Корпус чувашского языка

Хыттӑн вуласси мана кӑмӑла каймасть, вӑл мана мӗн вуланине ӑнланма кансӗрлет; анчах ман хуҫасем тимлӗн пӑртак темле чысланӑ пек сӗмсӗрленсе итлеҫҫӗ.

Мне не нравится читать вслух, это мешает мне понимать читаемое; но мои хозяева слушают внимательно, с некоторою как бы благоговейною жадностью.

IX. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Акӑ, вара каҫсерен, чей хыҫҫӑн каҫхи апатчен эпӗ хуҫасем валли «Московский Листок» — Вашковӑн, Рокшанинӑн, Рудниковскин романӗсене тата кичем пулнипе ниҫта кайса кӗме пӗлмен ҫынсен апат илӗртмешкӗн ҫырнӑ ытти литературӑна хыттӑн вуласа ларатӑп.

И вот, вечерами, от чая до ужина, я читаю хозяевам вслух «Московский листок» — романы Вашкова, Рокшанина, Рудниковского и прочую литературу для пищеварения людей, насмерть убиенных скукой.

IX. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Ман хуҫасем ҫывӑх ҫынсене вӗрентме, тиркеме пӑхнинчен ытла урӑхла пӑхма пӗлместчӗҫ, вӗсем пурӑннӑ пек пурӑнма пуҫлас, вӗсем пекех шухӑшлама, тунма пуҫлас пулсан та, ҫапах вӗсем ҫавӑншӑн та тиркӗччӗҫ.

Мои хозяева не умели относиться к ближним иначе, как учительно, с осуждением, и если бы начать жить так же, как они, — так же думать, чувствовать, — всё равно они осуждали бы и за это.

IX. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Эпӗ чухлаттӑм: ҫав ҫурта святой ҫын пырса кӗрсен те, ман хуҫасем ӑна вӗрентме тытӑнӗҫ, хӑйсем майлӑ пӑхса юсама пуҫлӗҫ; ҫавна вӗсем хӑйсене кичем пулнӑран тӑвӗҫ.

Я понимал, что, если в этот дом придет святой, — мои хозяева начнут его учить, станут переделывать на свой лад; они будут делать это от скуки.

IX. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Эпӗ кӑнтӑрлахи апат хыҫҫӑн хуҫасем канма выртнӑ вӑхӑта суйларӑм та, вӑтанса кайнӑскер, хуйхӑ пуснӑскер, закройщик арӑмӗ патне пырса кӗтӗм.

Я выбрал время после обеда, когда хозяева улеглись отдыхать, и явился к закройщице сконфуженный, подавленный.

VIII. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Хуҫасем кӗнеке ҫине ҫавӑн пек пӑхни ман куҫ умӗнче тӑруках ӑна пит ҫӳлӗ вырӑна хӑпартса ячӗ, ӑна пысӑк та хӑрушӑ вӑрттӑн япала вырӑнне шутлаттарма пуҫларӗ.

Отношение хозяев к книге сразу подняло её в моих глазах на высоту важной и страшной тайны.

VIII. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Ҫавӑ мана хӑйӗн чӑнлӑхӗпе тӗлӗнтерсе ячӗ — эпӗ маччари чӳрече умне тӑрса, малалла вулама пуҫларӑм та хам шӑничченех вуларӑм, каҫпа вара, хуҫасем ҫӗрлехи кӗлле кайсассӑн, кӗнекене кухняна илсе антӑм та, кӗрхи ҫулҫӑсем пек туйӑнакан, сарӑрах тӗслӗ, кивӗ страницӑсем ӑшне путсах карӑм; вӗсем мана эпӗ хӑнӑхса ҫитнӗ ҫынсем пек мар ыр геройсене, шутсӑр усал тӑвакан ҫынсене кӑтартса, ҫӑмӑллӑнах мана урӑхла пурнӑҫалла, ҫӗнӗ ятсемпе ҫӗнӗлле шайсем патнелле илсе каятчӗҫ.

Это удивило меня своей правдой, — я стал читать дальше, стоя у слухового окна, и читал, пока не озяб, а вечером, когда хозяева ушли ко всенощной, снёс книгу в кухню и утонул в желтоватых, изношенных страницах, подобных осенним листьям; они легко уводили меня в иную жизнь, к новым именам и отношениям, показывая мне добрых героев, мрачных злодеев, непохожих на людей, приглядевшихся мне.

VIII. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Кӗнекене эпӗ таса кӗпепе те хутпа чӗркесе, мачча ҫине пытарса хутӑм, хуҫасем туртса илсе ӑна пӑсасран хӑрарӑм.

Книгу я спрятал на чердак, завернув её в чистую рубашку и бумагу, боясь, чтобы хозяева не отняли, не испортили её.

VIII. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Хуҫасем апатланма, ҫывӑрма хыпаланса хатӗрленнин тата апатланнин, чир-чӗрсен, ыйӑхӑн тухатса лартнӑ ҫаврашка ӑшӗнче пурӑнатчӗҫ; вӗсем ҫылӑхсем ҫинчен, вилӗм ҫинчен сӑмахлатчӗҫ, унтан пит хӑратчӗҫ, вӗсем тырӑ пӗрчисем арман чулӗ тавра сиккеленсе тӑнӑ пек, вӑл кӗҫех лапчӑтса пӑрахӗ тесе, кӗтсе сиккелесе тӑратчӗҫ.

Хозяева жили в заколдованном кругу еды, болезней, сна, суетливых приготовлений к еде, ко сну; они говорили о грехах, о смерти, очень боялись её, они толклись, как зёрна вокруг жернова, всегда ожидая, что вот он раздавит их.

VIII. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Пӗрре хуҫасем мана пароход ҫинчен тата мӗн те пулин каласа кӑтартма сӗнсессӗн эпӗ: — Ман ӗнтӗ нимӗн те каласа кӑтартмалли ҫук, тӗрӗссине каласан… — терӗм.

Однажды, на предложение хозяев рассказать им ещё что-нибудь о пароходе, я ответил: — Мне уж нечего рассказывать, собственно говоря…

VIII. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Каҫхине хуҫасем мана пӳлӗме кӗме чӗнеҫҫӗ те хушаҫҫӗ:

Вечером хозяева зовут меня в комнату и приказывают:

VIII. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Ҫу каҫа эпӗ шутсӑр нумай пурӑннӑ пек, ватӑлса ӑслӑланса кайнӑ пек, хуҫасем патӗнче ҫав хушӑра кичемлӗн тата ҫӑралансарах кайнӑ пек туйӑнатчӗ мана.

Мне казалось, что за лето я прожил страшно много, постарел и поумнел, а у хозяев в это время скука стала гуще.

VIII. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Эпӗ хуҫасем патне тавӑрӑнмастӑп, кукамай патне Кунавинӑна та каймастӑп тесе шут тытрӑм, эпӗ хам сӑмах панипе кукамая курма намӑс пулчӗ пулин те, кукаҫейӗ тата мантан мӑшкӑласа куласса пӗлсех хам сӑмаха тытса тӑраймарӑм.

И я решил, что не вернусь к хозяевам и не пойду к бабушке в Кунавино, — я не сдержал слова, было стыдно видеть её, а дед стал бы злорадствовать надо мной.

V. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Манахсем турӑша йӑтса мӗнле тухса кайнине астумастӑп, анчах хуҫасем мана, ҫӗрте лараканскере, хупӑрласа илсе: «Мӗн пулать-ши ӗнтӗ ӑна?» тесе шутсӑр хӑраса та пӑшӑрханса сӳтсе-явнисене аванах астӑватӑп.

Непамятно, как ушли монахи, унося икону, но очень помню: хозяева, окружив меня, сидевшего на полу, с великим страхом и заботою рассуждали — что же теперь будет со мной?

IV. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Ман хуҫасем патне вӑл ахаль кун ирпе пырса ҫитрӗ; эпӗ кухняра йӗс савӑтсене тасататтӑм, сасартӑк пӳлӗмрен ҫамрӑк хуҫа арӑмне хӑраса: — Параднӑйне уҫ — Оранскине илсе килеҫҫӗ! — тесе кӑшкӑрса ячӗ.

К моим хозяевам она явилась в будни утром; я чистил в кухне медную посуду, когда молодая хозяйка пугливо закричала из комнаты: — Отпирай парадную — Оранскую несут!

IV. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Мана темле лайӑх мар пек, намӑс пек пулчӗ: ҫылӑх каҫарттарма ӑсатса янӑ чухне мана хуҫасем ҫылӑх каҫарттарни ҫинчен хӑраса ӳкмелли япаласем каласа пӗтерчӗҫ, хам айӑпа кӗнисене пурне те тӳррӗн каласа кӑтартса ӳкӗнмелле тесе ӗнентерчӗҫ.

Мне было неловко, совестно: отправляя меня на исповедь, хозяева наговорили о ней страхов и ужасов, убедив каяться честно во всех прегрешениях моих.

IV. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Ҫавӑнпа хуҫасем ӗненмесӗр: — Хӑш чиркӳре пултӑн? Мӗнле пуп служить турӗ? — тесе тӗпчетчӗҫ мантан.

Это возбуждало подозрения хозяев, и они допрашивали меня: — В какой церкви был? Какой поп служил?

IV. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Эпӗ юриех центртан инҫерехри урамсене каяттӑм: центртисенче хунарсем нумайччӗ, мана хуҫасен палланӑ ҫынӗсем курма пултаратчӗҫ, вара хуҫасем эпӗ ҫӗрлехи кӗлӗ вӑхӑтӗнче утса ҫӳренисене пӗлме пултаратчӗҫ.

Я нарочно выбирал улицы подальше от центра: на центральных было много фонарей, меня могли заметить знакомые хозяев, тогда хозяева узнали бы, что я прогуливаю всенощные.

IV. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Ҫав хаяр аскӑнлӑхпа, тӗлсӗр асаплантарупа, ҫӗнтерекенсен ирсӗр мухтанчӑклӑхӗпе тулса ҫитнӗ пурӑнӑҫ ҫинчен ман хуҫасем кӑнтӑрлахи апат, каҫхи чей тата каҫхи апат хушшинче тӗпӗ-йӗрӗпе сӳтсе яватчӗҫ.

Эта жизнь, насыщенная жестокой чувственностью, бессмысленным мучительством, грязной хвастливостью победителей, подробно и цинично обсуждалась моими хозяевами за обедом, вечерним чаем и ужином.

IV. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Эпӗ уҫҫӑнах курса тӑраттӑм: хуҫасем хӑйсене хӑйсем хулара чи лайӑх ҫынсем вырӑнне шутлаҫҫӗ, вӗсем ҫыннӑн хӑйне мӗнле тытмалли чи тӗрӗс правилисене пӗлсе тӑраҫҫӗ, ҫав эпӗ уҫҫӑн пӗлмен правилӑсем ҫине тайӑнса, вӗсем пур ҫынсене те ним хӗрхенмесӗр пит хыта тиркеҫҫӗ.

Мне было ясно, что хозяева тоже считают себя лучшими в городе, они знают самые точные правила поведения и, опираясь на эти правила, неясные мне, судят всех людей безжалостно и беспощадно.

IV. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.