Корпус чувашского языка

Пӗтӗм калаҫӑва аса илсе выртнӑ май, Ленин вӗчӗрхеннӗҫемӗн вӗчӗрхенчӗ: юлташӗн иккӗленӳллӗ шухӑшӗсене сисеймесӗр юлнӑшӑн, унпа маларах калаҫса пӑхманшӑн, ӑна ытлашши шанса пурӑннӑшӑн вӑл хӑйне хӑй тарӑхрӗ; Зиновьева вара шухӑшӗсене маларах каламаншӑн, тӳрӗ чунлӑ пулманшӑн тата хальхи вӑхӑта тӗплӗн ӑнланайманшӑн ҫиленчӗ.

Вспоминая весь разговор, Ленин все больше сердился, досадовал и на себя: за то, что как-то проморгал колебания и сомнения товарища, не пытался повлиять на него, был слишком в нем уверен, — и на Зиновьева: за то, что тот отмалчивался, вел себя неискренне и так мало, оказывается, вник в сущность переживаемого момента.

17 // Аркадий Малов. Казакевич Э.Г. Кӑвак тетрадь: повесть. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1976. — 158 с.

Ҫавӑн чухлӗ вӗреннӗ ырӑ кӑмӑллӑ писательсем Лопухов йышши ҫынсене ҫавӑн пек ӑнланнӑ пулсан, невушлӗ эпир Марья Алексевнӑна вӑл Лопухов йышши ҫынсене пирӗн чи лайӑх писательсем, мыслительсемпе вӗрентекенсем ӑнланнинчен ытларах ӑнланайманшӑн вӑрҫӑпӑр?

Если столь просвещенные и благородные писатели так поняли людей вроде Лопухова, то неужели мы будем осуждать Марью Алексевну за то, что она не рассмотрела в Лопухове ничего, кроме того, что поняли в людях его разряда лучшие наши писатели, мыслители и назидатели?

IX // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.