем:
Вот его слова о деле, объяснение которого составляет цель моего письма:

I // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Анчах эпӗ санран акӑ мӗн ҫинчен ыйтасшӑнччӗ: манран ҫыру иличчен тӑхта-ха.
Только я тебя просил бы вот о чем: подожди моего письма.

XXVII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Куратӑн-и, — управляющи помощникӗн вырӑнне йышӑннӑ чухне эпӗ хамшӑн акӑ мӗнле услови хӳтӗлесе хӑвартӑм: эпӗ хам вырӑна хӑҫан ларас тетӗп, ҫавӑн чухне ларма пултаратӑп, хуть пӗр уйӑхран, хуть икӗ уйӑхран.
Видишь, когда я принимал место помощника управляющего, я выговорил себе вот какое условие: что я могу вступить в должность когда хочу, хоть через месяц, хоть через два.

XXVI // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Ҫапла вара калавӑн тӗп пӗлтерӗшӗ тата вӗҫӗ Лопуховшӑн акӑ мӗн пулчӗ: вӑл завод управляющин помощникӗ вырӑнне йышӑнать, управляющи вара фирма юлташӗсенчен пулать, ӑна хисеплӗ шалу параҫҫӗ, хӑй те хисеплӗ ҫын ҫеҫ пулать; ертсе пырасса ӗҫе Лопухов ертсе пырӗ; фирма юлташӗ управляющи вырӑнне ҫак условипе кӑна илчӗ, «эпӗ пултараймастӑп, ӑҫта манран» — «ара, эсир вырӑн ҫеҫ йышӑнӑр, унта тӳрӗ кӑмӑллӑ ҫынна лартӑр, ӗҫе хутшӑнма кирлӗ мар сирӗн, эпӗ ӗҫе хам тӑвӑп», «ҫапла пулсан, юрать, вырӑн йышӑнатӑп», анчах чи кирли власть та-мар-ха, чи кирли вӑл 3500 т. илни, ӗлӗк ӑнсӑртран литературӑпа, уроксемпе, заводри ӗлӗкхи ӗҫпе тупнинчен 1 000 т. яхӑн ытларах илни, апла пулсан, халӗ, заводсӑр пуҫне, пӗтӗмпех пӑрахма та юрать, — питӗ лайӑх.
Так что заключение рассказа и главная вкусность в нем для Лопухова вышло вот что: он получает место помощника управляющего заводом, управляющий будет только почетное лицо, из товарищей фирмы, с почетным жалованьем, а управлять будет он; товарищ фирмы только на этом условии и взял место управляющего, «я, говорит, не могу, куда мне», — «да вы только место занимайте, чтобы сидел на нем честный человек, а в дело нечего вам мешаться, я буду делать», — «а если так, то можно, возьму место», но ведь и не в этом важность, что власть, а в том, что он получает три тысячи пятьсот рублей жалованья, почти на тысячу рублей больше, чем прежде получал всего и от случайной черной литературной работы, и от уроков, и от прежнего места на заводе, стало быть, теперь можно бросить все, кроме завода, — и превосходно.

Чи кирли вара акӑ мӗн.
А главное вот в чем.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика