Поиск

Шырав ĕçĕ:

пулӑ сăмах пирĕн базăра пур.

пулӑ (тĕпĕ: пулӑ) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Пулӑ тытма
По рыбку

27-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Санькӑ та ҫапла кунӗпех ашшӗпе ҫӳренӗ пулӗччӗ, ӑна халь тӑвакан ҫурт-йӗрсене,башня пек ҫӳлӗ утӑ капанӗсене, уй-хире, пулӑ тытмалли лӑпкӑ вырӑнсене кӑтартнӑ пулӗччӗ.
А как бы Санька хотел вот так же целый день ходить с отцом по колхозу, показывать ему постройки, высокие, как башни, стога сена, посевы в поле, тихие рыбные заводи на речке!

23-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

— Пулӑ тытсан та юрать, — хушрӗ Степа.
— И рыбы можно наловить, — предложил Степа.

Унтан — вӑл шыв хӗрринчи ҫамрӑк хӑвана касса, пулӑ тытма меретсем авма пуҫларӗ.
Потом нарезал у речки молодых ракитовых прутьев и принялся плести корзины и верши для рыбной ловли.

13-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Пулӑ тытрӗ, вӑрмана ҫӳрерӗ, ҫӑка хуппине пӗвере йӗпетсе мунчала туса кантӑра яврӗ.
Ловил рыбу, ходил в лес, обдирал с лип кору, которую потом замачивал в пруду, и плел из лыка веревки.

Вӑл йӗри-тавра мӗн пулнинчен йӑлтах ютшӑнать; усӑсӑр пӗтернӗ е услам илеймен пӗр тенкӗшӗн, шарккух ҫунса кайнӑшӑн, пулӑ лайӑх маршӑн пиччӗшӗ ҫилленет-и, юбкӑсене ҫемҫе крахмалланӑшӑн, чей сивӗннӗшӗн е тутлӑ маршӑн кинӗ тарӑхать-и, самӑр кухарка йывӑр сӑмахсемпе вӑрҫать-и — Агафья Матвеевна, ун ҫинчен калаҫман пекех, ним те асӑрхамасть, хӑйне: — Улпут майри, помещица! — тесе тӑрӑхланине те илтмест.
Она была чужда всего окружающего: рассердится ли братец за напрасно истраченный или невыторгованный рубль, за подгорелое жаркое, за несвежую рыбу, надуется ли невестка за мягко накрахмаленные юбки, за некрепкий и холодный чай, нагрубит ли толстая кухарка, Агафья Матвеевна не замечает ничего, как будто не о ней речь, не слышит даже язвительного шепота: «Барыня, помещица!»

X сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Унта, пысӑк ҫаврака сӗтел ҫинче, пулӑ яшки пӑсланать.
Там, на большом круглом столе, дымилась уха.

IX сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Манӑн пулӑ яшки те хатӗр мар! — терӗ те кил хуҫи арӑмӗ, вӗсен умӗнчех алӑка шалтлаттарса хупрӗ.
У меня и уха не готова! — решила хозяйка и захлопнула перед ними дверь.

Пыршӑ-пакарта яшки, пармезонпа пӗҫернӗ макарон, кулебяка ашӗ, кӑваспа пӗҫернӗ пулӑ, килти чӗп ашӗ — ҫаксене пӗрин хыҫҫӑн теприне ҫирӗп йӗркепе улӑштарса пӗҫереҫҫӗ, ҫак апатсем пӗчӗк ҫуртри пӗр евӗр пурнӑҫа кӑмӑллӑ ҫӗнетсе пыраҫҫӗ.
Суп с потрохами, макароны с пармезаном, кулебяка, ботвинья, свои цыплята — все это сменялось в строгой очереди одно другим и приятно разнообразило монотонные дни маленького домика.

Чӑланта, шӑши ҫиесрен, окорок, чӑкӑт, пысӑк сахӑр катӑкӗсем, пулӑ, типӗтнӗ кӑмпа миххисем, чухонецран илнӗ мӑйӑр миххисем маччаран ҫакса янӑ.
В кладовой к потолку привешены были окорока, чтоб не портили мыши, сыры, головы сахару, провесная рыба, мешки с сушеными грибами, купленными у чухонца орехами.

Обломова пулӑ яшки, Штольца кӗрпе ярса пӗҫернӗ чӑх чӗппи яшки лартса пачӗҫ, кайран хытнӑ чӗлхе лартса пачӗҫ, унтан — така ашӗ.
Обломову подали уху, а ему суп с крупой и вареного цыпленка, потом следовал жесткий язык, после баранина.

VI сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

— Ҫимест вӑл ку апата, Агафья Матвеевна: пулӑ шӳрпине тӳсме пултараймасть.
— Не ест он этого, Агафья Матвеевна: ухи терпеть не может, даже стерляжьей не ест; баранины тоже в рот не берет.

V сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

— Картӑш пулӑ шӳрпи, ӑшаланӑ сурӑх ашӗ, хуран кукли.
— Уха из ершей, жареная баранина да вареники.

— Акӑ ҫакӑнта тепӗр икӗ саплӑк лартатӑп та, вара пулӑ шӳрпи пӗҫерӗпӗр.
— Вот только положу две заплатки здесь, и уху станем варить.

Илья Ильич ирхи апат ҫирӗ, Маша французла мӗнле вуланине итлерӗ, Агафья Матвеевна пӳлӗмӗнче пӑхса ларкаларӗ: лешӗ Ваничка курткине енчен енне вуншар хут ҫавӑркаласа саплать, ҫав хушӑрах кухньӑна чупкалать, унта кӑнтӑрлахи апат валли сурӑх ашӗ мӗнле ӑшаланнине сӑнать, пулӑ шӳрпи пӗҫерме вӑхӑт мар-ши, тет.
Илья Ильич позавтракал, прослушал, как Маша читает по-французски, посидел в комнате у Агафьи Матвеевны, смотрел, как она починивала Ванечкину курточку, переворачивая ее раз десять то на ту, то на другую сторону, и в то же время беспрестанно бегала в кухню посмотреть, как жарится баранина к обеду, не пора ли заваривать уху.

Тепӗр кунне Илья Ильич, ним ӑнланса илмесӗр, хурлӑхан эрехӗ ӗҫрӗ, семга пулӑ ҫырткаларӗ, хӑй юратнӑ пыршӑ-пакарта, шурӑ пӑчӑр ашӗ ҫирӗ.
Илья Ильич, не подозревая ничего, пил на другой день смородинную водку, закусывал отличной семгой, кушал любимые потроха и белого свежего рябчика.

Агафья Матвеевна пурнӑҫра пӗрремӗш хут хуҫалӑх ҫинчен мар, тем урӑххи ҫинчен шухӑша кайрӗ; Акулина савӑт-сапа ҫӗмӗрнӗшӗн кӳренсе мар, пулӑ пиҫсе ҫитменшӗн, пиччӗшӗ ятланишӗн те мар пӗрремӗш хут макӑрчӗ вӑл; пӗрремӗш хут ун умне хаяр нуша тухса тӑчӗ, анчах хӑйшӗн мар, Илья Ильичшӑн хӑрушӑ нуша.
В первый раз в жизни Агафья Матвеевна задумалась не о хозяйстве, а о чем-то другом, в первый раз заплакала, не от досады на Акулину за разбитую посуду, не от брани братца за недоваренную рыбу; в первый раз ей предстала грозная нужда, но грозная не для нее, для Ильи Ильича.

Агафья Матвеевнӑн хуҫалӑхӗ сасартӑках хӗсӗнчӗ; осетр пулӑ, шап-шурӑ пӑру ашӗ, кӑркка ашӗ Мухояровӑн ҫӗнӗ хваттерне куҫрӗҫ.
Хозяйственные размахи Агафьи Матвеевны вдруг приостановились: осетрина, белоснежная телятина, индейки стали появляться на другой кухне, в новой квартире Мухоярова.

Акулина пулӑ япӑх пӗҫерет; пиччӗшӗ ҫилленсе сӗтел хушшинчен тухать, анчах вӑл, чул пекех, ним те илтмест.
Не доварит Акулина рыбу, разворчатся братец, уйдут из-за стола: она, точно каменная, будто и не слышит.

I сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Тарантьевпа пулӑ тытма кайнӑ чух вӑл яланах пальто кӗсйине пӗр бутылка чи лайӑх мадера пытарать, «заведенире» иккӗшӗ чей ӗҫнӗ чухне вӑл каллех ром чиксе каять.
Когда он с Тарантьевым отправлялся на тоню, в пальто у него всегда спрятана была бутылка высокого сорта мадеры, а когда пили они «в заведении» чай, он приносил свой ром.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика