Поиск

Ку

ку

— Эпӗ сан вырӑнта, Александр, эсӗ мӗн каланинех каланӑ пулӑттӑм; ку ыйтура санӑн мӗнле те пулин вырӑн пур тесе эпӗ сан пекех тӗслӗхшӗн ҫеҫ калатӑп; вӑл пире никама та тивменнине пӗлетӗп эпӗ, эпир, ученӑйсем, пире тӗрӗс пек туйӑнакан пӗтӗмӗшле наукӑлла шухӑш-кӑмӑлсен интереслӗ енӗсем ҫинчен кӑна калаҫатпӑр; ун пек пӑхсассӑн, кашнинех кирек мӗнле ӗҫ ҫинчен те хӑй мӗнле шухӑшланӑ пек калать, вӑл мӗнле шухӑшласси вӑл ӗҫ ҫине мӗнле пӑхнинчен килет, сан вырӑнунта пулсан; сан пекех каланӑ пулӑттӑм тесе ҫак шухӑшпа анчах калатӑп та ӗнтӗ эпӗ.
— Я на твоем месте, Александр, говорил бы то же, что ты: я, как ты, говорю только для примера, что у тебя есть какое-нибудь место в этом вопросе; я знаю, что он никого из нас не касается, мы говорим только, как ученые, о любопытных сторонах общих научных воззрений, кажущихся нам справедливыми; по этим воззрениям каждый судит о всяком деле с своей точки зрения, определяющейся его личными отношениями к делу, я только в этом смысле и говорю, что на твоем месте стал бы говорить точно так же, как ты.

Ку теори ыйтӑвне эпӗ урӑхла лартатӑп: ҫынна теветкеллӗхсӗрех лайӑх пулсассӑн, камӑн та пулин ӑна теветкеллӗх кӑтартма право пур-и?
Я поставлю этот теоретический вопрос в другой форме: имеет ли кто-нибудь право подвергать человека риску, если человеку и без риска хорошо?

Лопухов унӑн теорийӗ ҫын чӗринчи улшӑнусене тӗпчес тӗлӗшпе йӑнӑшма майсем парать тесе шутланӑ, калас пулать, ку тӗлӗшпе унпа эпӗ те килӗшетӗп; эпӗ ӑна нумай ҫулсем хушши ӗнтӗ чӑнлӑх тесе шутлатӑп, ҫак ҫулсенче вӑл мана пӗрре те йӑнӑш тутарттармарӗ тата, мӗнле те пулин ҫын ӗҫӗн чӑнлӑхӗ темӗн чухлӗ тарӑн пытанса выртнӑ пулсан та, мана чӑнлӑха яланах ҫӑмӑллӑн уҫса пачӗ.
Лопухов находил, что его теория дает безошибочные средства к анализу движений человеческого сердца, и я, признаюсь, согласен с ним в этом; в те долгие годы, как я считаю ее за истину, она ни разу не ввела меня в ошибку и ни разу не отказалась легко открыть мне правду, как бы глубоко ни была затаена правда какого-нибудь человеческого дела.

Эсӗ халлӗхе лайӑх пулсан тата санӑн мана хӑвна юраттарас килет пулсан, — ку маншӑн питӗ кӑмӑллӑ; ҫук, — питӗ шеллетӗп эпӗ, кай ӑҫта каяс килет унта, пур-пӗрех мар-им мана?
Пока ты хорош и хочешь, чтобы я любил тебя, мне очень приятно; нет — мне очень жаль, и ступай куда хочешь, не все ли равно мне?