Поиск

Шырав ĕçĕ:

тулнӑ (тĕпĕ: тул) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Мересьевпа Петров каҫченех ҫав ырӑ шӑршӑллӑ, кайӑк сассисемпе тулнӑ хурӑн вӑрманӗнче пулчӗҫ, хӑйсен ҫӗнӗ техникӗсемпе калаҫрӗҫ, полк пурнӑҫӗпе паллашрӗҫ.
В душистом березовом леске, где пронзительные птичьи хоры не заглушал даже рев моторов, Мересьев и Петров провели возле машин остаток вечера, болтая со своими новыми механиками и входя в курс жизни полка.

2 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Сывлӑш вӑл кун тӗрлӗ курӑксен шӑршипе, тусан тата вӗриленсе кайнӑ ҫӗр шӑршипе тулнӑ пулнӑ, курӑк айӗнче каҫса кайсах шӑрчӑксем чӗриклетнӗ, таҫта тӳпере, ҫумкурӑкӗ пусса илнӗ хуйхӑллӑ уй ҫинче, ҫӳлте, тӑрисем хӑйсен вӗҫӗмсӗр юррисене шӑрантарнӑ, ҫавӑнпа та йӗкӗт часах нимӗҫ самолёчӗсем ҫинчен те, хӑрушлӑх ҫинчен те манса кайрӗ те, хӑйӗн ҫав тери кӑмӑллӑ та уҫӑ сассипе ҫав кунсенче фронтра пурте юратнӑ юрра, — хӑйӗн ҫӗрпӳртӗнче ларакан ҫар ҫынни инҫетри савнийӗ пирки тунсӑхланине палӑртакан юрра, юрлама тытӑнчӗ.
Воздух был так густо насыщен запахом буйного цветения трав, пыли и разогретой земли, так энергично и весело трещали в траве кузнечики, так голосисто звенел жаворонок, вися где-то над этой скорбной, поросшей бурьяном землей, что он забыл и про немецкие самолеты, и про опасность и стал напевать приятным, чистым голоском очень любимую в те дни на фронте песенку о воине, тоскующем в своей землянке о далекой милой.

1 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Уншӑн кунта пурте — япаласем те, ҫынсем те тӑван пек ҫывӑх пулнӑ: кивӗ, куштӑрканӑ, вӑрҫӑ пуҫланнӑранпа тӗссӗрленнӗ сӑран реглансем, йытӑ тирӗнчен ҫӗленӗ унтӑсем тӑхӑннӑ, хӗвелпе пиҫнӗ; сассисем ҫӗтнӗ савӑнӑҫлӑ ҫынсем — тӑван; авиаци базин сӑмсана ҫуракан вичкӗн те тутлӑрах шӑрши ҫапнӑ сывлӑш, ӑшӑтакан моторсен кӗрлевӗпе тата вӗҫсе каякан самолётсем тикӗссӗн кӗрленӗ сасӑсемпе тулнӑ сывлӑш — тӑван; ҫулланса пӗтнӗ комбинезонсем тӑхӑннӑ, ураран ӳкес пек ывӑнса ҫитнӗ техниксем; хӗвелпе бронза тӗслӗ пуличченех пиҫсе ларнӑ хаяр инструкторсем; метеорологи будкинчи хӗрлӗ питлӗ хӗрсем; команднӑй пункт ҫуртӗнчи кӑмакаран йӑсӑрланса тухакан кӑвак тӗтӗм; зуммерсем нӑйлатни тата телефонсем хыттӑн шӑнкӑртатни; фронта тухса каякансем «асӑнмалӑх» чиксе кайнипе столовӑйсенче кашӑксем ҫитменни; тӗрлӗ тӗслӗ карандашсемпе ҫырнӑ «боевой листоксем», сывлӑшра хӗрсем ҫинчен шухӑшлакан ҫамрӑк лётчиксенчен тӑрӑхласа тунӑ карикатурӑсем; вӗҫмелли уйри самолёт кустӑрмисемпе урлӑ та пирлӗ чӗркелесе пӗтернӗ, шӑнса ларнӑ хӑмӑр тӗслӗ пылчӑк; тӑварлӑрах сӑмахсемпе тата авиаци терминӗсемпе хутӑштарнӑ хаваслӑ калаҫу — ҫаксем пурте уншӑн ҫывӑх, хӑнӑхнӑ япаласем пулнӑ.
Родная обстановка, родные люди в старых, шершавых и выгоревших за войну кожаных регланах и в собачьих унтах, загорелые, хриплоголосые, веселые; родная атмосфера, пропахшая сладковатым и острым запахом авиационного бензина, наполненная ревом прогреваемых моторов и ровным, успокаивающим рокотом летящих самолетов; чумазые технари в замасленных комбинезонах, сбившиеся с ног; сердитые, загоревшие до бронзового цвета инструкторы; румяные девчата в метеорологической будке; сизый слоистый дым лежанки в домике командного пункта; хрипенье зуммеров и резкие телефонные звонки; недостаток ложек в столовой, забираемых «на память» отъезжающими на фронт; боевые листки, написанные цветными карандашами, с обязательными карикатурами на юнцов, мечтающих в воздухе о девушках; бурая мягкая грязь летного поля, вкривь и вкось исчерченная колесами и костылями, веселая речь, приправленная солеными словечками и авиационными терминами, — все это было знакомое, устоявшееся.

8 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Тренировка тумалли самолётсем, шӑрчӑк евӗрлӗ «ушкӑсемпе» «уткӑсем», пӗчӗк те тӑвӑр аэродром ҫинче кухньӑри сӗтел ҫине шӑнасем ларса тулнӑ пекех ларса тулнӑ.
Тренировочные самолеты, стрекозоподобные «ушки» и «уточки», облепляли маленький, тесный аэродром, как мухи неубранный кухонный стол.

Калаҫса тӑмасӑрах, Алексей унтан ҫӗр тенкӗлӗх пилӗк хут илчӗ те, ҫак нафталин шӑршипе тулнӑ кивӗ ӑпӑр-тапӑр япаласен тӗнчинчен уҫӑ сывлӑша сиксе тухрӗ.
Алексей, не торгуясь, схватил пять сотенных и выбежал на свежий воздух из этого царства старой вонючей рухляди.

6 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Пӳлӗме таса сывлӑш хыттӑн вӑркӑшса кӗчӗ те, пӗтӗм тусана хускатса ҫӗклерӗ, пӳлӗмре кӑвак тӗтре тулнӑ пек пулчӗ.
Свежий воздух рванулся в комнату, сдул улежавшуюся пыль так, что поднялся серый туман.

Сывлӑш нӳрӗ пулнӑ, вӑл кӗрхи шӑршӑсемпе тулнӑ, хӑш ҫӗрте сулхӑн та сивӗ, тепӗр ҫӗрте ӑшӑ та пӑчӑ пулнӑ, ҫак тӗтре кӳллинче хӑйӗн ҫӑлкуҫӗсем пулнӑ пек, хӑйӗн ӑшӑ та сивӗ юхӑмӗсем пулнӑ пек туйӑннӑ…
Воздух был сыр, пропитан сытными запахами осени и то прохладен и даже студен, а то тепел и душен, как будто в этом озере тумана были какие-то свои ключи, свои теплые и холодные течения…

5 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Ун ҫумӗпе лётчиксем ларса тулнӑ автобуссем иртсе каяҫҫӗ, анчах вӗсем, чӳречесенчен савӑнӑҫлӑн пӑхакан ҫынсем, ӑна асӑрхамаҫҫӗ.
Мимо едут автобусы с летчиками, но они не замечают его, эти люди, весело смотрящие из окон.

Санатори патнелле ҫитсен, вӑл пысӑк крыльца патӗнче тӑракан ҫынсем лӑках ларса тулнӑ икӗ автобус тавра пухӑннӑ шавлӑн калаҫакан халӑх хушшинче ҫухалчӗ.
затерялся в большой и шумной толпе, окружившей два битком набитых автобуса, что стояли у парадного подъезда.

Нумайӑшӗ халь вӗсем еннелле пӑхнӑ, халӑхпа лӑках тулнӑ вагонӑн пур кӗтессисенчен те калаҫнисем илтӗннӗ:
Многие теперь смотрели в их сторону, в со всех концов переполненного вагона слышалось:

Вӗсем шавлӑ хумӗ самантлӑха вокзал ҫуртне кӗрсе тулнӑ, анчах вӑл хум часах площаде юхса тухнӑ та, вокзалта каллех фронтовиксем ҫеҫ юлнӑ.
Их шумная волна на мгновение заливала вокзальное помещение, но сейчас же выплескивалась на площадь, и вновь на вокзале оставались одни фронтовики.

Памятник патне ҫитсен вара вӑл хӗвелпе ӑшӑннӑ симӗс сак ҫине ҫав тери тулли кӑмӑлпа ларчӗ те, тӳсме ҫук ыратакан юн анса тулнӑ, чӗнсем ыраттарса пӗтернӗ урисене часрах малалла тӑсса хучӗ.
С каким удовольствием он сел… нет, не сел, а повалился на теплую, разогретую солнцем зеленую скамью недалеко от памятника, повалился и вытянул ноющие, затекшие, натертые ремнями ноги.

Акӑ, хӗвел ҫутипе тулнӑ урама тӑкӑрлӑкран тусанланса пӗтнӗ, ҫунаттисем лутӑрканнӑ, кабинисен кантӑкӗсене пульӑсемпе осколоксем шӑтарса пӗтернӗ грузовиксен вӑрӑм колонни ыткӑнса тухрӗ.
Вот на залитую солнцем улицу вырвалась из переулка длинная колонна пыльных грузовиков с помятыми крыльями, с простреленными стеклами кабин.

Асфальтпа витнӗ урамсемпе площадьсем хушшинчи йывӑҫсем тавра пыл хурчӗсем сӗрлесе вӗҫнӗ, — вӗсем иртсе пыракан машинӑсем кӑшкӑртни ҫине те, трамвайсем чӑнкӑртатни ҫине те, хӗрсе ҫитнӗ асфальт ҫийӗнче чӗтресе тӑракан, нефть шӑршипе тулнӑ вӗри сывлӑш ҫине те ҫаврӑнса пӑхман, хӑйсен ӗҫне тунӑ.
Среди асфальта улиц и площадей в подстриженных кронах, желтевших нехитрыми, сладко пахнущими цветами, деловито гудели пчелы, не обращая внимания ни на гудки проезжавших машин, ни на дребезжанье и скрежет трамваев, ни на жаркое, пахнущее нефтью марево, дрожащее над раскаленным асфальтом!

Атӑҫӑн тӑвӑр хваттерне хӑнасем тулнӑ.
Тесная квартирка сапожника была наполнена гостями.

Тупӑкҫӑ // Ҫт. Ухантей. Александр Пушкин. Иван Петрович Белкин ҫырса хӑварнӑ повеҫсем. Ст. Угандей куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1936

Вӑл типпӗнтерех кулса калаҫма пӗлет, ку вара ӑна вӑрттӑн шухӑшсемпе тулнӑ сӑмахсем калаҫма май парать, анчах ӑна сӑмах ҫинче тытаймастӑн.
У него есть суховатый юмор, который позволяет ему говорить вещи, полные скрытого смысла, и притом так, что на слове его не поймаешь.

Тӗрмери фельдшер // Леонид Агаков. Юлиус Фучик. Асаплӑ вилӗм уменхи сӑмах. Леонид Агаков куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953

Пӗтӗм ӑшчике тулнӑ кичем тунсӑха кама каласа парас ӗнтӗ?
Кому поведать свою переполняющую всего тоску?

14 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Ҫав самантра тенӗ пекех, пур ҫывӑхри урамсенчен те кунта халӑх пырса тулнӑ, лётчика пулӑшу пама чӗннӗ врач та крыльцо патне аран-аран хӗсӗнкелесе тухнӑ.
Прилегающие улицы сразу же заполнила такая толпа, что вызванный врач еле пробрался к крыльцу.

11 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Леш енчи ҫыранран туп-тулли халӑх ларса тулнӑ лодка килни курӑнчӗ.
С того берега двигалась переполненная народом лодка.

10 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Ҫак вӑхӑтра яланах пушӑ пулакан урамсенче халӑх нумай ҫӳрени курӑнчӗ, ҫынсем ларса тулнӑ икӗ грузовик иртсе кайрӗҫ ун хыҫҫӑнах пӗр ушкӑн ҫынсем иртни курӑнчӗ.
На улицах, обычно пустынных в такую пору, сновало много народу, проехали два грузовика, набитые людьми, прошла строем небольшая толпа.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика